Недовольная речь Байяза звучала все громче и все более раздраженно.
- Уметь обращаться со сковородкой - это замечательно, но твоим основным занятием по-прежнему остается практика магии! В последнее время я чувствую, что твое отношение к делу сильно изменилось. Ты проявляешь излишнюю настороженность и строптивость. Я начинаю подозревать, что такой ученик может не оправдать моих надежд!
- А вы? Разве вы всегда были послушным учеником? - Ки насмешливо улыбался. - Разве ваш учитель никогда не разочаровывался в вас?
- Такое случалось, и последствия были ужасны. Мы все совершаем ошибки, и долг учителя - помочь своим ученикам не повторить его собственных промахов!
- Тогда, возможно, вам стоит рассказать мне историю ваших ошибок. Может быть, тогда я пойму, как мне их избежать?
Они мерили друг друга яростными взглядами над пламенем костра. Логену не нравился разгневанный вид мага. Он уже видел такое выражение на лице Байяза, и никогда это не приводило к добру. Непонятно, почему Ки за несколько недель перешел от смиренной покорности к угрюмому неповиновению, но в любом случае это никому не облегчало жизнь. Логен делал вид, что внимательно следит за овсянкой, но в любой момент готов был услышать оглушительный рев испепеляющего пламени. Однако молчание прервал лишь тихий голос Байяза.
- Ну хорошо, мастер Ки, в кои-то веки ты просишь о чем-то разумном. Давай поговорим о моих ошибках. Весьма обширная тема. Даже не знаю, с чего начать.
- С самого начала! - предложил ученик. - А откуда же еще следует начинать?
Маг невесело хмыкнул.
- Что ж… Давным-давно, в Старые времена… - Он на мгновение замолчал, глядя в огонь, пятна света двигались по его изможденному лицу. - Я был первым учеником Иувина. Однако вскоре мой учитель взял второго. Мальчика с Юга. Его звали Кхалюль.
Ферро внезапно вскинула голову и глянула на него из полумрака, нахмурив брови.
- С самого начала мы с ним ни в чем не могли сойтись. Оба были слишком горды, завидовали талантам друг друга и ревновали к каждому знаку внимания учителя. Это продолжалось даже тогда, когда через много лет Иувин взял новых учеников, всего нас стало двенадцать человек. Вначале соперничество шло нам на пользу: каждый старался проявить наибольшее усердие и преданность. Однако после ужасной войны с Гластродом многое изменилось.
Логен собрал миски и стал разливать дымящееся варево, прислушиваясь к рассказу Байяза.
- Соперничество превратилось во вражду, вражда стала ненавистью. Мы сражались - сначала на словах, потом пустили в ход силу, а затем и магию. Возможно, если бы нам не мешали, мы бы убили друг друга. Возможно, если бы это произошло, мир стал бы счастливее. Но тут вмешался Иувин. Он отослал нас: меня на далекий Север, а Кхалюля на Юг, в две великие библиотеки, построенные им задолго до того. Он отправил нас учиться, по отдельности и в одиночестве, пока наш пыл не остынет. Он думал, что высокие горы, морской простор и разделяющее нас пространство Земного круга положат конец вражде, но он недооценил ее силу. Мы оба, каждый в своей ссылке, еще сильнее ожесточились, винили во всем друг друга и замышляли мелочную месть.
Логен раздал всем скудную еду, а Байяз продолжал сверлить Ки неотступным взглядом из-под нависших бровей.
- Если бы мне хватило здравомыслия послушать своего учителя! Но нет, я был молод, своеволен и полон гордыни. Я сгорал от нетерпения, страстно желая превзойти Кхалюля. И по глупости я решил, что если Иувин не хочет обучать меня… то мне нужно найти другого учителя.
- Опять эта размазня, розовый? - буркнула Ферро, выдергивая свою миску у Логена из рук.
- Можешь не благодарить. - Он кинул ей ложку, и Ферро поймала ее в воздухе.
Логен вручил миску первому из магов.
- Другого учителя? Но какого другого учителя вы могли найти?
- Только одного, - тихо проговорил Байяз. - Канедиаса, Мастера Делателя. - Он задумчиво вертел ложку в руке. - Я пришел к нему, преклонил колени и умолял позволить мне учиться у него. Разумеется, Делатель отказал мне, как отказывал всем… вначале. Но я был настойчив. Через некоторое время он уступил и согласился обучать меня.
- И вы поселились в Доме Делателя, - пробормотал Ки.
Логен поежился, сгорбившись над своей миской. Единственный короткий визит в Дом до сих пор снился ему в кошмарах.
- Совершенно верно, - откликнулся Байяз, - и изучил тамошние порядки. Поскольку я был обучен высокому искусству, новый хозяин ценил меня. Однако Канедиас хранил свои секреты еще более ревниво, чем Иувин. Он заставлял меня работать на износ, как раба, и открывал мне только самые необходимые крохи знания, чтобы я мог ему служить. Я злился. Однажды, когда Делатель покинул Дом в поисках материалов для работы, мое любопытство, честолюбие и жажда знаний погнали меня исследовать те части Дома, куда мне было запрещено ступать. И там я отыскал самый большой из его секретов.
