- И все же, - наконец, вышел из шока Артём, - я не смогу снова жить с Надей. Умерло у меня к ней здесь, - он ткнул себя в грудь, - чувство. А может быть, оно и не было таким сильным, как... к Варе.
- Причем тут Варя, когда речь идет о счастье твоей дочери? - раздраженно перебила Лёля. - Люди жизнь готовы за это отдать!
Но Артёма уже нельзя было сбить с толку.
- И я всем бы пожертвовал, если бы речь шла о здоровье Анечки, - возразил он. - А Варя очень даже причем, так как на следующей неделе мы с ней расписываемся. Вот и передай Наде, что поезд ушел!
Этого Лёля никак не ожидала. Поначалу она будто потеряла дар речи, а потом взорвалась.
- И ты от меня это скрыл? Не прислушался к совету единственной родной сестры, - гневно набросилась она на Артёма. - Ну, кто у тебя еще есть ближе меня?
- Не сообщал, чтобы ты не испортила нам настроения, - честно признался он. - А женюсь я на Варе потому, что очень люблю, и только с ней буду счастлив. '
Однако Лёля не отступила:
- Разве ее можно равнять с Надей? Вот кто - достойная супруга ученого, способная помочь подняться еще выше. А Варя - простушка. Она мало образована, чтобы тебе соответствовать. Опомнись, пока не поздно!
- Ошибаешься! - счел нужным защитить Варю Артём. - Она именно та подруга жизни, которая нужна мне для счастья. Ей не достает образования, но это поправимо. Варя хочет быть и станет - врачом. А главное - всем она по душе, в том числе и моим коллегам.
Но Лёля ничего не желала слушать. Ее досада перешла в гнев. Она встала, положив конец их разговору. Поднялся и Артём.
- Я вижу, что ты просто невменяем. Сам себя губишь, - махнула она рукой. - Соверши тогда хоть один разумный поступок.
- Какой поступок? - насторожился Артём. - Говори яснее.
- Не озлобляй Надю! - настойчиво потребовала сестра. - Встреться с ней и поговори по-хорошему. Скажи, что женишься, но как-нибудь помягче.
- Но зачем это надо? - не понял Артём. - И чего ты с ней так носишься?
- Только ради тебя и твоей малышки, - раздосадованно бросила Лёля. - Неужели не понимаешь, что иначе ты больше не увидишь дочь?
- Да все я понимаю, - расстроенно буркнул Артём, и уже в дверях обернулся. - Хорошо, передай Наде, что я ей позвоню.
По дороге домой его терзали мрачные мысли. Радость от предстоящего бракосочетания померкла. Слишком велико было искушение восстановить разрушенную семью ради Анечки, названной им в память о покойной маме.
* * *
Верно говорят, что беда не ходит одна. Случись неприятность, непременно жди следующей. Так вышло и у Артёма на следующий день в институте. С утра заседал президиум Научно-технического совета, и мнения снова разделились. Инициатором раздора выступил партийный секретарь, предложив снять с должности командира летного отряда, друга маршала Балобанова.
- Пора покончить с разложением среди личного состава отряда. И, прежде всего, надо заменить командира. Рыба, как известно, гниет с головы, - заявил вдруг Дорофеев, когда повестка дня, казалось, была уже исчерпана. - В партком поступила "телега" от его жены. Безобразно ведет себя в семье.
- Она у него порядочная стерва. Я ее знаю, - вполне предсказуемо отреагировал маршал. - Другой бы от нее давно сбег. Не стоит лезть в их семейные дела.
- Это почему же? Он нарушает моральный кодекс коммуниста! - с деланным негодованием изрек Дорофеев. - Вы что же, товарищ маршал, не признаете требований партии к поведению ее членов?
- А ты вздумал учить меня коммунистической морали? - вскипел Балобанов. - Да я вступил в партию, когда ты, Володя, под стол пешком ходил!
- Попрошу вас говорить корректнее с секретарем партийной организации института, - сразу же поддержал своего единомышленника Ковач, провоцируя маршала на новую вспышку. - Зря вы ссылаетесь на прежние заслуги, покрывая своего друга. Командира отряда надо заменить. Так мы оздоровим обстановку в коллективе.
- Ишь ты какой скорый, Рудольф! Он же прекрасный специалист, уважаемый всем коллективом, - осадил Макаров своего первого зама. - А кого предлагаете вы с Дорофеевым? У вас есть достойная кандидатура?
- За этим дело не станет. Незаменимых у нас нет, - ответил Ковач, уклонившись от прямого ответа. - Необходимо принять принципиальное решение. Я за то, чтобы снять командира отряда, не разбирая его на парткоме. Чтобы не выносить сор из избы. Прошу проголосовать мое предложение!
- Считаю, что сначала нужно рассмотреть этот поклеп на хорошего человека и ценного работника, - резко возразил Балобанов. - Не то мы его незаслуженно замараем! Тем более, что еще неизвестно, кем вы его собираетесь заменить.
- На хорошего человека жена не пожалуется. В летном отряде непорядок, и командира следует заменить, - упрямо стоял на своем Дорофеев. - Давайте проголосуем предложение Ковача. Я выражаю мнение членов парткома.
- Не всех. Я тоже член парткома, - немного поколебавшись, не согласился с ним начальник института. - Но раз вы с Рудольфом настаиваете, давайте проголосуем.
Артём, как всегда, вел протокол заседания, и в споре участия не принимал, поскольку был недостаточно в курсе дела. Поэтому при голосовании он воздержался, не взирая на выразительные взгляды Дорофеева. Обычно это сходило ему с рук, и начальники, не добившись перевеса, заканчивали "партию" вничью. Но на сей раз его не оставили в покое.
- А почему ученый секретарь уклоняется от голосования по этому важному вопросу? - резко высказал недовольство Дорофеев. - Ты ведь, Артём, отлично знаешь обстановку в летном отряде.
- Неужели, Наумов, вы боитесь высказать свое мнение? - строго посмотрел на него Ковач. - Ученый секретарь не писарь, а равноправный член президиума совета.
- Ну, чего вы насилуете парня? - решил защитить его начальник института, отлично понимая, что им нужно. - Он не уклоняется, а воздерживается при голосовании. Это его законное право.
Однако интриганы не оставили Артёма в покое.
- Выходит, Наумов, у вас нет мнения по поставленному мной вопросу? - недовольно взглянув на него, спросил Ковач. - А мне-то вас рекомендовали как самостоятельно мыслящего человека.
Если он хотел побудить ученого секретаря принять их сторону, то добился этим обратного результата. Артём рассердился и отбросил дипломатию.
- Отчего же? У меня есть свое мнение. Я считаю, что у нас хороший командир летного отряда. А воздержался, поскольку не знаю, - добавил он, поймав злобный взгляд Дорофеева,- кого партком рекомендует на его место. Допускаю, что новая кандидатура может оказаться лучше.
Естественно, после такого демарша, Ковач с секретарем парткома на своем предложении больше не настаивали, и по враждебным взглядам, которые они на него бросили, уходя с заседания, Артём понял, что не оправдал их надежд, и пребывать на руководящей должности ему осталось недолго.