- Мне надо домой, спать, - говорит его преподобие. - Куда я подевал свой мотоцикл? - Он озирает разоренную гостиную.
- В такую непогоду, - говорит Листер, - вам никак нельзя катить в Женеву, ваше преподобие. У нас есть для вас постель. У нас всегда будет для вас постель. Элинор, проводи его преподобие к нему в комнату.
- Как это любезно, как это мило в подобных обстоятельствах, - говорит его преподобие. - Я хочу показать одну вырезку Сесилу Клопштоку.
- Барон велел не беспокоить.
- Доложите ему, что я хочу его видеть, когда он проснется.
V
- Не забудьте, - говорит Листер, - что, имея дело с богачами, журналисты более всего интересуются сплетнями прислуги. Популярные глянцевые журналы заменили людскую в современном обществе. Наше положение по своей выигрышности не имеет параллелей в истории. Карьера на стезе домашних услуг есть дело будущего. Личным секретарям знаменитостей тоже, впрочем, жаловаться грех. Дай-ка мне еще чашечку кофе, будь добра, Элинор. Скоро пора идти наверх, переодеваться.
Они сидят за большим столом, и завтрак, кажется, столь же быстро близится к концу, как он внезапно начался. Гроза, притихнув в непосредственной близости от дома, по-прежнему ярится над озером и над горами. То и дело слышен стук, молящие крики у двери черного хода. Никто не обращает на них внимания.
- Есть в этом доме виноград? - спрашивает Элоиз.
- Нет, ты все умяла, - отвечает Кловис.
- А вот и ошибаетесь, - говорит Айрин, - потому что я ей огромнейшие грозди из Женевы привезла. Они в буфетной. Один любовник преподнес, который стюардом летает на первом классе TWA.
- Айрин, какое сокровище потеряли в тебе Клопштоки в связи со своей кончиной! - говорит Листер.
Айрин скромно опускает взор в тарелку с остатками еды. Кловис зевает, упирает локти в стол, подбородок в ладони.
- О, как я измучен, - говорит он. - Как хочется лечь, наконец, в постель.
Он встает, идет в буфетную и возвращается с подносом, на котором блюдо с крупным виноградом, миска, чтобы его обмакивать, и крошечные ножнички, чтобы его состригать с ветки. Все это он ставит перед Элоиз.
- Да здравствует баронесса! - провозглашает Кловис.
Элоиз оглаживает свой живот. Мистер Сэмюэл идет к черному ходу. Слышно, как он говорит:
- Вам придется подождать. Виктор Пассера временно недоступен.
- Но мы потеряли ключи от машины! - взывает женский голос. - Ну поищите.
- Везде так сыро. Мы вымокли до нитки. Нельзя ли нам войти, позвонить в гараж, ну, я не знаю?
- К сожалению, посторонним вход воспрещен.
- Что же нам делать? Мы не можем попасть в машину, мы не можем попасть за ворота. Швейцар их не желает отпирать.
- Прогуляйтесь по парку, - рекомендует мистер Сэмюэл.
- Сыро. Мы снова попадем под ливень. Ужасное место.
- Вам следует, - советует мистер Сэмюэл, - впредь избегать ужасных мест.
Вернувшись в столовую для прислуги, он говорит:
- Любители. Где мой аппарат? Щелкнуть их, что ли, пару раз, да вставить в образовательный фильм, над которым я сейчас работаю? Вам, молодежи, не вредно будет ознакомиться с тем, как выглядит типичный заблудший представитель общества.
Берет аппарат, подходит к окну, нацеливается.
Листер, элегантно облаченный для дневной работы, стоит у открытой парадной двери, как угрюмый лавочник глядя в темное, грохочущее небо, меж тем как Тео катит по въездной аллее на велосипеде. Тео вопросительными жестами указывает на тыл дома.
- Нет, сюда, - говорит Листер.
Тео, трясясь, прислоняет велосипед к мокрой живой изгороди и продолжает путь пешком.
- Я тебя вызвал, Тео, чтобы сообщить о некоторых обстоятельствах, - говорит Листер. - Ты входи, входи.
По лестнице спускаются остальные, с признаками недосыпа в движениях и лицах. Слуги в утренних униформах. За ними следует мистер Сэмюэл в синем купальном халате по колено; на мистере Макгире - утренний халат в черно-белую полоску.
- Что происходит? - спрашивает мистер Сэмюэл.
Тео отвечает:
- Что-то необыкновенное всю ночь происходило.
- Нравится тебе твоя работа, Тео? - осведомляется Листер.
- Да, Листер.
- Прекрасно, и ты ее сохранишь. Только запомни: ничего необыкновенного не происходило, и, кстати, это соответствует действительности. Я хочу только довести до твоего сведения, что свет в библиотеке горит, как и с вечера горел, когда мы все пошли спать, получив указание не беспокоить барона и баронессу Клопшток с их гостем, и более того, сегодня с утра дверь заперта изнутри, и там никто не отвечает.
