По мнению священника Александра Ельчанинова, раскаяние наше не будет полным, если мы не утвердимся в решимости не возвращаться к исповеданному греху. Но возможно ли такое? Можно ли дерзновенно обещать это себе и духовнику? Не окажется ли гораздо ближе к истине уверенность в том, что грех неизбежно повторится вновь и вновь? Однако, к счастью, не бывает случая, чтобы при наличии доброго желания исправиться, последовательные исповеди и Святое Причастие не произвели бы в душе благодетельных перемен. Дело в том, человек не может правильно судить, стал ли он хуже или лучше. Возросшая строгость к себе, усилившая зрячесть духовная, обостренный страх перед грехом могут создать иллюзию того, что грехи лишь умножились и усилились. На самом деле они остались прежними, а может быть, даже отступили, просто раньше мы были к ним менее чувствительны. Кроме того, Господь по особому Промышлению Своему часто закрывает нам глаза на наши успехи, чтобы защитить от злейшего греха – тщеславия и гордости. Часто бывает, что грех остался, но частые исповеди и Причащение Святых Таин расшатали и ослабили его корни. Да и сама борьба с грехом, страдания о своих грехах – разве не великое приобретение? "Не устрашайся – говорил Иоанн Лествичник, – хотя бы ты падал каждый день и не отходил от путей Божьих; стой мужественно, и Ангел, тебя охраняющий, почтит твое терпение".
В этом таинстве все неизреченно, неописуемо и неизъяснимо, есть лишь определенная форма, дающая нам возможность осознанного участия в нем. Однако точно так же, как нам не дано постичь тайну сотворения мира Словом Божиим, мы не в силах понять и описать новотворение Господом человека.
Нередко мы находим для себя "компромиссный" вариант покаяния: приходим на исповедь, перечисляем свои грехи, а священник нам их отпускает. В этом случае Таинство Исповеди превращается в ординарное событие, приуроченное к тому или иному случаю. Наступает пост, и мы исповедуемся и приобщаемся Святых Христовых Таин. Пост проходит, и мы продолжаем жить прежней жизнью до следующего поста, до следующего покаяния, до следующего Причастия…
Святитель Иоанн Златоуст так говорил об этом:
"Когда согрешишь, плачь и стенай не о том, что будешь наказан, ибо это ничего не значит; но о том, что ты оскорбил своего Владыку, Который столь кроток, столько тебя любит, столько заботится о твоем спасении, что и Сына Своего предал за тебя. Вот о чем ты должен плакать и стенать, и плакать непрестанно. Ибо в сем состоит исповедание".
К величайшему сожалению, ныне Таинство Покаяния воспринимается многими в качестве некоей процедуры, совершаемой перед Причастием "по мере надобности". Если мы не научились осознавать и выстраивать свою жизнь, как прямой и поступательный путь к Богу, наше покаяние тоже неизбежно становится прерывистым и случайным: ведь мы не живем покаянием, а лишь иногда приходим на исповедь и каемся. В этом случае человек нисколько не меняется, а исповедь превращается в привычку, в ритуал, становится лишь определенной формой поведения.
Отец Александр Ельчанинов советует:
"Не умеющим видеть свои грехи рекомендуется обращать внимание – какие грехи видят в них близкие люди, в чем упрекают. Почти всегда это будет верное указание на наши действительные недостатки".
Для человека, живущего покаянием, исповедь каждый раз совершается по-новому, не так, как совершалась прежде, хотя эта сиюминутная уникальность осознается нами далеко не всегда.
Причисленный к лику святых Русской Православной Церкви протоиерей Алексий Мечев (1859-1923) давал такие указания своим духовным чадам:
"Подходя к исповеди, надо все вспомнить и со всех сторон рассмотреть каждый грех, все мелочи приводить на память, так чтобы в сердце все бы перегорело от стыда. Тогда грех наш станет противен и создастся уверенность, что мы более не вернемся к нему.
Вместе с тем надо почувствовать и всю благость Божию: Господь излил за меня Кровь, заботится обо мне, любит меня, готов как мать принять меня, обнимает меня, утешает, а я все грешу и грешу…
И тут же, когда подойдешь к исповеди, то каешься Распятому на Кресте Господу, как дитя, когда оно со слезами говорит: "Мама, прости, больше не буду!""
На исповеди отец Алексий Мечев не допускал исповедника углубляться в подробности плотских грехов или касаться других лиц и их поступков.
