И тут Векавищев замер.
- Нет, Ильич, Елисеев - это еще не худшее из того, что могло сегодня случиться. Гляди!
- Черт, - вырвалось у Авдеева. - Вышка! Вышка дает крен!
Оба побежали к вышке. Обошли ее крутом. Авдеев разве что не обнюхивал ее.
- Фундамент плохо укрепили, работники хреновы! - отнесся он к уехавшим монтажникам. - Думаю, сантиметров десять крена мы уже имеем.
- Двенадцать, - раздался голос нового помбура. Елисеев "обустроился" очень просто: сменил ботинки на сапоги, надел каску и избавился от рюкзака.
Авдеев и Векавищев разом повернулись в его сторону.
- Двенадцать? - переспросил Векавищев. - А не двенадцать с половиной?
Елисеев пожал плечами. Может быть, он и зануда, но на разного рода иронию предпочитал не реагировать. Тем более что ситуация, по его мнению, никакого юмора не предполагала.
- И каковы будут ваши предложения, товарищ Елисеев? - вкрадчиво осведомился Авдеев. - Я к вам как к молодому специалисту сейчас обращаюсь.
- Полагаю, на вышке необходимо закрепить тросы и с помощью тракторов растянуть ее. После этого укрепить фундамент. А расчеты я сделаю…
- Действуйте, - сказал Векавищев.
Глядя, как Елисеев шагает к вышке, Авдеев покачал головой:
- Не слишком рискуешь. Андрей?
- А чем я рискую? - пожал плечами Векавищев. - Справится - молодец, провалит дело - а мы с тобой для чего? В конце концов, инициативным молодым работникам нужно давать возможность проявить себя.
ИЗ ДНЕВНИКА ДЕНИСА РОГОВА
Сегодня я упросил наконец товарища Дорошина помочь мне с участием в производственном процессе. Я прочитал ему маленькую лекцию о новом методе работы советских журналистов, когда журналист на время осваивает какую-нибудь другую профессию и вливается в трудовой коллектив на правах полноценного работника. Конечно, полноценного работника из меня все-таки не получится, но на совещание к Векавищеву меня пустили. Велели сидеть в углу и делать пометки в блокноте.
- Безмолвно, - прибавил Векавищев с таким видом, что я сразу понял: убьет если что-нибудь скажу. Впрочем запугать меня у него не получится.
Сейчас, когда первая нефть пошла, Андрей Иванович сбрил свою "лев-толстовскую" бороду и стал выглядеть менее дико. Я даже думаю почему-то, что он мягкий, добрый человек, а маска вечно раздраженного, взъерошенного нелюдима - от какой-то личной трагедии, которая заставляет его избегать близких отношений.
Впрочем, это к делу не относится.
Вчера стало очевидно, что новая вышка дает крен. Вообще вышка сама по себе - довольно сложное устройство. Если угодно, она представляет собой что-то вроде Эйфелевой башни. Но гораздо более функциональная. Эйфелева башня просто украшает (или уродует) Париж, то есть служит для развлечения. а вышка - она и прекрасна как достижение человеческого разума и трудолюбия, и в то же время работает на благо человечества. То есть являет собой высший образец творчества.
Комплекс работ по сборке и установке наземного бурового оборудования, т. е. вышкомонтажные работы, - очень сложный и трудоемкий процесс. В зависимости от проектных глубин скважин, типа буровых установок, обустройства нефтяных площадей, вышкомонтажные работы могут занимать от трех-четырех дней до трех месяцев. Вчера я слышал о таких случаях от монтажников и даже переспросил, так как не поверил. "Бывают такие, знаешь ли, условия…" - вот и все, что они мне ответили.