- Что же случилось? - встревожен Тео. - Знаете, моей Кларе снились такие сны, жуть какие сны. А вы хорошо стучали?
Листер подходит к двери библиотеки, пробует ручку, дергает, трясет, кричит:
- Сэр! Мэм!
- Лучше взломать, - размышляет Тео, одного за другим оглядывая всех.
- Велено не беспокоить, - говорит Листер. - Мы вызовем полицию.
- Клара испугается, - вздыхает Тео.
- Скажи ей, пусть расскажет полиции про свои сны, пусть облегчит душу, - рекомендует Листер. - Чем больше она расскажет про свои сны, когда ее станут расспрашивать, тем лучше. Ведь, собственно, мы созданы из вещества того же, что ваши сны во время этой бурной ночи.
- Тут парочка одна бродит всю ночь по парку, - говорит Тео, - приехали на машине, а мне их выпустить нельзя, вы не велели. Теперь вот ключи от машины потеряли, под деревом прячутся. На мой взгляд, подозрительная парочка.
- Забудем о них, - говорит мистер Сэмюэл, - они никто, статисты.
- Иди-ка лучше к Кларе, - говорит Листер. - Скоро восемь. Пора открыть ворота.
- Хорошо, Листер, - почти шепчет Тео, кинув взгляд в сторону библиотеки. Потом поспешно уходит в открытую дверь, садится на велосипед и пускается по въезду. Почти мгновенно он промокает, так как гроза с новой яростью обрушилась на имение Клопштоков. Тео отчаянно жмет на педали, однако, добравшись до поворота, он вынужден слезть с велосипеда и дальше ковылять пешком по темно-грозовой аллее, то и дело пробиваемой стрелами молний. Он проходит мимо купы вязов, под одним из которых, вжавшись в кору, прячется кочующая парочка. Тео, кренясь, шлепает по вихляющей аллее, у дверей сторожки швыряет оземь свой велосипед, согнувшись, одолевает путь до ворот, отпирает их, распахивает. Возвращается к сторожке, туда вваливается.
Молния, тем временем грянув в купу вязов так, что наповал, вмиг и без боли убита корчившаяся под ними парочка, дальше, зигзагами, несется по лужку, озаряет пруд с кувшинками, розовый запустелый сад и, снявши ряд мгновенных фотографий, со всего размаху, как застежка, сексуальным маньяком выдернутая из одежды, плюхается в озеро Леман, но потом возвращается, сносит с дома крышу, причем оставляет невредимым взмокший телефонный кабель, за который так опасался связавшийся с Женевой Листер.
Вызвав полицию, дрожащим голосом порекомендовав прислать "скорую помощь" с докторами и санитарами, Листер звонит затем в укромную, удобную квартиру, предусмотрительно им снятую и гостеприимно предоставленную четырем журналистам, которые всю ночь не смыкали глаз, ожидая его звонка и дуясь в покер рядом с переполненными пепельницами.
- Четверо наших друзей, - наставляет он далее домочадцев, - должны иметь исключительное право на все, что вы сможете им сообщить. Естественно, только они получат скандальный эксклюзив, изготовленный мистером Сэмюэлом и мистером Макгиром в форме звуко- и видеозаписи. Телевидение, "Ассошиэйтед пресс" и разная мелкая сволочь местного масштаба, конечно, на вас набросятся с вопросами. Что ж, отвечайте им, пожалуйста, отвечайте, мелите, что в голову взбредет, главное, чтобы они остались довольны. Правильно, Кловис?
- Да, все переговоры между нами, нашими четырьмя закадычными друзьями и Швейцарским банком, где содержатся наши многочисленные счета, должны быть доверены Листеру. Больше мы ни с кем дела не имеем. Пусть они останутся довольны, пожалуйста, - и это всё. Для телевидения - рыдайте, закрыв лицо руками, либо выражайте печальное неодобрение покойным нанимателям.
- Я спать хочу, - заявляет Элоиз.
- Я позабочусь о том, чтобы ты смогла уйти к себе, как только это станет возможно, Элоиз.
- Слушайся Листера, - говорит Элинор.
Далее Листер заказывает разговор с резиденцией графа Рудольфа Клопштока в Рио-де-Жанейро и сообщает остальным:
- На Бразилию задержка, да они и отстают на пять часов. Мы заполучим графа где-то между четырьмя и пятью дня по их времени. Но, в соответствии с природой человеческой, после телефонной связи новость распространится с достаточной быстротой.
- Брат должен знать, - заявляет Элинор.
- Про что - знать? - осведомляется Листер.
- Про брата.
- В настоящий момент, - чеканит Листер, - мы сами знаем только то, что дверь библиотеки заперта и барон, баронесса и их юный друг не отвечают ни на какие оклики и стуки. Мы с полным основанием встревожены, и это всё. Уже прибыли детективы. Группируйтесь в соответствии со своей встревоженностью.