– Только что был я связан, но вот вновь свободен 41. Однако вы, братья, весьма глупые люди: я просил руки вашей сестры, но не захотели вы выдать ее за меня, ибо полагали, что ничтожен я по сравнению с вами. Однако же, хоть я и не так богат, как вы, да зато хитрее. Если б я законно породнился с вами, то всегда вы могли бы рассчитывать на мудрый мой совет, потому как женившись на Ингибьёрг, никогда бы я не расстался и с вами. Ныне же налагаю я такое заклятье: да приведут вас все ваши деяния и поступки к позору и неудаче!
И тогда увидели все, как достал он из подсумка, что висел у него на поясе, клубок темно-синих ниток и подбросил в небо, а тот расправился в нить. Всем показалось, что Перусь подтянул себя по этой нити вверх, в небо, и так исчез с глаз долой.
Больше его там никогда не видели.
Краткое примечание
Этот перевод выполнен по изданию Hugo Gering, Iselandik AEventyri, 1882-1883, т. 1, с. 217-223. (во втором томе этого великолепного издания имеется немецкий перевод и комментарии относительно предполагаемых латинских (итальянских) источников этой и двух следующих историй о Перусе). Они же воспроизведены позже в новом сборнике "Leit eg supur til landa", 1944 (Thattr af meistara Pero). О мастере Перусе говорится также в одной из средневековых исландских "Рыцарских саг" (Clari saga).
Помимо чисто моралистической идеи епископа Йоуна Халльдорссона (записавшего данный рассказ) о превосходстве знаний ученого человека над грубой силой и ее невежественными обладателями, в этой и двух других историях о Перусе присутствует описание определенных типов древней исландской (германской) магии. Перусь сотворил иллюзию своего присутствия в зале, затем в покоях Ингибьёрг отвел братьям глаза - так, что они приняли бревно за самого мастера, и, наконец, исчез "в небе". Любому исландцу в Средние Века было понятно, что речь здесь идет о двух формах чародейства: sjon-hverfing (хотя впрямую этот термин здесь не упоминается, но см. третий рассказ "О мастере Перусе") и kukl 42.
Древнеисландское sjon-hverfing (букв. "истинного обличья исчезновение", сравн. исл. выражение hverfa sjonum "скрыться из вида") означает "морок, наваждение", др.-рус. "мечтание", позд. рус, "видение"; или "отвести глаза, померещилось", как переводит этот термин А.О. Смирницкая в "Саге о Хёрде и островитянах", с. 482. (См. в сборнике Исландские саги. Ирландский эпос. М., 1973.)
Исландское ранне-средневековое kukl (сравн. нем. gaukler, англосаксонское geoglere "заклинатель,
фокусник, маг") означает приблизительно то же, что и sjon-hverfing.
Первая часть "Младшей Эдды" Снорри Стур-лусона - "Gylfa-ginning" ("Одурачение Гюльви" 43 ) - обрамлена именно как sjon-hverfing (видение), которое наслали на шведского конунга Гюльви великие небожители-асы.
Эти магические термины хорошо проиллюстрированы в исландской "Саге о ярле Магусе" (Magus saga jarls) 44:
…Теперь мы упомянем в этой саге о ярле, который правил Странс-боргом. Его звали Магус. Он был мудр и имел много друзей. Во всех искусствах представлялся он ровней Рёгнвальду ярлову сыну. Однако еще одним искусством владел он превыше других людей в Саксонии… ибо настолько сведущ был он в таинстве рун и в kuklara-skapr ("магических трюках" ), что сотворял многие виды sjon-hverfing (мороков), таким образом, что никто не мог понять происходящее по его воле… (гл. 14)
…Это могут также постичь мудрые, что многие вещи[описанные в саге], были исполнены с помощью sjon-hverfing (морока) или другой подобной магии. И знаем мы точно, что kuklarar (заклинатели) есть и в других странах, которые сотворяют ровно такое же; и так всем, кажется, словно вот, отрубили они себе руки, ноги и стопы, но все же целы и невредимы их тела, как и прежде. И хотя в этой саге не всему можно поверить, все же, вполне вероятно, что Магус на самом деле разбирался в чародействе не меньше, чем. те, которые в наши дни сотворяют подобный sjon-hverfing (морок), хоть и не ведают о том невежи; так что вовсе не обязательно такие истории объявлять ложью…
(гл. 79)
Обращает на себя внимание одежда, которую носил Перусь - темно-синий плащ. Темно-синий цвет издревле означал в Исландии нечто сверхъестественное или магическое. Очень часто предметы, которыми пользуются ведуны и ворожеи при волховании и чародействе, окрашены именно в этот цвет (blar). Один, к примеру, или эльфы, нередко являлись людскому взору как незнакомцы, облаченные в плащи темно-синего цвета.
О МАСТЕРЕ ПЕРУСЕ история вторая
Неподалеку от того места проживал некий богатый хёвдинг 45, которого звали Принцем. Владел он великим богатством и полагал себя превыше любого другого в той земле по количеству и стоимости платья и имущества, лошадям и упряжи.
