* * *
На КПП их встречали генерал Лежнев, дежурный офицер, капитан Хижняк и еще несколько офицеров
Генерал скрестил руки над головой, и Кацуба остановил трактор.
Пьяный тракторист увидел генеральские погоны и тут же попытался отрапортовать:
- Товарищ генерал...
- Это еще что за чучело? - спросил Лежнев.
- Разрешите доложить, товарищ генерал, - вытянулся Кацуба. - Это наш благодетель. Трактор нам одолжил. Очень сознательный товарищ.
- А почему дежурному по части звонят со станции и сообщают, что команда из авиашколы угнала четыре прицепа, приготовленные к отправке? - с интересом спросил генерал. - Дежурный! "Благодетеля" снять с трактора и оставить у себя. В расположение школы не пускать, - приказал генерал. И спросил у Кацубы: - Он сам сможет перегнать трактор обратно?
- Одну секундочку... - Кацуба порылся под ватником у тракториста и вытащил бутылку. Посмотрел на оставшуюся водку и снова засунул бутылку за пазуху трактористу. - Не думаю, товарищ генерал. Придется мне отогнать и трактор, и прицепы. Лишь бы разгрузили побыстрее. Курсанты очень устали.
- Где начальник боепитания? - спросил генерал.
- Здесь, товарищ генерал!
- Утром доложите начальнику строевого отдела, чтобы он наложил на вас взыскание за необеспечение команды транспортом.
- Слушаюсь!
- Капитан Хижняк! Поднимите людей, обеспечьте разгрузку. Этих, - генерал показал на притихших грязных курсантов, - отдыхать. И чтобы отмылись как следует!
- Слушаюсь!
- Дежурный! Пошлите кого-нибудь на кухню. Пусть принесут поесть "благодетелю". А то он совсем окосел... А вы, Кацуба, как перегоните прицепы и трактор, явитесь ко мне. Часа вам хватит?
- Так точно, товарищ генерал.
И тут вдруг ожил тракторист:
- Товарищ генерал-майор!..
- Отставить! - сказал генерал.
- Слушаюсь! - вытянулся пьяный тракторист.
* * *
У генерала в кабинете была постелена постель. У дверей висели генеральская фуражка, шлемофон и планшет.
Сам генерал Лежнев, в свитере и кожаной куртке внакидку, сидел за столом и говорил по телефону:
- Я из него душу выну за это самоуправство... А прицепы уже погружены на платформы? Ну, слава Богу...
Открылась дверь кабинета.
- Разрешите, товарищ генерал?
На пороге стоял Кацуба, чистый, переодетый, щуря свои маленькие глазки от яркого кабинетного света.
Генерал кивнул, показал рукой на стул и сказал в трубку:
- Я ему за это так под хвост надаю - век будет помнить! Я рад, что все обошлось... Спасибо большое... Спокойной ночи!
Положил трубку, уставился на Кацубу.
Кецуба спокойно и выжидательно смотрел на генерала.
Вообще-то генерал был достаточно молод - лет тридцать пять, но уже вполне усвоил генеральские повадки. Он, покряхтывая, встал со стула и подошел к небольшому шкафчику. Открыл его, вытащил бутьщку коньяку и два стакана. Разлил. Кивком предложил Кацубе.
- А закусить? - спросил тот.
Генерал молча ткнул пальцем в тот же маленький шкафчик.
Кацуба достал из шкафчика тарелку с двумя рублеными котлетами и горкой картофельного пюре.
- Вилка только одна, - сказал Кацуба.
Генерал открыл ящик письменного стола, достал финский нож и подцепил им котлету. Кацуба взял вилкой вторую.
- Давай, - сказал генерал.
И они выпили стоя.
* * *
... В помещение штаба вошел дежурный по первой эскадрилье младший лейтенант Пугачев. Отдал честь школьному знамени, около которого неподвижно стоял сонный часовой, и прошел к дежурному по школе.
