"Местное начальство вряд ли разберется в этом запутанном деле. Истца нет, о пропаже денег не заявлено, обвинили в убийстве Чжан Шаня, а где доказательства? Надо обратиться к высшим властям, может, они помогут",- подумал он.
Ван Хуэй много слышал о выездном следователе Сюе, о нем молва шла, что он мастерски разрешал такие каверзные дела, в которых, как говорится, нет ни начала, ни конца. Как раз в это время знаменитый судья (уроженец Линбао в Хэнани), он же начальник ведомства Сюй, имеющий почетный титул сянъигуна, приехал по служебным делам в провинцию Шаньдун. Ван Хуэй составил жалобу и передал ее в ямынь столичного вельможи. Господин Сюй, ознакомившись с делом об убийстве сюцая, потребовал от окружного начальства чинить повторный допрос. Однако в окружном ямыне держались прежнего решения - преступление совершил Чжан Шань, а украденные деньги, которые пока не найдены, следует еще искать. Как мы знаем, хозяин гостиницы признался в преступлении, боясь новых пыток, но при встрече с Ваном он ему шепнул, что ни в чем не повинен, а потом рассказал, что в тот злосчастный вечер, когда услышал скрип ворот, он столкнулся у входа с Ли Бяо. Этот рассказ породил у Ван Хуэя подозрения, которые, однако, слуга не решался высказать.
Выездной следователь Сюй, ознакомившись с прошением Ван Хуэя, вызвал обоих подсудимых на допрос, но они отвечали то же, что и прежде.
- Чжан Шань! - сказал следователь Сюй.- Если ты подозреваешь Ли Бяо, почему при допросе в окружном ямыне ты взял вину на себя?
- Не выдержал пыток, ваша светлость, потому и признался,- сказал Чжан.- Ничтожный - простой домовладелец. Конечно, у меня есть свои упущения, за которые следует взыскать, но чтоб украсть или тем паче убить человека - на такое я не способен. Да и куда я после этого денусь, где спрячусь?.. Дело же было так. В тот день кто-то открыл ворота, а я побежал к выходу. Вот там-то я и столкнулся нос к носу со стражником... Почему-то его не винят, а взыскивают с меня!
Тут вмешался Ли Бяо:
- Ваша светлость! Я - государев стражник! Окружной начальник приказал мне ехать с господином сюцаем, чтобы поймать вора. Мог ли я убивать сюцая, коли был с ним связан? Ведь тогда мне никак нельзя было бы вернуться обратно!.. А пришел я в гостиницу потому, что свой нож там оставил. В ворота вошел я пустым. Что ж, я голыми руками его зарезал? Нож свой я потом нашел на постели, и все это видели. Не этим ножом убивали сюцая... Человек зарезан в заведении Чжана, значит, с него и спрос.
- Ну, а ты что скажешь? Кто из них виноват? - спросил следователь Ван Хуэя.
- Не могу знать, ваша светлость! Вконец запутался!.. Как будто оба они вызывают подозрение, но и оба имеют оправдания.
- А по-моему, они не виноваты. Здесь какая-то другая причина...- промолвил вельможа Сюй и, взяв кисть, написал заключение: "Стражник Ли Бяо и хозяин гостиницы Чжан Шань хотя и были связаны с покойным, однако к убийству вряд ли причастны, а посему должна быть другая причина. Подозреваемых людей держать в заключении до поимки настоящих преступников". Ли Бяо и Чжан Шаня снова отправили в окружную тюрьму.
Господин Сюй покинул присутственную залу весьма удрученный тем, что дело осталось неразрешенным. Вечером, когда он лег спать, ему сквозь дрему почудилось, что перед ложем его появился сюцай с красавицей девой. Они протягивают ему прошение и говорят о каком-то убийстве.
- Я как раз хотел вас кое о чем расспросить! - сказал Сюй.
И вдруг женщина сказала ему странные слова - будто стихи:
Безволосы, темны-темны,
Сразиться друг с другом должны.
Олень бежит по земле,
Все видно в ясной ночи.
Сюй постарался запомнить слова. Кивнув головой, он хотел было спросить, что они означают, но видение исчезло. Он в испуге вскочил - оказалось, что это был лишь сон. Однако следователь хорошо запомнил странные фразы, правда, смысла их, как ни гадал, так и не смог понять. И вдруг он подумал: "В своей первой фразе женщина говорит о волосах... Безволосая женщина - это, конечно же, монахиня... Быть может, какая-нибудь монашка учинила злодеяние? Завтра надо хорошенько все разузнать. Чудится мне, в этих строках и таится разгадка преступления".
На следующий день следователь Сюй, открыв присутствие, вызвал Чжан Шаня на повторный допрос.
- Скажи, этот сюцай все время ночевал в твоей гостинице?
- Никак нет! Постоянно ночевали только стражник да челядинец господина сюцая - Ван Хуэй, а сам он проводил ночь где-то в другом месте. Правда, в тот самый вечер он остался дома, потому как стражник со слугой ушли в Цзинин. Вот тут-то его, несчастного, и порешили!
