Вот и отдых! Все в жизни приходит кстати, если с умом. Хотя и у мамы тоже усилия будут нужны. Отвечать на ее правильные, но ненужные вопросы (потому ненужные, что ответить правдиво на них нельзя. Я и сам-то себе еще на них не ответил). Конечно же, она сочтет своим долгом (уже сочла) провести нравоучительную беседу. "А подумал ли ты, Валерий, как следует, прежде чем менять солидную и уважаемую должность инженера на более чем сомнительную киношную суету?" Конечно, я не подумал. Поддался душе! Но, как говорит мой трудолюбивый папа-селекционер: "Самый лучший отдых - это смена работы". Тем более - тот кирпичный флигель в заросшем дворе почему-то пробуждает в моей душе дивные волнения!
Я шел по коридору обратно - и, как показалось мне, очень долго шел - многое успел перечувствовать. Комендантшина дверь была приоткрыта… Не успеваем! В следующий раз. Вот и наша конура. Приостановился. Что сказать Пеке? Всегда надо так - чуть приостанавливаться, прежде чем открыть рот. Может, в порядке исключения - правду? Порой и она работает хорошо. Но нет - лучше вымысел. Вымыслом легче управлять - и потом можно лучше его приспособить для любых ситуаций.
- К маме надо зайти, - озабоченно произнес я. - За вещичками.
И успокоился. Вроде бы и правду сказал. Но все равно это - версия. Управляемая. Ведь не за вещичками же я на самом деле иду. А зачем? А за тем, что получится. Полная свобода! В ликовании шел! Могу так, а могу - этак. Счастье! Во дворик зашел. Сел на дряхлой скамейке у сараев, в невидимом из наших окон углу двора, окруженный со всех сторон зарослями полыни. Солнышко накаляет лицо. Раскинулся на скамейке в блаженстве… Во!
Сколько же я хожу в этот дом? Когда еще бабушка тут жила. Вот о бабушке мы сейчас и поплачем. Последний раз я ее видел именно здесь - шел через двор, и она весело махала мне из окна. С этого узорно-кирпичного флигеля и началась для меня Москва. А без нее жизнь была бы неполной, по-ленинградски скукоженной. Все самое важное - в Москве, тут я, в одиночестве, определял себя. Помню, я приезжал сюда еще школьником - вырваться из мучившей меня школьной, а потом и домашней жизни, где ссорились и расходились мать с отцом. А тут - тишина. Залитый солнцем пустой двор, потом вдруг звуки рояля и рулады знаменитого тенора из соседнего окна. Это не нарушало моего блаженства, напротив, усиливало его. Потом приходила бабушка с рынка, всегда радостная, оживленная… вот человек! "Чего я тебе принесла-а-а!" Стол посреди комнаты, вся мебель в полотняных салфетках с вышивкой, по краям с так называемой "мережкой". На диване упругие, с бодро торчащими "ушами" маленькие подушечки с яркими ромбами, вышитыми "болгарским крестом". Бабушка уходит на кухню - "готовить сюрприз", и я снова в солнечной тишине. Рай! Увы, утраченный - бабушки тут больше нет. Вот о бабушке мы сейчас и поплачем - я сладостно чувствовал восходящие слезы. Закинул лицо… и они потекли едкими извилистыми тропинками.
Ну? Зайти?.. Нет. Увязну! Работа ждет. Душою чуть прикоснулся - и пошел. А вещи мои…
Отлично отдохнул! И как верно все просчитал. Бодрый, я возвращался к Пеке - чувствую, сил с ним нужно будет еще немало.
- Откуда это ты такой счастливый? - Он завистливо пригляделся.
- Есть места! - проговорил я таинственно.
Пусть не надеется, что съест меня целиком. Скорее я его съем.
- Ну, придумал что-то толковое? - резко спросил его.
- А чаво?
- С тобой все ясно… Глубокий, освежающий сон.
И снова стук в дверку - я уже начал дремать.
Комендантша, кажется, не потеряла надежд.
- Вас к телефону.
- Иду.
Кандидатура Пеки даже не возникала.
- Алло!
- Алло, - дрожащий голос Инны в трубке. - Так вы подумали над моим предложением?
Писать книгу… якобы.
- Конечно!
Хотя, если честно - забыл.
- Папа уехал в командировку… поэтому сможем обстоятельно поговорить.
Голос дрожащий, но характер решительный. Быка за рога.
- Сейчас?
- Да.
А как же Пека? Мораль? А как же сценарий?! Сценарий-то глохнет, в тупике! И любовный треугольник - единственная возможность его спасти. Даже советские производственные фильмы без этого не обходились, иначе бы их никто не смотрел. Принесу себя в жертву! В треугольнике скромно отведу себе роль тупого угла. А как моя молодая семья? Сдюжит? Должна! И, главное, решать надо мгновенно - это и называется: вдохновение. Нарисуем!
- Иду!
Заглянул в конуру.
- Тетя неважно себя чувствует.
Да простит меня Бог. А насчет правды… Пека в моих мемуарах ее прочтет.
- А вы действительно о книге думали? - улыбнулась она. В фортку дул ветерок, холодил спину.
