Он надел на голову шляпу и направился было к двери, но та неожиданно распахнулась с треском врезавшись в стену. На пороге стояла Алиса Руа, сейчас больше похожая на маленькое солнце. Смотреть на неё было больно - глаза начинали слезиться. Юримару отступил на шаг, прикрыв лицо от её света плечом.
- Ты кто такая?! - воскликнул он.
- Уходи отсюда! - крикнула ему в ответ Алиса. - Уходи! Уходи! Уходи!
- Э, нет, девочка, - покачал головой Юримару. - Я уйду только вместе с тобой. Или хотя бы с твоей силой.
Он выставил руки перед собой, с пальцев его потекли тонкие нити, вроде паутины. Они мгновенно опутали Алису с ног до головы. Её сияние начало меркнуть.
Я не мог допустить этого. Юримару сейчас убивал ребёнка, ослеплённый своей жаждой силы он готов был на всё. Ему и в голову не могло прийти, что смерть ребёнка может снова уронить на меня подозрение. Мало ли кому ещё Алиса успела проговориться насчёт свежей крови на моих руках.
Откуда появилась шашка на моей постели, не знаю до сих пор. Я, не задумываясь над этим, схватил её и вырвал клинок из ножен. По кромке лезвия его как будто стекала тьма. Юримару обернулся ко мне, нахмурился, как-то по-птичьи склонил голову к плечу, вопросительно поглядел на меня.
- Я не дам тебе убить Алису-тян! - выкрикнул я, наступая на него с шашкой.
- Что тебе до этого ребёнка? - удивился Юримару.
- Я против убийства детей, - отрезал я. - Слишком много видел подобного в Гражданскую да и после этого. Допускать убийства детей я не собираюсь.
- Хочешь остановить меня? - усмехнулся Юримару. В руке его чёрные нити слились в меч.
- И остановлю, - кивнул я, отступая на полшага, оставляя нам место для поединка.
- Ты настолько хороший боец? - продолжал издеваться Юримару. - Или так ловко умеешь оперировать тонким миром? Как же ты хочешь остановить меня?
- Не знаю как, - отрезал я, поднимая шашку в оборонительную позицию, - но остановлю.
- Так останови! - воскликнул Юримару и ринулся на меня.
Я парировал его сильный удар, приняв на середину клинка. Юримару не стал пытаться передавить меня, он провёл клинком своего меча по клинку моей шашки, высекая снопы искр. Я отступил в сторону, отбил второй удар, приложив к этому уйму усилий. Третий должен был закончиться для меня плачевно, потому что Юримару опережал меня - его меч уже должен был впиться в мою плоть. Но Юримару остановил его, дав мне столь необходимые для спасения секунды. Я отступил на полшага, ногой зацепив стул и едва не рухнув на спину. Я толчком отшвырнул его, вновь встал в оборонительную позицию. Глядящий мне в глаза Юримару неожиданно подмигнул и снова ринулся в атаку.
Это был весьма странный поединок. Я рубился, как меня учили ещё в Гражданскую. Юримару предпочитал колющие удары, стараясь достать меня концом клинка. Движения его были какими-то змеиными, обманчиво плавными и неторопливыми. Он напоминал кобру, замирающую в стойке с поднятым капюшоном, готовую плюнуть ядом или метнуться к тебе в любую секунду. Вспоминая рассказ Киплинга, я старался держаться как можно ближе к Юримару, чтобы не дать шанса пустить в ход длинный клинок меча. Так мы танцевали по всей комнате, расшвыривая мебель. Я заскочил на кровать - та не выдержала, подломились ножки. Юримару воспользовался этим, вновь почти достал клинком мой бок, и снова сам остановил свою руку. На сей раз он, правда, распорол мне одежду на груди.
Я скатился с кровати, как-то неожиданно оказавшись между Юримару и Алисой. Седовласого самурая и девочку соединяла тонкая чёрная нить, из которой расходилась паутина, опутывавшая её. Недолго думая, я рубанул по этой нити. Юримару и Алису словно какая-то сила расшвыряла в разные стороны. Девочку выкинуло в коридор, даже дверь захлопнулась.
- Ты что творишь?! - вскочил на ноги Юримару. - Я же не собирался убивать тебя, а ты решил воспользоваться моим расположением - и прикончить меня.
Я выразительно кивнул на дверь, за которую выкинуло Алису Руа.
- Я позаботился, - отмахнулся Юримару, - она не войдёт и ничего не услышит. Говори! У тебя минута, после этого я прикончу тебя!
- Алису-тян убивать нельзя, - сказал я. - Это она навела Мидзуру-сан на меня. Невольно. Она сама не понимает, что говорит. Но если она умрёт, на меня первым делом падут подозрения. Марина будет в этом направлении носом землю рыть, и может сложить два и два, а после этого меня уже ничто не спасёт.
Юримару опустил меч, погладил тонкими пальцами подбородок, и неожиданно отсалютовал мне возникшей в левой руке шляпой.
- В этот раз я поверю вам, - сказал он, - но в следующий раз при малейшем подозрении я убью вас. Без зазрения совести.
Он надел шляпу и покинул мою комнату через окно.
