Святой пророк и царь Давид учредил порядок богослужения согласно с законом, данным через Моисея. С этой целью он разделил назначенных к служению Божию потомков Левия на чреды, распределил между ними обязанности служения. Избраны были знаменитейшие музыканты и певцы, которые должны были образовать хоры и составлять песнопения для прославления Бога. Определено было точное время богослужения, чтобы с раннего утра хвалили святое имя Божие и с раннего утра оглашали святилище (Сир. 47, 12). Богослужение приняло новую торжественность и великолепие, чему много способствовали священные песни и псалмы самого венценосного пророка. Все важнейшие события в царствование Давида сопровождались молитвенными излияниями благочестивой души царя-псалмопевца. По свидетельству премудрого сына Сирахова, Давид после каждого дела своего приносил благодарение Святому Всевышнему словом хвалы; от всего сердца он воспевал и любил Создателя своего (Сир. 47, 9-10).
Ревнуя о прославлении имени Господня, Давид сказал пророку Нафану: Вот, я живу в доме кедровом, а ковчег Божий находится под шатром (2 Цар. 7, 2). Пророк обрадовался желанию царя построить храм Богу, но Господь открыл ему, что Давид много пролил крови и не может создать храм Богу мира. Это дело исполнит сын его Соломон, который будет царствовать мирно. Вместе с тем Нафан передает Давиду обетование Божие о его сыне и наследнике: Я буду ему отцом, и он будет Мне сыном… И будет непоколебим дом твой, и царство твое на веки пред лицем Моим, и престол твой устоит во веки (2 Цар. 7, 14, 16). Некоторые слова этого обетования относятся к Соломону, но власть и слава царя израильского вообще и Соломона, в частности, – это образ, в котором Бог впервые приближает к разумению народа Свою мысль или обетование о Царе Вечном и Божественном.
В Ветхозаветной Церкви Господь открывает новые черты Своего Царства: обетованный Мессия и Сын Божий – Царь Израиля, Царь Вечный, Которому не будет преемников, а Его Царствию – конца. О царственном величии и могуществе Мессии в псалмах возвещается подробно и нередко в образах, взятых от земных царств. Мессия явится могущественным, славным Царем над Сионом. Он Сам говорит о Себе: Аз же поставлен есмъ Царь от Него над Сионом, горою святою Его (Пс. 2, 6). Целью царствования Мессии будет распространение по земле истины, кротости и правды: Препояши меч Твой по бедре Твоей, Силъне. Красотою Твоею и добротою Твоею, и наляцы, и успевай, и царствуй истины ради и кротости, и правды, и наставит Тя дивно десница Твоя (Пс. 44, 4–5). Царство Мессии будет простираться от моря до моря, и от рек до конец вселенныя (Пс. 71, 8) и явится Святой горой Господней (см.: Пс. 14, 1; 42, 3), Царством праведников и святых, то есть всемирным духовным Царством.
Подробно предначертан в псалмах и образ Мессии-Страдальца. В псалмах Он прямо называется Христом (см.: Пс. 2, 2); Христом не в том нарицательном смысле, как помазанниками назывались в Ветхом Завете цари первосвященники и пророки, а в значении собственного имени Спасителя – Мессии, совмещающего в Себе, как едином самом достойном Помазаннике, служение первосвященника, пророка и царя: Помаза Тя, Боже, Бог Твой елеем радости паче причастник Твоих (Пс. 44, 8). О лице Мессии в Псалтири возвещается, что Он имеет Божественное достоинство: Господь рече ко Мне, – говорит Мессия от Своего лица, – Сын Мой еси Ты, Аз днесь родих Тя (Пс. 2, 7). Давид исповедует Мессию Господом, имеющим вечное бытие от Бога: Рече Господь Господеви моему: седи одесную Мене, дондеже положу враги Твоя подножие ног Твоих… из чрева прежде денницы родих Тя (Пс. 109, 1–3). Как человек, Он будет красен добротою паче сынов человеческих (Пс. 44, 3). Как первосвященник, Он принесет Сам Себя в умилостивительную жертву за грехи мира, и эта жертва будет иметь особый смысл: Жертвы и приношения не восхотел еси, тело же свершил Ми еси: всесожжении и о гресе не взыскал еси (Пс. 39, 7–8); клятся Господь и не раскается: Ты иерей во век, по чину Мелхиседекову (Пс. 109, 4).
Жизнь Мессии изображается в псалмахжизнью Праведника-Страдальца. У Него врагов более, нежели волос на голове (см.: Пс. 68, 5), от них Он будет терпеть презрение, уничижение, посрамление, поношение, уподобление червю (см.: Пс. 21, 6–7; 68, 20). Страдания Иисуса Христа изображены в псалмах с такой поразительной точностью, что некоторые изречения написаны царственным пророком как бы у самого подножия Голгофы и Креста. Псалмопевец в пророческом духе переносился в песнопениях своих в отдаленное будущее и созерцал Страдальца Христа. В невинных Его страданиях он провидел всемирную победу над злом и открытие нового Царства правды. В псалмах предуказываются и последующие за крестной смертью события: сошествие в ад, Воскресение (см.: Пс. 15, 8-10), Вознесение на небо и сидение одесную Бога, дабы покорить под ноги Себе врагов Своих (см.: Пс. 109, 1).
