"Послушайте меня, сеньор Конти, и запомните – начал он, протягивая мне пузатый бокал с красно-коричневым напитком, – Для вас дорога к синьоре Савио теперь заказана, и вам не следует предпринимать никаких шагов в этом направлении. Вы просто должны вытерпеть достаточно непростой период душевных переживаний, весьма болезненный, но только так вам и суждено поступить, не принося лишних страданий синьоре Савио. Я знаю, вы думаете не только о себе, а в первую очередь как раз о ней, но поверьте, каждое ваше появление с последующим исчезновением только усугубит муки и растянет их на довольно длительный период, не давая утихнуть боли. Забудьте о плотском, сохраните образ этого прекрасного человека в вашем сердце, да и она, уверяю вас, поступит именно так, как поступает всякая женщина – будет жить надеждой на встречу и верить, что это когда-нибудь случится.
Должен вам сказать, что не мешало бы мужчинам научиться пользоваться тем небольшим набором женских гормонов, которые есть в каждом из нас – это воистину не только спасительное средство от душевных мук, но и залог взаимопонимания между нами. У нас, правда, есть и свое средство, вот и воспользуйтесь им – окунитесь в напряженную работу, которая вас ждет, в ней вы забудетесь и вылечитесь гораздо быстрее. Да и времени нам с вами осталось ровно неделя, чтобы проработать тщательный план и воплотить его в жизнь, а дальше – самостоятельная работа, мы же с мистером Пиком покинем вас насовсем".
Я знал, что дядюшка Лик прав, но как же было невыносимо его слушать в эти мгновения, мучаясь неопределенностью, всеми душевными силами устремляясь обратно, в тот милый домик, к его очаровательной хозяйке. Но фраза о скором расставании моментально привела меня в чувство, я невольно спросил "что уже?", дядюшка Лик коротко кивнул, а когда мистер Пик с месье Фриром вернулись в очередной раз к столу, он попросил их сесть и поведал нам свой план, уже проработанный до мельчайших подробностей.
Со следующего утра мы принялись за его реализацию, и первый этап состоял в оповещении всех клиентов лавки о том, что дядюшка Лик отправляется в очередную командировку за очередным экспонатом и его не будет несколько дней. Сделать это было совсем нетрудно, поскольку именно сегодня с утра нас должен был посетить герр Хаупт с намерением забрать заветную саблю и книжку, что он и сделал, проявив поистине немецкую педантичность – появился перед нашими взорами ровно в десять утра, ни минутой раньше или позже. Я уже знал от дядюшки Лика, что именно поэтому он был наречен немецким именем – по причине предельной точности, и вот теперь он сидел в плетеном кресле, пил чай и время от времени касался рукой пакета, лежащего на столе, с красиво упакованными артефактами в нем.
"Ну, что ж, герр Хаупт – обратился к нему дядюшка Лик, – Я покину вас на несколько дней, уезжаю в командировку, и прошу работать с сеньором Конти, моим наследником и продолжателем дел". Затем дядюшка Лик довольно подробно поведал мне в присутствии согласно кивающего головой герра Хаупта тонкости наших деловых взаимоотношений, четко обозначил сумму еженедельного гонорара начальнику полиции городка за всемерную поддержку и помощь, и попросил последнего оповестить всех наших клиентов, что герр Хаупт обещал выполнить.
"Завтра поутру к дому подъедет такси – изложил свой план дядюшка Лик после того, как герр Хаупт ушел, крепко прижимая к себе вожделенные экспонаты, – И я покину это чудесное место, к которому изрядно привык. Через пару дней почтальон принесет вам телеграмму-молнию, где будет указано, что в Андалусии, на дне ущелья горного участка серпантина, ведущего в Ронду, найдены сгоревшими почти дотла автомобиль с телом водителя, личность которого полиция выяснит по номеру арендованного автомобиля.
Тут же об этом узнают все, и готовьтесь к приему соболезнующих посетителей. Их будет не так много, но придется со всеми общаться и между делом, невзначай, заверять их в том, что лавка продолжит работать как прежде. Поверьте, все коллекционеры придут сюда только с одной целью – услышать эти слова, но будут тщательно делать сочувствующий вам, сеньор Конти, с мистером Пиком вид. Вы должны принять эту игру и с блеском провести свою партию в ней. Пригласите всех придти на третий день к прощальному столу, заверьте каждого в отдельности и всех вместе в том, что мое дело будет продолжено так, как будто сам дядюшка Лик его ведет – рассмеялся он. – Да, кстати, в тот же вечер всем будет представлен и месье Фрир в качестве вашего компаньона, помощника и одновременно преемника мистера Пика, который покинет это место, не в силах оставаться тут после моего ухода из жизни, и уедет отсюда навсегда, будто бы к себе на родину.