Следом кто-то потряс меня за плечо - и я пришёл в себя. Надо мной стояли Накадзо, Ютаро, Алиса и Марина. За плечо меня тряс Накадзо. Я снова испытал странное ощущение - открыл открытые уже глаза. Комната моя ничуть не пострадала от нашей схватки с седовласым самураем в тонком мире.
Я с трудом поднялся на ноги, потёр виски пальцами.
- Что с вами стряслось? - спросил у меня Накадзо, понявший, что теперь со мной можно общаться.
- Я попытался медитировать, - ответил я, - но меня отвлёк странный человек в японской и европейской одежде. Потом ворвалась Алиса-тян и попыталась прогнать его, он опутал её какой-то чёрной паутиной. Вот тогда я понял, что это не реальный мир. Я схватил шашку, которая откуда-то возникла на моей постели. Мы схватились с самураем и мне удалось разрубить нить, связывающую Алису-тян и седовласого. От этого они разлетелись в разные стороны. Алису-тян выкинуло в дверь, седовласого - в окно. Ну, и не прошло и минуты, как вы привели меня в сознание, Накадзо-сан.
- Как выглядел этот седовласый самурай в странной одежде? - быстро спросил Накадзо. Я точно описал ему Юримару. - Это был он, - вздохнул Накадзо. - Он нашёл нас. Теперь надо готовиться к нападению.
- Я так понял, - сказал я, - что медитировать в театре мне больше не стоит.
- Ни в театре, ни где бы то ни было ещё, - ответил Накадзо, - пока Рюхэй-сан не проконсультируется со своими знающими людьми.
- С тобой чрезвычайно много хлопот, Руднев-сан, - бросила мне Марина. - И пока их намного больше, чем пользы от тебя.
- Сделай милость, - сказал я ей по-русски, - пристрели меня, коли я тебе так не нравлюсь. Только избавь меня от своего ехидства. Мне его ещё в гимназии хватило за глаза.
- Могли бы вы говорить по-японски, - грозно глянул на меня Накадзо.
- Это было личное, Накадзо-сан, - поклонился я. - Я прошу прощения, но мне бы не хотелось, чтобы это узнали другие.
- Личные вопросы, Руднев-сан, - холодно произнёс Накадзо, - решайте в личном порядке.
- Я ещё раз прошу прощения, - снова поклонился я.
- Оставим Руднева-сан, - сказал Накадзо. - Ему надо побыть одному, собраться с мыслями.
Я попрощался со всеми, и как только за Ютаро, шедшим последним, закрылась дверь, я почувствовал, как сильно устал за то время, что провёл в тонком мире. Я разделся и плюхнулся на кровать. И почти сразу же заснул. Снился мне Юримару, щурящийся на солнце с лицом Алисы. Он пытался сплести паутину из чёрных нитей, я рубил эти нити, и Юримару отмахивался от меня мечом. Не смотря на столь странные сны, проснулся я вполне хорошо отдохнувшим.
Выбрался из постели, подошёл к окну. Оказалось, что уже снова утро. Окна у меня выходили на восток. Потянувшись, я отправился умываться и на завтрак. Вот только, что делать после него, я слабо представлял.
К завтраку я опоздал почти намерено. Лишний раз разговаривать с Ютаро мне не хотелось. Когда я подошёл к столу, все уже вставали из-за него. Ютаро хотел было снова обратиться ко мне с какими-то вопросами по тактике, но Накадзо поторопил его. Я быстро поел и от нечего делать отправился гулять по театру. Забрёл за кулисы и обнаружил, что в зале кто-то сидит. На первом ряду, в "режиссёрском" кресле. Его все называли так, потому что во время всех репетиций в нём сидела режиссёр Акамицу. Я вышел из-за кулис и спустился в зрительный зал. В "режиссёрском" кресле сидела сама Акамицу, она молча смотрела на сцену, вертя в руках блокнот, в котором обычно делала заметки во время репетиций.
- Что вы тут делаете, Руднев-сан? - спросила она у меня.
- Делать нечего, - пожал я плечами, - вот и брожу по театру.
- А как же подпольные дела? - усмехнулась Акамицу. - Вы разве не участвуете в них?
- Я не понимаю о чём вы. - Я вполоборота сел в соседнее кресло.
- Оставьте, Руднев-сан, - отмахнулась режиссёр, - считаете, я не в курсе всего происходящего в театре? После смерти Мидзуру-сан я взяла на себя её обязанности.
- Я отстранён от подпольных дел, Акамицу-сан, - сказал я. - Ютаро-кун стал слишком полагаться на мои советы.
- Да, это скверное дело, - согласилась Акамицу. - Ютаро-кун молодой и неопытный командир, он на вас едва ли не рот раскрыв смотрит. Ведь вы едва ли не единственный офицер с реальным боевым опытом использования мехов. Ютаро-кун приходится все решения искать самому, так сказать, методом проб и ошибок. А ведь в реальном бою каждая ошибка привела бы к гибели пилота.
- И я и Накадзо-сан отлично понимаем это, - ответил я, - именно потому я и не принимаю участия в тренировках в качестве наблюдателя. Я ведь был командиром невысокого ранга. Больше привык подчиняться приказам, чем командовать.
- Быть может, Руднев-сан, вы мне поможете, - сказала, скорее чтобы сменить тему, Акамицу.
- Чем же? - удивился я.