- Я думала, мы идем ужинать.
- Это, может быть, позднее. Но сначала мы едем в Брукфорд смотреть крепко сбитую комедию под названием "Маргаритки на лужайке"…
- А ты не сошел с ума?
- …тамошнего драматурга Филлис Джейсон.
- Ты-таки сошел с ума. Точно, ты помешался.
- Объясню все по дороге. Будь добра, дорогая, поспеши.
Когда они на предельной скорости катили по Четвертой автостраде, Джейн спросила:
- Ты считаешь, что никто, кроме тебя, не знает об этом молодом человеке?
- Бену Эмма ничего не сказала, потому что он всегда не любил Кристофера. Хелен говорит, что он ревновал, считая, что Кристоферу уделяют больше внимания, чем ему.
- И Маркусу Бернстайну Эмма тоже не сказала?
- Думаю, что нет.
- А тебе сказала…
- Да, мне сказала. В самый первый день, когда мы с ней завтракали. Понять не могу, как это я о нем раньше не подумал!
- Она в него влюблена?
- Этого я не знаю, но, определенно, очень нежно к нему относится.
- И ты думаешь, что мы найдем ее в Брукфорде?
- Если и не найдем, готов биться об заклад, что Кристофер Феррис знает, где она. - Джейн ничего на это не сказала. Немного погодя, не отводя глаз от несущейся на них ленты шоссе, Роберт добавил: - Извини меня, пожалуйста. Я пообещал больше не говорить на эту тему, а теперь мчу тебя в темные чащи Суррея.
- Почему, - спросила Джейн, - ты так хочешь найти эту Эмму?
- Из-за Маркуса. Хочу, чтобы Маркус успокоился.
- Понимаю.
- Потому что, если Маркус перестанет сходить с ума, тогда успокоится и Хелен, и жизнь в нашем доме станет куда приятнее.
- Что ж, резонно… Смотри, по-моему, тут нам надо сворачивать.
Найти Брукфордский театр оказалось непростым делом. Они проехали туда-обратно по Хай-стрит, затем спросили у полисмена в рубашке с короткими рукавами и с усталым лицом. Он объяснил: проехать еще с полмили в сторону от центра, улица на окраине, тупичок. Там они обнаружили большое кирпичное здание, которое, пожалуй, больше всего было похоже на миссионерский дом, чем на что-либо другое, но над входом большими неоновыми буквами, затуманенными знойным вечерним маревом, было написано "ТЕАТР". Напротив, у поребрика, были припаркованы два автомобиля и, опустив ноги в канаву, сидели две девчушки, рядом стояла сломанная детская коляска - наверное, девочки играли в дочки-матери.
На стене здания была афиша.
МИРОВАЯ ПРЕМЬЕРА!
"МАРГАРИТКИ НА ЛУЖАЙКЕ"
ФИЛЛИС ДЖЕЙСОН.
КОМЕДИЯ В ТРЕХ АКТАХ.
РЕЖИССЕР-ПОСТАНОВЩИК
ТОММИ ЧИЛДЕРС.
Джейн, разглядывая мрачный фасад здания, сказала:
- Неужели это театр и сейчас там идет спектакль?
Роберт взял ее под руку.
- Поспешим…
Они поднялись по каменным ступеням, вошли в маленькое фойе, с сигаретным киоском по одну сторону и кассой по другую. В кассе сидела девушка и вязала.
- Боюсь, спектакль уже начался, - сказала она, когда у окошечка появились Роберт и Джейн.
- Мы так и думали. Но все же купим два билета.
- По какой цене?
- Э-э… в партер, пожалуйста.
- С вас пятнадцать шиллингов. Но придется подождать до второго акта.
- А где тут можно что-нибудь выпить?
- Наверху бар.
- Большое спасибо. - Роберт взял билеты и сдачу. - Очевидно, вы знаете всех, кто тут работает?
- Да…
- Кристофер Феррис?
- А-а, это ваш друг?
- Ну, скажем, друг моей знакомой. Вообще-то, меня интересует, здесь ли его сестра… точнее, его сводная сестра. Эмма Литтон.
- Эмма здесь работает.
- Здесь работает? В театре?
- Да. Помогает помрежу. До нее работала другая девушка, но с ней случился приступ аппендицита, и Эмма ее заменяет. Конечно, - голос кассирши зазвучал более профессионально, - мистер Чилдерс предпочитает брать людей, у которых есть опыт работы в театре, которые окончили театральное училище и уже где-то поработали. Но, поскольку Эмма здесь и делать ей нечего, он разрешил ей поработать. Пока не поправится его постоянная помощница.
- Понятно. Как вы считаете, мы сможем ее увидеть?
- Конечно. Но только когда кончится спектакль. До конца спектакля мистер Чилдерс не позволяет никого пускать за сцену.
- Ясно. Мы подождем. Еще раз большое вам спасибо.
- Не стоит благодарности.
