10
Президент ассоциации стоматологов доктор Ингрэм гневно посмотрел на человека, вошедшего в его номер на седьмом этаже.
- Макдермотт, если вы пришли сюда, чтобы замять случившееся, скажу вам прямо: зря тратите время. Вы ведь за этим пришли?
- Да, - признался Питер. - Боюсь, что за этим.
- По крайней мере, вы не врете, - буркнул старик.
- У меня для этого нет оснований, доктор Ингрэм. Я здесь всего лишь служащий. И пока я тут работаю, я обязан делать все, что в моих силах, для этого заведения.
- Вы и в случае с доктором Николасом сделали все, что в ваших силах?
- Нет, сэр. Представьте себе, я считаю, что хуже поступить трудно. И то обстоятельство, что у меня нет власти отменить порядок, установленный в данном отеле, нисколько не меняет дела.
Президент ассоциации стоматологов лишь хмыкнул в ответ.
- Если это так, то вам следует набраться смелости, уволиться отсюда и найти себе работу в другом месте. Может быть, там меньше будут платить, зато нравы не такие низкие.
Питер покраснел, но сдержался. Он вспомнил, как утром в вестибюле восхищался непримиримостью, с какою пожилой доктор отстаивал свою позицию.
С тех пор ничто ведь не изменилось.
- Ну, что вы на это скажете? - Живые глаза бескомпромиссно, в упор смотрели на Питера.
- Предположим, я уволюсь, - сказал Питер. - Но человек, который займет мое место, может быть вполне удовлетворен существующим порядком вещей. Меня он, по крайней мере, не устраивает. И я намерен сделать все, что в моих силах, чтобы изменить установленные здесь правила.
- Нечего сказать - правила! Разумные установления! Сплошной камуфляж! - И без того красное лицо доктора совсем побагровело. - Я сыт этими словами по горло! Меня от них тошнит! Противно, стыдно и тошно от того, что таков род людской!
Наступило молчание.
- Ну хорошо, - сказал доктор Ингрэм упавшим голосом: внезапная вспышка ярости иссякла. - Согласен, вы не такой фанатик, как некоторые, Макдермотт. У вас хватает собственных проблем, и вряд ли мои наскоки помогут делу. Но разве ты не понимаешь, сынок: ведь именно из-за нашей с тобой чертовой благоразумности и происходит то, что случилось сегодня с Джимом Николасом.
- Я понимаю вас, доктор. Но думаю, что все это не так просто, как у вас получается.
- Многое не просто, - проворчал пожилой собеседник Питера. - Вы слышали, что я сказал Николасу. Я сказал, что, если перед ним не извинятся и не предоставят ему номер, я сделаю все, чтобы конгресс покинул этот отель.
- Ну, а если отвлечься от случившегося, разве на ваших конгрессах не бывает, скажем, дискуссий по медицинским вопросам, демонстраций и прочего, что приносит пользу множеству людей? - осторожно спросил Питер.
- Естественно, бывает.
- В таком случае, какой же смысл так поступать? Я имею в виду: стоит ли срывать конгресс - кто от этого выиграет? Уж, во всяком случае, не доктор Николас. - Питер умолк, вдруг почувствовав, что слова его не вызывают благоприятного отклика.
- Не делайте из меня дурака, Макдермотт, - взорвался доктор Ингрэм. И поверьте, что у меня хватило ума обо всем этом подумать.
- Извините.
- Всегда находятся причины, чтобы оправдать бездействие, и, как правило, - достаточно веские. Именно поэтому так мало людей способны отстаивать то, во что они верят или делают вид, что верят. Можете не сомневаться, через какие-нибудь два часа, когда часть моих благонамеренных коллег узнает, что я собираюсь предпринять, они выдвинут точь-в-точь такие же аргументы. - Пожилой врач тяжело перевел дух и посмотрел в глаза Питеру. - А теперь позвольте мне спросить вас кое о чем. Сегодня утром вы признались, что вам стыдно выставлять Джима Николаса из отеля. Так вот, будь вы сейчас на моем месте, что бы вы сделали?
- Доктор, не ставьте меня в неловкое положение…
- Бросьте вы эту ахинею! Я же спрашиваю вас напрямик.
Питер задумался. От того, что он сейчас скажет, решил про себя Питер, для отеля ничего не изменится. Так почему бы не сказать правду?
- Думаю, что поступил бы точно так же: отменил бы конгресс, - ответил он.
- Вот это да! - Президент ассоциации стоматологов отступил на шаг и внимательно оглядел Питера. - Оказывается, в этой куче гостиничного дерьма затерялся порядочный человек.
- Который скоро может остаться без работы.
- Не расставайся с черным костюмом, сынок! В крайнем случае найдешь себе место в похоронном бюро. - Впервые доктор Ингрэм рассмеялся. - Макдермотт, несмотря ни на что, вы мне нравитесь. Вам случайно зуб починить не надо?
Питер отрицательно покачал головой.
