* * *
Острозуб был в хорошем настроении, сыт и благодушен. Ну а как иначе - если условия для этого складывались самые подходящие? Несколько дней удачной охоты, хорошая драка с соседями (что, как известно всякому снорку, отлично взбадривает аппетит), ровная и сухая погода, никто не заболел, не погиб, не угодил в ловушку…
Одним словом, стая, которую он вот уже несколько лет водил по Зоне, благоденствовала. Острозуб был хорошим вожаком. Это доказывал хотя бы даже тот факт, что он сам был жив, здоров и до сих пор не смещён каким-нибудь очередным чересчур борзым конкурентом. Конкуренты случались, чего уж там, но Острозуб, памятуя уроки бурной молодости, очень хорошо умел ставить их на место!
Стая отдыхала после охотничье-боевых подвигов, разбредясь по поляне. Сам вожак возлежал на привычном месте между корнями пня-выворотня. Это было его законное "тронное" место, на которое не смел посягать никто из стаи.
Подошла Куся, ткнулась лбом в плечо, прилегла рядом. Острозуб покосился на неё, но возражать не стал: подруге вожака разрешалось многое. Сколько раз вражеские самцы из других стай пытались увести или отбить её у него - да только потом сами не знали, как спасти свои шкуры: Куся, как всякая женщина, в гневе была способна на многое и не признавала над собой никаких авторитетов - кроме своего вожака и повелителя. Незадачливым же ухажёрам доставалось от разъярённой снорчихи по полной программе.
Острозуб ценил верность. Поэтому часто смотрел сквозь пальцы на некоторое своевольство подруги.
Куся завозилась, тягуче, с поскуливанием, зевнула и вдруг по-кошачьи извернулась - игриво и томно. Приглашающе посмотрела на вожака. Тот не остался равнодушен к недвусмысленному призыву самки. Поднялся, навис над ней, уверенным жестом собственника положил ей на бедро лапу. Куся в ответ приветливо оскалила зубы и послушно перевернулась на спину. Острозуб жадно подался к ней, с вожделением втягивая дрожащими ноздрями её запах.
И тут вдруг завозился и издал короткий предостерегающий рык стоящий на стрёме Одноухий. Кто-то шёл по лесу, направляясь к поляне.
Как не вовремя!
Острозуб с сожалением и неохотой выпустил из объятий свою подругу, которую уже успел было прижать к земле, Та недовольно заворчала, попыталась удержать его и тут же получила от вожака ощутимый шлепок: мол, знай своё место, женщина!
Рыкнув для порядка на самку, Острозуб приблизился к дозорному и обменялся с ним серией фырканий и протяжных, похожих на стоны, звуков. Принюхался… А потом расслабленно опустился на траву.
Детёныш. К ним направлялась Детёныш.
* * *
На поиски дочери Жаба отрядил тех, кого Ксана хорошо знала и кому доверяла.
Вообще-то искать её едва не подорвалась вся Деревня, но тут вольных ждал облом.
- Мне не жалко награды за возвращение моей девочки - сказал Панас, прозорливо угадав мотивы некоторых желающих выйти в поиск. - Но сами подумайте: она сейчас, судя по всем признакам, в лютом неадеквате. И если вдруг увидит перед собой чью-нибудь незнакомую ей рожу… Она ж тогда вообще забьётся в самую глухомань, и мы её больше не увидим. Поэтому я хочу, чтобы искать её пошли только те, кого она хорошо знает. И кому верит. Без вариантов!
В итоге в поиск вышли: троица Палача, Техник, Рассол и Гурман. Договорившись о постоянной связи, они разделились там, где след беглянки исчезал в холмах преддверья Зоны, и каждый направился в свою сторону. С момента побега Ксаны прошло не так уж и много времени, так что сталкеры уповали на то, что уйти далеко она ещё не могла. Или - в самом лучшем случае - схоронилась и затаилась где-нибудь неподалёку.
…Техник аккуратно обогнул поджидавшую неосторожных гостей жарку и, пройдя ещё несколько шагов, остановился. Нужно было прикинуть дальнейший маршрут поисков.
В сторону Забытого леса он направился неслучайно. Ветеран-одиночка, исходивший вдоль и поперёк чуть ли не всю Зону, так уж получилось, что он - в силу своей наблюдательности и склонности к доскональному анализу информации - знал многое из того, о чём его товарищи-сталкеры не догадывались или не имели представления.
Так, он уже давно узнал, где Ксана берёт артефактную волчью лозу. И даже однажды смог довольно близко подобраться к тому месту. Но торчавшая там стая снорков помешала ему проверить достоверность своих предположений. Впоследствии он обнаружил, что снорки на том месте обитают более-менее постоянно, а Ксана время от времени… бегает их навещать.
Старую сталкерскую легенду о "Маугли" Техник, разумеется, слышал. Но он и предположить не мог, что этим Маугли окажется дочка Жабы. Впрочем, чуть позже, хорошенько поразмыслив, он пришёл к выводу, что всё в этой истории очень даже логично увязано. Маугли, таинственный приёмыш снорков, исчез с просторов Зоны - но появилась Ксана, диковатая приёмная дочка Панаса Жабенко. И некоторые повадки девочки могли сказать внимательному наблюдателю очень многое! А Техник был ОЧЕНЬ внимателен!