- Бе… ме… - Я не знал, что ответить. Сказать "да" - проявить алчность: желание нажиться, используя чувства. Но мне приятнее было бы - "да". На самом деле я действительно на книгу рассчитывал. Думал: может, я действительно хорошо пишу? А взамен получил… Тоже неплохо. Но зачем она о лучшем издательстве говорила? Лишняя деталь.
Сказать: о книге я и не думал - лирично. Скажу.
- Нет, конечно, - сказал я лирично. Тем более - цинизм я уже только что проявил. Меня же мой друг сюда привел… сватом. А я оказался кем?.. Ничего! Сценарий рассудит.
- К сожалению, должен идти. - Я поднялся.
Сценарий не ждет! Срочно записать надо, пока не забыл, как все было. Точнее, как все должно быть. При ней записывать неудобно, тем более - не совсем совпадает, добавлю кое-что.
- Папа приедет лишь послезавтра, - с долей обиды проговорила она.
- Да, да, конечно. - Я направился к выходу. Когда манит труд - меня не остановишь.
- Другу своему вы, конечно, скажете, - усмехнулась она.
Все-таки остановила! Как-то перевернулось все. Специально, что ли, приманила меня, чтобы Пеку взъярить? Да, роль тупого угла я себе правильно наметил. Так это их, выходит, сценарий? Играют мной?
- Нет, ты мне действительно очень понравился! - взъерошила мне волосы… Лишняя деталь.
Моя роль в сценарии - получать синяки. Единственное, о чем я думал, вползая в каморку: под левый глаз или правый - как больше к лицу? Но Пека был неожиданно тих.
- Ну, не буду тебе мешать, - произнес он кротко и пополз к выходу.
"Где "не буду мешать"? - чуть было вслух не спросил я. - Здесь или там?"
Но неловко, при такой его кротости, еще и детали выяснять.
- Ты куда?
Вот это более правильная форма вопроса.
- На кладбище.
- В каком смысле?
- В буквальном.
Детали я не стал уточнять - как, например, можно на кладбище попасть, минуя больницу? Главное - желание.
- Ну прощай! - Пека вдруг всхлипнул.
- Я с тобой, - сказал я. Не удержался! Даже точно и не сказать - то ли я холодный виртуоз, то ли, наоборот, идиот дружбы.
- Спасибо тебе! - растроганно Пека произнес. В какой, все же интересно, степени мы будем неразлучны с ним? Вплоть до чего? Разберемся…
По дороге я уже деловито думал: рановато на кладбище-то - слишком короткий сценарий.
- Это же Ваганьково! - радостно вскричал я. Чему обрадовался - непонятно. Моя бодрость - моя беда. Но Пека моей радости не поддержал. Скорбно шел среди роскошных гробниц.
- Вот отсюда она меня и взяла. - Он вдруг всхлипнул. Я невольно огляделся. Отсюда? Раньше он по-другому излагал свое происхождение. Об этой странице своей биографии он еще не говорил.
- Как взяла?
Взгляд мой невольно стал шарить по плитам, боясь встретить фамилию его.
- Ну, когда я в Горном еще учился, подрабатывал тут.
- А.
Все оказывается не столь ужасным, как ждешь. Но и веселым такое развитие событий тоже не назовешь.
- Поначалу еще стеснялся к ним заходить. Раз только зашел, после зачисления. Кузьмин познакомил нас. Ну, ничего особенного.
Особенное, видимо, впереди.
- А тут она по-настоящему увидела меня. Перед похоронами деда своего, что портфели мял… здесь.
Мы остановились у монумента. Гранитная глыба неопределенной формы.
- Портфель?
Пека кивком подтвердил мою догадку.
- Дно заравнивал. Ну, предупредили меня - особый заказ. Но я, конечно, не догадывался…
Неужто сердце не подсказало?
- Стою, короче, на дне, грязную воду черпаю… ну - ученик! - Он всхлипнул.
Но теперь-то уже, видимо, мастер? Надо все же как-то его взбодрить.
- Вдруг буквально ангельский голос сверху: "Здравствуйте!" Поднял глаза… Ангел. В небесах парит. "Мы приехали уже. Вам еще долго?"
Новый всхлип! Ну буквально расклеился мой друг.
- Сначала даже не верилось нам, что нашли свое счастье!
Да - счастье в таких местах редко находят. Просто не знаю, как выкручиваться нам со сценарием: могила прямо лейтмотивом идет. Как это вяжется с обещанной рабочей темой - не представляю…
- Ну, церемония, значит… Вожди вокруг стоят… - продолжил он свою могильную сагу.
- Какие вожди?! - рявкнул я, уже не выдерживая.
- Каганович, Молотов, Ворошилов.
Не иначе как из-под земли их вытащили.
- А она глядит на меня.
На вождей, видимо, уже нагляделась.
- А я вот тут стою… весь в грязи.
Вкус у нее, конечно, весьма изысканный.
- Кузьмин, что характерно, едва кивнул.
Ну что с него возьмешь? Простой человек.
- Там окружение вокруг нее…
Дзержинский, видимо.
- А она вдруг - ко мне!
Снова всхлипнул. Такой плаксивости, честно, от него не ожидал.
- На поминки пригласила меня.
Отличная ситуация для влюбленных.