Однажды выехал он из своего града с двенадцатью слугами, и вот, скачет на великолепном рысаке, в лучшем своем одеянии, по широкой дороге в одном лесу, и все люди его тоже одеты на славу. И вдруг увидели они, что навстречу им скачет некий незнакомец. Показался он им высоким и храбрым, а ехал он на прекрасном коне, и никто из них раньше не видал подобного ему ни ростом, ни поступью. Одеяние незнакомца также превосходило все, до этого ими виденное. И вот вскоре поравнялись они и обменялись приветствиями. Обратился Принц к незнакомцу:
– Отважный человек, - сказал он, - продай ты мне своего великолепного рысака вместе со сбруей, со всем твоим оружием и с одеждой, ибо не пристало простолюдину одному владеть всем этим. А я отдам тебе взамен моего коня и все мое платье, да прибавлю к тому еще серебряных эйриров 46, чтоб ты не остался в накладе. Незнакомец ответил ему:
– Не хочу я менять ни коня своего на твоего, ни сбрую. Да будет доволен каждый из нас тем, что имеет.
Принц сказал:
– Ежели не желаешь ты продать или поменяться добром, тогда придется тебе расстаться со всем по неволе.
Он ответил:
– Хоть и отбираешь ты сейчас у меня мою сбрую, но это еще не значит, что тщеславие и жадность твои будут удовлетворены. Да и не отдал бы я своего по собственной воле, но не могу один противиться вам тринадцати.
Стащили они его с лошади, сорвали с него одеяния, а взамен дали те, что принадлежали их господину. Не сопротивлялся незнакомец. Расстались они на этом, и поскакали каждый своей дорогой.
Один из людей Принца - тот, что был мудрейшим из них - стал думать о том, что произошло. Он владел диво-камнем, который, если посмотреть в него, показывал все как есть, не давая обмануть взгляд. Взял он этот камень и посмотрел в него, потому как подозревал, что видится им все совсем иначе, чем оно есть на самом деле. И тут увидел он, что и впрямь странно все обернулось: в действительности скачет его господин на вязанке хвороста, которая связана ивовыми прутьями и тряпичными обрывками, а всем кажется, что это прекраснейший жеребец с великолепнейшей уздечкой и прочей сбруей. И вот стал он подзывать к себе людей, чтобы всем показать подвох, который они не видят, и чтоб поняли они, что происходит. Каждому дал он посмотреть в свой камень, и все они увидели одно и то же. Тогда рассказывали они обо всем своему господину и дали ему самому в том убедиться. Разгневался он несказанно и велел тотчас погнаться за подлым чародеем 47, ибо тот был еще не далеко. Сделали его люди, как было приказано, схватили незнакомца и привели его к Принцу связанным. Тогда обвинил его Принц в том, что чародей обманом заполучил его имущество. Но Перусь (а это был он) отрицал это, говоря, что никогда и не просил его чем-либо меняться, и еще сказал, что это Принцевы собственные тщеславие и жадность обрекли его на такой позор и ослепили его разум, а потому и расплачиваться за свою глупость должен он сам; себя же Перусь объявил ни в чем не виновным.
Уехал Принц домой вместе со связанным Перу-сем и вознамерился казнить его. Собрал он множество народу. Устроили они судилище на волноломе возле моря; люди же встали по всей дороге в ряд, чтоб не удалось ему бежать. И все считали, что Перусь заслуживает смерти за магию 48 и чародейства 49. Когда на том и порешили, Перусь сказал:
– Какое-то время был я связан, но сейчас желаю стать свободным, но все же не прыгну в море, чтоб погубить себя.
И едва он это сказал, как уже сидит на волноломе без пут. Вслед за тем увидели люди, как он вытащил из своего подсумка маленький кусочек мела и стал рисовать на волноломе корабль со всей необходимой для плаванья оснасткой. Вдруг услышали все сильный грохот и шум на море, а посмотрев в ту сторону, увидели, что Перусь уже на корабле в море, поднял парус и поплыл восвояси.
Сейчас же расстанемся мы с обитателями сей земли и с Перусем. Будет еще о нем что поведать.
Краткое примечание
В этом втором рассказе о мастере Перусе епископ Скальхольтский обличает людскую жадность, высокомерие, глупость и самонадеянность. Что несколько необычно для церковника (хотя, впрочем, довольно обычно для исландского духовенства), орудием борьбы с вышеперечисленными пороками епископ избрал чародея. Несмотря на то, что литературный образ Перуся был, вероятно, взят им из некоего латинского источника, Перусь, усилиями Халльдорссона, приобрел весьма характерные черты исландского мага: он творит наваждение, чтоб сделать из зарвавшегося гордеца Принца жалкое посмешище, а когда его связывают, то, как и в первом рассказе, без труда избавляется от пут. Еще предводитель асов-небожителей Один похвалялся, что: