- Пошли пока на гору, вой.
Обойдя становище ельником, воины остановились, слушая последние распоряжение князя:
- Эй, парень! Ты - живо на елку. Смотри во все стороны, ежели появится кто - свисти во все горло.
- Понял, коназ, - спрыгнув с лошади, Джангазак тут же взобрался на елку.
- Та-ак… - князь Михаил задумчиво потеребил бороду. - Лучники справные есть ли?
- Вот они, - Ратников указал на Утчигина с Уриу. - Охотники. Белку в глаз бьют.
- Вон там, в засаде останьтесь, охотнички. Мало ли - добро захотят увезти? Вот вы их тут и встретите.
Распоряжения черниговского князя оказались вполне разумны и деловиты… и вместе с этим - весьма специфичны - и тут вовсе не обороной родной стороны пахло… скорее наоборот - лихим разбойничьим набегом. Корягин, кстати, при каждом слове одобрительно кивал, поигрывая сабельками. То же еще тот типус…
- Так… теперь вы - туда давайте, где скот. Сразу его и гоните!
- Эй, эй, дядя Миша! Нам скот-то чужой без надобности.
- Как это - без надобности? Очень даже… Ой… Господи… забыл ведь, где я.
- И убивать никого зря не нужно.
- Понятно, что не нужно - лучше в полон, а потом продать.
- Ой… дядя Миша-а-а…
- Ладно, ладно, понял я… Ну, все. Сейчас с лихим посвистом… Помчали-и-и-и!!!
- Й-и-и-и-ийух-х-хаа-а-а!!!!
Лошади вынеслись к главной юрте, в которую первым ворвался проворно спешившийся кондотьер, а князь уж поспешил за ним, гулко крича и размахивая над головой саблей. Туда же рванулись и остальные воины, часть которых все же окружила загон с овцами - видать, по привычке.
Хорошо, еще пока не подожгли тут ничего. Ладно… Некогда думать, сейчас главное - быстро. Чтоб опомниться никто не успел, чтоб… с наскока… и так же стремительно уйти, раствориться, исчезнуть. Вот тут специфические навыки черниговского князя могли очень даже пригодиться!
Подбежав к дальней юрте, Ратников дернул полог, заскочил внутрь, выставив вперед меч. С порога рявкнул:
- А ну, на колени все, живо!
В юрте, похоже, находились одни женщины, послушно исполнившие приказание… Впрочем, Михаил был уже достаточно опытен, чтобы не принимать на веру показушную покорность обитательниц кочевий.
Вовремя среагировал - сразу две небедно одетые девки метнули в него ножи. Словно "Стингеры" вертолет брали в клещи.
Один нож молодой человек отбил, от второго увернулся и тут же схватил одну из метательниц за косы, приставив к горлу меч:
- Я не пришел взять ваши жизни.
Хм… не реагировали никак. Явно тюркского наречия не понимали. Хотя нет, одна все же дернулась, с ненавистью сверкнув глазами:
- Тогда зачем ты явился, рыжий пес?
- И вовсе я не рыжий. С чего ты взяла? Родич мой где? Тот странный отрок.
- А, малахольный… - проворно поднялась с колен какая-то старая бабка. - Так бы сразу и сказал, нечего тут все рушить.
- Да разве ж я хоть что-нибудь тут порушил, а? Чего зря наговаривать-то? Мальчик где?
- Не ты, так твои люди. Слышишь, что снаружи делается? Малахольный тебе нужен… идем. Отпусти девушку. Сказала же - нет твоего малахольного в этой юрте.
- Ладно. Опустив меч, Ратников без всякой галантности швырнул девчонку на кошму. - Будем пока считать, что я вам поверил.
- Ты хорошо знаешь, чье это кочевье?
- Мне наплевать.
- Вахх!!!
Пятясь, молодой человек выбрался из юрты вслед за старухой… и едва не подставил голову под огромных размеров секиру, казавшуюся детской игрушкой в руках здоровенного бугая-атлета.
Явный монгол, он был настоящим богатырем - высоченный, крепкий, с широкой, словно ствол дуба, грудью, с плечищами, как крылья авиалайнера, а уж руки… как две ноги Ратникова.
Перед багатуром кровавой кучей лежали погибшие… человек шесть, не меньше! Те, кто был у загона… А теперь вот, настал очередь Миши. Что же, старая ведьма специально его под этот топор привела?
Очень может быть…
Ввухх!!!
Молодой человек снова пригнулся… а вот уже и отпрыгнул в сторону, и ухнувшее, словно с неба, лезвие воткнулось в утоптанный снег. Утоптанный…
А рядом - сугроб…
Михаил попятился, отпрыгнул… Вражина тут же ринулся за ним, размахивая секирой, словно косой…
Ввухх! Ввухх! Косил Ясь конюшину…
Ратников уже несколько раз пытался достать великана мечом - куда там! Тут надо было что-то иное придумать, что-то хитрое…
Вухх!!!
