– Входите, входите Альфонс. Странно видеть здесь в виде посланника, под сутаной монаха, самого графа Тулузского. Не удивляйтесь я знала вашу мать Эльвиру Кастильскую. Значит дело пошло?
– Добрый день, лучезарная, – Граф подивился ее прозорливости но виду не показал, – Ты права. Дела пошли, если посланниками стали графы, – Оправившись, закончил он.
– Что за вести? – Она встала, одернув халат, жестом воина.
– Все готово. Вас ждут, – Коротко сказал монах.
– Кто?
– Все.
– Все?
– Все. Кто нам нужны.
– Когда?
– Через три месяца у Мануила.
– Мы будем. Передай привет Людовику. Это ведь он тебя послал?
Монах промолчал. Встал, накинул клобук. Неожиданно для себя опустился на колено и поцеловал край халата Девы. Она подняла его с колен, поцеловала в лоб и сказала.
– Передай всем. Запомни дословно. Пришло время Богородицы.
– Пришло время Богородицы! – Повторил мон
Почему люди следуют за большинством? Потому ли, что оно право? Нет, потому что сильно.
Паскаль
Нельзя хлопнуть в ладоши одной рукой.
Алишер Навои
Почти уже родной Царьград всплывал по носу головного ушкуя. Вымпела Нового Израиля громко хлопали на мачтах. Рулевой правил в гавань Буколеона, прямо ко дворцу. На рейде уже качались галеры Людовика и Генриха с поднятыми вымпелами.
– Фридрих Рыжий с дружиной или еще в пути, или конно подошел, – Вслух размышлял Микулица.
– Глянь Микулица, у тебя глаза позорче. Чьи там еще вымпелы вьются на галерах что в соседней Юлиановой гавани стоят, – Андрей успевал подмечать все.
– Да это Роджер Борса что над обеими Силициями князь, да вон чуть правее знакомец Малкин, Альфонс Тулузский, лангедокского удела наместник.
– А тот лазоревый стяг Стефана Василькового, что на дочке Вильгельма Завоевателя – Адели женат. Он тогда, в Новом Израиле, как ее увидел на норманнском драккаре, так голову сразу и потерял. Это еще когда было, когда нас не было. Значит, старые викинги его отрядили, – Андрей оглядел гладь моря, – Во, гляди, еще, кого-то Бог принес.
– Да это вымпела графов Шампанских, судя по расцветке, и отец Тибо и сын Анри оба здесь.
– Хорошая компания собирается. Ты как считаешь Малка?
– Ты вот Данилу спроси. Он молчит, молчит, а как скажет…
Данила, упросивший князя взять его в эту поездку, лежал на носу лодьи и смотрел из-под ладони на разбросанные в гаванях галеры.
– Когда львы собираются на трапезу, гиенам надо держаться подальше…чтоб не смердели, – Негромко бросил он.
– Я ж что сказала. Дядьку спросите, он скажет, – И Малка залилась рассыпчатым смехом.
– Вот бисова девка, – Буркнул Данила, – И время ее не берет, только краше с годами становится, – С долей зависти подумал он.
Ушкуй лихо лег по ветру и притерся боком к царской пристани, почти борт о борт с франкскими галерами. Андрей со товарищи спрыгнул на берег, разминая затекшие ноги. Малка съехала за ним на руках Угрюмов. Стремянные сводили княжеских коней и сносили поклажу.
Навстречу спешил приказной дьяк, улыбаясь во весь рот.
В Царьграде ноне собрался старший стол. Собрались Рюриковичи первой руки. Мономаховичи. Новой Веры приверженцы и опора.
В Царьграде на царском столе, в центре всей земли и в ее столице, принимал всех радушный хозяин – Базилевс Мануил, всей Ромеи хозяин и держатель. Всем монархам родственник, германским князьям родич по жене молодой – графине Берте, Заморским Землям по второй жене – Марии Антиохийской. Князю Андрею больше, чем брат. Это когда тот сестру его, Елену батьке своему в жены сватал, они побратались и познакомились – праправнуки Константина Мономаха.
От западных уделов приехал Людовик – король франкских земель с молодой женой Аленорой Аквитанской, по своему забубенному характеру, за мужем увязавшейся. Правнук Анны Ярославовны, наследный Рюрикович.
Внук короля Нового Израиля Фулько Анжуйского, юный Генрих пока представлял здесь два удела – Анжу и Мэн, но, по словам Бернара, прочили его на королевский стол объединенных провинций Англии и Шотландии. Будучи графом Анжуийским и герцогом Нормандским, он уже сейчас представлял собой один из самых сильных и независимых Домов Европы.
Фридрих, рыжий племянник германского Конрада, швабского герцога из рода Гогов, опирался на всю полабскую, прусскую и вообще варяжскую родню. А принадлежность его к Рюриковичам видна была за версту по огненной шевелюре.
Графы Тулузские – старый Раймунд и молодой Альфонс, на правах родственников королевы франкской, тоже прибыли к цареградскому столу. Но старого уже не звали. А молодой заслужил своим посольством, а более тем, что за спиной его проглядывали боевые аквитанские дружины.
