- Я, брат, выносливый. - Потом вздыхает: - Черти, опять выбрали секретарем. Нету вам других? Ведь я же учусь!
- Помогать будем, - утешает Вадим. - Доклад ты хороший сделал.
Вчера было отчетно-выборное комсомольское собрание, о нем и речь.
- У меня из-за этого доклада конфликт вышел с Лялиным.
- Кто это? - спросил Вадим.
- Член заводского комитета. Не знаешь? Бюрократ ужасный. Вызвал меня. "Доклад готов?" "Готов". "Покажи". Я достаю из кармана блокнот, вырываю листок. "Вот, - говорю, - план. А доклад в голове". Ох, и поучал он меня. "Это безответственность, ты чересчур надеешься на свою голову". "А на чью же мне еще надеяться? - Это я ему. - Своя, какая ни есть, все лучше чужой". Он маленько утих… "Не забудь о решениях съезда партии". "Да если я забуду о решениях съезда, меня из комсомола надо исключить". Так и побеседовали.
- Минаев хорошо выступил, - заметил Вадим. - Иногда работаешь на своем участке и забываешь об общем деле. Да я и не знал толком, что точное литье дает такую экономию.
- А как же? - отозвался Костя. - То ли обрабатывать детали на станках, то ли получать сразу начисто, литьем. Многие совсем без механической обработки идут. Да к тому же из чего отливаем? Из отходов. Утиль идет в дело. Если бы у нас все шло нормально… А то и брак часто случается, и ручных операций полно, и… Да мало ли!
Вадим и Костя беседуют, а Андрей молчит, словно разговор его не касается. Идет, немного сутулясь, засунув руки в карманы старенького пальто, кепка сдвинута набок, волосы спустились на лоб.
- Андрей, ты что?
- Я ничего, - хмуро говорит он, - я ничего, но вот не могу понять, почему Тольку Игнатова избрали в бюро.
- Вот тебе раз, - удивился Костя. - Молодой специалист, активный, ничем себя не запятнал.
- Ах, не запятнал? А если он вор?
- Слушай, Андрей…
- Почему же ты молчал на собрании? - спросил Вадим.
- Чтобы сказали, что я свожу личные счеты? - резко возразил Андрей. - Не хочу.
- Объясни толком, в чем дело, - с досадой проговорил Костя. - Не поверю, чтобы Игнатов…
- Потому я и не выступил, что мне бы не поверили. А свидетелей у нас не было.
Андрей помолчал, закурил. Потом все же решил рассказать.
- До прошлого года - это я тебе, Вадим, Костя знает - мы при прокалке опоки в два ряда ставили, один поверх другого, и калили четырнадцать часов. Тогда очень большой брак шел по засору: в нижние опоки песок попадал, окалина, всякая дрянь в общем. А я придумал так: опоки ставить в один ряд и калить не четырнадцать часов, а семь, потому что каждая опока будет лучше обогреваться.
- Так это же Игнатов… - перебил Костя.
- Вот именно. Я решил с ним с первым посоветоваться. Рассказал, а он: "Что ты ерунду выдумал. Формы не прокалятся, есть инструкция". Думаю: видно, правда, глупость сморозил, он ведь инженер, понимает. А месяца через два он от своего имени мое предложение внес. И хвалили его за это: "Молодой, растущий, способный".
- И ты молчал на собрании? - с возмущением проговорил Вадим. - Ну, уж я бы…
- Потому тебя и в бюро выбрали, что ты не такой, как я, - не без яда заметил Андрей. - Ладно, все же я кое-чему научился. Больше никому не дам перехватить свои мысли. Не скажу до времени. И вам не скажу.
- Не говори, пожалуйста, чего ты разошелся, - миролюбиво отозвался Костя.
Андрей сразу успокоился.
- Нет, вам скажу. Понимаете… Однажды вышло такое дело: Зуев как-то спутал записи в журнале и вынул опоки на два часа раньше срока.
- Ну?
- И ничего. Все формы вышли годными. Все до единой. Смекаете? Теперь я думаю: а, может, не надо их прокаливать семь часов? Довольно пяти? Или даже четырех. А, ребята?
- Это интересно. - Костя пристально взглянул на Андрея, легонько двинул его плечом, засмеялся. - Ты - творческий человек.
- Еще бы! - улыбнулся довольный Андрей.
- Сегодня же поговори с Петром Антоновичем, - посоветовал Вадим. - И с Зуевым. Ведь если так, мы за смену сможем прокаливать чуть ли не в полтора раза больше опок.
- Силен в математике! - подмигнул Костя.
- Может, конечно, случайность. А если… В самом деле, сейчас с Петром Антоновичем поговорю, - решил Андрей.
Однако ему не повезло: Петр Антонович к началу смены не пришел. Зуев сказал, что мастер заболел. Тогда Андрей решил обсудить свою мысль с Зуевым. "Ты меня поддержи", - шепнул он Вадиму.