Если б Миша не успел в этот момент подставить под топор меч, так уже просто нечем было бы думать. Отлетела бы головенка, покатилась, подпрыгивая и сверкая зубами, в сугроб. Как вон та… или вот эта…
Меч противно треснул. Ну, конечно, какой же клинок подобное издевательство выдержит? Черт…
Детинушка гулко захохотал при явном одобрении старухи и выскользнувших из юрты женщин. О, он теперь уже не спешил убивать обезоруженного соперника! Играл, словно кошка с мышкой. Явно рисуясь, прошелся гоголем, искоса посматривая на молодок - позер! Ой, позер! Просто какой-то пижон дешевый - картинно перебросил секиру из руки в руку. Ухмыльнулся…
Михаил повернулся и опрометью бросился бежать… Сначала - к юрте… затем резко изменил курс, и великан с воплями пронесся мимо. Впрочем, враг быстро оправился… Но Ратников-то уже со всех ног мчался к ельнику. И даже ничего не думал, он знал уже почти что наверняка, чем все закончится…
Так и случилось. Вылетевшая из-за деревьев стрела ударила незадачливого детинушку в глаз. Как белку.
- Дядя Миша-а-а-а!!! - кто-то закричал совсем рядом, радостно и звонко.
Ратников конечно же знал - кто. Обернулся:
- Ну, здравствуй, Тема. Как ты тут без нас?
Глава 15
Зима - весна 1246 года. Сарай - Дикое поле
ХАНСКИЙ КАРАВАН
Послушай, друг, мне уже надоело
Ездить по степи вперед-назад,
Чтобы мне вьюга щеки ела,
Ветер выхлестывал глаза.Сергей Чекмарев.
Размышления на станции Карталы
Из-за леса, наметом, вынеслись всадники, числом примерно с полдюжины, и, поднимая копытами снег, бросились к обозу.
- Вах, вах! - забеспокоился старший обозник Мангыл-кули, человек уже пожилой, седобородый, опытный, но еще вполне крепкий и хваткий, каким и должен быть купец или главный приказчик. - Хаким, Вир, Азамат! Готовьте луки. Али, скачи к Трегляду за помощью. Пусть пришлет воинов, мало ли - их там много, этих разбойников. О, великий Тэнгри, видать, они совсем потеряли страх! Видано ли дело - на ханских дорогах беспредельничать? Скачи, скачи, Али! Эх, говорил же - быстрей надо двигаться, от главного каравана не отставать.
- Не надо никуда скакать, уважаемый Мангыл-кули. - Откинув рогожку, Ратников давно уже приподнялся в санях, внимательно всматриваясь в преследователей. - Это не разбойники.
- Не разбойники?
- Это мои друзья… Приехали попрощаться. Да ты сам-то не видишь, что ли? Кто там впереди скачет?
- Впереди? - старший обозник приложил руку ко лбу, защищая глаза от вышедшего из-за облака солнца. - Ой… похоже, дева! Шапка соболья, белый кафтан жемчугами искрится… Ха! Ак-ханум! Глазам своим не верю.
- Нет, уж ты поверь.
Спрыгнув с саней, Михаил встал посреди укатанного сотнями полозьев зимника и, скрестив на груди руки, ждал.
Ага! Вот они вынеслись… Юная госпожа, раскрасневшаяся от скачки, и с ней - Утчигин, Джангазак, Уриу. Молодец, вдовушка! Наконец-то сообразила, кому в ее кочевье стоит верить.
- Мисаиле… - Соскочив с седла, девушка чуть не упала, и Ратников поддержал ее со всей галантной прытью.
- Ак-ханум, милая…
- Почему ты со мной не простился? - Повелительница степей обиженно сверкнула глазами.
- Не хотел тебя беспокоить, благороднейшая госпожа. И… я же оставил записку!
Юная вдовушка вдруг улыбнулась:
- Я и без нее догадалась, куда ты подался. Не зря ведь про ханский караван выспрашивал.
- Всегда знал, что ты умная.
- Хочу предупредить - тебя ищут йисуты, - нахмурилась Ак-ханум. - Кашкаран-оглан, их князь, просто вне себя! Никогда не видела его таким несдержанным.
- Кашкаран-оглан, - негромко повторил Ратников. - Ну наконец-то узнал его имя. Что черниговский князь? Уехал?
- Ага, как же! Видала его вчера в орде - веселился с девицами. Да, еще ко мне опять приставал - просил продать Анфиску. А я не продам, раз девка сама не хочет!
- Остался, значит, в Орде… - молодой человек покачал головой и сплюнул. - Ну, дядя Миша! Смертушкой своею ты точно не помрешь.
А ведь уговаривал вчера весь вечер! Мол, пора тебе, князюшка, сваливать, не с этим караваном, так с ростовскими - те даже рады будут: слава Богу, хоть один конкурент от татар съехал. Вот вроде и неплохой человек этот князь, пусть даже и незадачливый, бестолковый. Пьяница - да, бабник - дальше ехать некуда, вот уж поистине - седина в бороду, бес - в ребро. Но ведь - смел, безрассуден даже - ишь, как тогда на выручку кинулся! Не побоялся никаких йисутов… И вместе с тем - интриган. Всех уже против себя восстановил: Бату, ханшу Баракчин-хатун, новгородцев, ростовских, углицких, посланцев Таракины и Гуюка… даже невольников - Анфискиных братцев. Уж они-то вполне серьезно похабника князя удавить обещались. Или оглоблей попотчевать.
Савва Корягин тоже остался - ну, этот-то никуда не денется - резидент как-никак. Да и не светился особо нигде - разве что в кочевье йисута. Ну, так там все быстро произошло, вряд ли запомнили, тем более - русского, которые для монголоидов все на одно лицо.
- О чем задумался? - тихо спросила Ак-ханум.
Ратников улыбнулся: