2
Что такое осознавание * Мышление буржуазно * Ты никогда не можешь остановить мышление * Мышление естественно * Естественное состояние – не состояние отсутствия мыслей * Абсурдность поиска, постоянного становления (чем-то)
Терри Ньюленд: Что такое осознавание?
У. Г. Кришнамурти: Твое смотрение на что-то, и то, на что смотришь, и сам смотрящий – это все одно.
Например, имеется ощущение. Нет никакой разницы между твоим смотрением снаружи и внутри. Когда ты закрываешь глаза, объекты исчезают.
Скажем, я смотрю на Элизабет Тейлор – ее часто показывают по ТВ – голубые глаза, или зеленые, или что-то еще затрагивает вас и вызывает ощущение. Затем приходит кто-то еще, и [глаза]-камера отьезжает и показывает другую картинку. Камера не сравнивает эти две картинки и не называет одну красивой, а другую безобразной или какой-то еще. Проблема появляется, только когда вы сравниваете эти две картинки, и именно так вступает мыслитель. Если нет никакого сравнения, ты не отличаешься от того, на что ты смотришь. Это и есть осознавание.
Ты видишь долину, и все твое существо наполняется красотой долины – не то чтобы ты называл ее красивой, – потому что изменяется твое дыхание. Ты делаешь глубокий вздох – это может и быть причиной, по которой употребляют такое выражение: "захватывающий вид". Поэтому с того момента, как ты покидаешь это место и пока ты не достигаешь Гштаада, твое дыхание все время меняется, в зависимости от вида. Так ты осознаёшь. Ты идешь дальше и улавливаешь запах коровьего навоза. Ты осознаёшь его потому, что происходит раздражение твоего обонятельного нерва; а затем тебе встречается какая-то дама и запах ее духов точно так же раздражает твои обонятельные нервы. Вот что я имею в виду под осознаванием. Но как только ты интерпретируешь это ощущение как хорошее, красивое или тошнотворное, это не осознавание.
Но вы всегда интерпретируете, потому что хотите переживаний, в особенности так называемых приятных переживаний, именно так появляется ум, "я". Это повторяющийся процесс. Это не что-то живое, поскольку вы воскрешаете свою память. Но если бы вы не интерпретировали, "вам" бы пришел конец. Поэтому интерпретирование должно прекратиться только однажды, и это все, что необходимо, и это взорвет всю мысленную структуру. Только однажды, это не обязательно должна быть беседа человека, осознавшего Себя, осознавшего Бога или святого человека – это не имеет значения. Если вы не распознаете то, что видите, обоняете, осязаете или ощущаете на вкус, то это конец этой мысленной структуры.
Терри: В чем различие между свободным человеком и тем, кто не свободен?
У. Г.: (смеется) Я не вижу никакого различия. Если кто-то говорит, что я свободный человек, я этого не знаю. У меня никогда не бывает никакой мысли, что я свободный человек или что я отличаюсь от вас. Единственное,
что меня озадачивает, это почему он задает все эти вопросы, потому что у меня нет никаких вопросов. Так что я хочу лишь указывать, что в таких вопросах нет никакой надобности, поскольку на подобные вопросы нет ответов.
Но откуда вы знаете, кто является свободным человеком? Вы изучаете его действия? Есть множество святых людей, которые действуют в рамках строгих религиозных правил поведения.
Терри: В вас произошли некие фундаментальные изменения.
У. Г.: Понимаете, у меня были всякие виды переживаний. У меня было сексуальное переживание, но я не могу привнести в мое сознание сейчас то, каким оно было. Как я могу сравнивать эти состояния? Невозможно сравнивать то, каким я был и какой я сейчас. Даже если я говорю вам что-то о своей жизни и своих переживаниях, это все равно что говорить о чьих-то еще жизни и переживаниях. Память есть, ноя могу давать вам только словесную картину, в моих воспоминаниях нет никакого эмоционального содержания. Так что я никак не могу сказать вам, что вчера я был в рабстве, а сегодня я свободный человек.
Если ты ничего не ищешь, если ты не хочешь быть свободным ни от чего – что это за состояние? Как бы ты узнал? Здесь нет ничего, даже понимания. Сравнительная структура пришла к концу. С ней покончено. Это просто жизнь, вот и все.
