* * *
То, что сделал Лебедь, получив поручение президента, напоминало крутой кинобоевик. Об этом восторженно писали газеты, вещало радио и показывал телевизор. Ночью, с небольшой группой сопровождающих, он бесстрашно проехал по Чечне, через все блокпосты в расположение противника. Вступив в контакт с руководством бандформирований, генерал договорился начать переговоры об условиях перемирия, которое позволит остановить войну.
Люди радовались тому, что появился "свет в конце туннеля", и наконец-то есть шансы остановить бесполезное кровопролитие. Однако мало кто верил, что Лебедю это удастся. Большинство все же считало переговоры с бандитами пустой и даже вредной тратой времени. Такого мнения был и Царев.
- Коварные абреки нас непременно обманут, - убежденно сказал он Наумову, узнав, что переговоры состоятся. - Сепаратисты используют это время для передышки и накопления сил, а потом снова начнутся бои. Их лидерам нужна война, так как они на ней наживаются, и ни на что другое не способны.
- А я думаю, что Лебедь сумеет найти приемлемое решение. Он доказал это, установив мир в Приднестровье, - высказал надежду Артём Сергеевич. - Новый лидер сепаратистов Масхадов не самоубийца. Он бывший полковник советской армии - честолюбив и стремится к власти в Чечне. Если показать ему эту "морковку", он может пойти на компромисс.
- На это, видно, и рассчитывает Лебедь. Наверно, предложит ему разделить власть с нашими сторонниками, - скептически усмехнулся Владимир Иванович. - Но бандиты его обманут, даже если согласятся создать с ними коалиционное правительство. Стоит только уйти нашим войскам из Чечни, они захватят там власть и жестоко расправятся со своими противниками.
- Такое возможно, - подумав, согласился с ним Наумов, но добавил: - Хотя, если Лебедю удастся подписать соглашение о прекращении военных действий, договориться о моратории на отделение Чечни и создании там коалиционного правительства, это будет огромным достижением.
- Но почему? Ведь ежу понятно, что бандиты его нарушат, - раздраженно бросил Царев. - Поверь, так все и будет!
- Ну, положим, этого можно не допустить. Наверняка будет предусмотрен механизм соблюдения договора, - возразил Наумов. - И, подписав его, бандиты отказываются от сепаратистских требований. Если же вероломно нарушат мир и расправятся с политическими противниками, то морально дискредитируют себя перед всем миром.
- Напрасно на это надеешься! Врагам России плевать на мораль, - пожал плечами Царев. - Они все равно будут помогать сепаратистам.
Генералу Лебедю не понадобилось слишком много времени на проведение переговоров с лидерами чеченских боевиков. Вскоре в Хасавюрте было подписано соглашение, разом прекратившее кровопролитие.
Вопрос о статусе Чечни откладывался до создания в республике спокойной обстановки, когда будут условия для свободного волеизъявления ее граждан. Временные органы власти должны были состоять из представителей всех политических сил.
Сначала вся общественность России восторженно приветствовала прекращение войны в Чечне, прославляя генерала Лебедя как спасителя нации. Но потом стали раздаваться и осуждающие голоса. А когда он с солдатской прямотой обвинил в поражениях армии и сдаче Грозного бездарное военное руководство, эти голоса слились во враждебный ему хор.
В первую очередь на Лебедя ополчились те, кто должен был ответить за поражения и напрасные человеческие жертвы, а это были все могущественные руководители силовых министерств, несмотря ни на что, пользующиеся полной поддержкой Кремля. Какую только грязь на него ни лили, чтобы опорочить в глазах общественности! Но "венцом" стало утверждение, что соглашение в Хасавюрте - это предательство всего, что сделала армия в Чечне, и пролитой ею там крови.
