* * *
Когда видение рассеялось, Матросик испуганно взглянул на остальных.
- Что за хрень? - спросил он, и непроизвольно перекрестил рот, - что за дети Тьмы?..
- И дети Света! - подсказал Молодой, и зачем-то протёр кулаками глаза. - Вы видели, что за мечи у них были?
- Настоящие секиры, - сказал Мужик со знанием дела. - Ровные, к острию идущие углубления для стока крови. С каждой стороны по два. Лезвие укреплено с обеих сторон золотым колосом. Длина, эдак, в локоть с половиной, и ширина - пальца четыре. На рукоятке отборный рог с резным узором в золоте и серебре, и просто усыпан драгоценными камнями.
- А ещё - Иисус, - робко сказал Матросик. - В белых одеждах. И облако, что белее снега зимой… Что это было?
- Эпизод моего уголовного дела, - сказал Кандидат и грустно улыбнулся.
- Гипноз, что ли?
Все молча ждали ответа, а Кандидат потянулся, и подошёл к окну. Закурив, он выпустил дым в форточку высокого тюремного окна.
- Матросик, а что было в руках Иисуса? - Спросил Кандидат с надеждой.
- Так ведь…Крест! - вспомнил Матросик. - Точно. В одной руке - крест, в другой… не помню.
- Свитки, - сказал Кандидат. - Он нёс в руках Свитки, на которых были начертаны… если угодно, понятия. Общие для всех.
- И о чём там, конкретно? - спросил Морячок.
- О сверхчеловеке, - сказал тихо Кандидат, но так, что его услышал каждый.
- Да иди ты! - Хохотнул Морячок.
- Докажи!
- Иисус учил сверхвозможностям человека.
- Каким?
- Разным. Тем, которыми владел сам. Обучал способам ощутить себя Творцом. Учил, как и где построить Храм, чтобы в нём первосвященствовал Всевышний.
- Ну? - промычал Молодой.
- Не нукай, не запряг! - Наехал на Молодого Морячок. - Ты что, не понял, насколько это не про нас?
- Это как раз про нас, - возразил Кандидат, улыбаясь. - Если мы не хотим тотального уничтожения людей, другого пути у нас уже нет.
- Может, кто и хочет, только не я, - сказал Молодой.
- И я не хочу, - искренне сказал Морячок.
Мужик согласно кивал головой, а Бывалый спросил:
- А кто тогда хочет?
- Никто не хочет. Но изменить себя, и возлюбить ближнего как себя самого, мало кто сегодня может. - Молодой перебил Кандидата заливистым хохотом, но тут же получил удар по почкам.
- Продолжай. - Заинтересованно сказал Бывалый.
- Так вот. Тут не смеяться надо. Ведь если не возлюбить… если всё оставить, как есть… то уже сегодня планета может оказаться без городов, зон и тюрем. Без нашей "крытки", и колючей проволоки. И не будет ни конвоя, ни сук. Но не будет и мужиков, и тех, кто мог бы помянуть сметённое с лица Земли человечество. - Кандидат замолчал. Ветер бессильно взвыл и умолк, а в наступившей тишине было слышно, как на лампе спаривались мухи.
- Никого! - Прервал тишину Морячок. - Чистая планета. Без параши. - От его слов стало ещё тоскливей.
Бывалый вдруг оказался за спиной Михаила, и прошептал на ухо:
- Сдаётся мне, не крест, а кинжал был в руках Иисуса.
- Как! - Вскрикнул Кандидат, а Бывалый его больно обнял за шею и прошептал:
- Тише. Не на рыбалке. Слыхал я байку, стянули, якобы, у самого Иисуса кинжал. А к нему и бумаги какие-то в придачу.
- Ты их видел?! - Изменился в лице Кандидат.
- Тихо, тихо, тихо. - Улыбался Бывалый, отводя Кандидата подальше от ушей. - До твоего гипноза я их не видел, а только слышал о них. Тут один человечек сидел, всё во сне про свитки какие-то бормотал, так за ним из ФСБ приезжали.
- Кто такой? - Спросил Кандидат.
- Сашка. Бубен.
- И где он теперь?
- А я знаю? - хмыкнул Бывалый. - Ему мокруху клеили. Тройное убийство.
* * *
Двери камеры отворились. Конвойный ввел старика-арестанта. Тот с уважением взглянул на Кандидата и бочком протиснулся между ним и Бывалым, успев тому что-то шепнуть.
- А ты знаменитость, - сказал конвойный Кандидату. - Давай, на выход.
- С вещами? - Спросил с надеждой Кандидат.
- Щаз! Прямо с вещами. Иди! Кум зовёт. - Заржал конвойный. - На ковёр.
В кабинете начальника тюрьмы по-домашнему уютно. Большие окна, выходящие во двор, занавешены тяжёлыми шторами алого бархата. Поверх ниспадают гардины, лёгкие, ажурные и белоснежные. На полу настлан палас, и дорогой ковёр. Так что, сказав, что кум вызывает Кандидата на ковёр, конвойный не соврал, заставив заключенного снять ботинки у дверей.
- А! - Обрадовался начальник тюрьмы, увидев Кандидата. - Заходи. Да ты знаменитость.
- Так уж и знаменитость. - Скромно потупив взгляд, произнёс Кандидат.
