Но это произойдет через два месяца. А пока что на дворе лето... Вьется дорога в белой пыли, горизонт - чаша тумана, солнце палит над головой. И идти приходится так, что замок оказывается все время слева, а это странно. Земные крепости строят с другим расчетом: чтобы враг, попытавшийся напасть, поворачивался к лучникам правым боком. Правым - незащищенным. Значит, тшиины либо не носят щитов, либо не расстреливают врагов со стен. А может, у них иное отношение к правому-левому.
...Когда Завацкий подошел к замку, ворота оказались заперты. Детектив подергал решетку - бесполезно, впускать его никто не собирался.
Он огляделся. Сплетались над головой стилизованные звериные пасти, бронзовые виноградные кисти звенели под порывами ветра. Волчья морда хранила замок надежно, вряд ли ее взял бы даже лучемет-фузионер, окажись такой под рукой.
К счастью, возле ворот висел гонг. Денис пнул бронзовую тарелку, и та закачалась, завибрировала. Рыдающий звук ударил в зенит.
Минуту или дольше ничего не происходило, затем в воротах распахнулась крохотная дверца. Выглянуло равнодушное лицо:
- Кири? Кири ту сии?
- Денис Завацкий. Правежник из посольства Земли.
Человек с той стороны ворот оказался щеголем. Лицо его напоминало оранжерейную розу после полива. Капли на лбу и щеках складывались в причудливый узор, перетекая одна в другую, играя. Высокий двухслойный воротник усиливал сходство с цветком.
Уловив звучание чужой речи, тшиин перешел на русский:
- Ты чужинец? - Говорил он нараспев, широко раскрывая рот на каждом слове. - Не примем чужинца, нет. И так Баван хворает, места себе не находит.
И это правда! Испортили злодеи правителя, навели болезнь.
Тшиин выглядел ровесником Завацкого - лет двадцать пять, не больше. От этого его покровительственный тон казался особенно обидным.
- Я Правежник, не забывайте! Или в ваших правилах оскорблять гостя?..
- К Господнему Правежу прибыл - суд богов вершить, - привратник хихикнул. - Хорошо, да. Не пустим, потому что запрем двери, да. Это правда.
- Какого черта! Эй, ты!..
- Правеж запаздывает, ага. Господин Айши не прибыл, в пути еще Айши. Жди, чужинец, ночуй у ворот. Когда Айши явится, ликом ясен, мы тебя пустим, войти позволим. И это правда!.. Будешь кричать - спущу на тебя ягуаров. Да.
Дверца щелкнула, и королевская твердыня вновь стала неприступной. Денис в отчаянии сжал кулаки. Над головой насмешливо синело небо; растекшиеся по горизонту облака походили на взбитые сливки. Детектив почувствовал себя муравьем, завязшим в креме пирожного.
Когда же появится второй Правежник? Айши тайлильский, громила, всю жизнь проведший в боях и походах?
Теир уселся на землю, привалившись спиной к решетке. Жесткая трава колола ноги; от ворот несло разогретым металлом. Оставалось ждать и надеяться на лучшее.
Денис задумался. Каков он, этот Айши, с виду?.. Вряд ли - закованная в сталь башня на боевом коне. Рыцари Тшиина выглядят иначе. В посольстве ему показывали голограммы, но память услужливо подсовывала средневековую гравюру - Король Пеллинор отправляется за Зверем Искомым. Лают псы, скачут кони, флажки трепещут на копьях...
Мало-помалу летний пейзаж расплылся перед глазами, и сладкая дремота навалилась на теира. Лес вокруг замка как-то сам собой превратился в рижский парк. Закружился перед глазами цветастый зонтик уличного торговца.
- Классика детективного жанра... - забубнил Капитан. - Классика. Верьте мне... дальше своих ботинок не смотрят...
Девчонка с медвежатами на футболке стянула с лотка мячик и умчалась в глубь парка. Порчу на Бавана наводить.
* * *
Разбудила Дениса птица. Если верить записанной в ноутбук энциклопедии - просяной зимородок. Тшиины использовали их в качестве гонцов и записных книжек.
- Тиви-тиви! Фьють-фьють-фьють! Айши тиу лли-улам! Айши фиуридалла! - заливался зимородок. - Айши кем! Айши лау макуаль тисса!
Щебет пичуги неприятно резал слух. "Господин Айши явится, ликом ясен..." - почему-то всплыло в памяти. Птица прыгала вокруг те и ра, искательно заглядывая ему в лицо. Внезапно она упорхнула.
Денис поднял голову. Вдоль дороги плыл шлейф белой пыли; в гору поднималась карета, запряженная двумя быками.
Айши?!
Теир торопливо поднялся на ноги, перебрал в памяти все, что касалось просяных зимородков. Получалось негусто. На Тшиине нет письменности. Для передачи сообщений шлют птиц и гонцов, но птицы куда лучше. Зимородок доберется в те края, куда человеку путь заказан...
Так что - едет второй Правежник?!
А белый шлейф все ближе... Ну не может благородный тшиинский рыцарь ездить на быках!.. Или - может? Что, в конце концов, известно о местных обычаях?.. Денис сорвал травинку, принялся в волнении грызть и тут же отбросил в сторону. Еще не хватало чужой органикой отравиться.
