По легенде, они претерпели мученическую смерть 8 ноября 987 года. Немецкие каменщики признали их покровителями своего цеха за их мастерство в обработке камня и за твердость в вере, проявившуюся в упорном – даже ценой собственной жизни – отказе приносить жертву языческим богам. Древнейший из регламентов оперативного Цеха, а именно Регламент каменщиков Страсбурга, открывается следующей формулой: "Во Имя Отца, и Сына, и Святого Духа, и милостивой нашей Матери Марии, а также Благословенных Слуг их, вечной памяти Четверых Венценосных Мучеников…". Также эта законодательная формула встречается и в других средневековых немецких документах.
Нужно отметить, что английские каменщики достаточно рано отказались от упоминания этих святых в своих документах, несмотря на то, что многие свои обычаи они позаимствовали именно из Германии. Тем не менее в манускрипте Regius, старейшем из известным нам английских масонских сводов законодательства, составленном приблизительно в 1390 году, содержится целый раздел, озаглавленный "Ars Quatuor Coronatorum" – "Искусство Четверых Коронованных" (строки 497– 534), где достаточно подробно пересказывается их легенда лишь с незначительными изменениями, вполне вписывающимися в общий контекст средневековой патристики и призванными сделать ее более понятной современному (для составителя) читателю.
Таким образом, можно признать, что Четверо Коронованных были святыми покровителями каменщического цеха в Германии и Италии, точно так же, как в Англии это место занимали святые Иоанны.
В честь Четверых Коронованных названа самая известная в мире исследовательская ложа в Англии, издающая многотомный ежегодник своих трудов под заглавием "Ars Quatuor Coronatorum".
Четверо сержантов из Ла-Рошели
Апокрифическое наследие масонства практически необъятно. В разных странах и в разные времена складывались масонские легенды о мифических или исторических истоках Братства, знаменитых и славных людях, или являвшихся его членами, или сочувствовавших, или покровительствовавших ему. Разные авторы в разное время своим волевым решением причисляли к масонам фактически всех великих людей всех времен и народов, от Адама, через Сократа и Конфуция, до Ларошфуко и Черчилля… стоп, они и вправду были масонами. Тогда, скажем, до Пушкина и Юнга… так, ну ладно, давайте скажем – до Фрейда и Выготского, здесь хотя бы можно со всей определенностью сказать, что приписывать их сюда неправомерно. Хотя некоторые исследователи толкуют понятие масонского братства расширенно, утверждая, что к нему принадлежат все верные и добродетельные мужчины, верующие в Бога и творящие благо своим ближним. Тогда да, границы Братства практически не имеют предела. Однако даже если говорить об административно ограниченном братстве с четкими границами членства, в его истории все равно достаточно прецедентов, эти границы размывающих. Взять хотя бы совершенно не поддающуюся исследованию ситуацию в германских княжествах в конце XVIII века, или во Франции на рубеже XIX и XX веков, когда правила регулярности и взаимного признания не просто не существовали в их современном универсальном смысле, но просто-напросто возникали, формировались и отменялись чуть ли не ежедневно.
Можно также упомянуть о сотнях и сотнях дополнительных степеней и градусов, отчасти сформированных впоследствии в масонские уставы и ордена, отчасти отпавших от масонского движения и с тех пор существующих параллельно ему, не будучи с ним ничем связаны, или же просто тихо затерявшихся в веках. Некоторые из них оставили по себе громкую славу, положительную или отрицательную. Некоторые так и остались лишь на страницах специальной литературы по истории духовных учений и тайных обществ. Некоторые, уже уйдя с исторической сцены, зажили своей собственной новой и интересной жизнью в мире фантастики и фантазий различных авторов, например, те же самые иллюминаты, чья фантастическая история не в пример занимательнее и увлекательнее их реальной истории в мире реальных людей, скучных и меркантильных.
В нашем же случае речь тоже идет о красивой легенде и не очень красивой реальной подоплеке, лежащей в ее основе.
Мало кто из людей, выросших в России, не помнит исторических фраз широко растиражированного кинематографом разговора:
– Прошу прощения, сударь, но нас атакует отряд.
– Сколько человек?
– Около трехсот, сударь.
– А сколько у нас мушкетов, сударь?
– Четыре!
– А сколько шпаг?
– Четыре!.. и т. д.
Почти десятилетняя осада Ла-Рошели в годы правления Людовика XIII, однако, не имеет никакого отношения к истории, о которой идет речь. Просто и в наши дни в крепости Ла-Рошель можно увидеть знаменитую башню Четверых сержантов, услышать старинное предание об их мученической кончине и посмотреть на гордо реющий над крепостью триколор, по словам местных экскурсоводов, являющийся копией некоего "флага четверых сержантов", хотя исторических подтверждений этому, как водится, нет. Александр Дюма, в своих произведениях часто перерабатывавший народные легенды и популярные фольклорные мотивы, с пользой применил также и эту легенду, вынув из нее историческую сердцевину и оставив только место действия и персонажей
– четверых героев-мушкетеров и крепость Ла-Рошель.