Разгадав тайну Маугли он, впрочем, не стал разглашать об этом всем встречным и поперечным. Потому что это была не его тайна. И ещё потому, что это была тайна Ксаны. Девушки, которую многие люди в Зоне - и сам Техник в их числе - уважали и любили, как младшую сестру.
Он не мог, не хотел погубить свою сестру - потому и молчал об её тесной, практически, родственной связи со снорками. С порождениями Зоны, с кровожадными нелюдями.
И когда встал вопрос, кому куда идти искать Ксану, Техник, не колеблясь, выбрал Забытый лес. Он не без оснований надеялся, что девушка не пойдёт далеко, а первым делом помчится к своим приятелям-сноркам, обитавшим там.
Сказать друзьям, почему он выбрал именно это довольно опасное направление, он не мог. Техник опасался, что тайна Ксаны всплывёт, едва его коллеги увидят её в окружении мутантов. Нет, за ребят он был уверен - они не выдадут травницу. Но… лучше будет, если об её дружбе со снорками будет знать как можно меньше народу.
К счастью, сталкеры не стали чинить расспросов, почему он отправляется по такому опасному маршруту. И следом никто не увязался. Так что оставалось только добраться до той уединённой полянки и проверить свои предположения.
Симбиоз
На рассвете Забытый лес производил впечатление места таинственного и совершенно сказочного. Толстые, обросшие мхом стволы матёрых старожилов, маячили в предрассветном сумраке, словно покрытые шерстью ноги спящих мастодонтов. Теснившиеся у их подножья переплетённые куртины бересклета и жимолости призраками неведомых чудовищ рисовались в прихотливых белёсых завитках тумана. Если минуту постоять тихо, то покажется, что вот-вот из обманчивой молочной зыби выйдет леший, покряхтывая по-стариковски, и начнет извечный, с детства еще знакомый разговор: куда, мол, добрый молодец, путь держишь? Дело пытаешь - али от дела лытаешь?..
Однако в тумане водились и другие звери.
…Услышал он их даже раньше, чем почуял - впереди и чуть слева затрещали ветки, раздвигаемые поджарыми стремительными телами, понесся по воздуху переливчатый, тоскливый не то стон, не то вой. Обрывки мыслей - коротких, отрывистых, почти хаотичных. Их даже можно было разобрать - если захотеть…
Ближе, ещё ближе. Вот уже слышно горячечное дыхание. Первый снорк вынырнул из тумана шагах в десяти от него. Увидел контролёра, непроизвольно шарахнулся в сторону, оскалился, но потом виновато скульнул. Мол, прости дурня, Старший, не признал. Следом за первым на поляну высыпала остальная стая. Заметалась, суматошно замельтешила по поляне. Кто-то надрывно взвыл.
Контролёр шевельнул бровью: что-то в поведении снорков показалось ему странным, нелогичным. Беспокоились они словно перед выбросом, но в том-то и дело, что выброса в ближайшее время не намечалось, он знал это, чувствовал. Тем не менее, Младшие бесились, словно цветущего дурмана нанюхались или там, обкуренного свободяя сожрали. Или же… стряслось что-то в стае.
Он немного подумал и потянулся мыслью-паутинкой к вожаку. Что тревожит вас, Дети Зоны, что беспокоит?
В сознании вдруг отчётливо возникла картинка: маленькая серая фигурка, спотыкаясь, медленно брела по лесу и, кажется, совершенно не замечала того, что идёт… прямо в поджидающую неосторожных путников пси-аномалию! Миг - и контролёр увидел лицо идущей - отрешённое, с потухшими глазами… Словно у зомби.
"Ксана?.. Но…"
"Нельзя! Нельзя! Опасность!!!" - заходилось истошными криками сознание снорчьего вожака, и скулящая стая вторила ему тем же. - "Детёныш… Куда идёт? Там плохо! Плохо, смерть!.. Остановить! Остановить!.."
И вдруг - словно вопль "SOS" с борта тонущего корабля: "ПОМОГИ!!!"
Вожак бросился к Старшему, заскулил, завыл и вдруг… вцепился ему в край плаща и настойчиво потащил за собой куда-то в лес.
"Помоги!!!"
Прежде чем контролёр успел осознать это, он уже сорвался с места и бросился прочь с поляны, сбивая взметающимися полами плаща росу с травы.
"Веди меня!". Вожак, повинуясь мысленному приказу, вырвался вперёд; стая рассыпалась вокруг Старшего, предупредительно окружая его охранным кольцом от возможных опасностей. Он не приказывал им этого, не просил. Они сделали это сами.
Бежать пришлось недалеко. Буквально через несколько шагов контролёр почувствовал неприятное гудение в голове и жжение в глазах - сперва слабое, а потом, с каждым новым шагом, усиливающееся. Так всегда бывало, если поблизости находилась пси-аномалия. Правда им, псионикам, действие таких вот мест не было фатальным - в отличие от других разумных существ. Но кому охота находиться там, где фонит, как от десяти твоих сородичей вместе взятых? И фонит так, что потом полдня головной болью мучаешься?