А теперь, когда все проговорено, предлагаю устроить семейную вечеринку, отметить прощание и порадоваться за наше с мистером Пиком новое воплощение в другом, гораздо более прекрасном мире, и пожелаем сеньору Конти с месье Фриром успешно продолжать великую миссию! Что-то мне подсказывает, что канун вашего нового воплощения будет совсем необычным, дорогие мои, таким, какого прежде во все века еще не случалось".
Мистер Пик и месье Фрир занялись приготовлениями к застолью, а мы с дядюшкой Ликом отправились на задний двор – он захотел напоследок полюбоваться видом ущелья. Мы почти не разговаривали, только перекинулись парой слов, и в основном молча курили, пока наконец нас не позвали к столу. В этот раз, кроме традиционных первого блюда и шашлыка, к которым мы перешли несколько позже, стол украшало множество прочих изысканных закусок и салатов – маслины с косточкой и фаршированные оливы, соленые черные грузди, белая и красная рыба, холодец и тонко нарезанная буженина, разнообразные соленья, включая красную армянскую капусту и корейский чимчи.
Взяв уже окончательно на себя обязанности своего предшественника, месье Фрир разлил по рюмкам водку из запотевшей бутылки, а затем дядюшка Лик произнес первый тост, похожий скорее на очередной из его знаменитых рассказов. Мы умокли, ожидая слов нашего наставника, друга и предшественника, а он задумался о чем-то надолго, вдруг сказал коротко "давайте так", протянул руку, мы чокнулись и выпили, отправляя следом в рот кто маслину, кто немного армянской капусты или грибочков. Повинуясь жесту хозяина лавки, месье Фрир вновь наполнил рюмки, дядюшка Лик закурил, я последовал его примеру, на что мистер Пик недовольно покачал головой и отошел к казану, где готовился знаменитый суп, но вскоре все снова собрались у стола, и дядюшка Лик взял слово.
– Я вряд ли уже вспомню до тонкостей тот момент – смеясь начал он, – Когда первый раз услышал это свое прозвище "дядюшка Лик". Было мне, кажется, лет около семи-восьми и я, как всякий другой ребенок, был занят исключительно играми. Был у нас частный дом, общий с соседями двор, но я никого из своих детских друзей не помню, кроме одного мальчишки, несусветного шалуна с поразительно острым умом.
Казалось, он прекрасно осознает, что не может остановиться в своих шалостях, продолжал шалить, и частенько между делом посмеивался над собой, а это, заметьте, почти никогда не случается с детьми. Так вот, именно он вдруг назвал меня дядюшкой Ликом.
Мы довольно долго дружили, но я так и не понял до сих пор, откуда у ребенка такая прозорливость и знание тонкостей психологии в этом возрасте. Знаете, я только позже понял одну удивительную вещь про него – он никогда не жалел ничего для других, отдавал, да не просто отдавал, а всегда готов был отдавать, вот что поразительно.
Взгляд у него был интересный – большие, широко открытые глаза излучали такую восторженную детскость, какой я не видел никогда после, и вместе с тем, он изучал человека, с которым встречался, причем, вот поверьте слову, радостно изучал, ему это доставляло неописуемое удовольствие. Уже взрослым, вспоминая его, никак не мог понять, каким удивительным образом человек, ребенок может отдавать себе отчет в свойствах своего характера, да еще и посмеиваться над ними.
Но однажды я вспомнил фразу его бабушки, которая как-то, утомившись присматривать за своим внуком-фейерверком, в сердцах сказала его матери, своей дочери, когда та вернулась с работы: "В этом ребенке ничего человеческого нет!". До сих пор вспоминая это, смеюсь, но на этом мои воспоминания о друге детства заканчиваются, потому что мы вскоре переехали в новую квартиру и больше с автором моего нынешнего имени не встречались. Но прозвище закрепилось за мной, и меня так частенько называли родители, и даже в школе порой учитель вызывал отвечать, говоря: "К доске пойдет дядюшка Лик", чем приводил класс в неописуемый восторг.
Много лет спустя, гуляя по маленькой площади в каком-то морском южном городке, я вдруг встретился взглядом с совершенно незнакомым мне человеком, и не представляете, насколько это был тот самый взгляд. Я даже остановился, не в силах поверить в это, буквально на мгновение потеряв ощущение действительности, но человек уже бесследно растворился в толпе. А на второй день начались те удивительные события, которые и привели меня в этот сад три с лишним десятилетия назад, открыв для меня тот путь, к которому я безотчетно стремился всю свою юность и первые годы молодости.
Как и вы, сеньор Конти, я очень увлекался историей, литературой и музыкой, был запойным чтецом, пытался собрать ансамбль и прославиться на весь мир подобно "битлам", но все никак не мог определиться с делом жизни, так это называется в обиходе. Я уже говорил вам как-то, что родители неправильно понимают свою функцию по отношению к детям, и я не исключительный в этом смысле ребенок – свою кривую дорожку, по которой меня пустили родители, я преодолел очень поздно, потратив целых десять лет жизни на метания и поиски подсказчика.