- Ну, зачем вы так? - сказала Бо и взяла у него шляпу. Не хуже любой шляпницы она ловко расправила "федору", стряхнула с нее воду и передала шляпу Скотту. Но он ее отверг.
- До чего же вы иногда бываете глупый! - сказала Бо. - И поглядите на ваши брюки.
Скотт засмеялся и вздернул голову.
- Ничего, старушка, - сказал он, передразнивая ее английское произношение. - Я обещаю, что не буду на нем ничего срывать. И он зашагал к "фиату", громко хлюпая двуцветными ботинками. - Я никогда ни на кого не держу зла, - сказал он. - Почти никогда.
Хемингуэй уже сидел, как аршин проглотил, в "фиате" с включенным мотором. Мы сели, он проверил мотор, и мы выпрыгнули на верхушку грязной горки, как краб из норы. На сей раз глупая ссора зашла дальше, чем обычно. Все молчали. Мы протрусили по немощеной дороге до северной опушки Фужерского леса.
- Вот бы тут и устроить пикник, - сказала Бо, показывая на круглую полянку среди берез.
Лучи проходили сквозь листву, место было ровное, спокойное, осеннее, сухое, и Скотт закричал, что это отличная мысль.
- Я большой специалист по пикникам. Так мы и сделаем, Бо.
- Только есть у нас нечего, - сказала Бо.
- Предоставьте все мне, - заторопился Скотт. Он попросил Хемингуэя остановить машину.
- Всем нам в городе делать нечего, - сказал он, - так что вы застолбите это место, а мы с Эрнестом поедем купим хлеба и вина и всякого такого, чтоб покормить муравьев.
Хемингуэй не остановил, но потом Скотт Христом-богом упросил его повернуть и возвратиться на то место. Дальше командовал Скотт.
- Вылезайте, - сказал он нам с Бо. - Мы вернемся через полчаса. А вы пока расчистите местечко для оборонительной позиции. Только, ради всего святого, не на муравьиной куче и не в сетях у паука.
Хемингуэй ни слова не проронил. Он хмуро, покорно, молча клял нас всех. Бо очень не хотелось выходить. Я тянул ее за рукав. Она упиралась.
- Нельзя их так отпустить, - шептала она. Но я-то знал, что гораздо лучше оставить их одних. Я догадывался, что Скотт будет пытаться загладить ссору. Так что я схватил Бо за руку и осторожно потянул ее из машины.
- Нет, - опять зашептала она.
- Да! - настаивал я.
- Мы вернемся, - крикнул Скотт из тронувшегося "фиата". - Не волнуйтесь.
- Мы с вами! - крикнула Бо им вслед.
"Фиат" свернул с главной дороги и скрылся под горкой, а мы с Бо все стояли, глядя друг на дружку, и у меня на душе стало совсем спокойно, и я сказал, поддразнивая, что, наверное, мы их больше не увидим. Никогда…
- Ты, пожалуйста, не дразнись, - серьезно попросила Бо. Она еще держала в руке спасенную шляпу Скотта и теребила ее своими длинными пальцами. - Они вернутся. Я уверена, они вернутся.
- В таком настроении они что хочешь могут выкинуть, - сказал я.
В общем-то я даже очень радовался, что все так обернулось. Верней, радовался, пока не взглянул на Бо и не понял, что она ломает голову, как вести себя со мной, и как я буду вести себя с ней, и что нам делать, раз мы остались один на один в пустом и тихом старом лесу, пока те двое не вернутся.
Глава 8
Нетрудно было угадать, что она втайне трусит, что она явно возводит против меня свои укрепления, а может, наоборот, махнула на все рукой? Но я был чересчур неопытен, и где уж мне было это понять, и чересчур застенчив, чтобы преодолеть ее настроение, а тем более им воспользоваться. Все мои силы уходили на борьбу с собственной робостью, и не будь я так отчаянно влюблен в Бо, я бы, может, в тот день вел себя получше. И, может, у меня потом было бы какое-то утешение, хотя кто его знает?
- Давай начинай расчищать место для пикника, - сказала Бо в той своей быстрой, твердой, отстраняющей английской манере, к какой она сразу прибегала, стоило нам остаться наедине.
- Да ну еще, - сказал я. - Место и так хорошее.
- Скотт велел, чтоб не было муравьев, - наседала она. - Давай уж сделаем, чтоб их не было.
- Муравьев и не видно, - сказал я и пнул горстку хрустких листьев.
- Но что-то надо же делать!
- Что?
- Господи, откуда же я знаю.
- Ну хочешь, я встану на четвереньки и немножко подчищу листочки?
Бо отошла в сторону.
- Ты точно как Эрнест, когда так говоришь.
Я надулся.
- Ничего я не Эрнест, я говорю, как я.
- Ну, значит, - сказала она, - ты циник и злюка и ты намерен ссориться.
- Я?
- Ты. Ты вечно только и выжидаешь случая, чтобы сказать что-то неприятное. - И произнося эти слова, Бо очень решительно от меня удалялась.
- Да я же всегда молчу, Бо, - недоумевал я, плетясь за нею. - Я никогда не вмешиваюсь, если от меня ничего не зависит.
- Нет, ты не молчишь, ты говоришь, ты мне десять раз говорил, чтоб я не лезла, не совалась.