Заносчивый Рожер Борса, навязчиво напоминал всем о своем родстве с норманнскими князьями и, особенно с Робертом, пока ему не напомнили, что здесь все рыжие, и он не рыжее других. Хотя у многих и бурый перелив в шерсти.
Все, кто был в этот раз у Мануила, понимали, что настал предел.
– Первая Великая Империя, основанная Меровингами и Артурами, разлагается. Герцоги, графы и виконты завладевают замками, городами и провинциями, принадлежащим верховным владыкам. В недрах древней власти зреет гнойник, который или разорвет или отравит весь организм. Нужен или нож хирурга сейчас, или топор палача завтра, – Так начал свою речь самый молодой из гостей – Генрих Анжуйский.
– Бросим взгляд на Европу: она растерзана кровавыми распрями. Что видно на этих землях? Поля лишь кое-где обработаны, долины и равнины подтоплены, горы и холмы покрыты старым темным лесом. Тут же воинственные жилища владельцев с укрепленными зубчатыми башнями. И в соседстве с ними хижины рабов, прикованных к земле, – Людовик поддержал кузена.
– Пока Империя не имеет главу, или имеет бессильного главу, она мертва. Земля, имеющая только хозяев без народа – это пустыня. Всюду только рабство. Воины не стали кормильцами, превратившись в разбойничьи шайки, несущие грабеж, убийства и пожары. Работники и жиды принадлежат монастырским и господским мастерским. Торговля рассеяна, ремесла умирают. Каждый ничтожный владетель считает себя равным солнцу, – Юный Фридрих горячо поддержал Людовика.
– На старшем Мономаховом столе сел безвольный Вячеслав Владимирович, сын Мономахов. Всю власть отдал племяннику Изяславу, сыну Мстислава Удалого. Но права молва. На детях природа отдыхает. Один, не в отца Мономаха, безволен. Второй, не в отца Мстислава, кровожаден и спесив. Идет раздрай на Великокняжеском дворе, – Раздался голос из темного угла палаты.
– Гуляй, – Радостно узнал Андрей, и неожиданно для себя вступил в разговор, – Единый дом трещит по швам. Рюриковичам закон не указ, вассалитет не порука. Кажный из них себя не менее, как сопрестольником мнит. Кто ему такой Мономах – Император. Тьфу! И растереть. Одних Великих князей уже на Руси четверо. И Киевский, и Черниговский, и Галицкий, и Ростовский. Через год в каждом селе свой Великий князь на троне сидеть будет. Да что там на Руси. В Европе каждый смерд, дьяк, король, себя Великим ровняет, чуть ли не в Боговы сыновья метит.
– Что делать мыслите, Великие? – Вопрос старого графа Раймунда повис в воздухе, – Что? Вы тут старшие Мономаховичи, вам и решать.
– Дурная кровь, она организм портит. Спускать надо дурную кровь. Кровопусканием, – Вкрадчиво раздалось в наступившей тишине из того же темного угла.
– Как учил Великий Учитель – "Не мир я вам принес, но меч"!
– Бернар, – Шепнула в ухо Андрею Малка, – Даже я не знала, что он здесь.
– Война стала основной формой существования всех, – Голос продолжал, – Звери напились крови, и без крови не могут. Волков в овчарне надо истребить не милосердно, а опьяневших от крови псов запереть на псарне, поставив у дверей умелых псарей, с волкодавами на поводках.
– Мы знаем все, Святой, – Людовик тоже узнал Бернара, – Эй слуги принесите еще огня, а то кто-то хочет остаться в тени, – В его словах был двойной смысл и угроза, – Мы тут все Великие и не только по роду, – Как бы отвечая Раймунду, повернулся он, – Но и по Посвящению. Все мы тут, пятеро, Великие Мастера братства храмовников и многие из вас нам не ровня, – В голосе его зазвенел металл, – Ни по роду, ни по званию, ни по знанию. Знайте свое место.
– Угомонись король! Ты на кого голос повышаешь! – В свете новых факелов, принесенных слугами, в темном углу стали видны фигуры сидящих, – Я Святой Бернар и со мной Великие Мастера.
– Это ты для смердов Святой! А не для нас Ангелов Высшей руки! Это я тебе говорю. Я – Святой Людовик! И мы будем выбирать, кто нами будет править! А вы будете знать, кому служить! Это будет так… или не будет никак!! В хозяйском доме нужен один хозяин! И быть ему на этой земле Сыном Божьим. Царем-Священником! Императором! И все вожжи одному ему в руки! И служба ему, как Самому Господу Всемогущему!!! Так и только так!
– Только так! – Поддержал его Генрих.
– Только так! Даже ради власти мы Ангелы свои шеи гнуть не будем, – Гордо вскинул голову Фридрих.
– А мы на ваши шеи хомутов и не готовили, – Резко ответил Бернар.
– Значит так, – Раздался тихий девичий голос, – Ангелам от древних Богов удел миром править. Так было и так будет. Артурам-Медведям от древних Богов пределы Империй расширять и на землях порядок хранить. Так было и так будет. Нам Мастерам их оберегать. Не диктовать, и не пугать, а оберегать и лучших из тех и других к себе забирать. Гордыня вас обуяла всех! Смиритесь. Перед Богами все мы жалкие черви земные.