ВТОРОЙ РИМ КАК ТРЕТЬЯ ТРОЯ
Религиозная терпимость хороша в случае, когда у тебя уже есть столь твердая вера, что тебе не хочется о ней спорить: кто может увидеть истину – обязательно, рано или поздно, увидит сам. Но если веротерпимость произрастает из отсутствия у тебя какой-либо твердой веры и если также – у всех вокруг, то это предопределяет крах государства. Что и произошло с языческим Римом. И только подвижничество христиан позволило ему – но уже как христианскому государству – не кануть бесследно в прошлое, а воспроизвести себя в лице Византийской империи, "второго Рима".
И в этом решающую роль сыграл император Константин. Причем – именно потому, что сознавал себя великим понтификом. И не считал, в отличие от большинства недавних предшественников, должность эту давно сделавшейся формальной – служащей не столько реальной пользе, сколь почету носителя. Последнее объясняется родом, из которого произошел Константин, и ведическим посвящением, которое он, вследствие своего происхождения, получил. Об этом будет подробно сказано ниже.
Впрочем, к чести предшественников Константина в должности следует сказать, что, после того, как Пророчество совершилось, некоторые из них попытались исполнить долг свой хотя бы формально. Поэтому в конце III века статуя Христа даже появилась, на короткое время, в главном из храмов Рима. В начале же сего века Александр Север, побуждаемый своей матерью Маммеей, не только имел во дворце изображение Христа на почетном месте среди статуй богов, но и стремился воздвигнуть Ему величественный храм. Этого же еще в I веке хотел Тиверий, которому исповедала чудо воскресения Христа Мария Магдалина. Но, как написано в книге "Первые четыре века христианства" историка церкви Андрея Муравьева, "сильнее действовала злоба евреев, возбуждавшая язычников против христиан". Они подкупали сенат, чтобы он препятствовал подобным распоряженьям понтификов. Тридцать сребреников, которые, как считается, возвратил Иуда синедриону, сделали еще одно черное дело.
Почему же Константин воспринял очень серьезно свое вступление в должность великого понтифика? Потому что он получил отличное духовное образование от своего отца – императора Констанция Хлора. Высокие материи богословия и философии не только не представлялись Константину не стоящими внимания – напротив, его внимание было сосредоточено, в основном, на них.
Какого же учения придерживался Констанций? Об этом спорят. Его современник епископ Евсевий Кесарийский называет Хлора христианином в своем знаменитом трактате "Жизнь Константина". Что характерно для того времени, такому определению не мешает общеизвестный факт, что Хлор относился с пиететом к богам, почитая в особенности из них Марса и героя (то есть полубога) Геракла. Историк же Антон Карташев более осторожно именует Констанция монотеистом. Действительно, нет свидетельств, косвенных или прямых, о том, что отец Константина Великого крестился.
Но вот что говорит о Хлоре легенда, вошедшая в Предание христианкой церкви. Среди министров Констанция некоторые поклонялись богам, а некоторые, будучи христианами, отказывались почитать их. Или, по крайней мере, оказывали им гораздо меньшие почести, нежели Христу. Однажды Констанций вызвал к себе таких и сказал: "Подобное поведение мне не нравится. Зачем вы выделяетесь меж другими? Впредь – или поклоняйтесь Христу не более, чем остальным богам, или я попрошу вас оставить службу".
Конечно, служба при императоре являла собой занятие весьма прибыльное. Сановники разделились. Одни подали прошение об отставке. Другие перестали отличать Христа как-либо от иных богов.
И Хлор подписал отставку. Но – не для тех, которые просили о ней. Напротив, он освободил от занимаемой должности переставших оказывать Христу почести, подобающие Всевышнему. Сановники явились к императору и почтительно спрашивали, не перепутал ли он чего, ведь у него же так много дел. Констанций им отвечал:
– Не вы ли говорили мне: Слово есть Единородный Сын Единого Бога, Источник бытия богов и людей? И вот как вы оказались "верны" Источнику! Как же мне тогда верить, что будете на службе своей верны императору? Людей, не имеющих твердой веры, легко запугать или подкупить. Однако другим из вас, которые не прекратили служения своего небесного, я смело могу теперь доверять любые земные должности.