Вышкомонтажные работы включают подготовку буровой площадки, подъездных путей, прокладку трубопроводов, строительство бетонных фундаментов, установку оснований под вышку, а также собственно монтаж вышки и оборудования. Мы спешим (я пишу "мы", хотя, конечно, следовало бы писать "они"… но рука не поднимается!) успеть до начала снегопадов. Оборудование, вышка (в разобранном виде) и все емкости под нефть доставляются на сборочную площадку уже почти готовые, остается их только собрать. Этот способ наименее щадящ для окружающей среды, но, как сказал Векавищев, "лесов в Сибири много". Нефти, впрочем, тоже…
Сегодня выступал с предложениями новый помбур - Елисеев. Это молодой специалист. Серьезный и какой-то очень городской, здесь бы сказали - "прилизанный". Но он, кажется, не притворяется - он в самом деле такой. Носит на пиджаке значок института и комсомольский значок. Здесь никто так не одевается! И говорит законченными фразами, не подделываясь под местную речь. Интересно, однако, что его слушают. Векавищев попросил у него доклад, просмотрел расчеты и поручил руководить работами.
- Справишься сам? - спросил он под конец.
- Думаю, да, - ответил Елисеев.
Мне жаль, что придется уезжать уже завтра, вместе с последним паромом. Навигация заканчивается, больше я не могу оставаться в поселке - разве что захочу зимовать. Но зимовать я не хочу. И не потому, что боюсь здешних холодов или каких-то особенных трудностей. Просто у меня еще очень много дел. И я должен закончить учебу.
Именно об этом, об учебе, я сегодня и разговаривал с… да, с моим старым приятелем Степаном Самариным!
Я предполагал, что мы можем встретиться, поскольку судьба занесла нас в одни и те же края… Но Сибирь велика, необъятна. И все же мы столкнулись сегодня, сразу после совещания у Векавищева, возле управления. Я шел отметить у Бурова мою командировку. (Начальник расписался с огромным удовольствием - он даже не скрывал своей радости по поводу моего отъезда. "Посторонние на объекте - вечная головная боль. Хорошо хоть не убились", - прибавил он. Его абсолютно не волнует, что я напишу в своем очерке…)
Степана я узнал сразу. Невозможно не узнать эту прыгающую походку и встрепанные светлые волосы.
- Степка! - крикнул я.
Он остановился, резко повернулся в мою сторону… и вдруг рассмеялся.
- Денис! Вот это да! Что, тоже вздумал отказаться от писательской карьеры и подался в нефтяники?
- Напротив, - ответил я, - я усугубляю свою карьеру. Знакомлюсь с жизнью и работой передовиков производства и науки. А ты как? Не разочаровался в геологии?
- Только-только начал очаровываться, - заявил Самарин. - Сейчас я… ну, скажем так, в самом начале пути. Мой учитель, Ухтомский, постоянно что-нибудь рассказывает. Я пока на ус мотаю. Тут мне кажется, главное - запомнить… не знаю… ощущение. Вкус, запах, цвет. Как оно выглядит.
- Что? - не понял я. - Месторождение?
- Нет, вообще… всё, - объяснил Степан мутно. - Как увидеть то, что лежит под землей? Нефть, например? Она ведь не совсем скрытно залегает, она показывается над землей. Нужно только разглядеть. Существует такая штука, как проявления нефти… Нефтяная пленка на поверхности воды - в озере, скажем… А? Подозрительный знак! Далее - выходы коренных пород могут быть насыщены битумами, асфальтом - "лепешки" такие, видел, наверное… Мы бурим разведочные скважины смотрим, есть ли в керне твердый битум или нефть. Понимаешь? Вот прямо сейчас, всю зиму, и будем исследовать собранный за лето материал.
С этим он показал на ящик.
- Поможешь погрузить?
Я согласился.
Мы подняли ящик вдвоем и потащили его к машине. Честно говоря, с меня семь потов сошло, пока я донес эту тяжесть.
- Это и есть твое первичное знакомство с профессией? - спросил я.
- Точно! - ответил Самарин. Счастливый человек. Абсолютно счастливый. Он нашел свое место на планете Земля. А мне, похоже, только предстоит с этим определиться…