Глава 7
В темных, обитых дубом покоях полыхали, потрескивая, факелы и отбрасывали желтые отблики на развешанные по стенам щиты и мечи. А пальцы герцога, затянутые в перчатки, переливались блеском драгоценных камней.
- Как проходит ночь? - проскрипел он.
- Луна зашла, но боя я часов не слышал, - ответил Послыш.
- И не услышишь никогда! - пронзительно закричал герцог. - Убил я время в этом замке холодных, снежных много лет назад.
Послыш покорно поглядывал на герцога пустым взглядом и казалось, будто он что-то пережевывает. Затем он пробормотал:
- Время здесь замерзло. Быть может, кто-нибудь забыл закрыть все окна.
Герцог поплелся, прихрамывая, к дальнему концу стола, присел, потом поднялся и похромал дальше.
- Время вот здесь, на полу, истекало кровью, испуская из внутренностей часы и минуты. Мой глаз видел это, - проскрипел он.
Послыш продолжал что-то пережевывать. За окнами замка прогремел гром и пролетела сова.
- Камней здесь драгоценных нет, и принца затерялся след. Что могут принести они? Лишь гальку с моря, пыль с земли, - мрачно промолвил герцог и злобно засмеялся. - Как проходит ночь? - снова спросил он.
- Я считал и так и этак и должен сказать, что у них осталось не больше сорока минут, - ответил Послыш.
- Они никогда не вернутся! - завизжал холодный герцог. - Надеюсь, они потонули, или переломали ноги, или потеряли правильный путь. - Он подошел так близко к Послышу, что носы их почти соприкоснулись. - Куда они пошли? - прошептал он свистящим шепотом.
Послыш попятился и отступил на пять шагов.
- Примерно пять часов назад я встретил Джека-Фата. Он повстречал их на пути к прибежищу Ягини. Вы, ваша светлость, не забыли про ее предания?
Щиты на стенах зазвенели от зловещего хохота герцога.
- Ягиня больше никогда не плачет, - промолвил он, - слез нету у нее. Она не может даже плакать, когда печальные рассказы слышит про деток, запертых в моих подвалах.
- Терпеть этого не могу, - прошептал Послыш.
- А я так просто обожаю, ведь ни один бесенок теперь не спит на клумбах замка, мои камелии не топчет. - И герцог снова захромал по замершим покоям замка, впиваясь пристально во тьму ночную.
- Где Слыш? - спросил он вскоре.
- Пустился вслед за ними, за Голуксом и принцем, - пояснил Послыш.
- Не доверяю я ему, - мрачно молвил герцог. - Я тех люблю шпионов, которых вижу перед собою. Зачем мне нужен невидимка? - И герцог завопил, свой голос к звездам обращая: - Слыш! - и вновь вскричал, взывая к ночной мгле: - Слыш! - Но нет ответа, немо ночь молчала. - Я весь оледенел, - добавил герцог.
- Вы, ваша светлость, вечно холодны, - пробормотал Послыш.
- Я холоднее, чем обычно, и больше никогда не смей мне говорить, каков я есть! - грозно закричал герцог, вытащил из ножен меч и в полной тишине начал рубить им пустоту вокруг. - Я Виспера лишился, - мрачно добавил он.
- Скормили вы его гусям, - напомнил Послыш, - по-моему, по вкусу им пришелся Виспер.
- Тише! Что это за звук? - вскрикнул вдруг герцог.
- А что тот звук напоминает?
- Как будто принц крадется по ступенькам или Саралинда бродит где-то близко. - Прихрамывая, герцог по ступеням забрался вверх и снова в полной тишине начал мечом рубить пустоту. - Ты смог понять, каков он, ощутил его присутствие хоть раз? - спросил он Послыша.
- Чье? Слыша? Росту в нем пять футов, у него густая борода и нечто неописуемое на голове.
- Голукс! - завопил герцог. - Ты описал Голукса! Я нанял невидимку в шпионы и не знал, что это Голукс!
Пурпурный с золотыми звездами шар медленно скатился по ступенькам, крутясь и дрыгаясь, как голый младенец в церкви во время крестин.
- Что это за наглость? - изумился герцог. - Это еще что за штуковина?
- Шар, - пояснил Послыш.
- Знаю, что шар, - завопил герцог. - Но почему он здесь? Что означает его появление и присутствие в моих покоях?
- По-моему, он похож на мяч, которым играли Голукс и дети.
- Они все на его стороне! - побагровев, завопил герцог. Даже призраки детей на его стороне!
- У него много друзей, - согласился Послыш.
- Молчать! - зарычал герцог. - Ты что, не знаешь: не может Голукс отличить того, что умерло давно, от полумертвого, что только умирает. И вовсе он не понимает, где был он только что, а где лишь завтра побывает. И не дано ему постичь, живые перед ним часы иль те, что ни один колдун не может починить.
- А где у вашей светлости доказательства? - спросил Послыш и перестал жевать.
Что-то, страшно напоминающее нечто, не виденное никем и никогда, скатилось со ступенек и пересекло комнату.
- Что это? - побледнев, спросил герцог.