Он замолк.
- И что там было? - нетерпеливо спросил Длинноногий, чья ложка застыла на полпути ко рту.
- Его дочь.
- Толомея, - прошептал Ки еле слышно.
Байяз кивнул, и один угол его рта пополз вверх, словно он вспомнил что-то хорошее.
- Она была не похожа ни на кого другого. Она никогда не покидала Дома Делателя, никогда не говорила ни с кем, кроме отца. Я узнал, что она помогала ему в особенных делах. Она работала… с такими материалами… которых могла касаться только собственная плоть и кровь Делателя. Подозреваю, что именно для этого он ее и зачал. Она была несравненной красавицей. - Лицо Байяза исказилось, и он с горькой улыбкой опустил глаза в землю. - По крайней мере, такой я ее вспоминаю.
- Уф-ф, как хорошо! - проговорил Луфар, поставил на землю пустую миску и облизнул пальцы.
В последнее время он стал менее разборчив в еде. Еще бы, думал Логен: если ты несколько недель вообще не способен жевать, ты отучаешься привередничать.
- Еще есть? - с надеждой спросил юноша.
- Возьми мою, - прошипел Ки и сунул Луфару свою миску. Его лицо мертвенно побледнело, глаза сверкали в тени, как два огня. Он не сводил пристального взгляда с учителя. - Продолжайте!
Байяз поднял голову.
- Толомея очаровала меня, а я ее. Сейчас это странно говорить, но тогда я был молод и полон огня, а волосы у меня были такие же пышные, как у капитана Луфара. - Он провел ладонью по лысому черепу и пожал плечами. - Мы полюбили друг друга.
Он по очереди оглядел каждого из слушателей, словно призывал их посмеяться. Но Логен был слишком занят овсянкой, а из остальных никто даже не улыбнулся.
- Она рассказала мне о том, что она делала для отца, и в моей голове забрезжило смутное понимание. Он собирал по всему свету осколки предметов нижнего мира, оставшиеся с тех времен, когда демоны еще ходили по земле. Он хотел использовать энергию этих фрагментов, встроить их в свои машины. Он пытался манипулировать силами, запрещенными Первым законом, и уже добился некоторого успеха.
Логен неуютно повел плечами. Он вспомнил странную вещь, которую видел в Доме Делателя: она лежала под водой на глыбе белого камня, непонятная и завораживающая. "Разделитель", так назвал ее Байяз. Два лезвия - одно здесь, второе на Другой стороне… У него пропал аппетит, и он отставил миску с недоеденной овсянкой.
- Я был в ужасе, - продолжал Байяз. - Я видел, какие бедствия навлек на мир Гластрод, поэтому решил пойти к Иувину и рассказать ему все. Но я боялся оставлять Толомею, а она не могла уйти оттуда, где провела всю свою жизнь. Я медлил, а потом неожиданно вернулся Канедиас и застал нас вместе. Его гнев… - Байяз скривился, словно сама память об этом была мучительной, - …невозможно описать. Весь Дом содрогался, гремел и пылал от этого гнева. Мне посчастливилось уйти живым. Я поспешил укрыться у своего прежнего учителя.
- Он, похоже, легко прощал обиды, - фыркнула Ферро.
- К счастью для меня, да. Иувин принял меня, несмотря на мое предательство. Особенно после моего рассказа о том, что его брат пытается нарушить Первый закон. Делатель явился к Иувину в страшной ярости. Он потребовал суда надо мной за осквернение дочери и кражу его секретов. Иувин отказал ему. Он потребовал, чтобы Канедиас рассказал, какие опыты он проводит. Братья начали сражаться, и я бежал. Ярость их битвы освещала небосвод. Когда я вернулся, мой учитель был мертв, а его брат удалился. Я поклялся отомстить. Я собрал магов, и мы пошли на Делателя войной. Все, кроме Кхалюля.
- А он почему не пошел? - прорычала Ферро.
- Он сказал, что мне нельзя доверять. Что моя глупость привела к войне.
- И ведь он был прав, верно? - пробормотал Ки.
- Возможно, и так. Но он выдвинул против меня более серьезные обвинения. Он и его проклятый ученик Мамун… Ложь! - прошипел Байяз в костер. - Все это была ложь, и остальные маги не обманулись. Кхалюль оставил орден, вернулся на Юг и начал искать другие источника могущества. Он нашел их, пойдя по стопам Гластрода, и тем самым проклял себя. Кхалюль преступил Второй закон и стал поедать человеческую плоть. Нас было одиннадцать, когда мы отправились сражаться с Канедиасом, и лишь девять из нас возвратились.
Байяз набрал в грудь воздуха и глубоко вздохнул.
- Вот так-то, мастер Ки. Такова история моих ошибок, без прикрас. Можно сказать, что именно они были причиной смерти моего учителя и раскола в ордене магов. Можно сказать, что именно из-за них мы теперь движемся на запад, углубляясь в развалины прошлого. Можно даже сказать, что именно из-за них капитан Луфар имел несчастье сломать себе челюсть.
- Семена прошлого приносят плоды в настоящем, - пробормотал Логен себе под нос.