Глава двадцатая
Я как раз был занят засовыванием в самый дальний угол холодильника - от чужих глаз - остатков экзотического харча, переложенного целости ради в непрезентабельную мутную банку с непривлекательной этикеткой консервированной армейской каши из перловки, не менее редкостной в этом мире, чем подлинное содержимое посудины, когда Рой возник подле меня - настолько бесшумно, что я с трудом удержался, чтоб не отпрыгнуть в сторону, испугавшись. Заметив непроизвольное сокращение моих мускулов, бывший мастер-сержант поставил кружку на край стола и, почесав грудь под тельняшкой, приподнял в улыбке вислые, усы.
- Реакция есть, ничего. Успел оценить степень опасности прежде, чем начать оборону. Молодцом.
Я разломил пополам бутерброд с икрой, протянул половину Рою. Тот кивнул, засунул его в рот целиком и сжевал, никак не оценив деликатес. Прихлебнул свой кофе, мотнул коротко стриженной седой головой в сторону курилки.
- Поговорить надо, - повернулся и, не оглядываясь, двинулся туда.
Я переместился в пропахшую табаком пустую комнатёнку вслед за ним.
Присев за колченогий столик, Рой без лишних предисловий, окунув в горячий напиток палец, принялся рисовать на замызганной клеёнке схему.
- Смотри. Это - Зеркало. Здесь, здесь и здесь - посты охраны. Вот бункер управления. Тут, с востока, - казармы отдыхающей смены караула, позади них… - Он чертил мокрым пальцем всё новые и новые обозначения.
- Машину можно поставить с этой стороны, так её за кустами не видно. Зеркало будет ярдах в четырёхстах - один хороший бросок. Я иду первым и беру на себя охрану. Как поднимется шум - перемещаешься к Зеркалу и суёшь взрывпакеты под все четыре опоры. Задержка детонатора рассчитана на минуту сорок секунд - достаточно, чтобы всё сделать и отбежать в сторону. Отражатель слетит, Ключ завертится, и - вали домой.
- А велика ли охрана?
- Двенадцать бойцов дежурной смены. Если подадут сигнал, то отсюда, Рой постучал пальцем по медленно высыхающему квадратику, - прибудут ещё двадцать четыре: отдыхающие и подвахтенные. Плюс начальник караула и разводящие - ещё четверо. Ну, из офицерской казармы, может, кто-нибудь, но вряд ли далеко бежать, не успеют. Чтоб заложить взрывчатку, много времени не нужно.
- Ты что, один собираешься воевать с дюжиной, а то и больше солдат?
- Подумаешь! Бывало и хуже. Пяток минут продержусь, а дольше и не требуется.
- Но это верная смерть!
Рой философски пожал плечами:
- Не всё ж мне да мне. Должны и меня когда-то.
- Тебе всё равно?
- Что зря беспокоиться? Мы со смертью друзья старые. Я ей немало душ скормил, вот только моей она что-то - заждалась.
- Добро. Зеркало взорвалось, дорога открылась. Тебя уже убили, вокруг вся армия собралась. Ты как это, всерьёз думаешь, что до меня не доберутся? Что я смогу остаться цел? Сомневаюсь.
- Значит, не судьба. Зато потом кому надо - все уйдут. Стеречь больше будет нечего, солдатня, когда появится возможность, сама на две трети разбежится - они ж к Ключу ближе всех. И пожалуйста: дважды в день по сорок минут ворота домой - настежь.
- Ага. Только я из могилы этого не увижу.
- На остальных тебе что, плевать? Сколько людей заперто тут, как в клетке, не по своей воле! Да и не только людей - вон хоть взять доктора твоего.
- Ну, знаешь, мне моя шкура…
В курилку заглянула, пыхтя, недовольная Рая:
- Мальчики, вы оглохли? Обкричались вас.
- Не слышали мы ничего, - отозвался Рой, - может, опять селектор дурит?
- Сказки не рассказывай. На, держи лучше, - диспетчер сунула ему в руку вызов, - а ты, Шура, дуй в машину живее. Рат давно уже пищит - где, мол, мой фельдшер.
Вопреки заверениям Раи, мышка ждала меня абсолютно спокойно, не спеша крася коготки коричневым лаком из микроскопического флакончика.
- Ну вот, а я бежал зачем-то. Сказали, доктор от нетерпения икру мечет.
- А что, ты весь улов уже в одиночку сожрал и теперь хочешь, чтобы я дефицит пополнила?
- Да нет, там полно ещё.
- Без нас-то не приберут?
- Я вроде замаскировал хорошо. В самую старую газету завернул и самый рваный и грязный пакет сверху надел. Уж если туда полезут - значит, планида наша такая. Лишь бы, пока кататься будем, не прокисла. А то зашлют невесть куда, так сам позвоню, чтоб съели. Не пропадать же добру!
- Не пропадёт. Тут, верстах в пяти от базы, припал кто-то.
- Припал?
- Ага. Судорожный, стал-быть, припадок. Опять небось какой-нибудь синяк суррогатов взамен водки объелся.
- Я и смотрю, не торопишься.
- Торопиться? Пошто? Глядишь, пока доедем, очнётся да уползёт.
