- …улетели, - закончил за него Карамо. - Они рассеялись и скрылись среди людей, чтобы не попасть в руки инквизиции. Что касается войска Тайного ордена, его галеры были потоплены гидрой. Затем она выползла на сушу и поглотила многих людей Серпа - как насекомых. Мушкеты и пушки против неё были бессильны… Вы премного меня обяжете, брат, если не станете спрашивать, где и как я добыл запись. Но это подлинная запись. В своё время я предъявлю её Ордену.
Впечатление от рассказа Турмана заставило статс-секретаря слегка поёжиться. Отборное войско "серпов" и… нечто, в кровавом свете заката встающее из морских глубин. Чудище хаоса, похожее на ярость Божию, карающую как чума - она щадит лишь избранных.
"Восточный берег Кивиты, - складывалось в уме Второго, - два столетия назад… Прямо-таки сказка наяву… Этих тварей можно вызвать?.. Вызвать, но не повелевать…"
- Похоже на главу из Святого Писания, - осторожно предположил он вслух. - Но сказано: "И низверг их в пучину морей, и запретил выходить".
- Там не сказано "навеки", - возразил кавалер. - С расцветом мореходства стало больше свидетельств об исполинских пульпах… Однако люди нам важнее, чем монстры из пучины. Поэтому я должен узнать родословие кровельщика Динца.
- Он потомственный мастеровой, - в замешательстве промолвил Галарди, отыскивая досье на полке.
- Вот и разведайте - случалось ли кому-то из его предков падать с крыши… И не упасть, а мягко приземлиться. Якобы чудом.
- Если ваши предположения верны… - Галарди слегка раздражало, что сейчас Турман по сути приказывает ему, несмотря на разницу в орденских званиях.
- Мы почти не знаем случаев, когда медиум спал с левитессой, - продолжал Карамо. - Однако они - люди. У них могут родиться дети с обоими свойствами.
- Жаль, что учением о наследственности у нас ведают скотоводы и псари. Наверняка в нём есть свои точные законы, которые ещё не изучены. Война! проклятая война… Все силы посвящены оружию…
- Я дал заказ на исследование по этой теме… одному видному учёному. Подождём результатов.
Вот оно, досье на Лариту Динц. Однако собранные Вторым бумаги на шаг - если не на два! - отстали от того, что разузнал брат Турман. Кавалер времени зря не терял.
- Надо известить графа Бертона о том, что это за персона, - пробормотал Галарди, листая подшивку.
- Не надо; я уже забрал у него девчонку. Изучу лично.
- Карамо!.. вы… дьявольски пронырливы!
С болезненным кряхтением - суставы давали себя знать - кавалер поднялся из кресла:
- Через пять суток я отправляюсь. Брат, нет ли у вас трёх-четырёх "сюртуков" - бойких, смекалистых, - чтобы одолжить их мне? Верну после экспедиции. Мало людей, а искать, вербовать - нет времени.
- Есть команда - один чудней другого. Охотно отдам - парни прыткие, но не мои. Собраны кто откуда… медиумы, стрелки, причём один - перебежчик из дьяволов.
- Согласен. Велите им явиться в свояк-день к кораблю "Морской Бык" - он на северном аэродроме. Выпишите им пропуск.
Пролётка увезла Карамо в гостиницу. Минут десять спустя извозчик подкатил к воротам четверых молодцев - силача в котелке, изящного молодчика в модной шляпе, гривастого брюнета и парнишку, одетого как фабричный ученик.
- Гере Галарди, группа по делу барона Рафиля вернулась и просит аудиенции, - доложил Второму "аспидный сюртук".
Два месяца назад провалился заговор принца Цереса. Дангеро III отправил сына в почётную ссылку. Тогда же громила Сарго с пройдохой Тикеном, как истые жандармы Его Высочества, сдали властям профессора Картерета вместе с научным архивом - тем самым сберегли погоны. Власти даже согласились забыть убийства, совершённые обоими в штатской жизни.
Сложнее пришлось Касабури, который считался дьяволом с алой планеты Мориор. Невозможно было скрыть, что именно этот черногривый парень меньше чем в полминуты уничтожил отделение жандармов, готовое расстрелять Удавчика Тикена и девиц, сгубивших дело принца.
Ему полагалось отправиться за своими жертвами… если бы не пустяк - разница в треть часа.
Лично государь посвятил этой трети часа своё драгоценное время! Касабури был очень горд, что его делом занималась венценосная особа.
"Когда мой сын вынес приговор медиумам?" - спросил император у Галарди.
"В десять пятнадцать, Ваше Величество".
"А когда он был смещён с поста главнокомандующего?"
"За треть часа до этого".
"Значит, приговор законной силы не имел, а мориорец спас невиновных. Как мы поступим с ним?"
Второй на миг задумался, затем сказал:
"Он не может вернуться в подземелье, так как нарушил договор пришельцев с принцем Цересом, убил его людей. По их обычаям он изгой, отверженный. Просит у Вашего Величества разрешения на самоубийство. Ему тяжело и одиноко среди нас".
"Просит?" - Император удивился.
