Афонская дорога
Трудно поверить, что этого огромного по афонским меркам храма не так давно не было. "Отцы святые! Что же у вас в запустении святое место?" - воскликнул в изумлении преосвященный Александр Полтавский, когда увидел руины русского монастыря. "Владыко святый, - нашлись тут же монахи, - освятите воду и сделайте закладку, да будет место сие благословлено от ваших святительских рук". И 25 июля 1868 года владыка сделал закладку корпуса с храмом св. Саввы Сербского. История сохранила воспоминание, что владыка, совершая литию по усопшим, "плакал навзрыд и высказывал желание, чтобы как можно скорее возобновилось здесь богослужение". Да, вот она - святая ревность по русскому Афону. Была она и у мирян, и у владык. Русские переселились в этот монастырь в 1169 году, и шесть веков наши соотечественники жили, молились и умирали в этом монастыре. С 1740 по 1869 год, то есть 125 лет, монастырь находился в полном запустении. И не только у русского владыки развалины русского монастыря вызывали скорбь. В 1867 году здесь побывал великий князь Алексей Александрович, а еще ранее - архимандрит Леонид (Кавелин), тогда настоятель посольской церкви в Константинополе, который даже пытался спланировать, что и где должно находиться в новом возрожденном монастыре.
Молитвы владыки, а русские епископы посещали тогда Афон крайне редко, были услышаны Господом, и уже 3 июня 1871 года архимандрит Макарий освящает новый братский корпус с храмом св. Саввы. Алтарь нового храма воздвигнут как раз на месте древнего храма св. Иоанна Предтечи, где принял постриг сербский царевич. История о Растко, ставшем Саввой, чаще других вспоминается в связи с прошлым Старого Руссика. В этот же день архимандрит Макарий закладывает и новый соборный храм в честь вмч. Пантелеимона. Вот что он пишет архимандриту Леониду, ставшему на тот момент наместником Троице-Сергиевой Лавры. "Вам как историку-археологу понятно, какие чувства наполняли наш дух и все человеческое существо в это время, особенно же во время бдения при ночной темноте. Когда все в природе покоилось, казалось, как бы сонмы русских подвижников, живших на том месте, соприсутствуя нам невидимо, с необыкновенной радостью разделяли наше земное торжество, которым возобновлялось наше общение с ними через приношение за них бескровной жертвы". Как хотелось бы, чтобы наши современные архимандриты научились говорить, как о. Макарий, ни академий, ни университетов не кончавший.
Далее он поясняет причину закладки соборного храма. "Начатие же соборного храма не приходило нам и на мысль, но один боголюбец убедил нас к тому, предложив на начало сего дела и средства: мы же сочли это особым указанием Промысла Божия ко всецелому восстановлению древнейшей русской обители на Афоне. Нельзя не поведать во славу Божию, что все относящееся к сему делу устраивалось весьма благопоспешно, как бы чьим-то неземным распоряжением, а что будет далее, нами предоставляется воле Того же вседействующего Промысла. Ему же Единому и подобает хвала и благодарение за все совершившееся во времени для памятующих о вечности!" Видите, русский архимандрит надеется не на спонсоров, а на Бога. И надо сказать, слова о. Макария оказались пророческими. Вначале усилиями благотворителей стройка шла весьма успешно. Немало помог липецкий купец Игнатий Иванович Окороков, окончивший свой жизненный путь в афонском монастыре как схимонах Илия. Неоднократно еще до начала постройки этого храма живущая в окрестных кельях братия слышала на месте бывшего монастыря звон и пение, а некоторые видели и огонь, восходивший к небу. Но вскоре, по воле Божией, строительство останавливается на целых 37 лет. Можно посчитать причиной этого русско-турецкую кампанию 1877–1878 годов, но мы лучше вспомним слова о. архимандрита и посчитаем сие за действие Промысла. И вот стоит храм без кровли, доведенный почти до сводов, - печальное зрелище, нашедшее отражение даже в тогдашней русской печати. Только в 20-м году двадцатого века храм был полностью восстановлен и освящен митрополитом Антонием (Храповицким). Судя по фотографиям, собор весьма велик. Его величина как бы входит в противоречие с тишиною и покоем этого места. Не так давно он был отреставрирован и… закрыт. Опять вспомним о Промысле. В Старом Руссике живет только один монах - о. Иона. Да и тот часто отлучается в Пантелеимонов монастырь. Вот и сейчас он отсутствует. Мне ни разу не удалось переступить порог этого храма, всегда я находил только запертые двери. Но что это? Во дворе появилось множество ульев. В Руссике теперь крылатые насельники, напоминающие своими непрестанными трудами современных русских монахов. Если не ангелоподобные жители, то хоть крылатые монахи.