Рат как в воду глядела: неизвестного пьянчуги на месте не оказалось. Лишь бутылка из-под стеклоочистителя да сломанный пластиковый стаканчик скучали под кустом в компании вонючего рыбьего скелета. Промолвив пару слов насчёт цен на бензин, Патрик развернулся.
- Зенит, мы свободны. Как бы это нам обратно на базу попасть? Начальнице отчёт по Фестивалю рожать. - При упоминании о кровавом празднике у меня по хребту пробежала дрожь.
- Роды отставить. Вам в соседнем квадрате констатация.
- Ох уж эти упокойники…
Начальница ни с того ни с сего обозлилась:
- Ты-то что вздыхаешь? Тебе привыкать? Великий констататор - на три справки о смерти в Песках всего четыре патрона потратил, и то чужих!
Зачем она так…
Снова убитая женщина, и опять беременная. На сей раз маньяк растерзал жертву прямо на пороге её собственного дома.
- Ударил камнем по голове, потом задушил вот этим. - Полисмен демонстрирует мне кусок капронового шнура, концы которого закреплены для удобства пользования на пустых катушках из-под ниток. - Ну, и всё остальное…
Остальное таково: кривым сапожным шилом, тоже брошенным на месте преступления, изувер многократно протыкал живот задушенной, превращая его буквально в фарш. Нет, это не просто охотник за женщинами - его провоцирует на зверство именно беременность…
- Смотри, вторая за такое небольшое время, - бормочет Люси, заполняя бумажки.
- Третья, - угрюмо поправляет полицейский, - на прошлой неделе в Каменках вечером нашли зарубленную топором. Грешили на ревнивого мужа, но не подтвердилось - тот до поздней ночи гулял на крестинах у приятеля, его всё время видели десятка три народу.
- И что, тоже беременная?
Офицер кивнул.
- Одна рука. Убивает он их по-разному, но живот у всех истерзан. - Полицейский, не справившись с собой, извергает длинную нецензурную тираду. - Извините, мэм. Нет терпёжу. Ох, попадись он мне…
- Кто бы это мог быть? - недоумевала моя начальница. - Дичь какая-то. Природой генетически заложено - не трогать детёнышей и беременных самок. Насколько ж психика должна быть вывернута у урода…
Полицейский вздохнул:
- Знать кто, давно б уж по всем дорогам патрули в лицо каждому прохожему заглядывали. Но ведь не видали его. Ни единого свидетеля - осторожен, скот. А слухи уже поползли, ещё пара трупов, и такая паника начнётся…
К нам подошёл, пошатываясь, молоденький паренёк в форме патрульного, вяло попытался козырнуть. Офицер ободряюще потрепал его по плечу:
- Ничего, сынок, держись. - Повернувшись к нам, пояснил: - Первое дежурство у парня, и сразу - вот эдак. Обалдел чуток с непривычки.
Молодой полисмен вспыхнул:
- И не собираюсь привыкать, сэр! Не для того я шёл в полицию, чтоб равнодушно смотреть на подобные вещи. Я бы этих гадов своими руками… Нет, вру. Лучше всего - поймать сволочь, собрать всех родственников погибших да им его и отдать. А то суд там, лагерь… Пусть даже повесят - всё равно мало! Слишком легко отделается!
Старший его коллега усмехнулся горько:
- Этого небось и судить не будут. Скажут, псих, мол, невменяемый, да вот им передадут, - кивок в нашу сторону, - на лечение якобы. Пулей таких лечить надо, а не уколами!
Я вполуха слушал их рассуждения, а в голове неотступно вертелись слова моего доктора: "Генетически заложено… Психика вывернута… Кто это мог…"
А ведь знаю одного, кто бы мог. И пытался уже.
- Люсь, пусти-ка к рации.
- Обожди отзваниваться, я ещё карточку не оформила.
- Да я по другому делу.
Голос Лизаветы дрожал от возмущения:
- Нет, у тебя есть представление, сколько это будет стоить? Мы же можем на их телефонную сеть выходить только через ретранслятор военной зоны. Твоей получки не хватит разговор оплатить!
- Полиция оплатит.
- Это если твои домыслы подтвердятся. А ну как нет?
- Готов рискнуть. Не согласна, зови к рации старшего врача.
- Чёрт с тобой. Но учти, если что, заплатишь из своего кармана.
- Заплачу, заплачу. Соединяй скорее.
Закончив разговор, я подлетел к офицеру, уже распоряжавшемуся упаковкой тела в пластиковый мешок.
- Знаю!
- Что знаете, сэр?
- Знаю, чья это работа. Из психлечебницы два месяца назад сбежал… - И я начал выкладывать данные и описание сумасшедшего.
- Погоди, погоди, - вмешалась Люси, - так и мне он знаком!
- Ещё бы не знаком! С твоей путёвкой его и госпитализировал. За что я, по-твоему, выговорешник огрёб?
Рат покачала головой:
- Надо же, кто бы мог предвидеть. Ну, бормотал он что-то про адские силы, но чтоб так… Кошмар!
Офицер, прервав на минутку доклад, прикрыл ладонью микрофон своей радиостанции:
- Вас благодарит лично начальник полицейского управления, сэр. Поисковые мероприятия уже разворачиваются.