Пророк Давид достиг "апостольского совершенства, самого верха добродетелей, достойного времен благодати" (свт. Иоанн Златоуст).
Святитель Иоанн Златоуст пишет, что Давид возвестил пророчества обо всем. Псалмы Давида – это глас Церкви, призывающий, чтобы мы пели, обучаясь полезному. "Пение псалмов душу украшает, Ангелов на помощь призывает, демонов прогоняет, тьму неведения прогоняет, святыню содеивает, ум просвещает, заглаживает грехи, веру прибавляет и надежду, и любовь" (свт. Василий Великий, IV в.). Псалмопение – основа богослужения и в Христианской Церкви.
Обогатив Церковь богодухновенными псалмами, царь-пророк Давид положил много трудов, подготавливая постройку храма. При нем разработаны были все чертежи построек священного здания и приготовлены рисунки всех богослужебных принадлежностей; собраны все материалы: много золота, серебра, железа, меди, драгоценных камней, кедровых бревен, мрамора. Он просил Господа: Сыну моему дай сердце правое, чтобы соблюдать заповеди Твои, откровения Твои и уставы Твои, и исполнить все это и построить здание, для которого я сделал приготовление (1 Пар. 29, 19).
И вот, в четвертый год своего царствования царь Соломон приступил к построению Иерусалимского храма. Местом послужила гораМориа, освященная некогда жертвоприношением Авраама и явлением Ангела во времена Давида. Эта гора состояла из трех террас, которые крутыми уступами возвышались одна над другой. При постройке храма работало 30 тысяч евреев, 180 тысяч иноплеменников, под надзором 3600 приставников. Через семь лет величественное здание было возведено и устроено.
План храма повторял план скинии, только в гораздо больших размерах. Вся поверхность горы была разделена на три части. Сооружение огромной стены по восточной стороне дало возможность нижнюю и самую широкую террасу превратить в четырехугольный двор скинии: здесь был устроен внешний двор для народа. Каждая сторона этого двора составляла 500 шагов. В этот двор вели трое медных ворот из города; вокруг него шла мраморная колоннада. Выше его на средней террасе был сооружен внутренний двор (двор священников, двор перед Домом Господним). Отделялся он от внешнего двора невысокой перегородкой так, что народ мог видеть тайнодействие священников. Здесь находился жертвенник (алтарь всесожжении) и умывальница (медное море).
Медное море установлено было на 12 медных волах. Высотой оно было в пять локтей при толщине в ладонь. Диаметр этого сосуда был 10 локтей. Море предназначалось для омовения жертвенных частей животных. За внутренним двором поднималось само здание храма, которое, как и в скинии, делилось на две части: святилище и Святое Святых. Оно было выложено белым мрамором. Спереди его возвышалась башня притвора. У входа стояли два вылитые из меди столпа, высотой 18 локтей каждый. Над столпами были поставлены венцы из меди, покрытые сетками плетеной работы. 200 гранатовых яблок в два ряда покрывали каждый венец по верху столпа.
Святилище было недоступно для взора народа: можно было видеть только величественный вход в него. В святилище стояло 10 золотых светильников и столько же золотых трапез для хлебов предложения. Перед входом во Святое Святых стоял золотой алтарь для курения фимиама. Стена и потолок Святого Святых, или иначе давира, были обложены досками из кедра. Давир предназначался для хранения ковчега завета Господня. Перед давиром были протянуты золотые цепи. В давире были поставлены два Херувима, высотой в пять локтей, каждый изготовлен был из масличного дерева. Размах двух крыльев у каждого Херувима равнялся его высоте. Херувимы были так устроены среди давира, что крыло одного Херувима касалось одной стены, а крыло другого Херувима касалось другой стены, тогда как другие два крыла соединялись среди храма крыло с крылом. Стены храма и стены давира были покрыты золотом, пол в давире также был обложен золотом. На стенах храма и стенах давира были резные изображения Херувимов, пальмовых деревьев и распускающихся цветов, покрытых золотом. Стены храма были сложены из тесаных камней огромнейших размеров. Их ширина составляла пять локтей. Камни имели такую тщательную обработку что глаз не мог заметить линии их соединения. Ни молота, ни тесла, ни всякого другого железного орудия не было слышно в храме при строении его (3 Цар. 6, 7). Храм имел деревянную кровлю с двухскатным шатром на северную и южную стороны с небольшим западным склоном. Кровля имела заостренные шпили и специальное устройство, чтобы отгонять птиц от храма.
Местоположение горы, как нельзя лучше способствовало тому, чтобы храм производил прекрасное впечатление. Особенно со стороны Елеонской горы храм смотрелся необыкновенно величественным зданием.