- А мне Роман понравился, - весело заявила она, когда на остановке такси ждали свободную "Волгу" с шашечками и, помедлив, добавила: - и Надя.
- Мне она тоже понравилась, иначе бы не женился, - пошутил Артём. - Рома совсем неплох и, похоже, не собирается донимать своим воспитанием Анечку. Как я понял, у него своих детишек навалом.
Он умолк, захваченный какой-то мыслью, и уже серьезно добавил:
- Но хороводиться нам, наверное, не стоит. Очень уж противоестественная получается компашка. Если честно, то меня временами от этого коробило!
На этом разговор оборвался: подкатила долгожданная машина с зеленым огоньком.
* * *
Карьера Семена Бандурского продолжала развиваться все также успешно. Став главным редактором городской молодежной газеты, он завоевал еще больший авторитет и вскоре был назначен заместителем в одну из самых влиятельных в столице. Но и в этой должности задержался недолго. Произошло событие, весьма характерное для того времени. Его шеф, широко известный журналист Богачев, совершил политическую ошибку. Он не поместил в свежий номер газеты поступившее в послед-; ний момент сенсационное сообщение о полете первой женщины-космонавта Валентины Терешковой.
- Тираж уже отпечатан, и ничего не случится, если дадим все материалы о полете в следующем номере. Слишком велики убытки, - после небольшого колебания решил Богачев на редакционной^ "летучке".
Все поддержали его, кроме заместителя.
- Надо пойти на убытки! Такую информацию нельзя откладывать до завтра, - твердо заявил Бандурский. - Газету надо переверстать! Пусть выйдет с опозданием, но сегодня. Иначе будут неприятности.
Но заслуженный деятель печати, старый большевик Богачев, награжденный высшими орденами государства, с ним не согласился и, в отличие от остальной прессы, сообщившей о выдающемся событии в тот же день, в их газете никакой информации об этом не было.
И гроза грянула! Главный редактор был вызван "на ковер" в ЦК партии, к самому Суслову. Расследование было недолгим. Опытнейший журналист был снят с должности, по сути, с волчьим билетом: без права работать в печати.
На его место был назначен Бандурский, пользовавшийся благосклонностью высшего политического руководства. Привилегии, связанные с этой должностью, относящейся к номенклатуре ЦК, не заставили себя ждать* Ему незамедлительно предоставили отдельную квартиру, персональную машину с водителем, новую дачу, спецобслуживание и многое другое, то, что было доступно лишь большим партийным сановникам.
Все бы хорошо, но взлет его карьеры негативно повлиял на личную судьбу Викочки. Удочеренная Бандур-ским с малолетнего возраста, она была единственным ребенком в семье и носила его фамилию. Собиралась замуж за парня, с которым дружила еще со школы. Дело шло к свадьбе, но его отца, директора крупной торговой базы, арестовали - и это совпало с повышением Бан-дурского. Отцу жениха грозил большой срок, и Семен с Лёлей потребовали от дочери отказаться от этого брака.
- Не подумай, доченька, что- мы печемся лишь о себе, хотя для отца это будет означать конец карьеры, - мягко уговаривала ее Лёля. - Нас заботит твое будущее! Что хорошего тебя ожидает? Ведь для сына такого преступника скорее всего повсюду будет зажжен красный свет.
Привыкшей к положению дочери партийного работника, Вике все это было понятно. Брак с парнем, которого она любила, не состоялся, и вскоре она все же вышла замуж за другого, более перспективного. Сергей Дашков работал в министерстве и собирался поступить в Академию внешней торговли. Все были ошеломлены, когда на свадьбе свекровь преподнесла Вике фамильные драгоценности баснословной стоимости.
- Сережа русский, но я - из старинного княжеского рода татарских корней, - с гордостью заявила она, протягивая невестке ювелирные украшения, сияющие бриллиантами. - Эти серьги и ожерелье по нашей традиции вручаются жене старшего сына. Прими их и носи с достоинством!
В Сереже, и правда, чувствовалась порода. Он всегда держался со сдержанным достоинством. Похоже, что он без памяти был влюблен в молодую жену, поскольку не отходил от нее ни на шаг. Однако Вика вышла замуж без любви и, как часто бывает в таких случаях, их брак оказался недолговечным. Артём на свадьбе племянницы был один. Его родные любили Надю и Анечку и все еще надеялись на их примирение. Варю они пока не признавали.
Однако, он сам не форсировал события. Они с Варей жили дружно, и все его помыслы были заняты кропотливой подготовкой к защите, так как необходимые отзывы, наконец, уже поступили, и его поставили на очередь в Ученом совете. Варя о регистрации даже не заикалась, казалась всем довольной, и Артёма это устраивало. Правда, изредка он испытывал укоры совести, когда ловил косые взгляды или слышал реплики, осуждающие его и Варю.