В первую же свободную минуту они подошли к бригадиру. Зуев, не поняв толком, в чем дело, засуетился, зашумел:
- На два часа раньше? Когда это было? Ты видел?
- Да погоди, - убеждал Андрей, - дай досказать, разберись, в чем дело.
- И разбираться не буду.
- Будешь! - вдруг крикнул Вадим, перекрыв своим басом голос Зуева.
Зуев притих, выслушал Андрея молча, но при этом глядел на него такими презрительно-злыми глазами, что ясно было: ничего хорошего от него не жди.
- Суете нос, куда не надо, - ворчливо проговорил он. - Ты-то, Вадим… Работаешь без году неделю, а тоже знатоком себя выставляешь.
- Я не выставляю.
- То-то! Мало вы крутитесь? Надо, чтоб больше опок ворочали за смену? Давайте, ворочайте!
- Я работы не боюсь, - сдержанно сказал Андрей. - Могу и больше.
- А я вот не могу. И не хочу! - крикнул Зуев.
- Пойдем к Минаеву, Андрей, - предложил Вадим, не видя больше смысла пререкаться с Зуевым.
- Может, не стоит? - нерешительно спросил Андрей. - Подождать бы Петра Антоновича, тогда уж…
Минаев, когда они приоткрыли дверь, разговаривал по телефону. Не прерывая разговора, он указал им на диван.
- Совсем замотался с этим строительством, - сказал он, положив трубку. - Все спешно, быстро, бегом, чертежи на оборудование из научно-исследовательского института получаем по частям: один придет, другой затеряется, тот на синьке нормально отпечатан, а иной на ватмане, прямо горяченький, и копировать некогда.
- А вам, наверное, по характеру такая спешка, - улыбнулся Вадим.
- Я темпы люблю, но тут уж, пожалуй, перехватили немного. Ну, говорите, зачем пришли.
Минаев слушал Андрея внимательно, хотя и несколько нетерпеливо. Потом, помолчав, сказал:
- Понимаете, идея сама по себе как будто разумная. Инструкции тоже пишут люди, такие, как мы с вами, тоже могут ошибиться. Но не до этого сейчас. Просто не до этого! С одним строительством сколько мороки. Приходится следить, согласовывать, изменять кое-что. Теперь чертежи на оборудование начинают поступать - тоже надо пересмотреть, обсудить, решить, насколько пригодны. Но в будущем продумаем твое предложение, Андрей, в ближайшем будущем. А сейчас… - Минаев развел руками. - Сейчас из-за этого строительства план не выполняем. Так что подождать придется…
Андрей было встал, но Вадим потянул его за пояс.
- Надо все-таки разобраться, Иван Васильевич, - настойчиво проговорил он. - Противоречие получается. Сами же вы недавно сказали, что надо улучшать технологию, а чуть до дела дошло, - тянуть начинаете. Ведь план как раз и выиграет, если быстрее будем прокаливать опоки.
- Да некогда, некогда сейчас! - словно в отчаянии крикнул Минаев. - Техотдел по горло загружен, я не знаю уж, сколько ночей не спал досыта, в кино месяц не ходил…
- Можно и без техотдела пока, - предложил Вадим. - Вы поручите нашей бригаде, мы попробуем.
- Ну и настырный ты парень! - покрутил головой Минаев и вдруг добродушно расхохотался. - Люблю таких! Давай, зови Петра Антоновича. - Да, ведь он заболел. Ну, бригадира, Зуева зови, куда ни шло - попробуем. Получится - признаемся главному инженеру в самовольстве, не выйдет - смолчим. Так, что ли?
- Можно и так, - согласился Вадим и поспешил за бригадиром, опасаясь, как бы Минаев не передумал.
Зуев хмуро выслушал начальника цеха и по привычке стал возражать, переходя на крик:
- Я буду опыты делать, а брак пойдет - что, мне из своего кармана платить? Нет уж, спасибо. Нужны вам опыты - давайте письменное распоряжение, да укажите, что за брак с меня не будут брать, вот тогда я вам начну прокаливать, как захотите, а захотите - вовсе в непрокаленные буду заливать, прямо с формовки. А так - извините…
- Погоди, дай слово сказать, - замахал руками Минаев. - Что у тебя за поганая привычка: чуть что - начинаешь орать.
- Потому что никакой твердости в работе нет. Сегодня - так, завтра - иначе, послезавтра - опять по-новому.
- Ну, вот что. Делай так, как я сказал. Попробуйте сперва уменьшить время прокалки на полчаса, потом на час, а если браку не будет, то и больше.
- А если будет?
- Если будет, начетов за брак делать не станем, об этом не беспокойся. Договорились?
- Чтоб только точно. А то я без получки останусь.
- Не останешься.
- Ладно. И чтобы расценки старые.
- Разумеется.
- Будем пытать, - сказал Зуев.
Вадим торжествующе посмотрел на Андрея. Но Андрей был скорее озабочен, чем рад.
- Вот заварил кашу, - сказал он так, что слышал только Вадим. - А ну-ка зря!