- Мне было приятно рассказать людям о случившемся. - Коттен посмотрела вправо. - Познакомьтесь, это…
- Еще одна знаменитость, - произнес Уингейт, пожав руку Ванессе. - В наши дни просто невозможно стоять в очереди в кассу и не заметить вас на обложке какого-нибудь журнала, мисс Перес.
Я почему-то не могу представить вас в очереди, - улыбнулась Ванесса.
- Вы удивитесь, но я обычный человек. - Уингейт ответил ей не менее очаровательной улыбкой. - Вы кубинка?
- Мои родители с Кубы. А я американка, родилась в Майами, в больнице имени Джексона. - Ванесса слегка вскинула подбородок.
Коттен моргнула. Уингейт наступил Ванессе на любимую мозоль - она гордилась своим кубинским происхождением, но не любила, когда люди сомневались в том, что она американка.
- Значит, мы с вами уроженцы Флориды - редкие птицы в этих краях, - заметил Уингейт.
Перед тем как отойти, Коттен спросила:
- Вы не могли бы дать мне интервью, мистер Уингейт?
- С превеликим удовольствием. Позвоните мне. А потом, словно переключившись на другой канал телевидения, он повернулся к следующему гостю в очереди:
- А вы как поживаете?
Помощник кандидата кивнул, чтобы Коттен и Ванесса прошли дальше.
- На редкость очарователен, - произнесла Ванесса.
- Очередной политик, не более, - отозвалась Коттен. Но его что-то рассердило в "Таинственном саду". Может, она нашла брешь в его внешнем лоске?
- Ну, а теперь давай веселиться. - Ванесса шутливо потянула Коттен за руку.
- Вперед.
ЖРИЦА
Грохочущие басы отдавались в груди Коттен, словно удары кулаком. Стробоскопические лампы извергали бурю света. Девушка попала в водоворот толпы, танцующей под громкую латиноамериканскую музыку. Вот уже два часа они с Ванессой переходили из клуба в клуб по улицам кубинского района Майами - Маленькой Гаваны. На каждом углу, в каждом доме и переулке веселились те, кто приехал на Карнавал Призраков. У Коттен кружилась голова от бесчисленных экзотических напитков, ноги ныли. Платье стало влажным от пота, тонкая ткань облепила ее, словно целлофан. Ее подташнивало, хотелось на свежий воздух и в туалет.
Она схватила Ванессу за руку, притянула к себе и закричала:
- Мне нужно в туалет!
Кивнув, Ванесса продолжила танцевать. В дальнем конце зала Коттен обнаружила проход, где женщины выстроились в очередь.
- Черт, - сказала она и посмотрела на девушку рядом, в надежде, что та говорит по-английски. - Это единственный туалет?
Девушка вопросительно уставилась на нее. Вспоминая испанский, который учила в школе, Коттен переспросила:
- Otros banos?
- Afuera, - ответила та. Коттен пожала плечами.
Широкий рот девушки приоткрылся, и она поднесла кулак к губам, словно задумавшись. Наконец указала через головы стоявших в очереди и произнесла:
- Наружи.
Коттен пробралась через танцпол к выходу. Протолкавшись к тротуару, она тут же застряла в толпе. Из-за ревущей музыки, которую исполняли вживую посреди улицы, было невозможно спросить дорогу.
Она двинулась сквозь толпу, прошла около квартала, свернула в переулок. Юная парочка сплелась в страстном объятии, прислонившись к стене. Ужасно не хотелось их тревожить, но очень нужно было найти туалет.
- Прошу прощения, не подскажете, где найти уборную?
Парень оглянулся, явно недовольный ее вмешательством.
- Туалет? - спросила Коттен тихо, словно извиняясь.
- Si, - девушка кивнула в сторону. - Там дальше есть ресторанчик.
- Спасибо.
Коттен прошла мимо нескольких закрытых магазинов и увидела закусочную, в витрине которой висели изображения кубинских сэндвичей и огромных бутербродов из разрезанной пополам булки с ветчиной и сыром, называемых "media noches". В помещении толпились люди - ужинали за пластиковыми столиками или стояли в очереди.
- Вапо? - спросила она у темнокожей женщины в фартуке с логотипом "Кафе Бадьи".
Но женщина то ли не услышала, то ли не поняла.
Где этот дурацкий туалет, ради всего святого?
Уборные должны быть в дальней части кафе, подумала она. Пройдя туда, Коттен увидела две двери без опознавательных знаков. Открыв ближнюю, она оказалась в кладовой, забитой коробками с припасами. За полками виднелась еще одна дверь, слегка приоткрытая, и девушка распахнула ее.
Увиденное ее изумило: в маленькой комнате мерцали свечи, и висела густая дымовая завеса. Несколько человек стояли на коленях на голом бетонном полу и что-то напевали.