- А ходил он в здешние храмы или какие скиты?
Чжан Шань, немного подумав, ответил:
- В тот день, когда они приехали, господин сюцай пожелал посетить какое-нибудь тихое место, чтобы немного успокоиться и развеять уныние. Я проводил его в здешний скит.
- С монахинями?.. А каковы они внешностью? Молоды ли?
- Нас встретила одна - обликом весьма прелестная.
"Вот и разгадка!" - втайне обрадовался Сюй и спросил:
- Как зовут эту монахиню?
- Ее кличут Чжэньцзин - Истинное Безмолвие.
Следователь, на мгновение задумавшись, вдруг стукнул ладонью по столу:
- Вот и ответ на первые две фразы! В них говорилось: "Безволосы, темны-темны, сразиться друг с другом должны". Первые слова намекают на монахиню, а иероглифы "темный" и "сразиться" в соединении означают "безмолвие". Несомненно, преступление связано с этой монахиней.
Он тут же выдал стражнику Ли Синю бирку на арест монахини, которую следовало немедленно доставить в суд. Ли Синь, исполняя приказ, направился в скит. Перепуганная красавица монахиня попыталась узнать причину ареста, на что стражник ответил:
- Дело нешуточное! Господин следователь вызывает тебя по подозрению в убийстве.
- Батюшки! - воскликнула монахиня.- К какому еще убийству меня приплели?
- У Чжан Шаня на постоялом дворе зарезали сюцая Вана, и Чжан показал, что убитый будто бы бывал в этой обители. Вот мне и велели доставить тебя на допрос.
Монахиня стояла как громом пораженная.
"Я еще подивилась, почему сюцай эти два дня не появлялся. А его, оказывается, убили! - думала она.- Какое несчастье!"
- Господин стражник! Я же монахиня, никогда не выхожу за ворота скита. Откуда мне знать, что случилось на постоялом дворе.- В голосе женщины слышались просительные нотки.- Пожалейте меня, господин служивый, скажите начальству, чтобы меня не вызывали в суд, а я вас щедро отблагодарю!
- Ничем не могу помочь! Следователь требует тебя в суд, а с ним шутки плохи!
Женщина заплакала, бросая на стражника жалостные взгляды. Потом она подсела к нему поближе, рассчитывая, что стражник ее пожалеет и сделает послабление. Ли Синь понимал эти хитрые ходы, но, боясь ослушаться начальства, не уступил.
- Если ты не причастна к этому делу, тебе нечего бояться,- успокоил он женщину.- Поговори сама с начальником - и все определится.
Монахине пришлось подчиниться и пойти вслед за стражником в ямынь. Когда она предстала перед следователем, тот, хлопнув ладонью по столу, воскликнул:
- Поразительно! Это, конечно, она - та самая женщина, что я видел во сне!
Он велел монахине подойти ближе и встать перед ним на колени.
- Ответствуй! Имела ли ты греховную связь с сюцаем Ваном и как ты убила его? Если расскажешь правду, освобожу тебя от наказания! Если в чем-нибудь солжешь, забью до смерти!
Экзекуторы, стоявшие в зале присутствия, отозвались на эти слова громкими криками. Молодая монахиня - а ей не исполнилось еще и двадцати лет - никогда не бывала в суде и не видела грозное начальство вблизи. Насмерть перепуганная, она тряслась от страха. Скрывать от судьи свою тайну она побоялась.
- Однажды господин сюцай зашел к нам в скит, наверное, отдохнуть и рассеяться. Увидев меня, он снова появился в тот же вечер. Дал мне слиток серебра и сказал, что останется на ночь. Конечно, мне не следовало его принимать, но так уж получилось... После этого он приходил несколько дней кряду, потому как меж нами возникли любовные чувства. Как-то он сказал мне по секрету, что в гостинице у него схоронено несколько десятков лянов и два золотых украшения, которые он собирается мне подарить. А в последний вечер он сообщил, что ночью ко мне не придет и останется в гостинице. Какое-то у него было дело... Ушел и больше не вернулся. Я долго ждала его и, конечно, понятия не имела, что он уже мертвый.
Следователь понял, что молодая монахиня говорит правду. Несомненно, эта прелестница путалась с сюцаем, но убить его она не могла. Как же связать концы с концами? И еще эти деньги, украшения... Ведь их как раз и украли. Следователь находился в замешательстве.
- Скажи, когда сюцай говорил о серебре и вещах, рядом был кто-нибудь еще, кто мог бы подслушать?
- Никого! Мы тогда лежали в постели!
- Ну, а ты сама рассказывала об этом кому-нибудь?
Чжэньцзин смешалась и вспыхнула:
- Такое было! - Она опустила голову.- Видно, зря я сказала тому проходимцу. Наверное, он и убил сюцая.
- О чем ты? - Сюй стукнул кулаком по столу.