По-видимому, Констанций верил в Единого изначально. Задолго до того, как стал императором. И он понимал при этом, что именно христианские священники являются служителями Единого. И эту веру и понимание это Хлор доказал чем-то большим, нежели "умыванье рук" Понтия Пилата.
А именно. Когда император Диоклетиан воздвиг против христиан страшное гонение, Констанций состоял главным администратором западных территорий Рима. Так вот, в провинциях этих не пролилось ни капельки христианской крови. Свидетельствует современник Луций Лактанций, которого называли "христианский Цицерон": первый эдикт Диоклетиана против христиан вообще не был оглашен в западных провинциях. И также проигнорировал Хлор четвертый императорский эдикт, который открывал дорогу наибольшему зверству.
А, между тем, система римского домината, принятая в то время, не позволяла даже малейшего своеволия поместных властей. Любое отступление от нее могло быть приравнено к государственной измене. Следовательно, Констанций рисковал и сам испить чашу, от коей он избавлял поклонников Единого Бога.
О верованиях людей, подобных отцу императора Константина, потомки спорят. Особенно в наше время, когда практически всеми официальными конфессиями забыто апостольское учение, что боги, разумеется, существуют, и только важно, как понимать о них ("Есть много богов, но… один Бог Отец, из которого все" – 1 Кор 8:5,6). На русской земле учение это помнили еще целое тысячелетие после Вселенского собора первого. В иных же землях забыли уже через половину тысячелетия или раньше.
Поэтому столь рознятся мнения чужеземцев, к примеру, о Святославе Хоробром. Заставший князя за поклонением христианским святыням написал о нем "христианин". Другие же, которые видели, как отец Владимира Святого оказывает знаки почтения богам, начертали о нем: "язычник". А уж когда ревнивый до воинской славы Цимисхий не сумел перебить или принудить сдаться горстку защитников Доростола и распустил слух о жестоком и непреодолимом колдовстве Чурилы волхва, сподвижника Святослава, – клеймо "язычник" на этого последнего было поставлено окончательно. Даже С. Алексеев и А. Веста поверили.
Подобные разногласия по вопросу религиозной атрибуции (то есть веропринадлежности) у историков чаще всего свидетельствуют, что человек был последователем Русской Северной Традиции. Ее предание сохранило, что именно таким был Констанций Хлор. Причем он был потомственный посвященный, то есть происходил из древнего рода хранителей Традиции.
Род этот принадлежал славянскому племени ардиеев (греческая транскрипция самоназвания "арктии", "арции"), пришедших с Севера в земли Иллирии еще чуть ли не во времена Трои. Ученые производят это племя от носителей лужицкой культуры, но сами представители его полагают себя произошедшими непосредственно от легендарных арктов.
Кстати, самоназвания "арктии" и – более широкое – "словене" в древние времена представляли почти синонимы. Мы можем это видеть из работы президента Российской Академии Наук А.С. Шишкова (1754–1841) "К истокам. Опыт словаря забытых словенских слов". Он пишет: "Глагол арку есть вещаю, говорю (слово). В Слове о полку Игореве: Ярославна плачет в Путивле, на забрале аркучи: о ветре! ветрило! Отсюда название буквы рцы или арцы, и многие другие слова, например, рок, то есть единожды навсегда сказанное или произреченное".
Ардиеи воздвигли множество поселений у подножия гор, которые, вследствие сего, получили наименованье Ардийских. Поздней они же, при содействии талантиев и эллинов, основали Апполонию Иллирийскую – город, названный в честь Аполлона Гиперборейского. Что же касается непосредственных предков Констанция Хлора – они предпочитали селиться у подножья Бебийских гор, которые ограничивают Либурнию. Славные представители этого рода Бебиев не единожды сыграли важную роль в истории Рима.