- Или мина замедленного действия?..
Боцман и кок опускают брезент и отскакивают в стороны. Из-под брезента, разумеется, вылезает полузадушенный капитан.
- Неужели это вы?..
- Какая досадная ошибка!
- А мы так все аккуратно, по системе…
- Идите вы к черту… - огрызается капитан.
Гудок умолкает. Обезьяна убежала.
Ожидая указаний, команда смотрит на капитана.
- Гм… боцману и повару за энергичные действия при поимке гм… обезьяны… объявить благодарность в приказе, - говорит он, отдуваясь. - Хотя, между прочим, можно было ногой и не того…
- Так я же не вам, а обезьяне поддал, товарищ капитан, - отвечает боцман.
- И обезьяне незачем было поддавать.
- Виноват, товарищ капитан!
Рабочий день окончен. Марианна несет кофе в капитанскую каюту.
В каюте тихо жужжит вентилятор. Василий Васильевич на койке. Голова его обвязана полотенцем - было от чего разболеться капитанской голове.
- Ну что? - говорит Марианна. - Я была виновата? Я?.. А еще рапорты пишут.
Василий Васильевич страдальчески морщится.
- Не ты, не ты… - Он снимает телефонную трубку, спрашивает: - Как там макака? Не обнаружена?
Выслушав ответ, судя по выражению его лица отрицательный, капитан снова откидывается на подушку.
- А что касается рапорта, да, Олег Петрович ошибся. Но ты сама его довела!.. Это же прекрасный человек, дисциплинированный работник. Не понимаю, за что ты его так не любишь?
- Какие вы все глупые, - сердится Марианна, - "Не любишь", "не любишь"… Да кто тебе сказал, что я его не люблю?! - кричит она с неожиданной горячностью.
И тут, осененный догадкой, капитан приподнимается на постели.
- Постой… Так неужели ты его…
- Да! Да! Да!
- А он об этом даже и не?..
- Не! Не! Не!
Маришкино признание не сразу укладывается в голове капитана. Он продолжает допытываться:
- Так, значит, все твои дерзости - это из-за?..
- Из-за! Из-за! - со злостью кричит Маришка.
Капитан встает и начинает взволнованно расхаживать по каюте. Он повторяет в разных интонациях:
- Любовь… любовь… гм… любовь… любовь… Нет, я сойду с ума! Любовь… Вы только подумайте - любовь… У этой девчонки любовь?! У этой пигалицы, которая не может даже решить, чем в жизни заняться, и только знает, что высмеивает достойных товарищей… Просто смешно…
Капитан останавливается перед племянницей.
- Да знаешь ли ты, что такое любовь? Любовь - это чудо.
А ты разве способна на чудо? Ты, милая, только на чудачество способна. Вот что… Любовь облагораживает человека. Любовь может заставить броситься в огонь. Ну, скажи честно; ты готова броситься в огонь?
- Кажется, нет, - уныло признается Марианна.
- Вот видишь! - торжествующе говорит капитан. - Так я и думал. А говоришь - любовь… Любовь коня на скаку остановит, в горящую избу войдет… Скажи честно: ты войдешь в горящую избу?
- Что я, ненормальная, что ли?
Марианна готова расплакаться.
- Ну, вот… - капитану становится ее жалко, - ты не унывай, Маришка. Не все рождаются героями. Но тогда хоть постарайся стать просто человеком. Выработай в себе систему. Перестань насмешничать. Постарайся завоевать его уважение. Будь аккуратна, трудолюбива…
Василий Васильевич показывает на шеренгу строгих черных книг.
- Вот стоят великие педагоги - Ушинский, Макаренко, Песталоцци… Они смотрят на тебя с надеждой!
- Я постараюсь, дядя, - серьезно говорит Марианна.
Олег Петрович возвращается в свою каюту.
Он толкает дверь и застывает в изумлении. Многострадальный глобус опять валяется на полу, а на столе, со старпомовской трубкой в зубах, сидит шимпанзе.
Шагнув в каюту, старпом прикрывает дверь.
Но обезьяна и не думает убегать - она пришла сюда отдохнуть от дневных трудов. Вынув обслюнявленную трубку изо рта, зверек дружелюбно протягивает ее старпому.
- Нет уж, спасибо, - говорит Олег Петрович. - Оставь себе.
Достает из кармана другую трубку, садится и закуривает.
- А ты знаешь, что тебя приказано утопить? - спрашивает он.
Легкомысленная обезьяна вместо ответа становится на голову.
Олег Петрович задумчиво пускает клубы дыма.
- Что же мне делать с тобой, приятель?
Стук в дверь кладет конец его раздумьям.
Старпом хватает обезьяну за шиворот, засовывает в платяной шкаф и закрывает дверцу.
Затем, поставив глобус на место, говорит своим обычным бесстрастным голосом:
- Войдите.
Входит капитан.
- Я, Олег Петрович, все думаю об этой проклятущей обезьяне. Где ее искать?