В действительности же сержантов действительно было четверо – Борис, Губен, Поммьер и Раульс (Boris, Goubin, Pommiere, Raoulx). Служили они в Ла-Рошели в 1820– 1822 годах. Тогда же и были гильотинированы, предварительно будучи доставлены в Париж. В масонской мифологии образы четверых сержантов сопровождены легендой об их членстве в некоей тайной организации борцов с тиранией, о том, что, будучи арестованы и раскрыты, они отказались сообщить своим тюремщикам имена братьев и тайные места встреч, а также опознавательные знаки, вели себя отважно и непреклонно и погибли, так и не раскрыв рта. Поэтому и весь смысл легенды о Четверых сержантах состоит для вольных каменщиков в повторении и воспроизведении в веках нерушимых принципов Братства: Audi. Vidi. Tace. – Услышь, узри и молчи.
Однако возникает вопрос – за что? За что были казнены Четверо сержантов и какие именно тайны довелось им хранить настолько нерушимо?
Наполеоновские войны раз и навсегда перекроили европейскую карту и изменили ход мировой истории. Особенно сильно сказались они на истории Средиземноморья, непосредственное участие в которой принимали также масонские и другие тайные общества. В период Наполеоновских войн несколько раз менялись общественный строй, административное деление, территории и социальная стратификация во Франции, в Италии, Испании, их пограничных землях, на островах и даже отчасти в Греции и Австрии. В центре событий, по стечению обстоятельств, оказалась не собственно Франция (откуда центр европейской истории временно сместился по завершении Великой революции), а Италия. Процессы соединения, завоевания, дробления и перестройки отдельных королевств на Апеннинском полуострове длились почти два века, в конечном итоге приведя к краткосрочному объединению страны под властью короля Виктора-Эммануила при помощи и непосредственном участии достославного брата великого командора устава Мемфиса и Мицраима Джузеппе Гарибальди. Но до этого было еще полвека. Пока же французский Император железной рукой наводил порядок в итальянских землях, в частности, в Неаполитанском королевстве, где он посадил на престол блестящего кавалеристского маршала Иоахима Мюрата. Не усидев, впрочем, на престоле слишком долго, Мюрат вновь возвратился в действующую армию, и армия эта отправилась в дальнейшие походы. В Италии судьба французской оккупации была решена совместными усилиями английских моряков и героев Альпийского перехода под командованием графа Суворова-Рымникского, впоследствии за это князя Италийского. Наполеон устремился далее по Европе, учреждая новые престолы и утверждая на них своих братьев и соратников… а потом все кончилось Березиной.
Сперва "чудовище" было сослано на остров Эльба. Любые контакты с ним были строжайше запрещены воссевшими на французском престоле Бурбонами. Судьбе тех, кто все же шел на эти контакты, не стоило завидовать. В данном случае наш знакомый Александр Дюма был весьма недалек от истины, описывая злоключения несчастного Эдмона Дантеса.
Но 1 марта 1815 года Наполеон снова высадился в Жуане. Молниеносно пронеслись Сто дней, на поле близ бельгийской деревни Ватерлоо успели подойти прусские части князя Блюхера, которым, заблудившимся в лесу, указал дорогу так и оставшийся неизвестным мальчик, случайно встреченный ими, – и бывший император окончил свои дни на острове Св. Елены, о чем существует море исторической и художественной литературы.
5 мая 1821 года первый император Франции умер, но не умерли его сторонники, последователи и идеологические наследники. Вдохновленные идеей восшествия на престол "Орленка" – Наполеона II, сына императора от Марии-Луизы Австрийской, его единственного законного наследника, они провозгласили его императором Наполеоном II. Однако, сосланный к австрийскому двору, Франсуа Жозеф Шарль Бонапарт так и не смог стать правителем Франции, а в 21 год просто умер от туберкулеза. Бонапартистское движение, тем не менее, не утихло, и в подполье продолжали шуметь заговорщики, выдвигавшие все новые и новые кандидатуры в качестве наследников имперского престола, а также планы по завоеванию последнего. Все это длилось еще тридцать лет, пока всенародно избранный президентом уже республиканской – после революции 1848 года – Франции двоюродный брат "Орленка" Луи-Наполеон не осуществил государственный переворот и не провозгласил себя императором Наполеоном III. В восторге и рвении встретили его рукоплесканиями члены Национальной Ассамблеи, которые торжественно вручили ему некий символ его власти и власти уже ставшего легендой его родственника.