Павловский в своем путеводителе пишет о двух параклисах Старого Руссика: 40 мучеников Севастийских и вмч. Екатерины. Но описание Старого Руссика, выпущенное в 1868 году, говорит о параклисе 42 мучеников Аморейских и мцц. Варвары, Екатерины, Александры, Параскевы и всех прочих мучениц. Павловский застал здесь лишь руины и каменный крест на месте святого храма. Интересно, что при раскопках древнего храма были найдены иконы вмч. Пантелеимона и евангелиста Луки.
Конечно, любой обитатель Афона или даже просто знакомый немного с историей Святой Горы тут же укажет пирг (башню), откуда будущий святитель Савва и бывший царевич Растко бросил княжеские одежды посланнику своего отца и сделал таким образом выбор. Как хорошо, что именно здесь, в русском монастыре, духовно родился св. Савва, великий сербский святой! Он стал для Сербии тем, кем для Руси были и навсегда останутся преподобные Сергий Радонежский и Серафим Саровский.
Но и другие события в этом монастыре прочно связали сербский и русский народы. В начале XIV века Хиландарский монастырь был осаждаем каталанцами и несколько раз отражал нападения этих разбойников, организовавших неподалеку на полуострове Кассандра свою базу. Все попытки пиратов захватить монастырь оказались тщетными благодаря мудрому игумену Даниилу. Разбойники исполнились злобы по отношению к нему, и началась охота за игуменом. Игумен Даниил с двумя своими учениками нашел убежище у своего духовного отца в Руссике. Найдя двух изменников, пираты послали их к игумену, надеясь выманить его из монастыря, но тот распознал коварный замысел, и у бандитов остался только путь открытого вторжения в монастырь, что они и сделали. Игумен с русскими монахами заперся в пирге, и каталанцам пришлось поджечь пирг. Но Господь по молитве святого игумена укротил пламя, а между разбойниками возникли раздоры, и безбожники с позором удалились.
Иеросхимонах Сергий Святогорец так описывает в своих письмах тогдашнее состояние монастыря: "Старый Руссик своими живописными развалинами, перевитыми диким плющом, покоится теперь в прахе, как летопись глубокой старины в пыли и тесноте душного архива. Высокие пирги (башни) его с южной и восточной сторон только каменными стенами отстаивают себя от вековых потрясений времени, в исполинском виде возникая над мертвой тишиной умилительной пустыни и над непробудным сном в Бозе давно почивших ее смиренных обитателей. Деревянные работы давно в пиргах истлели. Местность старого русского монастыря чрезвычайно тиха и увлекательна безмятежием и строгостью отшельничества. Нагорный лес со всех сторон утаивает монастырь, и только северо-западная сторона его, с развитой равнины, открывает поразительный вид заоблачных высот далекого Олимпа и играющие волны Монте-Санто. Шумный ключ, выходя из соседственной горы и пробиваясь сквозь камни и живописную ливаду (поляну), легко и быстро охватывает монастырь с севера и, невдалеке от него уносясь в дебрь, теряется в ее низменных кустарниках". Святогорцу часто приходилось видеть эти развалины, ведь жил он неподалеку - в полутора километрах на юго-восток, в келье свв. бессребреников Космы и Дамиана.
Этим можно было бы и окончить о бывших развалинах. Но одно вызывает недоумение. "Отец" всех русских паломников, пешеходец Василий Барский, посетив Старый Руссик, застал там четырех иноков: двух русских и двух болгар. Когда же он вторично посетил монастырь в 1744 году, то не нашел в Руссике ни одного русского монаха. Русская община, постепенно умаляясь, в соединении с болгарами продержалась до 1735 года, после этого монастырь перешел в полное владение греков, которые при поддержке молдавских и валахских господарей прожили в обители до конца XVIII столетия. После того как они переселились в прибрежный район на место современного Пантелеимонова монастыря, Протат в 1803 году обратился к Константинопольскому патриарху Каллинику с просьбой исключить имя русской обители из числа святогорских монастырей, земли же его продать греческим монастырям. Но вразумленный свыше патриарх увидел корыстное устремление афонских греков и, учитывая русские успехи в борьбе с Турцией, велел не только не ликвидировать монастырь, но и найти опытного старца для восстановления общежительной обители.
Святогорец же описывает руины в 1843 году. Следовательно, Старый Руссик был попросту разгромлен и растащен на стройматериалы, как это частенько происходило в нашем отечестве в недавнее время.