Как ни странно, массированная информационная атака власть предержащих сделала свое дело. Героический образ генерала в общественном мнении поблек. А когда Лебедя сняли с командования армией, и он фактически остался не у дел, это не вызвало ни возмущенных откликов, ни каких-то других акций протеста. Наоборот, средства массовой информации, сразу забыв о его решающей роли, стали расхваливать Ельцина, как миротворца, остановившего кровавую бойню в Чечне, навязанную сепаратистами.
- Ну, что я тебе говорил? - усмехаясь, напомнил Наумову Максименко. - Кто больше всех извлек выгоду из перемирия в Чечне? Наш президент! А ты еще сомневался.
- Признаю: ты оказался прав, - с досадой подтвердил Артём Сергеевич. - Но это несправедливо по отношению к генералу Лебедю. Народ все видит, и мне непонятно, почему молчит. Надеюсь, он скажет свое слово на выборах.
* * *
Очень скоро Наумов убедился, что число сторонников Лебедя повсеместно растет. Тяжело заболел муж Вариной тети - Алексей Федорович, в семье которого прошли ее детские годы, и они отправились навестить его. Старинный тверской городок Красный Холм когда-то стоял на перекрестке торговых путей и процветал, а теперь совсем захирел. Семья инвалида Великой Отечественной жила в родительском деревянном доме, который от времени обветшал и покосился. Дом находился в самом центре, в квартале от главной улицы, но лишь она была заасфальтирована, и проехать по разбитым колеям и ухабам Артёму Сергеевичу удалось с большим трудом.
Кавалер многих орденов и медалей, отстоявший Родину от фашистов и освободивший пол-Европы, жил в удручающе скверных условиях и нищете. Жена его, тоже больная женщина, не работала, и мизерной пенсии не хватало даже на питание. Выручал огород, обрабатывать который им помогали взрослая дочь с мужем, жившие отдельно.
По случаю приезда любимой племянницы с мужем тетя Шура собрала всю родню. Поднялся с постели и сел во главе стола даже больной хозяин. Алексей Федорович очень исхудал и осунулся, в его больших добрых глазах застыла боль. Он выпил только одну рюмку в честь приезда гостей, а когда закусили, грустно сказал:
- Рад бы вас лучше угостить, дорогие гостюшки, да сами видите, какая у нас тут жизнь - перебиваемся с хлеба на квас. Не о такой мечтали мы на фронте. Не за такую Россию мои бойцы сложили головы. - Он шумно вздохнул и с трудом продолжал: - Обманули народ большевики-коммунисты, не создали ему хорошую жизнь. Вон - за все годы даже улицу не замостили: до сих пор в грязи утопаем. А наши враги, говорят, как сыр в масле катаются.
Его зять Николай, местный слесарь-сантехник, хмуро поддакнул:
- Дык и Ельцин тоже нас обманул! Где обещанная им хорошая жизнь? Она еще хуже - ведь льнозавод закрыли, и народ без работы остался. Оттого и пьет. И Путин не лучше - ничего не изменилось. Не на кого надеяться!
- Пожалуй, что так. Хотя генерал Лебедь - боевой мужик и, похоже, сможет дать укорот паразитам, севшим на нашу шею взамен коммунистов. Фронтовики - те, что живы, все за него! И я, если не помру, ему отдам свой голос.
- И верно поступите, Алексей Федорович! Мы с Варей тоже будем голосовать за Лебедя. На него одного надежда! Остальные - болтуны и демагоги. Если наш народ не поймет это, будет плохо. Нельзя вам помирать - сейчас всем надо сплотиться, чтобы изменить положение к лучшему. - Он поднял свою рюмку и горячо произнес: - Давайте же выпьем за здоровье нашего дорогого Алексея Федоровича, подлинного героя войны, замечательного человека. На таких, как он, Россия держится! Пожелаем ему выдюжить и сейчас в борьбе с болезнью, как тогда на фронте!
Все дружно поддержали тост - Алексея Федоровича любили и уважали. Однако тяжелая болезнь была неизлечимой, и вскоре его не стало.