Честно говоря, у Ратникова нет никакого резона втравливаться в чужие интриги. Кто хуже, кто лучше - Даниил Галицкий или, скажем, Ярослав Всеволодыч и сын его Александр Грозны Очи, это еще бабушка надвое сказала. Все хороши. На Руси уж издревле так повелось, как большой начальник - так обязательно сволочь. Впрочем, не только на Руси так. Ту же Орду (будущую "Орду") взять - интриган на интригане сидит и завистником погоняет. Все власти хотят… властушки! Потому что от нее, родимой, все - и почет, и уважение, и деньги немалые.
Оп-па!!!
Подумав, Михаил вдруг стукнул себя по лбу и улыбнулся. Ну, раз такое дело, раз этот галицкий кондотьер Савва намерен использовать его в своих разборках, так почему бы и не использовать его самого? В личных, так сказать, своекорыстных целях.
- Слышь, Савва, и у меня к тебе тоже одна просьба будет.
- Слушаю!
- Даже и не просьба - просьбишка. Так, делов-то на медяху. Тут недалеко место одно есть… там парнишка, родственник мой. Надо бы его вызволить… и где-нибудь на короткое время спрятать.
- Хэ! - Корягин расхохотался. - Всего-то? Надо - так вызволим. Парнишка твой в невольниках, что ли?
- Да. У Мефодия, есть тут такой ювелир.
- Знаю я Мефодия… - задумчиво покивал кондотьер. - Когда вызволять-то?
- Уже… Слышишь звон колокольный?
Усмехнувшись, Савва положил руку на эфес сабли:
- Ну, тогда идем - чего время терять?
Привязав коней в проулке, Михаил с Корягиным подошли к узкой дверце, замаскированной в кустах так, что летом ни черта и не заметишь, мимо пройдешь в полной уверенности, что тут глухая ограда тянется. Вот только сейчас, когда листья все давно уже облетели, калитка была хорошо видна.
- Смотри-ка! Не заперта, - кондотьер вытащил саблю. - Словно бы ждут… или ждали.
- Так ведь меня же и ждут! Саблю-то спрячь, не пугай народ раньше времени.
- Ждут, говоришь? - Корягин оглянулся по сторонам. - Вот так вот - почти нараспашку?
- Постой…
Михаил потянул на себя дверцу… и едва успел отскочить в сторону: к ногам его вывалилось окровавленное тело Охлони.
- Ловко его, - наклонившись, спокойно произнес Савва. - Прямо в сердце. О, слышишь? Шум… видать, хватили уже… заподозрили. Пожалуй, пойдем-ка отсель, друже.
- Да, - прислушиваясь к быстро приближающимся голосам, Ратников со вздохом кивнул. - Пожалуй, навряд ли у нас с тобой что сейчас сладится. Эх, Тема, Тема… и когда ж твое время придет?
Глава 12
Зима 1245–46 годов. Сарай
ЙИСУТ И ОКУНЬ
Льется полночь в окно,
Льется песня с вином…Михаил Светлов.
Пирушка
Михаил конечно же знал тюркскую речь далеко не в совершенстве, но вполне достаточно, чтобы понять смуглого узкоглазого всадника. Тот окликнул Ратникова уже у самой усадьбы, нагнал:
- Ты - тот, кого называют Мисаил Урус? Верный нукер Ак-ханум?
- Пусть так, - Миша скривился - этот кривоногий черт ему явно не нравился.
Мосластый, харя круглая, словно плошка, нос приплюснутый, ноздри едва не навыворот - этакий красавец. Что еще сказать? Лисья шапка, такой же малахай, щедро украшенная серебром узда, за поясом плеть да сабля в синих ножнах, саадак с луком и стрелами и у седла, две переметные сумы - обычная экипировка степного витязя, искателя удачи. Смотрит нагло, щурится… хотя это у него от природы глаза такие.
- Тот, кого ты искал, - у нас, - оглянувшись, поведал всадник. - Хочешь узнать больше, приходи завтра вечером на постоялый двор Джур-Али. Приходи один, иначе…
Недоговорив, стегнул коня плетью, исчез, умчался в фиолетовый вечер, промозглый и дождливый… нет - уже больше - снежный. К ночи резко захолодало, с реки налетел злой, пронизывающий насквозь ветер, запела, закружила поземка.
У нас… Интересно - у кого это? Молодой человек даже не сделал попытки догнать степняка, понимал - бесполезно. Тем более - зачем догонять, коли тот и так уже назначил встречу. Постоялый двор Джур-Али - Михаил примерно представлял себе, где это. Где-то за мечетью, в квартале медников-мусульман.
Что ж… придется идти… а что еще делать? Слава богу, хоть с Артемом кое-что прояснилось. Значит, парня похитили… кто? А кто - ну, совершенно сейчас не важно, куда важнее - зачем? А затем, чтоб надавить на Ратникова Михаила Сергеевича… похоже, выследили… недаром какой-то косоглазый черт у забора своего коня чистил. И зачем им Ратников? А не зачем. Ак-ханум - вот кто им нужен, тут уж - яснее ясного. Наверняка завтра на постоялом дворе сделают предложение, от которого невозможно будет отказаться. Тему в обмен на… на информацию, на что же еще-то?