В другом конце комнаты располагался стол, заставленный африканскими деревянными статуэтками и изображениями Иисуса Христа и Девы Марии. Степы были разрисованы кругами, стрелами и странными символами, которые Коттен не узнала.
Зрелище ее загипнотизировало. Шагнув в комнату, она молча стала наблюдать за старой женщиной - должно быть, некоей жрицей - в центре комнаты. У старухи была морщинистая черная кожа, гладкое лицо, она носила длинное белое платье, на голове - белый шарф, конец которого спадал на плечо. За ухом с левой стороны торчал большой желтый цветок. Закрыв глаза, она наклонила голову и, кажется, погрузилась в молитву или медитацию.
Похоже, никто не заметил Коттен, не обратил на нее внимания, песнопения продолжались. Из угла донеслись звуки бубна, кто-то отбивал ритм для молящихся.
Это что, вуду? Сантерия? Черная магия? В Майами смешалось столько культур, это может быть любой из карибских культов. Зрелище завораживало, но она вдруг вспомнила, что очень хочет в туалет.
Девушка собралась уходить, но тут все умолкли, и старуха посмотрела прямо на нее.
- Я не хотела мешать, - произнесла Коттен, делая шаг назад.
Верующие встали и расступились, образовав проход.
Жрица приблизилась и подняла костлявую руку, указывая пальцем на Коттен.
Девушка застыла на месте. В воздухе висел дым сотен свечей, жрица подошла так близко, что их тела почти соприкоснулись.
Раздался металлический звон бубна. Собравшиеся вновь забормотали, словно жужжали какие-то насекомые, все уставились на Коттен и жрицу.
В глазах щипало от дыма; жрица наклонилась, приблизив губы к уху Коттен. Та прислушалась сквозь шум.
- Что? - спросила она, пытаясь разобрать тихие слова с сильным островным акцентом.
Женщина снова зашептала, но не по-английски.
- Geh el crip ds adgt quasb…
Глаза Коттен распахнулись, она вскинула голову, прижала ко рту ладонь и уставилась на женщину, не в силах поверить, а та вернулась к алтарю.
- Что вы сказали?
САУТ-БИЧ
Старая жрица не ответила. Она закрыла глаза и снова погрузилась в медитацию.
- О господи, этого не может быть, - прошептала девушка, отступая в проход.
Коттен протолкалась мимо людей, покупающих сэндвичи, и снова оказалась в переулке. Стараясь не закричать, она побежала-к кубинскому району и ревущей уличной музыке.
Словно плывя против течения, она пробиралась сквозь толпу танцующих и веселящихся людей и наконец оказалась перед клубом.
Происходящее сбило ее с толку, она не могла вспомнить, где же припаркована машина. Потом раздался знакомый голос:
- Коттен! - Из-под навеса над входом появилась Ванесса и подбежала к подруге. - Что такое, девочка? Что с тобой?
Коттен уставилась на Ванессу, словно впервые видела. Мир вокруг нее кружился.
- Что случилось?
- Забери меня отсюда, Несси, пожалуйста. Забери меня отсюда.
Щурясь от яркого рассветного солнца, Коттен стояла в прибое, недалеко от дома Ванессы на Саут-Бич. Солнечные лучи сверкали в воде, переливались, словно драгоценности. Утренний ветерок приятно холодил кожу. Забывшись, она покусывала ноготь на большом пальце и сквозь темные очки разглядывала контейнеровоз на горизонте. Еще в комнате она мельком посмотрела в зеркало и увидела, что глаза покраснели и опухли от слез.
- Видишь эту ракушку? - спросила Ванесса, поднимая половинку двустворчатого моллюска "крылья ангела" и рассматривая ее. - На пляже всегда валяются только половинки. Знаешь, почему?
- Нет. Но ты же расскажешь, правда? Ванесса ухмыльнулась:
- У этих моллюсков нет никаких связок, чтобы удерживать створки вместе. Они глубоко закапываются и держатся лишь за счет песка и маленьких мускулов-замыкателей.
- Откуда ты знаешь такие подробности? - спросила Коттен.
- Встречалась с морским биологом.
- Я ее помню. Кажется, она стала работать в парке "Подводный мир" в Орландо?
Ванесса кивнула.
- Несси, насчет прошлой ночи… Старуха сказала то же самое, что говорил Арчер, отдавая шкатулку - ну, про то, что я единственная способна что-то там остановить. - Коттен прижала руку к дрожащим губам и постаралась сдержать слезы. - Дело не в том, что они говорили, Несси, а в том, как.
- Угрожающе?
- Нет, - возразила Коттен. - Помнишь, я тебе рассказывала, что у меня была сестра-близнец, которая умерла при рождении?
Ванесса призадумалась.
- Да, ты называла ее Мотнис.
- Правильно. И еще, помнишь, я говорила, что в детстве видела ее и общалась с нею на нашем придуманном тайном языке.