- Не скромничайте, Михаил Аронович. О вашей афере СМИ уже раструбили на весь мир! Не сегодня-завтра на телевидение попадёте. Знаменитость. Знаете, интеллектуальный уголовник нынче не новость, но не каждый становится знаменитостью. - Полковник встал из-за огромного дубового стола, покрытого зелёным сукном, указывая рукой на кресло. Он был крепким мужиком, этот полковник, с глазами белого медведя. - Знаете почему?
- Нет.
- Чтобы стать знаменитым, нужен продюсер. Шоумен. А не у каждого он есть.
- А у меня, что ли, есть?
- Есть. По крайней мере, с сегодняшнего дня. Но обо всём по порядку. Будем знакомы. Полковник Скрипник. Сергей Валерьянович.
- Левин, - сказал Кандидат, - Михаил.
- Знаем, знаем! - Заулыбался полковник. - Левин Михаил Аронович. Археолог. Кандидат наук. Декан факультета. Коллекционер древних рукописей. Обвиняется в подделке артефактов.
- Умней ничего не придумали? - Сказал Михаил.
- Не скажите. Мир шоу-бизнеса вторгается и в наши пределы. Скажу прямо: не вы, к моему сожалению, возглавляете топ-список фальсификаторов. Вы пока на втором месте. А на первом - некто Одед Голан из Израиля. Не знакомы?
- Признаться, нет, - ответил Кандидат.
- Тоже обвиняется по статье "подделка артефактов". Кстати, что за слово такое? А? Я тут сопоставил ваши два дела, и нашёл кое-что интересное. Но сначала хотел бы дать вам кое-какую информацию. Так сказать, из первоисточника. Из, что говорится, первых рук. - Полковник развернул ноутбук, и подвинул его к Михаилу. На него смотрел его портрет, под которым стоял заголовок статьи: "Русский след" в деле "Евангелия Мира от ессеев". (Величайшая фальсификация ХХI века).
- Вы позволите? - Спросил Кандидат, и полковник кивнул, но Михаил уже впился глазами в статью.
"Русский учёный М.А.Левин, известный в среде коллекционеров древностей, как реставратор, изготовил точную копию свитков "Евангелия Мира от Ессеев" за день до того, как сам оригинал, о котором говорят как о памятнике письма Иисуса, был похищен из тайного схрона. По словам учёного, хранитель свитков якобы собирался передать оригинал правительству Российской Федерации.
- Прочли? - Спросил полковник, и Михаил молча кивнул.
- До сих пор было известно о единственном экземпляре свитков с таким названием. Евангелие Мира. Знаете, где они находятся? - Спросил полковник у Михаила. Тот неопределенно пожал плечами.
- Они сокрыты от мирских нескромных взглядов в хранилищах Ватикана. Посажены под замок. А с ваших слов выходит, что Ватикан обладает не единственным экземпляром, и даже не оригиналом, а копией! И к тому же - русской подделкой! - По выражению глаз Михаил видел, что полковнику эта версия очень нравится.
- Скажите, зачем нужно было вместо оригинала отправлять на экспертизу копию? Тем более, собственноручно сделанную? Возможно, вы не совсем понимаете всю серьёзность вашего положения?
- Да, у Рима хранится копия. Ну и что? - Михаил пожал плечами. - Это всего лишь исторический казус. Русские монахи владели этой святыней от момента крещения княгини Ольги, вплоть до вторжения монгольских орд на Святую Русь. Времени для создания копий и их тиражирования было не так много, но достаточно, чтобы изготовить несколько штучных экземпляров. Святые люди предприняли всевозможные попытки для спасения реликвии. Считалось, что монахам удалось вывезти свитки за пределы Руси. Назад, в Константинополь. Но, по умыслу или провидению, вывезены были копии, тогда как сам оригинал остался на Руси и благополучно дожил до наших с вами дней.
Согласитесь, предприятие было преопаснейшее. Ордынцы грабили и жгли храмы, распинали божьих людей.
- Но не могли же их, в конце концов, просто перепутать?
- А почему бы и нет? Это говорит о качестве работы русских монахов. Те, кто увозил свитки из Руси, не увидел подлога, а, быть может, только делал вид, что перепутал оригинал с копией.
- Скажите, - просит полковник, - а какая цель была у этого Хазаринова?
- Хранителя?
- Да, хранителя этих свитков.
- Видите ли, существует пророчество, которое говорит о том, что в дни прихода Мессии все знания падут к ногам человечества. И все семь печатей падут, и раскроется смысл и суть вещей.
- И что?
- Хазаринов утверждает, что печати пали.
- То есть - время пришло? - Спросил полковник, и Михаил пожал плечами.
- Оковы пали, - пропел полковник, - и Хазаринов больше не хранитель.
- Теперь он считает возможным ознакомить широкую общественность со свитками и их содержимым.
- Зачем нужна была такая точная копия?
- Такая точность даёт учёным всё необходимое для проведения комплексной экспертизы и сохранности оригинала.
- А почему он сразу не захотел передать оригинал?
- Оригинал, по сценарию Хазаринова, должен был появиться на последнем этапе экспертизы. При определении возраста артефакта и должна была состояться передача оригинальных свитков в руки государственных лиц.