- Если не возражаете, я бы предпочел побыстрее узнать, что вы намерены делать. И чем быстрее я это узнаю, тем лучше. - Ведь если конгресс отменяется, нужно срочно что-то предпринимать. И потери отель понесет катастрофические, как сказал за ленчем Ройял Эдвардс. Но, по крайней мере, можно смягчить удар, приостановив подготовку к завтрашнему и послезавтрашнему дням.
- Вы были откровенны со мной, постараюсь ответить вам тем же, - деловито проговорил доктор Ингрэм. - Я распорядился созвать сегодня внеочередное заседание исполнительного комитета на пять вечера. - Взглянув на часы, он добавил: - Это значит - через два с половиной часа. К тому времени большинство членов нашего комитета уже приедут.
- Мы, конечно, будем поддерживать связь.
Доктор Ингрэм кивнул. Лицо его стало вновь суровым.
- Не обманывайтесь, Макдермотт, оттого, что я на минутку сбавил тон. С сегодняшнего утра ничего не изменилось. Я остаюсь при своем и намерен нанести вам удар ниже пояса.
11
Как ни странно, Уоррен Трент почти равнодушно воспринял известие о том, что конгресс американских стоматологов, вероятно, будет отменен и его участники демонстративно покинут отель.
Выйдя из номера доктора Ингрэма, Питер Макдермотт сразу же направился в кабинет директора. Кристина - что-то она разговаривает холоднее обычного, подумал он, - сказала, что хозяин у себя.
Уоррен Трент, как показалось Питеру, был значительно спокойнее, чем все эти последние дни. Сидя в своем роскошном кабинете за столом с черной мраморной крышкой, он не выказывал и тени раздражительности, отличавшей его еще вчера. Временами на губах его появлялась даже легкая усмешка, хотя она едва ли имела отношение к тому, о чем докладывал Питер. Такое впечатление, подумал Питер, будто хозяин радуется чему-то известному лишь ему одному.
Дослушав сообщение Питера, владелец отеля решительно потряс головой.
- Они не уедут. Пошумят, но дальше этого дело не пойдет.
- Похоже, что намерения у доктора Ингрэма самые серьезные.
- Вполне возможно, но у остальных - едва ли. Говорите, у них совещание на сегодня назначено? Могу представить себе, чем все это кончится. Разведут для начала дебаты, затем выберут комитет для подготовки проекта резолюции. Потом - скорее всего завтра - этот комитет сделает сообщение исполнительному комитету. Проект резолюции либо примут, либо отдадут на доработку, - словом, еще какое-то время поговорят. Затем наверное, послезавтра - резолюцию представят конгрессу. Это я уже не раз видел - весь великий демократический процесс! Да они так разговорятся, что не заметят, как их конгресс и закончится.
- Вполне возможно, что так и будет, - сказал Питер. - Хотя, должен признаться, это довольно мерзкая позиция.
Сказано это было резко, и Питер приготовился к тому, что Трент сейчас взорвется. Этого, однако, не произошло. Уоррен Трент лишь буркнул:
- Я рассуждаю практически, только и всего. Будут разглагольствовать о так называемых принципах, пока язык не отсохнет. Но осложнять себе дело, если этого можно избежать, не станут.
- И все же, - упорно гнул свое Питер, - было бы намного проще, если бы мы изменили нашу политику. Я не могу поверить, что, поселив доктора Николаса, мы бы подорвали репутацию отеля.
- Само по себе его поселение, возможно, и не подорвало бы. А вот шумиха, которая в связи с этим возникнет, может подорвать. И тогда мы хлебнем горя.
- Насколько я понимаю, мы уже хлебнули. - Питер почувствовал, что разговор начинает приближаться к опасной грани. Можно ли еще поднажать или надо остановиться? Кстати, подумал Питер, почему это хозяин сегодня в таком относительно хорошем настроении?
Патрицианские черты Уоррена Трента исказила сардоническая усмешка.
- Возможно, у нас и были неприятности. Но через день-другой они уже отойдут в прошлое. Кстати, Кэртис О'Киф все еще в отеле? - вдруг спросил он.
- Насколько мне известно, да. Если бы он выехал, я бы об этом знал.
- Отлично! - На лице Уоррена Трента по-прежнему играла усмешка. - У меня есть новости, которые могут оказаться интересными и для вас. Завтра я пошлю О'Кифа и его корпорацию подальше - пусть катится прямо в озеро Поншартрен.
Со своего места за конторкой старшего посыльного Херби Чэндлер незаметно наблюдал за четырьмя молодыми людьми, вошедшими с улицы в вестибюль "Сент-Грегори". Было почти четыре часа дня.
Херби узнал Лайла Дюмера и Стэнли Диксона, шедшего, насупясь, впереди остальных к лифтам. Через несколько минут все четверо скрылись из виду.
Во время вчерашнего телефонного разговора Диксон заверил Херби, что будет молчать о причастности последнего к скандалу, разразившемуся накануне. Но ведь, кроме Диксона, с опаской думал Херби, есть еще трое. И уж совсем нельзя ручаться за то, как поведут себя остальные - да, пожалуй, и сам Диксон, - если их начнут допрашивать, а возможно, еще и пригрозят.
И старший посыльный вот уже вторые сутки продолжал с возрастающим страхом ждать, что будет.