"У них свои понятия о чести. Он родился под землёю, но на Синей половине, и признаёт Ваше Величество владыкой здешней поверхности. Как воин он подчиняется верховной власти".
"Тогда передайте ему мой приказ: "Жить и служить". Внесите его в гражданские списки как человека и… пристройте по своему усмотрению".
Статс-секретарь пристроил всех, кто попал к нему в лапы. Благо хитрые юбки подсказали, кто бы мог добыть письма барона Рафиля.
Для акции был нужен ещё один вещатель - и с этим проблем не возникло. Галарди приметил, как шеф военной медиасвязи рычал на кадета, который… ну не обо всех подвигах можно рассказывать.
"Огонька? вам? - Штабс-генерал Купол с сопением уставился на гибкого статс-секретаря. - А что вы ответили, когда я просил отдать мне подземных девок?.. Ладно. Забирайте. Терпеть не могу в батальоне всяких фаворитов!"
"Парнишка просто исполнил свой долг и заслужил "Молот битвы". К чему такая неприязнь, ваше высокородие?"
"Долг!.. исполнил!.. Потискал Красную принцессу - тотчас медаль на грудь, именное оружие… Берите его, с глаз долой!"
Эту историю Огоньку забыть не давали.
Даже Ларита…
Едва вышла на связь из школы медиумов, сразу напомнила, с кем он летал в обнимку - и таким презрением облила!
"Могла бы хоть слово ласковое сказать, - страдал кадет. - Нет же, сразу облаяла… Да разве я с Эритой посмел бы? только по службе… И так при каждой встрече: "Чем это вы занимались, когда по небу порхали, а?.. Ты! меня! предпочёл!.. потому что она! принцесса!.. Пшёл прочь, не подходи больше"".
Он рад был улизнуть из батальона, где - как ему казалось - все поглядывают косо. Все думают, будто он замешан в сомнительном деле и награждён не по заслугам.
И что? попал в компанию из того же заговора Цереса!
Одно утешение - тут все мужчины и военные, ни одной юбки. Щеголеватый медиум Тикен - живой пример, как шикарно прожигать время, шляться по бульварам и кафешантанам. Касабури тоже любит лоск - даже губы красит, словно актёр! - но какие манеры, какая выдержка!.. Когда он ходит днём в серых дымчатых очках, перед ним даже ведьмы-консьержки заискивают. Но кто на все сто десять правильный мужик - так это стриженый верзила Сарго с кривым носом. Руки, плечи, торс - обзавидоваться можно. Рыкнет - форточки хлопают, револьвером владеет блестяще. С таким рядом сам чувствуешь себя сильнее и выше.
А второе утешение - успели выкрасть компрометирующие письма и смыться из Сарцины раньше, чем началась заваруха с пришельцами.
Теперь - отчёт перед шефом "аспидов".
- Унылая контора, - озирал Удавчик комнату, где они ждали приёма. - Клянусь сигарами принца, прямо-таки слышно: в простенке крысы давятся казёнными бумагами. Отгрызут угол и жуют вместо хлеба… А чернило - вроде соуса. "Аспиды" наверняка ходят в кухмистерскую, крысам корки сухой не бросят. Как в захудалом приходе, в глубинке, у голодного попа - и его преподобие тощий, и у крыс рёбра торчат. Сарго, помнишь? - прошлой осенью на усмирение в Гатару ездили, там такой ледащий поп народ мутил… А его, вместо чтоб вздёрнуть - в покаянный монастырь!
- Потому что на нём благодать священства, - пробурчал корнет. - У тебя от винища вся семинария из башки вытекла. Разговорчив ты стал на родине, удержу нет… Ишь, нашёлся вешатель присяжный… Сам-то как мимо петли шмыгнул? А Его Высочеством клясться не смей. Вот вернётся он из ссылки - со всех дезертиров по строгости спросит; узнаешь тогда. Ты вообще дважды приговорён, осталось третий раз под суд попасть…
Уязвлённый Тикен глянул исподлобья:
- Вместе пойдём. Скажу, по святой клятве присягу нарушил, на графской дочке клялся…
- А я скажу: по дружбе, прапора-дурня пожалел и взбунтовался. Так нас рядом к столбам и поставят.
- Это дело следует решать судом чести, - важно заметил Касабури.
- Вы же… против преступного приказа! - выдохнул Огонёк, в душе возмущаясь: как можно судить за подвиг? Они невинных девушек спасали!
- Молчи, кадет; наперёд язык прикуси. - Сарго сердито засопел. - Высочайшая семья - златая кровь, каждый их приказ - закон. Взял государь-отец, отменил слово принца, потому мы и живы. А ну как власть переменится? Его Высочество - дракон злопамятный, из-под земли достанет.
Сняв шляпу, Удавчик принялся охорашивать причёску:
- Тебя, глядишь, помилует. Всё-таки ты унтера убил, имел право по старшинству.
- Ага, и на поручика ствол наводил, грозил: "Пуля в лоб". Прямой бунт.
Касабури имел своё мнение:
- Напрасно рассуждаете. Поручика и остальных уложил я; с вашим проступком не сравнить, но мне вышло высочайшее прощение.