Виновным во всем, по его мнению, следует считать только себя. Рассказывая о ссорах, можно пересказывать только то, о чем говорил сам (без смягчения и оправданий!) и не касаться того, что отвечали оппоненты. Раз поссорились, значит, виноват именно ты…
* * *
Верующие часто задают вопросы, связанные с детской исповедью. Сложно, да, пожалуй, и не нужно давать какие-то общие рекомендации по этому поводу, ведь все дети – не похожи друг на друга, каждый ребенок – уникальная личность. Тем не менее хотелось бы привести некоторые соображения настоятеля храма Святой Мученицы Татианы при Московском университете, известного богослова, педагога и религиозного публициста отца Максима Козлова.
По его мнению, несмотря на то, что, согласно устоявшейся с синодальной эпохи практике, дети должны исповедоваться перед Причастием с семилетнего возраста, у большинства из них нравственное сознание просыпается значительно позже, и в этом нет ничего страшного.
"На самом деле, – пишет отец Максим, – чем раньше ребенок начинает исповедоваться, тем хуже для него: видимо, не зря детям до семи лет грехи вообще не вменяются. Только значительно позже они начинают воспринимать исповедь должным образом, а не в качестве перечня родительских претензий. Формализация исповеди, происходящая у неподготовленного ребенка, таит в себе серьезную опасность".
Как часто нужно исповедовать ребенка? По мнению отца Максима и других опытных духовников, как можно реже:
"Худшее из того, что можно сделать, – это ввести для детей еженедельную исповедь, которая более всего ведет к формализации. Дети очень быстро учатся говорить то, что ожидает батюшка: "Маму не слушался, в школе грубил, ластик украл…" Бывает, что целые годы уходят на одно и то же: "Я не слушаюсь, я грублю, я ленюсь…" – вот незамысловатый набор обычных детских проступков. Священник, видя, что в ожидании исповеди выстроилась целая очередь, привычно отпускает ему грехи и на этот раз. Однако по прошествии некоторого времени такому "воцерковленному" чаду будет вообще непонятно, что такое покаяние, даже когда речь зайдет о куда более серьезных прегрешениях, поэтому благословлять детей на Причастие можно достаточно часто, но исповедоваться им нужно как можно реже. Думаю, следует, посоветовавшись с духовником, исповедовать "юного грешника" в первый раз – в семь лет, во второй – в восемь, в третий – в девять, несколько оттянув начало регулярной исповеди, чтобы она ни в коем случае не превратилась в привычку".
Как научить детей правильно исповедоваться? Только на собственном примере, через умение открыто повиниться в грехах перед близкими, перед своим ребенком, если мы перед ним виноваты. Если, готовясь к Причастию, мы сознаем нанесенные нами обиды, то, прежде всего, должны со всеми примириться. Наше трепетное отношение к Исповеди не может не воспитывать у детей столь же благоговейное отношение к этому Таинству.
В зависимости от меры духовного взросления ребенка его надо вдумчиво подводить к первой исповеди. Задача родителей – объяснить ее смысл и назначение. Они должны втолковать своему чаду, что исповедь не имеет ничего общего с отчетом перед ними или перед школьным педагогом.
В дальнейшем миссию учительства следует передать в руки внимательного и любящего духовника, ибо только ему в Таинстве Священства дана благодатная власть говорить с человеком, в том числе и с маленьким, о его грехах.
"Главное, – предостерегает отец Максим, – чтобы посещение церковных служб, Покаяние и Причастие стали для ребенка не тем, к чему мы его понуждаем, а тем, что он должен заслужить. <…> Не тормошите воскресным утром развлекавшихся накануне сына или дочь: "Вставай, на Литургию опаздываем!" Пусть лучше, проснувшись, они увидят, что дом-то пуст, что они оказались без родителей, без Церкви, без праздника Божия. Пусть сами прочувствуют очевидное несоответствие воскресного пребывания в постели тому, чем должен в это время заниматься каждый православный христианин. Когда же сами вернетесь из храма, не упрекайте своих отпрысков: ваша внутренняя, молчаливая скорбь отзовется в их душах куда действеннее. В этом случае благодать Божия обязательно пребудет с ними!"
Ни в коем случае нельзя спрашивать у ребенка о том, в чем он исповедовался батюшке и что тот сказал ему в ответ. Родители должны тактично отойти в сторону, ведь Исповедь, даже семилетнего человека, – это Таинство. Вмешательство кого бы то ни было в церковное Таинство, особенно в столь деликатное, как Таинство Исповеди, является совершенно неприемлемым. Любое вторжение туда, где пребывает только Бог, исповедующийся человек и принимающий исповедь священник, пагубно! Ребенок может поделиться с родителями, только если ему самому захочется это сделать. Не надо демонстрировать ему вашу чрезвычайную заинтересованность. Рассказал – хорошо, нет – ничего страшного…
Настоятель московского храма Святой Троицы в Хохлах отец Алексий Уминский советует:
"Ребенку следует предоставить свободу стать перед Господом, как перед другом, и поделиться с Ним всей своей жизнью и душой…"