- Не знаю, что это, - ответил Послыш, - но это то единственное, что всегда было здесь.
Затянутые в перчатки пальцы герцога подрагивали и поблескивали переливающимися камнями.
- Я брошу их в глухое подземелье, они попляшут у меня, попавши на зубок Тодалу иль гусям! Я посажу их в мрачную темницу, где ждет сюрприз их - существо без головы.
При имени Тодала бархатная маска Послыша побелела. А глаз герцога между тем бешено вращался в глазнице.
- Я их всех уничтожу! - неистовствовал он. - Влюбленную дуру, ее поклонника и этого идиотского глазастого клоуна! Ты слышишь меня?
- Да, - ответил Послыш, - но существуют правила, порядки и принципы, более древние, чем звон колоколов и снег на вершинах гор.
- Ну, ну, продолжай, - вкрадчиво промолвил герцог, пристально глядя на ступени.
- Вам, ваша светлость, придется позволить им вернуться, если они вернутся в срок, и подождать, пока часы пробьют пять раз.
- Мертвы часы в моих покоях, - напомнил герцог. - Я сам прикончил время однажды снежным ранним утром. Смотри, вот старые коричневые пятна на рукаве моем: то кровь минут, секунд, когда они лежали предо мною и жизнь из них по капле истекала. - Герцог злобно засмеялся и спросил: - Ну, что еще ты скажешь?
- Вы, ваша светлость, знаете отлично, что принцу следует позволить вернуться в срок и положить перед вами здесь, на столе, лавину сияющих камней.
- А если он вернется, и с камнями?
- Тогда получит он принцессы руку.
- Единственную в замке руку, которая тепло хранит покуда! - воскликнул герцог. - Кто потеряет Са-ралинду, потеряет пламя. Я мыслю, пламя солнца, пламя зноя, а не холодное, унылое свечение камней бесценных. Ее глаза мерцают и горят, как свечи, мягко тающие в храме. Ее шаги полет напоминают голубки нежной, что едва крылами касается воздушного пространства. А пальцы Саралинды, как цветы весною, что только чашечки свои раскрыли.
- Так не говорят о собственной племяннице, - заметил Послыш.
- Она мне не племянница! Я похитил ее! - закричал герцог. - Похитил из замка короля. Вырвал из объятий спящей королевы. У меня на руках до сих пор следы от ее укусов.
- Королевы? - спросил Послыш.
- Принцессы, - прорычал герцог.
- А кто был тот король, ее отец? - поинтересовался Послыш.
Герцог грозно нахмурился и ответил:
- Не знаю и никогда не знал. Корабль мой к острову пристал, когда на море буря разыгралась, и не было на небе ни луны, ни звезд, и замок заливал кромешный мрак.
- А как же в темноте такой нашли принцессу вы?
- По слабому сиянию, - пояснил герцог. - Она светилась, как звезда, в объятиях матери уснувшей. И понял я, что мне необходимо любой ценой ее заполучить и в замок свой сияние принести. И собирался в замке я ее оставить и ждать, когда ей минет двадцать лет и год еще пройдет, а после этого хотел на ней жениться. Так вот, ей минуло уж двадцать и завтра ровно год с тех пор пройдет.
- А почему вы ждали столько лет? - поинтересовался Послыш. - Ведь здесь вы полный господин, и это ваше царство.
Герцог улыбнулся и в улыбке обнажился верхний ряд его зубов.
- Кормилица принцессы в колдунью превратилась и чары напустила на меня.
- Какого рода чары?
- На ней не в силах я жениться, пока не минет двадцать ей и год еще пройдет. Так вот - тот день настанет завтра.
- Вы это мне уже сказали.
- И должен был принцессе предоставить я покои, куда не смел являться. Я выполнил и это пожелание.
- Вот это мне по сердцу, - заметил Послыш.
- Я ж ненавижу эту часть заклятья, - огрызнулся герцог. - И должен я еще предоставлять любому принцу право искать ее руки и сердца. И даже это честно я исполнил. - С последними словами герцог снова сел за дубовый стол.
- В чарах и заклятиях подобного рода всегда можно найти лазейку или увертку. Почему благородный принц не может получить руку принцессы просто так, почему он должен выполнять ваши требования и исполнять ваши задания? Как звучала эта часть заклятья? Что повелела колдунья? - спросил Послыш, продолжая что-то жевать.
- Она сказала: "Принцессу может спасти, а тебя погубить лишь принц, чье имя начинается на букву "Х", но вместе с тем и не начинается на эту букву". Здесь нет такого принца и, думаю, нигде такого не найдешь.
Маска Послыша соскользнула, и он поспешно водворил ее на место, но герцог успел заметить лукавый блеск его глаз.
- Этот принц, - обратился Послыш к герцогу, Цорн из Цорны. Должен вам сказать, как бы неприятно это вас ни поразило, когда он был менестрелем, его звали Хингу. Так что имя нашего принца начинается на букву "Х", но вместе с тем и не начинается на эту букву.
Меч в руках герцога начал мелко подрагивать.
- Никто ничего мне не рассказывает, - прошептал он себе под нос.