Хорошая оказалась водица в этом разлившемся весеннем ручье - холодная, свежая, чистая. Поднятая талым снегом муть давно уже спала, да и не так-то много его здесь и было - снега.
Напившись, Ратников зашагал вдоль ручья, натянув на лоб мохнатую, подбитую густым мехом, шапку, в которой его и сам черт не признал бы, не то что Алия или, скажем, Рыбаков Окунь. Впрочем, Алия самого черта стоила!
- Эльчибеевы? - смуглый слуга, яростно чистивший котелок мелким песочком, поднял глаза. - Во-он они там, дальше.
- На том берегу, что ли?
- На том.
Вот еще образовалась проблема - через ручей перебраться, не очень-то хотелось мочить ноги, да и холодновата водица - не май-месяц все-таки. А эти-то, эльчибеевские обозники, как на эту сторону перешли? Наверняка какой-нибудь мосточек сладили.
Недолго побродив вдоль ручья, молодой человек наткнулся на перекинутые слеги - оглобли. Узенько - но вполне можно пройти… Чу! Показалось вдруг, будто рядом, в орешнике, что-то тихонько хрустнуло. Словно бы кто-то шел позади осторожненько, да вот не повезло - наступил на хрупкий сучок.
Михаил нарочно наклонился, делая вид, что отмывает от грязи руки… и вдруг прямиком в свеженькой травке, чуть ли не под оглоблиной, что-то сверкнуло! Что-то перламутрово-розовое… раковина?
Ратников протянул руку…
Вот это да! Вот так находка! Кажется, эта штуковина называется пудреницей.
Да-да, именно так - розовато-кремовый порошочек - пудра, небольшое зеркальце, на перламутровой пластмассовой крышечке надпись - "Орифлейм"!
Алия обронила - больше просто некому. Все правильно - не удержала равновесия, едва в ручей не упав, замахала руками… А может и упала, кто знает?
Ратников тихонько засмеялся, во всех подробностях представив, как, поднимая тучу холодных брызг и ругаясь, падает в ручей медсестра. Как потом выбирается - вся мокрая, в грязи, как понуро бредет к костерку, снимает вымокшую одежку… А вот этого, пожалуй, не надо представлять - лишнее. Лучше посмотреть, кто это там в орешнике-то хрустел?
Перебравшись на тот берег, молодой человек сиганул в кусты бузины… и резко обернулся.
Нет! Никто за ним не шел, и в орешнике не таился. Показалось… Или, может, зверь какой… Да и просто - присел кто-то по большому и важному делу.
Вернувшись обратно к импровизированным мосткам, Миша осмотрел все вокруг уже куда более тщательно, однако ничего нового не заметил, да и одной пудренницы уже было достаточно, чтобы еще раз убедиться - он на верном пути.
Бросив находку на то же место - пущай хозяйка найдет, порадуется! - Михаил снова осмотрелся вокруг и задумался: стоило ли теперь идти к обозникам Эльчи-бея? Не покажется ли подозрительным Алие или тому же Окуню, если кто-то будет что-то выспрашивать, пусть даже и не про них?
А почему это должно показаться подозрительным? Они же не знают, что Михаил с Темой в этом вот караване, вообще про Ратникова не знают… то есть. Окунь, конечно, знает, но он - не Алия. Вот если бы та узнала. О, вот тогда бы возникли проблемы.
- Салам! - навстречу Мише, из-за кустов, за которыми виднелись возы, вышли сразу четверо молодых парней… настроенных весьма дружелюбно.
Улыбались, переглядывались…
- Салам, - так же, по-тюркски, поздоровался Ратников. - Вы лошадку тут поблизости не видали? Славная такая лошадка, пегая, Аулун звать.
- Не, не видали. Потерял, что ли?
- Да вот отпустил попастись.
- Там борцы-то что, борются уж?
- Давно!
- И харчевня открыта?
- А как же! Арька и бражица есть.
Весело переглянувшись, парни прибавили ходу.
Проводив их взглядом, Миша подошел к костру, поздоровался с людишками… ни Окуня, ни Алии видно не было, то ли ушли на праздник, то ли спали где-нибудь в кибитке. Ну, и черт с ними. Теперь уж ясно… И даже можно было сюда вообще не ходить, но уж раз пришел…
- Лошадку свою ищу… Не видели? Нет… Жаль. Хорошая такая лошадка. А ваши потом в Кафу? Ах, в степи… надо же… А наши - в Кафу. Я сам-то в Кафе никогда не был, интересно будет посмотреть. Правда, что там крепость каменная и стены с обоями… тьфу ты - с зубцами? Высоченные, говорите? Ой, погляжу. А вином там торгуют? Ай-ай… хорошо! И красивых рабынь по дешевке прикупить можно? Не по дешевке… жаль. Ладно, все равно - город. А вы, значит - в степи. А у моря будете? Что значит - не все. Ах, некоторые туда и свернут… ах, вон их юрта… Та, что ли, желтая? Не, не, мне не в степи, мне к морю не надо, я ж вам сказал уже - в Кафу еду, в Кафу.
Существовал, конечно, большой соблазн перерыть все эту желтую (точнее, крытую пожелтевшими от времени и грязи шкурами) юрту, но… Ратников вовсе не был профессиональным домушником, и спрятанные (наверняка - спрятанные, и весьма надежно!) браслеты просто-напросто рисковал не найти. Да и народу кругом роилось множество, и - вполне возможно - кто-то как раз и находился в юрте, хоть тот же Окунь. Не стоило ворошить раньше времени гадючье гнездо, тем более - с непредсказуемым результатом. Убедился, что на верном пути - и ходу!