- У тебя закурить нету? - спросил младший лейтенант у капитана, дежурного офицера.
- Махорка. Папиросы еще с вечера кончились.
Они свернули себе по большой самокрутке и закурили.
- Генерал-то еще не спит, - сказал младший лейтенант. - Я сейчас из эскадрильи шел - у него в окне свет горит...
- А он нашего старшину шпыняет, - лениво сказал дежурный по школе.
- Давно пора, - мстительно затянулся младший лейтенант. - Нарвался все-таки, дракон несчастный! Веришь, курсанты его видеть не могут! Их прямо колошмат бьет, когда он в казарму заходит!..
- М-да-а... Не повезло вам...
* * *
- ... А родом откуда? - спросил генерал Кацубу.
Они сидели, курили. В бутылке оставалось совсем немного.
- Из Феодосии я, Николай Николаевич.
- А кем до войны был?
- Спасателем. - Кацуба усмехнулся. - Есть такая профессия.
- То есть как это спасателем? - не понял генерал.
- Пляж... - мечтательно сказал Кацуба. - Море... Дамочки, пижоны, отдыхающие, командировочные.,. И все такие морские волки, и все хотят плавать только за волнорез и только в хорошую волну. И тонут. А ты их спасаешь... Спасатель.
- И целый день на пляже?! - потрясенно спросил генерал.
- На воде. Около пляжа... В катерочке. Или в лодочке...
Генерал разлил остатки коньяка и завистливо вздохнул:
- Целый день в лодочке... Хорошо-то как!
- Мечта! - сказал Кацуба.
* * *
Кацуба проверял чистоту оружия. Вынимал винтовки из пирамиды и, втыкая белой тряпочкой в казенники, придирчиво осматривал затворы, заглядывал в стволы на свет электрической лампочки. Эскадрилья занималась в УЛО, и в казарме было только три человека - старшина у оружейной пирамиды, дневальный у входа и курсант Лесаев, освобожденный от занятий по причине какого-то придуманного им недомогания.
Над каждой винтовочной ячейкой была написана фамилия владельца. Кацуба читал фамилию и начинал осмотр. Лесаев стоял за его спиной и записывал все, что говорил Кацуба. И тихонько докладывал:
- А Никольский из первого звена вместе с Хрипуновым вчера в самоволку бегали. Там у какой-то девки, из местных, день рождения был...
- Так... - говорил Кацуба, заглядывая в ствол. - Юрьев... Порядок. Ставьте в пирамидку, Лесаев. Чеботарь... Ну-ка, что там у Чеботаря?
- Менджеридзе и Прохоренко кальсоны и нательные рубашки обменяли на урюк и сушеные дыни. Потом всю ночь жрали...
- У Чеботаря все хорошо... - говорил Кацуба. - Никольский...
- Никольский еще песню на вас сочинил, - сказал Лесаев, - на мотив "Челиты"...
- Пойте, - неожиданно приказал Кацуба.
- Ну что вы, товарищ старшина... Неудобно.
- Ничего.
- Да я всю не помню... Только половину одного куплета и припев.
- Давайте, Лесаев, не стесняйтесь. Страна должна знать своих героев. Сергеев. У Сергеева грязь в казеннике. Пишите. И пойте.
И оспой вся морда изрыта,
И сам он похож на бандита...
Айя-яай! Ну что за зануда!
Во всей авиации нету такой,
Как наш старшина Кацуба!..
Кацуба продолжал разглядывать винтовку.
- И ствол нечищеный, - сказал Кацуба. - Запишите, Лесаев: Сергееву три наряда вне очереди за небрежное содержание личного оружия. Поставьте на место винтовку.
- А что у Никольского? - осторожно спросил Лесаев.
- У Никольского - порядок. Стихи - не фонтан. Не Пушкин, прямо скажем. А что, Лесаев, действительно здорово заметна оспа на моей вывеске?
- Что вы, товарищ старшина! - лживо отвел глаза Лесаев. - Абсолютно не заметна!..