* * *
У. Г.: Есть такая история о персидском мистике и шутнике. Однажды его пригласили провести беседу. Он пришел и начал беседу с таких слов: "Я уверен, вы все знаете, что я буду говорить". Люди отвечали: "Да, мы знаем". Мистик сказал: "Тогда какой мне смысл говорить? Я пойду домой". Люди осознали свою глупость и пригласили его снова. Он снова начал со слов: "Вы знаете, что я буду говорить", на что в этот раз люди отвечали: "Нет, мы не знаем". "Тогда нет смысла вам что-либо говорить", – сказал он и пошел домой. Они поняли, в чем была их ошибка, и спустя неделю снова пошли и пригласили его. Как обычно, он начал с того же. Половина слушателей отвечали "да", а другая половина – "нет". Мистик сказал: "Те, кто знает, скажут тем, кто не знает", – и пошел домой. (Общий дружный смех.)
* * *
У. Г.: Я пытаюсь загонять вас в угол, где вы ничего не можете с этим поделать. Нет способа понять и нет никакого запредельного. Пока ты чего-то добиваешься, ты уходишь от самого себя. Когда заканчивается это движение, которое обладает гигантской инерцией, накопленной за миллионы лет, это приводит к взрыву и он изменяет всю структуру твоего физического существа.
Внезапно активируются все железы, которые были неактивными. Вместо ума, управлявшего телом, им начинает руководить так называемая шишковидная железа, находящаяся вот здесь [позади лба], которую индуисты называют аджня-чакра. Больше нет "я", ничего, это чистое сознание.
Ты заново рождаешься, это то, что говорит Библия: семя должно умереть, чтобы быть рожденным снова.
Терри: Это механический, автоматический процесс?
У. Г.: Это механический процесс. Это то, что пытались делать йоги, чтобы вызывать изменение в структуре тела.
Терри: Насучат, что все механическое неправильно.
У. Г.: Да, вас учат использовать свою волю. Именно этому учат дома и в школах. Ты должен использовать свою волю, иначе будешь никем и все будут наступать тебе на ноги.
Терри: Что вы имеете в виду под механическим?
У. Г.: Все ваши действия механические. Вы пытаетесь манипулировать этими ощущениями, действиями, потому что хотите что-то от них получать. Вы хотите использовать эти чувства для собственной выгоды, для собственного удовольствия, и тем самым уничтожаете чувства.
Терри: Почему мы вообще к чему-то стремимся?
У. Г.: Это часть человеческого сознания. Три четверти миллиарда людей находятся в состоянии постоянного поиска. Здесь состояние другое, это естественное состояние, являющееся состоянием Будды, Иисуса и всех тех, кто вышел из мысленной структуры. Эти неугомонность и постоянный поиск будут продолжаться и продолжаться, и не будет никакого покоя, если только человеческое сознание не найдет свой уровень.
Терри: Кажется, что никогда невозможно ответить на вопрос, почему ты ищешь, потому что как только ты отвечаешь на вопрос, ты возвращаешься к началу и говоришь "ах".
У. Г.: Если ты это осознаешь, если это случается, то это конец.
Терри: Прекратятся ли вопросы, если ты осознаешь эту круговую природу всего процесса вопрошания?
У. Г.: Можно я вам кое-что скажу? У вас нет вашего собственного вопроса. Задайте вопрос, который вы можете назвать своим, вопрос, которого раньше не задавали. (Долгое молчание.)
Это похоже на то, как учитель математики создает задачи из ответов. Он знает ответ и потому дает тебе задачу. (Взрывы смеха.)
Терри: Так что мы знаем ответ.
У. Г.: Проблемой является вопрошающий.
Терри: Вы называли мысль буржуазной. Мне кажется, что невозможно отказываться от мысли или своего мышления так, как ты отказываешься от материального имущества, своей собственности.
У. Г.: Там имеется вложение, и отказ от него будет подобен самоубийству. Вы испуганы.
Терри: Это только страх или что-то еще?
У. Г.: Внешнее и внутреннее – не две разные вещи. Когда вы видите, как трудно вызвать изменение внутри себя, вы понимаете, что столь же трудно изменять внешнее. Вы хотите изменять внешнее, чтобы приводить его в соответствие со своим представлением. Вас не интересует изменение ради изменения.