– Значит так, ребятки. Учить я вас буду Спасу Нерукотворному. Эта наша тайная наука, как из сечи лихой без урону для себя выйти, и ворога извести. То не сила руки вашей, не мощь броней кузнечных. Сила науки энтой – в духе вашем. Потому и не всем эта наука по зубам. Малк отобрал вас шестерых. Значит, ведомо ему, у кого дух тот в душе живет. А я уж постараюсь научить вас, мальцы, как этой силой своей распорядиться, с пользой для дела.
– А как же духом мечи останавливать? – Задал вопрос Ратмир.
– Духом не мечи останавливают. Духом силы, от древних пращуров нам даденные, в себе пробуждают. А уж те силы сами и шкуру твою крепче юшмана делают, и кровь в ране останавливают, и глаз зорче, а руку крепче делают. Что, как по-книжному объяснить – это к Микулице. А про то, что от пращуров – то к Малку. Есть у нас такие знатоки и грамотеи. Я ж буду только тому учить, чему меня деды и прадеды учили. Как дышать, как силу в себе копить, как кровь в ране останавливать. А начнем с того, что дышать будем учиться. Так что бы себя услышать.
Ученики расселись на склоне лицом к долине, закрыли глаза и начали слушать голос, который должен был проснуться внутри каждого.
Теперь, еще солнце не встало из-за горизонта, вереница странных руссов бегом поднималась на масличную гору. Там на самой вершине садились они лицом к восходящему солнцу, будто приветствуя самого древнего Бога на земле – Ярилу-солнца. А он, озаряя своими первыми лучами подвластную ему землю, дарил им частичку своей таинственной силы. Той силы, что пробуждает жизнь в брошенном в сухую землю зерне, той силы, что выжигает целые земли и иссушает плодородные поля. Той силы, что греет тело и душу после долгой северной зимы.
Странные отроки ловили этот миг встречи с первыми лучами, и улыбались каждому вновь пришедшему дню, с каждой встречей, становясь все сильнее и мудрее.
Каждый день учил их старый воин, как почувствовать всей своей кожей, всем своим нутром, куда ударит тать, и откуда просвистит стрела ворога. Каждый день, закрыв глаза, новые вои ловили голос незнакомого покровителя, одобряющий их и открывающий им тайны их собственных сил.
В один из дней Малк показал им, как только собственной волей не поднимая рук и не двигаясь в сторону, отклонить летящие в него стрелы, а потом долго учил этому других.
Потом Микулица, посовещавшись с Данилой, объяснил сотоварищам какие травки и как класть на рану, чтобы затянулась она буквально на глазах.
– Вам не пригодится, других спасете, – Назидательно сказал Данила.
А Малк показал, какими травами от болезней и отравы лечить, какие обереги от сглаза и отморока носить.
Приходили к ним на гору и храмовники, и другие рыцари Иерусалимские. Качали головами, но понять ничего не могли. Один Гог, все понял, задумался, отвел в сторону Андрея.
– Еще раз приглашаю тебя и твоих людей к нам на Храмовую гору, как к себе домой. Тебя и Гундомера – за рыцарский стол, остальных – за общий братский. Почтем за честь, – В этот раз добавил он.
В один из дней на горе вместе с Данилой появился игумен Бернар.
– Звяга вам ребятки покажет то, что только он из всех нас умел и умеет. Это он здесь игумен, а в те времена был он воем Спаса не из самых худых.
– Садитесь в кружок дети мои, – Сурово сказал игумен. Обвел их взглядом. Просветлел лицом, – Слушайте.
Он долго рассказывал о том, что знал только он. И это было не один день. Затем они сели в сторонке с Малкой. Пока все делали то, чему их научил Звяга, он накоротке обменялся с ней им одним ведомыми знаками и, поняв друг друга, согласно кивнули головами. После этого Малка подошла к Даниле.
– Дядька, скажи, Звяга давно с братьями эларами дружбу водит или здесь подружился?
– Ты девонька, – Он оглянулся, не услышал ли кто его обращения, – Ты запомни, всяк, кто Спас Нерукотворный знает, сам брат элар и есть. Это ведь звание такое – поднявшийся, возвысившийся в Аресе, в армейском деле то бишь. Потому и эл-ар. Ясно. Так что и Звяга, и я, мы и есть те братья элары.
– А, правда, дядька, что Святобор научил вас в волшебных котлах убитых воинов в бессмертных превращать?
– Чего не знаю, того не знаю. Значит, нам с тобой Велес этой тайны не доверил. А вот настои всякие. Что бы не спать сутками или усталости в бою не чувствовать, или еще что, это знамо дело знаем мы. Да и ты много чего знаешь из травок лесных и полевых. Али как?
– Знаю, знаю. Поговорим еще, – Она отошла задумавшись.
Наконец, Данила разбил компанию на две равных части. Приказал им раздеться по пояс, дал в руки боевые мечи и приказал.
– Рубите друг друга.
Отроки растерялись.
– Рубите, рубите. Я чему вас учил. Время тратил. – Он подошел к Андрею, протянул ему меч, – Ну-ка руби меня. Со всей силы руби.
Андрей растеряно вертел в руках поданный ему меч. Подошла Малка взяла меч.
– Да не готовы они еще дядька. У них еще веры нет в то, чему учились. Вера она сама прорастает. Она как ребенок, пока время не подошло, как не торопи, не родиться. Я сам покажу. Становись!
Данила встал. Малка с потягом рубанула по бревну, врытому в землю, наискось развалив толстенную лесину, и тут же, резко развернувшись на носках, полоснула по старому воину. Отроки ахнули. Но меч скользнул по голому торсу берсерка, как будто на нем были заговоренные брони, даже не поцарапав кожи своим стальным острием. Развернувшись по инерции вокруг себя, и с трудом удержавшись на ногах, в конце этого невиданного танца, Малка нанесла второй удар. Меч просвистел в воздухе и застыл над головой Данилы, неуловимым движением застряв в стальной схватке ладоней, поймавших его в волосе от непокрытой седой головы.
– Вот это дед. Хорош! – Раздалось со стороны, – Да ты еще ухарь-купец, удалой молодец, – Со смехом к ним подходил Звяга в сопровождении Готфрида, – Извините, что прервал. Но сам посмотрел с удовольствием. А эти птенцы тоже так могут?
– Ну, если пока не могут, то в бою я надеюсь, не оплошают, – Ответил Данила ровным голосом, будто и не он сейчас мечи ловил, – Чему мы их научили, то и могут. Далее от Святобора в бою наберутся.
– Вот, брата Готфрида привел. У него к вам новость.
– День добрый господа. Гог просил передать – завтра выступаем, – Он крякнул и, набравшись смелости, спросил, – Это вы как – так?
– Да вот так, – Ответила Малка, – Мы еще много чего знаем.
С вечера договорились, что от ростовской дружины в поход пойдут двенадцать человек: шестеро новых учеников, Данила, Малка и Угрюмы. Храмовники выставят тоже количество. Встречаться назначили у ворот Психеи. Ехать оружно, конно, налегке. В первый переход до Латруна, второй скок до Яффы. Там с набатеями решить вопрос, кто, чем займется, и вообще, что за люди шалят, и потом с трезвой головой за дело. На том и порешили.
Солнце, выкатившееся из-за масличной горы, осветило уже удалявшиеся в сторону моря фигуры всадников. Первые лучи блеснули на стальных латах рыцарей и бронях руссов. Щиты и шлемы притороченные к седлам заводных коней весело позвякивали, наполняя знакомой походной музыкой предутреннюю мглу.
В Яффе командор имел беседу с командиром набатеев. Выяснил, что где-то в устье Яркона, высадился достаточно большой отряд пиратов, то ли островных, то ли египетских, и теперь они пошаливают на большой дороге. Маршрут их движения надо было угадать. Они появлялись то на дороге к Иерусалиму, то на дороге к Акре, то на дороге к Газе, выскакивали неожиданно, грабили караваны и растворялись в зарослях горного кустарника.
Гог собрал совет. Выслушав всех, он принял решение выдвинутся на дорогу к Акре, по направлению к замку Арзуф и порту Апполония.
Любезно отказавшись от помощи набатеев, экспедиция отправилась в путь. Миновав Яркон – небольшую речушку, впадающую в море севернее Яффы, всадники пришпорили коней.
– Это по этой реке доставляли лес для строительства Храмов? – Задал вопрос Микулица.
Оба Бизо разом повернулись в седле.
– Достопочтимый брат, при твоей любви к книгам, можно было бы не верить записным басням и сказкам. Как ты представляешь сплав бревен вверх по реке шириной в три телеги в самом широком месте? А в период дождей скорость потока несущегося к морю просто саму эту мысль делает сказочной.
– А как же доставляется лес?
– Волоком брат, волоком, как у вас в родных Брынских лесах. Можно конечно и бурлаками, но овчинка выделки не стоит. Да и дерево в Иерусалиме используют ограниченно, в основном камень.
Впереди показались дозорные башни Арзуфа, кругом было все спокойно.
– Это тот город, что черниговские дружины брали, после того как Балдуина из плена выкупили, – Показал рукой Данила, – Сдается мне Гог, что промашку мы дали с выбором дороги.
– Нет, дядька, прав был командор, нюхом чую тут они, только в сторонке где-то затаились, – Подъехала Малка, – Есть идея. Пусть основная ватага повернет к Арзуфу, а мы, вроде как, далее на Аполонию двинем я и Угрюмы. Притом не вдоль моря, а чуть сторонкой через пещерный монастырь.
– И что с этого ты выкрутить хочешь? – Почесал затылок Данила.
– А малец-то дело говорит, – Заинтересовался Гог, – Если они тут где-то, на приманку обязательно клюнут. Отряд числом мал и одет богато. Только вот боюсь, они вас из засады как куропаток из луков перестреляют, пока мы выскочим.
– Не боись, командор, это не Бог весть, какая проблема, от стрелок ускакать, а вот схорон мы их наружу выведем и по ним ударим.
– Дело, дело говорит, – Поддержал Данила, – Но шеломы оденьте, и щиты на руку подвесьте. Так и будем их на блесну подманивать.