Тренировать на половину, выборочно, частично или играть он не мог.
Знать истинное наследственное нетрадиционное боевое искусство бесцельно она не могла.
Друг всегда всё сделает для меня, а тренировать Хо-с-рек отказал?
Что же таит он, и что скрывается под занавесью тайн?
Какая правда находит совершенство силы и воли?
Как ни скажи, правлением всех лет борьба.
Поединок, один из воинов выживет, другой нет! Мне известно, Кхе-Оро-Сай не отступит.
Близится час новой войны, или его надо перехитрить?
Зачем такие смятения?
Эти слова вслух, но тихо высказала принцесса Чжи-Шань-Ши.
Здесь нельзя проявить себя ниже.
Быть дурного поведения, суетиться или много говорить.
Надо оставаться таким как есть.
Близится время, надвигающееся прочно каменной стеной.
Идите же, вас отвезёт до самого места Чхе-Се-До.
Он давно служит семье Ока-Йо.
Будь очень внимателен, возьми всё самое необходимое и свой длинный обоюдоострый меч.
Да, только вели принести лук и короткий клинок.
Мысль заставила подчеркнуть самое главное.
Будьте на чеку, возможно, вас будут искать.
Чжи-Шань-Ши не смогла сдержать слёз.
Голову прикрывал мягкий неброский для принцессы тёмно-оранжевый капюшон.
Сама она была одета по простому, никто не мог разглядеть силуэт и её лица.
Будете временно жить в той хижине.
Скромно, по-простому, как брат и сестра.
Девушка улыбнулась: такой внешности у неё не было никогда.
Вся тепло одетая в тёмно-сером пальто, она больше была похожа на сироту.
Принцесса выглядела вовсе несчастной, брошенной, как изгнанной навсегда.
"Такой" она вошла в простую, не латаную карету. Время скитания, лишения, уединения, отчуждения, куда?
Лошадь долго и не спеша тащила их, Чжи-Шань-Ши и Квон-Кхим-Го от дворца и большого города Когё-ре.
Едва ли они уехали далеко.
Так, а не в седле ей, Её Величеству, дочери Ока-Йо, было тяжело.
Здесь брат явно не договаривает?
Как можно быть столь решительным, полагаясь на "авось"?
Видимо, знает, кто натянул и спустил тетиву?
Кроется тот самый непредвиденный час?
Было бы, как сказал брат, но, видимо, куда хуже?
Он умеет молчать, но будет сильно переживать.
Надо сказать так, брат всегда всё сделает для неё.
Будет время подумать, поразмышлять, увидеть себя со стороны.
Принцесса Чжи-Шань-Ши очень добрая, но сильного волевого характера.
Всегда так, с ней живёт дух "возвышенного" Ока-Йо.
Она принцесса Когё-ре, севера Кореи.
В ней чистая линия и чистая кровь королевской семьи.
Допустить такое?
А они, простолюдин и принцесса, любят друг друга!
Может быть, с этого самого места и начинается вся удивительная история.
Легенда о великом и непобедимом воине Квон-Кхим-Го.
Кто может правильно повелевать волей.
Что даёт право верить и бороться за судьбу.
Такой не отступит, видимо, для него благородство и честь превыше всего!
***
Искусство кулачного боя, названое Хо-с-рёк, тысячи лет хранилась в глубоком секрете.
Наука давно пережила наставников и учеников.
Белый лотос есть и означает неколебимость, достоинство и дозволенное.
Никто не смел вот так взять или заглянуть в священный тайник.
Краем взглянуть на обложку, тем более пролистать.
Книга охранялась строго и тщетно.
Дозволившим зайти во двор большого дворца следовало знать заповедь.
Закон говорит: недостойных здесь быть не должно.
Удостовериться в преданности королю, значит пройти сквозь огонь и воду.
Войны стражи сражались и были непобедимы в бою.
Стражник, не раз побывавший на войне, многократно спасся от неловкого вражеского клинка.
Могучая сильная ловкая рука, способная сломить сотни вражеских солдат.
Бывает такое: война возвращает забытые имена.
Скрежет и топот копыт перебегает громко по всей земле.
Выжидать сей момент и вступить в бой нелегко.
Как научиться такой выдержке?
На войне таких вопросов не задают.
Все знают участь и смерть.
Строжайше запрошено нарушать покой и тишину.
Крик, слёзы, кашель, мнимый разговор разрушают сон.
На войне покоя нет и быть не должно.
Ночь, а неуверенность на душе.
Стемнело, и нет причины безудержно ходить.
В тишине непроглядной ночи внезапности нет.
Горят костры.
Дым и похоть.
Хорошо, если нет частых дождей.
Есть крытые, латаные, невысокие палатки, но тесно.
Всегда кто-то возится или задевает собой.
Храп.