Почему именно он, Михаил? Что, другого кого-нибудь нельзя вербануть в шпионы? Того же толстомясого Шитгая или рыжего прощелыгу Кузьму? Те завсегда с удовольствием… Почему не их?
Да потому что Мише Ак-ханум доверяет куда больше других! А откуда об этом стало известно? Опять же ясно, откуда - тот же Кузьма и поведал. Или - Шитгай. Да мало ли?
Да-а-а…
Михаил маялся в своей каморке без сна - слишком уж много всего за этот день на него свалилось. Корягин этот с его намеками на черниговского бродягу-князя, какой-то подозрительный мифический "новгородец", которого по просьбе Корягина нужно осторожно "прощупать", теперь вот - Тему похитили. А если еще вспомнить недавнее покушение на царевича Сартака… или на Ак-ханум. Ай, девка, девка, куда ж ты вляпалась-то?
Да, еще и о ювелире Мефодии забывать вовсе не стоит. Если он и вправду такой скупердяй, как рассказывают, так с потерей своих рабов вряд ли примирится, искать будет. А кто первый под подозрением? То-то.
Наступивший день выдался куда более светлым и даже солнечным, только уж больно холодным и ветреным. Выехав ближе к вечеру со двора, Ратников кутался в плащик. На встречу - на первую встречу - он решил явиться один. Послушать, посмотреть, прикинуть, а там уж и решить, что делать дальше, как себя вести и как помочь Теме.
Пару раз спросив путь, молодой человек неспешно объехал мечеть и, свернув в квартал медников, сразу же обнаружил постоялый двор по характерному запаху конского навоза и плова. Въехав в гостеприимно распахнутые ворота, Михаил соскочил с коня и, бросив поводья подскочившему служке, зашагал к приземистому глинобитному зданию под плоской крышей - как раз оттуда пловом и пахло.
Заведение явно пользовалось популярностью: кроме Мишиного гнедого конька у коновязи помахивало хвостами еще с полдюжины лошадей, а в глубине двора, за амбарами, виднелись верблюды.
- Уважаемый! - дернул Ратникова за полу возникший неизвестно откуда грязный мальчишка-бача, раб в ошейнике и лохмотьях. - За мной иди, господин мой.
- А кто тебя…
- Иди, иди, господин. Ждут тебя.
Миша пожал плечами: ну, раз уж ждут…
Его действительно ждали. Где-то на заднем дворе, за амбарами и конюшней, в небольшой, раскинутой на жухлой траве юрте из белого войлока. К ней-то мальчишка и подбежал, что-то спросил, оглянулся:
- Сюда, господин, сюда.
Ратников, приподняв полог и пригнувшись, вошел… Застыл на пороге, дожидаясь, когда глаза привыкнут у полумраку. В юрте, впрочем, было не так уж и темно - посередине жарко пылал обложенный круглыми камнями очаг, рядом с которым, на золоченой треноге, горела медная лампа с длинным, щедро источающим жир, фитилем.
- Здрав будь, воин, - вежливо приветствовал вошедшего сидевший у очага мужчина. - Могу говорить на языке урусов. Наверное, так будет удобнее. Садись.
Кивнув, Ратников снял грязные сапоги и уселся на белой кошме, скрестив ноги. Усмехнулся:
- Это ты хотел со мной говорить?
- Я. Можешь называть меня Йисут. Это мой род.
- Хорошо.
Михаил присмотрелся: этот уже не первой молодости мужчина с красивым надменным лицом человека, привыкшего повелевать, вовсе не напоминал вчерашнего кривоногого узкоглазого парня. Роскошный ярко-синий халат-дэли, желтый шелковый пояс, золотая пектораль на груди, сильные жилистые руки - руки воина… или даже князя.
- Могу я спросить? - поднял глаза Михаил.
- Спрашивай, - хозяин юрты кивнул, пряча усмешку. - Впрочем, если ты меня выслушаешь, возможно, расспросы тебе не понадобятся.
Он очень хорошо говорил по-русски, практически без акцента, однако русским не был - лицо явно восточного типа, что-то такое китайское, что ли… одно слово - йисут.
- Твой родич, отрок Темир, у меня. В надежном месте. И ты получишь его… как только исполнишь одно важное для меня дело, скажу сразу - не очень-то легкое.
- А я смогу его исполнить?
Йисут неожиданно усмехнулся:
- Все зависит от тебя.
- Что ж. Говори свое дело.
- Ак-ханум.
Ратников прикрыл глаза - ну, конечно! Кто б мог другое подумать?
- Ак-ханум, Сартак… Бату! - тихо, но твердо продолжил хозяин юрты.
- Сартак? Бату? - изумленно переспросил Миша. - Уважаемый, это же не мой уровень!
- Ты сделаешь все, чтобы никто из этих троих не явился в Монголию в ближайшее время. Используй Ак-ханум - она имеет влияние на Сартака. Ну а Бату… Бату и так вряд ли куда соберется.
- Понятно, - Михаил поспешно опустил глаза, словно бы надменный йисут мог сейчас прочесть его мысли.