Артем встретил Мишу с упреком:
- Ты что ничего не принес-то? Что, не торгуют?
- Вина - нет, - Ратников виновато развел руками. - А арьку ты пить не станешь.
- Не, арьку не стану - крепкая, и мочой пахнет.
- Сам ты моча! Ла-адно, не обижайся, скажи лучше - как тут?
- Здорово! Сначала-то просто боролись, а потом начали… Прям, как по телеку - бои без правил. Ух, как мутузились… Сейчас перерывчик, а потом уж опять будут, посмотрим!
- Ишь ты, любитель боя быков нашелся, - рассмеявшись, Миша потрепал парнишку по волосам… и строго нахмурил брови:
- Ты что шапку-то снял, а?
- Так жарко же, дядя Миша!
- Жарко ему… смотри, вот украдут второй раз - снова тебя спасать прикажешь?
Мальчишка округлил глаза:
- А что, правда, украсть могут?
- Правда, правда, не сомневайся!
- Ой, шутишь ты все, дядя Миша!
- Шучу? Ну да… ты вокруг-то глянь - чай, не веселые старты!
- Да-а… - Артем неожиданно скуксился и погрустнел. - Не веселые… Дядь Миша, когда мы уже дома-то будем, а?
- Теперь уж, думаю, совсем скоро. Еще немного потерпи, ладно?
- Да я ничего, - улыбнулся парнишка. - Я потерплю, дядь Миша… я сколько угодно могу терпеть, ты не думай…
- Да я и не думаю. Ну где там твои бойцы-то?
Они попрощались на развилке у одиноко стоящего дуба, неведомо как занесенного в оправлявшуюся от зимней спячки степь.
- Что ж, - прощаясь, усмехнулся Мангыл-кули. - Вам теперь поворачивать… а нам - прямо. Найдете свое кочевье-то?
- Да уж всяко!
- Смотрите… В степи всякого сброда полно, а вас всего двое.
- Трое! - Ратников со смехом выхватил из ножен тяжелую саблю, прихваченную в качестве трофея в кочевье йисутов. - И это - не считая верных коней.
Благодаря заботам красавицы Ак-ханум, лошадей у путников имелось две пары, все, как и положено, два коня - основных и два - заводных, вьючных. Впрочем, припасов было не так уж и много, но не так и долго оставалось идти.
- Езжайте все прямо, - напутствовал караванщик. - Во-он на ту гору, там свернете к скале, а за ней уже море. Увидите.
- Да уж, - усмехнулся Ратников. - Мимо не проедем. Спасибо тебе за все, уважаемый Мангыл-кули. Вот… прими, не побрезгуй.
Приняв несколько серебряных монет, караванщик с достоинством поклонился и, пожелав удачного пути, махнул рукой погонщикам. Заскрипели колеса… зашуршали по траве сани.
- А они добрые люди, - посмотрел вслед удаляющемуся обозу Артем. - Странно, но здесь таких много. Мне даже иногда кажется, что куда больше, чем у нас.
- Это потому что они более открытые, непосредственные, прямые.
- Скажешь тоже - прямые! И здесь, в общем-то, всякого народу хватает. Ой… дядь Миша! А я никогда не пробовал на лошади… Боюсь даже!
- Так садись ко мне за спину!
- Нет… Я лучше сам. Интересно же!
- Интересно ему… Шею только себе не сломай. Хотя… эта кобылка смирная. На вот сухарик - угости. Ее Луйка звать.
- Луйка, Луйка… - мальчик протянул лошади сухарь и засмеялся. - Ой, как она губами… щекотит.
Глава 16
Весна 1246 года. Дикое поле
ЖЕЛТАЯ ЮРТА
Теребя траву руками,
Всадник веки опустил…Сергей Васильев.
Голубь моего детства
- Ну, и куда нам? - Артем кивнул на развилку у большого серого камня.
К морю - куда же еще-то? - вели сразу две тропы, утоптанные копытами коней и мулов. Одна сворачивала налево, змеясь средь невысоких кустарников, вторая тянулась вдоль неширокого ручья - похоже, что к заводи.
- Поедем вдоль ручейка, - подумав, решительно махнул рукой Ратников. - А там видно будет.
Путники неспешно проехали километра два, когда обнаружили кострище.
- А зола-то теплая… - спешившись, Михаил потрогал угли рукой.
- Дядь Миша! Смотри-ка - цепочка! Прямо вот тут, на кустах висела - видать, потерял кто-то… Можно, я ее себе оставлю? Ну, на память, а то ведь никто не поверит.
- Тебе и так никто не поверит, - хохотнув, Миша протянул руку. - Дай-ка взглянуть.
Цепочка, как цепочка… тоненькая, изящная… серебро… или мельхиор. И к ней - небольшой кулончик… со знаком зодиака и надписью - "Овен". Хорошо, хоть Тема не рассмотрел все четко - сразу бросился хвастаться.
Не надо бы, чтоб он это видел! Хватило парню волнений и так.
- Ой… - Кулон в ручей уронил… - Держи свою цепь, Тема!
- Так, может, поищем кулончик?