Быки двигались быстро. Времени бежать и прятаться не было: наверняка седок его уже заметил. Оставалось одно - замереть в непринужденной позе, делая вид, что вышел за ворота подышать свежим воздухом.
- Эй, чужинец! Не пускают ночевать беднягу? Скажи правду!
Дверца кареты приоткрылась, выглянуло женское личико:
- И как не побоялся к замку прийти! Смельчак из смельчаков, бедовая шея, и это правда! Кто ты?
Детектив поклонился:
- Денис Завацкий, госпожа. Я прибыл к Господнему Правежу... да, видно, Баван не горит желанием меня видеть.
- Дена Зарай? Тса-маки! Смеющееся имя! Можешь подать мне руку, Дена. Я не кусаюсь, и это ложь.
Теир протянул руку, и тшиинка бодро выпорхнула из кареты. Возникла неловкая пауза: согласно тшиинскому этикету, при первой встрече следовало сказать даме комплимент. Тут-то и произошла заминка.
При взгляде на девушку у Завацкого смешались в голове мысли.
Она была удивительна. Ее облик притягивал взгляд, одновременно отталкивая.
На вид тшиинке едва ли можно было дать восемнадцать лет. Коротенький балахон в ало-зеленую клетку, за спиной - гриф неведомого музыкального инструмента. При своем невысоком росте девушка сильно горбилась, что, впрочем, не мешало ей двигаться с балетной грацией. Каждое движение - четко очерчено, завершено, ничего лишнего. Даже сутулость свою она несла изящно, словно танцевальную позицию.
И лицо... Волосы - темные с травяными прядями - сплетены в причудливую сеть, лицо за ней - что птица в клетке. Острый нос, глаза - перевернутые полумесяцы, смотрят насмешливо, безжалостно.
- Госпожа, - сказал Денис. - Госпожа незнакомка... Как... называется твой инструмент?.. Бьюсь об заклад - тех пяти струн, что я вижу на нем, мало.
Глаза девушки расширились от удивления. На лбу собрались морщинки; пока она переводила комплимент на родной язык, Денис продолжал:
- Других струн не видно, однако они-то и заставляют твое тело двигаться словно в танце. Правда!
Говорить труверским языком было неудобно. Завацкий неуклюже завершил комплимент и выжидательно посмотрел на девушку.
- Правда? Сумасшедший! - прыснула та. - Ты безумец, и вот это - правда! Правдивейшая правда из всех правд, что я слышала.
Тшиинка закусила губу, а потом не выдержала и расхохоталась.
- Идти в танце? Тса-маки! Маки-ай! - Она запрыгала, захлопала в ладоши: - Если б ты знал, как звучат твои слова на нашем языке!.. - Она хлопнула себя по бедрам и присела, раскачиваясь: - Маки-оро! Пяти струн мало!.. Тсии лаах утара! - Отсмеявшись, девушка сообщила: - Зовут меня Матрататалиссия, что означает - Колокольчики. Для добрых друзей я - Мая. Дена Зарай, ты настолько же учтив, насколько остроумен. Но молю тебя... не говори местным дамам того, что сказал мне. Я всего лишь комедиантка, девушка для игры, насмешки. А они - благородные дамы. Могут удавить шнурком от сандалий. Это все правда, поверь мне!
Больше от Маи ничего не удалось добиться. Комплимент Дениса в переводе на тшиинский обретал двойной смысл, но разъяснить его девушка отказалась.
- Держись меня, Дена, - сказала она. - Стань моим кавалером, и я отблагодарю тебя щедро, от души! Это совершеннейшая правда.
На это Завацкий не нашелся что ответить. Да, похоже, она и не ждала ответа... Подойдя к гонгу, Мая легко прикоснулась к нему пальцами. Уже знакомый теиру рвущий сердце звук расплылся над стенами замка. Вновь раскрылась дверка в воротах.
- Кто там? Я спрашиваю - кто? - выкрикнул все тот же голос. Блеснуло лицо в узоре капель: - Гости Бавана, которые к празднеству приглашенные? Отвечайте правду!
- Госпожа Матрататалиссия, - гордо вскинула голову комедиантка. - Пропусти, иначе пожалеешь! А это - мой кавалер. И это правда. Нас ждут.
Ворота распахнулись. Вышел представительный мужчина - ростом чуть выше Завацкого, одетый в кремовый кафтан. На правой руке белела просмоленная повязка, на пальцах запеклась кровь. Мая поморщилась: от царедворца воняло застарелым потом, смолой и духами - мелисса, мускат и перец. Отвратительный букет, вполне в духе многодневного пира.
Мужчина склонился в учтивом полупоклоне:
- Матрататалиссия-кеоки, чужинец, да. Вы желанные гости при дворе, рады вам очень!.. И это правда. Входите, ага.
- Рада тебе и я. Присмотри за моими быками, ага? Это правда, молю тебя. Ты хороший человек, Хавир.
- Ты хороший человек, Матрататалиссия-кеоки, славная, значит.
Хавир схватил поводья, заторопился увести карету. Денис успел заметить в тени ворот притаившихся тшиинов. Стражники, наверное. Странное дело: Мая и человек с блестящим лицом любезничали вовсю, но, называя друг друга хорошими людьми, забывали добавить, что это правда.