- Искать ее больше не надо, - отвечает Олег Петрович, - я ее поймал и выкинул за борт. Согласно вашему приказу.
Капитан смотрит на старпома с ужасом и уважением.
- Да… Вы действительно железный человек. А вот я бы, наверное, дрогнул… Ну, бог с ней. Забудем ее, как кошмарный сон.
И вдруг челюсть капитана отвисает. Зеркальная дверца шкафа отошла, и на Василия Васильевича пялится шимпанзе в таком же, как у капитана, белом кителе и морской фуражке.
Не веря своим глазам, капитан поворачивается к старпому:
- Олег Петрович… Что это?
Но старпом уже успел ногой закрыть дверцу.
- Это зеркало, - говорит он.
Действительно, капитан видит зеркало и свое отражение в нем.
- Гм… - произносит он, - мне показалось, что у меня какое-то странное выражение лица и что я не брит.
Капитан озабоченно проводит рукой по щеке.
- Странно… Так вот, я хотел поговорить с вами о вашем рапорте. Теперь, когда установлено, что хулиганила на судне покойная макака, а не Марианна…
Марианна подходит к каюте старпома, неся перед собой на деревянных плечиках свежевыглаженный китель. Она уже собиралась постучать, но, услышав свое имя, решает послушать дальше.
- Ну и что? - доносится вопрос из-за двери. - Не извиняться же мне перед ней!
- А почему бы и нет? Девочка очень старается быть хорошей…
За дверью Маришка энергичным кивком подтверждает правильность этой характеристики.
Капитан продолжает:
- Я видел, она вам китель постирала и погладила.
- Извиняться перед девчонкой? Ну нет, ни одна женщина никогда этого не дождется. У меня есть принципы. Я презираю женщин.
- Но это ужасно, - говорит огорченный капитан.
- Я имею основания. - Старпом встает. - Вы говорили, что обезьяна на судне хуже динамита… А женщина на судне хуже обезьяны. Словом, извиняться перед девчонкой не хочу, не могу и не буду.
Он открывает перед капитаном дверь, и не успевшая отскочить Марианна получает дверью по лбу.
- Извините, - машинально говорит старпом.
Маришка смотрит на него с ненавистью. Потом, безжалостно скомкав китель, кидает его на пол, к ногам старпома.
- Я вам китель принесла!
Вечер. На корме "Евгения Онегина" на фоне роскошного тропического заката драит палубу матрос Мотя. Рядом стоит Маришка.
- Мотя, ты мне друг? - упрашивает она.
- Нет, Марианна Андреевна. Я не друг, я влюбленный.
- Ну, тем лучше, - соглашается девушка. - А ты знаешь, что такое любовь? Ты можешь броситься в огонь?
- Могу, Марианна Андреевна.
- А коня можешь остановить на скаку?
- И коня могу, Марианна Андреевна. Только прикажите. Любое доказательство представлю.
- Вот и представь. Отомсти за меня одному человеку.
- За вас? Пожалуйста. Пусть это будет хоть сам председатель судкома. Говорите - кому?
Двенадцать звериных глоток рыком возвещают о появлении старпома.
Олег Петрович неторопливо идет по мокрой палубе. Вот проверил найтовы у шлюпки. А вот провел рукой по поручням - нет ли грязи и ржавчины.
Марианна молча показывает Моте пальцем на широкую старпомовскую спину. Мол, вот кому нужно за нее отомстить. Мотя так же беззвучно ужаснулся и замотал головой.
Старпом уходит, оставляя на сухой стороне палубы цепочку влажных следов.
- Ну нет, кому хотите, только не железному моряку Я его очень уважаю. Это знаете какой человек? Что ни скажет - закон. Никогда не ошибается.
- Но он сказал, что я хуже обезьяны! - взывает Марианна к Мотиному сочувствию.
- Ну, может быть, на этот раз он немного ошибся… - Мотя оставляет швабру. - Марианна Андреевна! Я вас больше жизни люблю. Я часто мечтаю, чтобы на вас кастрюля с горячими щами вылилась!
Девушка недоуменно глядит на него.
- А я бы вам тогда свою кожу отдал для пересадки. Как в газетах пишут, - объясняет Мотя. - Все для вас сделаю, но против железного моряка не пойду!..
Марианна обиженно отворачивается. Она смотрит на отпечатки башмаков, оставленные Олегом Петровичем, и, подражая выправке старпома, идет, ступая в оставленные им мокрые следы. Для этого Марианне приходится делать огромные, нелепые шаги.
Пройдя немного, она, все так же передразнивая походку старпома, возвращается обратно. Ее глаза весело блестят.
- Ну и не надо мне от тебя ничего, - говорит она Моте, - и кожу свою можешь при себе оставить. Я без тебя придумала, как отомстить этому черствому, бездушному типу.
Каюта старпома. Олег Петрович беседует с "подпольной" обезьяной. Они сидят за столом друг против друга.