Увидел Гундомер, так любимые им, родные города Любек и Гамбер, сливающиеся в единый хансейский союз с Новогородом из Залесской Руси и другими городами по берегам Балтского и Белого морей. Поморяне всегда жили дружно. Твердой ногой встали они от Лондона до Архангелогородска, прозываемые братьями-витальерами. Гундомер хотел заглянуть в Великий Храм на острове Буяне названный Арконом, в честь древних ариев – прародителей всех асов-словен, но ветер Богов понес его дальше на юг в Мазовию, Венецию на остров Кипр, туда, где везде видел он развивающийся штандарт воинов братства Тевтонского. Гундомер вздохнул полной грудью и нырнул ближе к земле, пытаясь разглядеть свой маленький городок на Лабе, пока его не унесло совсем в другие края. Вынырнул он за столом с кубком в руках.
Медленно приходили в себя гости сидящие в центре Храма Артемиды. С пониманием смотрела на них жрица со своего костяного трона. Безучастно взирала на них мраморная Богиня. Они сами искали сокровенных знаний и сами должны расплачиваться за свои желания.
Андрей оглядел товарищей, в его глазах разгорался обычный огонек нетерпения и жажды действий. Кого-то не хватало за столом? Ах да Малка! Ее не было! И как бы опережая вопрос князя, раздался голос жрицы.
– Смертные, вы пришли сюда по зову Богини! Вы знали, что за каждый дар надо платить. Платить тем, что может быть вам дороже собственной жизни. Богиня исполнила вашу просьбу и отдернула для вас пелену времени. Вы сами просили ее об этом. Ваше желание выполнено. Богиня взяла в замен то, что посчитала нужным.
– Что? – Выдохнул Андрей.
– Что? – Почти одновременно с ним прозвучало из уст Микулицы.
Озабочено крякнул Данила. И как-то по-детски растерянно прозвучал вопрос Гундомера:
– Богиня взяла? Но что?
– Эльфа. Все давно говорят, что ваш эльф был по сердцу Богине. Теперь он с ней.
Друзья разом вскочили потаясь найти свои мечи.
– Но Богиня посылает вам замену.
– Нет!!! – Разом выдохнули четверо.
В этот момент из глубины Храма, из тени изваяния Артемиды на свет вышла Малка. На ней была шелковая, отороченная мехом верховая накидка с надетыми поверх нее золочеными бронями, кажется такими же, как у самой Богини. Волосы ее, рассыпанные по плечам, перетягивали две толстые золотые косы, прижатые таким же золоченым шеломом с шелковым наметом. В сочетании с сафьяновыми сапогами, и таким же сафьяновым поясом и учитывая, что все это было нежно зеленого цвета, она казалась дочерью Богини леса. Лазоревые ее глаза смеялись и искрились в полумраке Храма.
– Так что берете замену? Дева Ариев посылает вам свою любимую дочь. Берегиню вашу. Пророчицу. А что бы вам не было грустно, имя ей нарекает Малка, как тому эльфу, что забрала у вас в свой лес.
– Мы согласны, – Хором радостно почти выкрикнули Андрей и Данила.
– Как князь, так и я, – Озадачено пробасил Микулица, улавливая что-то родное в посланнице Храма.
– Здравствуйте люди дорогие. Любите меня и жалуйте, – Малка широко раскрыла объятия.
– Любо! – Сказал князь.
– Любо! – Поддержал его Данила, усмехнувшись в седые усы, – Вот бисова девка.
– Любо! – Поддакнул Микулица, поскребши в затылке.
– Любо! – Гундомер не мог оправиться от красоты берегини, и ошалело смотрел на нее, проглотив язык, – Богиня!
Глава 3
От моря вряжского до моря русского
Предвосхищение – завидный
Удел все благородных душ.
Гете
Благородные братья во главе с Гогом Поганым в это время добрались до Святого Бернара, осевшего в Клерво на Галльской земле. Мастер рассказал им, что братства уже пустили корни по всем западным уделам. Сепулькриеры, как принято в благородных княжеских домах именовать хранителей, по старому названию Братства хранителей Святого Гроба, корни пустили глубоко и сеть начали ткань, хоть пока еще и тонкую, но прочную и всеохватывающую. Мудрые братья пустили слух, что имя их связано с охраной Гроба самого Господа, а бывших там, в Святой Земле и знавших, что Приорат Сиона расположен у Гроба Давидова и Гроба Святой Богородицы находилось мало. Да и те предпочитали язык держать за зубами. Больно уж нехорошая слава шла о Приорах Сиона и братьях бернардинцах. Да и самого Святого Бернара часто за глаза называли "чудовищем", правда, добавляли с усмешкой, "с медовыми устами".
Сам Бернар от славы своей не открещивался, гербом своим выбрал улей с медом. Как хотите, так и думайте. Линию же свою вел жестко и умело. К приезду Гога имел вес в западных уделах, поддержку в восточных, и сотни, если не тысячи сторонников во всех городах и края Ойкумены, а более того имел поддержку у старших князей на отцовом столе и волхвов высшего Посвящения. Вплоть до самого Старца на Высшей Горе.