Они поднялись на второй этаж в фойе побольше с баром в углу и сидели там, потягивая пиво и разговаривая с барменом, пока жидкие хлопки не возвестили об окончании первого акта. Зажегся свет, двери отворились, к бару устремился ручеек немногочисленных зрителей. Джейн и Роберт подождали первого звонка и, купив по пути две программки, вошли в зрительный зал. Деловая девица в нейлоновом комбинезоне провела их на места. Зрителей сегодня было мало, и они с Джейн оказались единственными в третьем ряду. Оглядевшись вокруг, Джейн авторитетно заключила:
- Наверняка здесь когда-то был дом для собраний. Ни один архитектор не построил бы такой уродливый театр. Но декорировали они его неплохо, освещение и цвета хорошие. Жаль, что они не нашли лучшего помещения.
Занавес поднялся, начался второй акт. "Гостиная в доме миссис Эдбери в Глостершире", - значилось в программке, и она была на сцене в натуральном виде: с балконной дверью, лестницей, кушеткой, столиком с винами, столиком с телефоном, низким журнальным столиком, на котором лежали журналы (чтобы актрисе было чем занять руки в паузы - взять журнал и полистать его) и с тремя дверьми.
- Представляю, какие там гуляют сквозняки, - пробормотала Джейн. - Хоть бы они закрыли балконную дверь.
Но балконной двери полагалось быть открытой, потому что в нее ворвалась инженю (Сара Разерфорд, которая так "очаровательна и естественна" в роли невесты), она бросилась на кушетку и разразилась слезами. Роберт покосился на Джейн: похоже, она забавлялась от всей души. Он поглубже ушел в кресло.
Пьеса была ужасна. Даже если бы они посмотрели и первый акт и смогли разобраться в запутанном сюжете, все равно пьеса была бы ужасной. Она изобиловала всевозможными клише, трафаретными характерами (имелась даже комическая служанка), совершенно ненужными выходами на сцену и уходами и телефонными звонками. Во втором акте их было восемь.
Когда опустился занавес, Роберт сказал:
- Скорее в бар! После такого испытания положен двойной коньяк.
- Нет, я и с места не сдвинусь, - сказала Джейн. - Не хочу разрушить колдовские чары. Не видела ничего подобного с тех пор, как мне было лет семь. И актеры тоже вызывают во мне ностальгию. Кроме одного, Роберт. Он как снегирь среди воробьиной стаи.
- Кто же это?
- Кристофер Феррис. Хорош необыкновенно!
Это была правда. Когда он, рассеянный молодой студент, которому в конечном счете суждено отбить героиню у ее жениха, биржевого маклера, неуклюжей походкой вышел на сцену. "Маргаритки на лужайке" впервые проявили какие-то признаки жизни. Текст у него был не лучше, чем у других, но манера игры и ритм безупречные, и он заставлял зрителей то смеяться, то грустить, он был очарователен. По роли он был одет в вельветовые брюки и обвислый свитер, на носу очки в роговой оправе, но и эта одежда не могла скрыть его привлекательности, элегантности и природной грации.
- …и он не только превосходный актер, он к тому же очень красив, - продолжала Джейн. - Теперь я понимаю, почему его сводная сестра так обрадовалась, когда они случайно столкнулись в Париже. Я бы и сама не отказалась с ним столкнуться.
В третьем акте декорация не сменилась, но теперь была ночь. В открытое окно лился голубой лунный свет, и юная невеста на цыпочках спустилась по лестнице, с чемоданом в руке, готовая уехать или сбежать с возлюбленным или что там еще в последний час она надумала совершить - об этом Роберт уже не думал. Он ждал, когда на сцене появится Кристофер. Когда он появился, Роберт в полном восхищении только на него и смотрел. Теперь Кристофер полностью завладел залом, сколько бы зрителей там ни присутствовало. Как и Роберт, они смотрели только на него. Кристофер поскреб в затылке, и все засмеялись. Он снял очки, чтобы поцеловать девушку, и все снова засмеялись. Он снова надел очки, чтобы сказать "прощай навсегда", и воцарилась тишина и кто-то зашмыгал носом. Когда все кончилось, раздались громкие аплодисменты, которые долго не умолкали, и предназначались они Кристоферу.
- Что будем делать теперь? - спросила Джейн.
- До закрытия театра остается еще минут десять. Пойдем чего-нибудь выпьем.
Они пошли в бар.
- Как вам понравился спектакль, сэр? - спросил бармен.
- Э-э, ну как сказать… Я…
Джейн оказалась смелее.
- Ужасный спектакль… - очень вежливым тоном сказала она. - Но мы влюбились в Кристофера Ферриса.
Бармен усмехнулся.
- Да, вот это актер так актер! Жаль, что вы пришли сегодня - сегодня совсем мало народу. Мисс Джейсон живет в этом городке, и мистер Чилдерс надеялся, что это привлечет зрителей. Но что поделаешь - жара.
- А обычно бывает много народу? - поинтересовалась Джейн.
- По-разному. До этого тут ставили "Тот, кто весел, пусть смеется", так зал почти всегда был полон.
- Это хорошая пьеса, - сказал Роберт.
- Какую роль там играл Кристофер Феррис?