"Ничего, все правильно. Нам нужно лучше проверить свои чувства и друг друга. Хватит одной осечки, - говорил он себе, стараясь успокоить свою совесть. - А как это сделать, если не живешь вместе? Надя тоже не сразу проявила свой нрав. Поначалу была, как шелковая".
Между тем время шло, а Варя во всем была безупречна. Даже в отношениях с соседями. Уравновешенная и немногословная, она была очень работящей и всегда готовой помочь. Ее любили и уважали подруги, ценили на работе, она ладила и с коллегами, и с капризными высокопоставленными клиентками. Хотя была молода и не слишком опытна, все соседи обращались к ней за советом и медицинской помощью.
В компании она тоже была на высоте. И одной из самых веселых, и очень деятельной. Это ценное качество ярко проявилось, когда на встрече Нового года у Царевых произошла форменная катастрофа. Гостей пришло так много, что не хватило двух столов. Их пришлось удлинить, немного раздвинув и положив чертежную доску. Но когда все расселись, чтобы проводить старый год, и подняли первый бокал, кто-то неловко подвинулся, доска рухнула, а вместе с ней все, что было на столах! Мужчины инстинктивно успели подхватить бутылки, но почти вся закуска погибла в посудном бое.
Все были в шоке. Настроение ужасное. Решили, что встреча Нового года безнадежно испорчена. Не растерялись только двое. Хозяйка Нина и Варя. Они и спасли положение.
- Ну, что носы повесили? - придя в себя, прикрикнула хозяйка на скисших гостей. - Устроили этот бедлам, так хоть помогите все убрать! Иначе не успеем встретить.
- Как же, встретишь теперь, когда нечего на зуб положить, - проворчал кто-то. - Все ведь пропало! И даже в магазин сходить не успеем.
- Никуда идти не надо. Сейчас чего-нибудь сварганим на скорую руку, - деловито заявила Варя. - Нин! Говори, где у тебя что есть. Я этим займусь, а завтра мы тебе все восстановим!
- Ну вот, хоть один стоящий человек нашелся, - обрадовалась Нина. - Там на кухне осталось горячее, в шкафу найдешь хлеб, консервы и отварную картошку, а в холодильнике - масло и овощи. Видя, что Варя, не мешкая, устремилась на кухню, она крикнула ей вслед: - Если не управишься, возьми в оборот этих бездельников! А я пока приберусь.
И в то время, когда Нина с мужем убирали осколки и наводили порядок в комнате, Варя на кухне развернула бурную деятельность. Ойа привлекла к готовке еще двух подруг и, за пять минут до наступления Нового года, на столе уже появились блюда с овощным салатом, вареной картошкой, солеными огурцами и жареными котлетами. К этому добавились яйца под майонезом и рыбные консервы. Хозяева были запасливы.
Все восхищались самообладанием и предприимчивостью Вари. Артёму это приятно было слышать, и он подумал: "А что? Все верно. С такой, как Варя, не пропадешь!"
Отзывы на кандидатскую диссертацию Артёма Наумова были сплошь положительными и почти не содержали критических замечаний. Оставалась лишь проблема первого оппонента. Им должен был быть непременно профессор, видный специалист по поточному производству. Но в гражданской и военной авиации такового не было, а научный руководитель Малахов - бывший военный - связей в авиационной промышленности не имел. Выручил МАИ.
Лекции по технологии производства там читал профессор Тихомиров. Из-за того, что профессор был приземист и сутуловат, студенты прозвали его "кротом". У него было простое мужицкое лицо, да и речь под стать. После каждого из основных положений лекции, он задавал вопрос с деревенским акцентом: "А почаму?" Но это был известный организатор потока на авиационных заводах.
Профессор помнил Артёма еще с попытки поступить в аспирантуру МАИ, и на этот раз, познакомившись с диссертацией, согласился оппонировать.
- Ну, теперь можно надеяться, что мне удастся на защите собрать нужное число голосов членов Ученого совета, - радостно сообщил Артём Варе. - Мой профессор не только самый большой авторитет в этой области, но убедительно говорит и умеет вызвать симпатию аудитории!
- А почему ты опасаешься, что не доберешь голосов? - непонимающе посмотрела на него Варя. - У тебя же все отзывы положительные, и диссертация внедрена в производство. Да еще с большим экономическим эффектом!
- Ты наивный человек, Варенька, - улыбнулся Артём. - Если бы работы ученых у нас оценивали по достоинству, наука двигалась бы вперед семимильными шагами! Но, к сожалению, подходят с другими мерками.
- Не могу этого понять! - возмутилась Варя. - С какими еще мерками? Как можно забраковать работу, если она представляет ценность для науки?
- Очень просто! Бросят черные шары и все! - нахмурил брови Артём. - Среди членов Ученого совета много таких, кто оценивает не работу, а ее автора. И как внешне им нравится, будет ли конкурентом, его партийность, характер и даже происхождение.
- Но это же - форменное вредительство! - гневно воскликнула Варя. - Таким не место в Ученом совете! И в науке тоже!