Гостей встретили приветливо в монастыре, построенном по образу и подобию Иерусалимских странноприимных домов. Разместили гостеприимно и хлебосольно. Бернар дал отдохнуть с дороги и призвал пред очи через время, на вечернюю трапезу.
– Садитесь, садитесь, господа, – Бернар святился радушием, – О новостях не спрашиваю. Знаю их поболе, чем вы. О родичах своих, ваших побратимах залесских, наслышан. Вам от них привет и пожелания. Сами они из Царьграда подались в земли влахские и угрские. Идут не шатко не валко, но без больших тягот и сейчас наверно к полабским словенам в ворота стучаться.
– Ну, скатертью им дорога, – добавил Гог, – Спасибо за вести добрые. Мы тоже добежали по гладкой дороге.
– У нас с вами гости дорогие, разговор будет по большому счету. Готов Собор в Трое. На Соборе будет, почитай, весь цвет, сливки все князей западных. Да от Царьграда дьяки, да от полабских, влахских, волжских, кельтских и других дружин посланцы. От Мстислава Киевского, князей черниговских, полоцких и соседних с ними. От Залесской Руси – дьяк Беда, Андрея нашего знакомец, да и мне не чужой человек. Будем совет держать собранием, нужны ли нам рукавицы железные, да не просто железные, а со стальными шипами, что бы сжать в могучей главной руке княжескую вольницу. Разгулялось по всем краям неверие, да непослушание. Всяк, кто мечом опоясан, на Правду плюет, прикрывшись правом "Земли и Воды". Всяк прыщ, себя горой мнит, всяк кулик, свое болото хвалит. Это от жиру внуков Дажьбожьих так разобрало. Всех в дугу согнули, жиром обросли, простой люд гнут. От скуки друг друга задирают, кругом усобицы без правил и Божьих судов. Не князья – тати с большой дороги! Пора укорот давать. Всем уже не в моготу. Будем совет держать. Что? Да как?
– Что предлагаешь ты, брат? – Гог по праву равного называл Бернара по Иерусалимской привычке.
– Предлагаю к нашей золотой паутине сплетенной ессеями-сепулькриерами, братьями нашими с горы Сион, добавить вашу стальную сеть из братьев Храмовников – воинов Господа. Мы своей паутинкой всех опутаем, а вы нас огнем и мечом, как Учитель велел, поддержите, во имя дела праведного. И девизом вашим будут слова из псалма Давыдова, на могиле коего зарождалось братство ваше. "Не нам, Господи не нам, но имени Твоему дай славу".
– Медовы уста твои брат, – Роллан вступил вкрадчиво, – Однако не ясно мне, откуда силу черпать будем великую? Как примут нас в теремах княжеских? И кому под руку присягу приносить будет братство наше? Не тебе ли брат? – Слова его были прямы и взгляд горделив и честен.
– Не алкал власти на миром и себе подобными, – Сурово ответил Бернар, погасив вспышку гнева, – Токмо ради процветания земли нашей. Не мне, не мне и даже, прости меня Господи, не Всевышнему отчет держать будете. Жить братству вашему положим по Уставу Владык Справедливости, называемым Орденом то есть порядком по которому жить будете. С тремя обетами: безбрачия, бедности и служения делу общему. Все решения о жизни своей принимать будете общим Собором – Вечем общим всех братьев, где Великий Мастер, как бы посвящен он не был и каким бы даром волховским, пусть то даже я бы был, обладать будет одним голосом. Силы свои черпать будете в изгоях по всей земле. Их и так вера под руку берет, под покровительство. Так вот лучших из них к вам направим, да к братьям Святого Иоанна Крестителя. Они вам подмогу составят сеть сплести, но по своей линии. А изгои с собой и родовитость принесут, и грамоту, и знания. Теперь братья давайте обсудим, как сеть плести будем?
– По моему разумению, – Гог насупил лоб, – Центр надо делать в Святой Земле, там и воев собирать и обучать там, вдали от дома отчего. А править в братстве, как и принято, должен Великий Мастер. Только Посвященному высших степеней дело можно такое доверить. Да три помощника должны быть у него под рукой, потому, как не дело Мастеру в простые дела лезть. Сенешаль – для подготовки воинства. Маршал – для руководства воинством в бою, воевода то есть, да командор Святой Обители, на коем дела мирские должны лежать, хлеб да соль.
– Да в ближних землях, на Святой Земле, я б то же Дома для обученья братьев поставил, в Триполи и Антиохии и там по командору посадил, пусть готовятся к приему пополнения, пусть хозяйства обустраивают, – Хозяйское замечание сделанное Жоффреем было воспринято с пониманием.
– А по провинциям, по фемам, я бы тоже Мастеров поставил. Им и доверия больше и страху нагнать могут на любого непокорного. Можно даже из местных волхвов что под нашу руку придут. Только высшего слоя, не завалящихся, – Слова Бернара были конкретны и жестки.
– Сильно сжимает, как бы не передавить, – Подумал Гог, – Однако это ж только сухая палка, если ее об колено гнуть ломается, а живая гнется. Прав Святой.