Мысли одолевают того, кто давно спит.
Мешает кем-то перевёрнутое седло.
На многих находит бред, или это только отголоски войны.
Бывает, нет подъема вообще.
Даже здесь, среди тысячи и сотен хорошо вооружённых солдат, слепая смерть и её слуга выискивают взять.
Трудно, сказать, как, расскажет история.
Волевой, сильный, могучий воин, тихо сидит и молчит.
Трудно подойти и вот так спросить, как быть.
Безмолвие, его выдержанность.
Холодное сердце умеет только убивать.
Хладнокровие не замечает лицо и знамя врага.
Он только видит шанс, куда и как вонзить во врага меч.
Война.
Стресс жизни и право.
Желание скомкать и разорвать всё пополам.
Какой ценой и цинизмом дана первая победа?
За что?
Разве я, Квон-Кхим-Го, могу убедить Кхе-Оро-Сай от Чжи-Шань-Ши?
Нас рассудит только острый клинок.
В глазах пробежал эскиз той дикой войны.
Что хочет он, и какая его ноша?
Своя воля ближе дыханию.
Война, а кому этот час времени свой?
Бывает же такое, без последствий, боли, скорби не обойтись?
То ли дар помог найти правильное решение, или сама судьба нашла путь выбирать?
Что не спится ей, девушке.
Она молча и тихо провожает взглядом тропу.
Даже в эти самые трудные минуты у неё на лице уверенность.
В глазах уравновешенность.
Нет страха.
Мысли, что ли, перебегают возле её уст.
Дыхание ровное, плавное, от всего веет надежда.
Чжи-Шань-Ши очень обаятельная взглядом.
Холодно или нет, смолчит. Дотронуться до её плеча можно, задеть и сжать ближе нельзя.
Она вся своя, очень нравится, добрая, но нельзя позволить себе допустить страсть.
О чём думает сейчас Чхе-Се-До?
Кто он?
Видимо, Тое-Сан-Тье хорошо знает его, если доверил сестру?
Почему однажды и навсегда становится всё на свои места.
Но как нелегко и томительно долго ждать.
А здесь, видимо, вот-вот что-то должно случится?
Чем дальше в лес, тем больше хочется спать.
Хочется сблизиться с дыханием и прижать Чжи-Шань-Ши.
Не сеет честь, тщеславие и гордыню.
Она же само высочество, и её отец Ока-Йо!
Вечер, пасмурная погода, свежесть, запахи сочной травы.
Как легко на душе в уединении.
Того забытого человеком края природы.
Легко дышится.
Воздух пропитан эликсиром долголетия.
Мягкое созвучие, оно просыпается, когда засыпает лес.
Тишина.
Как хочется увидеть звёзды.
По тихому чёрному небу белесую полосу.
Мелькнёт случай, а тем сразу хочет напасть сон.
"Большего мне ничего не надо", – вдруг во весь голос, громко взбодривши себя, сказал Квон-Кхим-Го.
Разве я не мечтал жизнь прожить для любви.
Кто я, если я не господин.
Слова ясно обводили грань и уверенное лицо.
Больше всего он не мог понять хитрость, ложь, неуместную лесть.
Охватывая богатства, счастье, большую любовь, всё, что однажды и навсегда подарила судьба, осталось при нём.
Прежде он не смел похвалиться.
Не знал выгоду, никогда не хотел об этом заговорить.
Сильнее и больше благодарил судьбу за любовь.
Такое необъяснимое чувство задевало и жило каждый день.
Дыхание, вздох, тишина, спокойствие охватывали пространство, мир и земля согревались теплом.
Какая безмятежность.
Этот день им никогда не забыть.
Столько поспешности и недоразумений.
Как говорил теперь Квон-Кхим-Го: "Что ни делается, всё к лучшему".
Старая карета клонилась, скрипела, пошатывалась, крутились колёса.
Немного трясло, а внутри не жестко, но все же хотелось идти пешком.
Чхе-Се-До был тот самый простолюдин, тщетно и совестью преданный королю.
Этот человек один из немногих уцелевших в дни того мятежа.
Было, сражался и побеждал на войне.
Не раз отличился и удостоен особой почести жить при дворце.
Он хорошо знает Хве-Танг-Хе, с ним не виделся десять лет.
Молчаливый, одинокий, весь "пережитой" больше разговаривает сам с собой.
Не умеет находиться среди людей.
Внезапно и хлопотно душе со скрежетом наклонилась карета.
Сильный толчок снизу больно ударил в бедро.
Не слышно, но понятно, как деревянное колесо покатилось вперёд.
Может, в ось колеса попала сухая ветвь?
Лошадь сразу остановилась.
Будет трудно оправдаться, особенно, если ударились головой?
Надо знать законы Ока-Йо, такое не прощает никто?