Я был слегка ошарашен этим вулканическим взрывом. За что? Я стал защищаться.
- Я говорил тебе, чтоб ты не совалась, - сказал я, - потому что они ведь старались сами что-то уладить.
Бо немелодично засвистела и бросила шляпу Скотта на груду сухой листвы.
- Пойду прогуляюсь, - сказала она.
- Ладно, - сказал я. - И я с тобой. Посмотрим, что это там такое. - Я показал на какой-то шалаш не шалаш из веток и папоротника.
- Я хотела одна пройтись, - сказала она.
Я подумал, она хочет использовать лес в качестве уборной, и покраснел.
- Извини, - сказал я. - Я не понял.
- Тут и понимать нечего. - Она посмотрела на меня как на идиота. - Я не собиралась использовать лес так, как ты вообразил, - Бо глубоко вдохнула лесной воздух. Деревья, и кусты, и травы льнули - к стройному мальчишескому, неопытному телу, мечтая прикоснуться к нему, как я. Иногда Бо так и сыпала электрические искры. Но она была и вся в колючках - попробуй дотронься.
- Ну ладно, - сказала она. - Пошли уж.
Бо пошла впереди, я следом. Она ловко и безошибочно попадала на тропки, огибала стволы, перепрыгивала канавки и все опережала меня, будто ужасно куда-то спешила.
- Куда мы идем, по-твоему? - крикнул я задыхаясь, отставая.
Бо просто не ответила.
- Туфли испортишь, - крикнул я. - Погляди-ка на них.
Из туфель словно вырастали нежные побеги - такие ноги были у Бо. Она стала, взглянула через плечо себе на пятки, сказала:
- Ах, да ну тебя, - и бросилась дальше в лес.
Я на нее разозлился, а если б я знал тогда все, что знаю теперь, я бы понял, что ей того и надо было.
- Ты чересчур спешишь, за тобой не угонишься, - взвыл я. - Я пошел обратно.
Я затопал в гору, я даже не оглянулся на Бо, и, набредя на шляпу Скотта, я растянулся на солнышке, на груде сухой листвы, предоставив Бо свободу действий. Я думал про Бо, я дулся на Бо, рвался к Бо, и я начал понимать, что она боится самой себя больше, чем меня. Ласковая, колючая, незавершенная, она, замерев на самой кромке весны или лета, ждала, чтобы кто-то ее завершил, закончил. Она была готова на все. Она только опасалась беззаботного, легкого, неверного шага, а я, скорей все это угадывая, чем понимая, ревновал ее к двум настоящим мужчинам, у которых было куда больше шансов на успех. Бо ведь обращалась с ними как с двумя небожителями, сошедшими с небес и признававшими только себе подобных.
А мне оставалась одна моя фантазия, зато работала она усиленно. Я лежал на солнышке и изобретал положения, в которых я брал над ней верх, одолевал ее элегантное благоразумие, пересиливал ее снисходительную нежность и ломал все преграды, мешавшие ей навсегда стать той открытой, доверчивой девочкой, которая так ласково брала меня под руку. Мне бы только обойти ее укрепления. Но я совсем замучился, истомился, отупел, а ленивое осеннее солнце так мирно пригревало, что я мирно уснул.
Я проснулся и увидел Бо рядом на пеньке, она легонько водила прутиком по моим ногам.
- Я давным-давно тут сижу и слушаю, а ты храпишь, как Циклоп, - сказала она.
Я сел.
- А? Что? Который час?
- Уже четвертый, а их все нет.
Я даже не поверил.
- Четвертый! Так куда же они, к черту, запропастились?
- Не знаю, - сказала она. - И ты не знаешь.
- Может, они задержались из-за…
- Из-за чего? - перебила она.
- Ну откуда я знаю? - И тут я наконец-то проснулся. - Ну, может, Скотт выискивает какое-то особенное шампанское, а может, он охотится за местным паштетом или нормандским сыром, или он хочет купить чего-нибудь зелененького, или черненького, или красненького, или новую шляпу.
- Нет. Просто они нас тут бросили, - сказала Бо.
- Да зачем это им?
Бо подобрала прутик, которым меня щекотала, и разломила пополам. Потом смерила половинки. Они были в точности одинаковые, потому что Бо и не могла сломать прутик иначе.
- Им хочется посмотреть, что получится из этой ситуации, - сказала она.
- Из какой еще ситуации?
- Пожалуйста, не раздражайся, Кит, - сказала она, и, кажется, из той Бо, что металась одна по лесу, она снова превратилась в спокойную и доверчивую Бо.
- Они устроили себе за наш счет олимпийское развлеченье. Сделали себе из нас, бедных смертных, две игрушки.
- Может, и так, - сказал я. - Но надолго они нас не бросят. Ты только не волнуйся, Бо.
- А утром говорил - они вообще не вернутся.
- Ну говорил, - покаялся я. - Но один из них будет обязательно настаивать на том, чтобы вернуться, - хотя бы просто ради дурацкого спора.
Бо вздохнула и чуть-чуть успокоилась.
- Ох, может, ты и прав, - сказала она и принялась терзать шляпу Скотта.
- Как думаешь, чем все это у них кончится? - спросила Бо, помолчав. - Нет, честно, Кит. Во что это все выльется?