- Вот именно! - перебил его Токарев. - Новиков фрезерует, а Боков… прогоняет, - ясно вам?.. Так вот, пишите обо всей этой истории докладную и вечером ко мне. Вместе с Новиковым и Боковым… А ты, Новиков, запомни: рук не распускать! Знаешь, что за это полагается?
Токарев поднял обе стульные ножки так, чтобы все видели.
- Кто в них гнезда высверливать будет?
- Я, - отозвалась пожилая работница в серой косынке.
- Тогда покажите, какие возьмете, какие отбросите? - Токарев показал на боковский стеллаж.
- Так ведь, если… ну, не поколоты если и без сучков… все возьму.
- Вот как? А ведь боковские-то не годятся. Ни одна. Выходит, тоже "прогонять" собираетесь?
Женщина растерянно молчала.
- А бракеры на что? - раздался тоненький голосок. Вперед выдвинулась маленькая круглолицая девушка с озорными глазами. - Чего отбраковали - не тронем, а что осталось - берем, не спрашиваем!
- А совесть ваша где? - спросил Токарев.
- Пф-ф! - фыркнула девушка. - Что я, дура, что ли? Мне заработать надо! - И на всякий случай скрылась за чьей-то спиной.
- Как ваша фамилия? - отыскивая ее глазами, спросил Токарев. Но девушка промолчала. За нее ответила пожилая женщина в серой косынке:
- Козырькова ее фамилия, Нюрой звать. На шипорезе работает… А я, товарищ директор, вот что скажу. Совесть-то нам подскажет, да только мы к другому привыкли: бракерам-то - контролерам-то денежки платят. Не так, что ли?
- Спасибо за правильные слова, товарищ Федотова. Боков! Ножки, те, что ты "позаимствовал" у Новикова, снесешь обратно к его станку. Сам. И сейчас. Ясно?
Боков нехотя стал собирать ножки. Рабочие расходились. Только Новиков стоял по-прежнему, отвернувшись. Таня заметила, каким недобрым взглядом окинул он Шпульникова.
Токарев подошел к Ярцеву.
- Ну, Мирон, вижу, меня разыскиваешь, - сказал он.
- Вдвоем разыскиваем, - ответил Ярцев. - Вот. Инженер Озерцова. На работу.
- Молодой специалист?.. Ну что ж. - Токарев протянул руку. - Давайте будем определяться, - сказал он Тане. - Начало вы видели, ну, а о продолжении договоримся. Пошли… Да, товарищ Шпульников, - окликнул Токарев сменного мастера, озадаченно перебиравшего боковский брак, - разыщите главного инженера, скажите: я прошу в цеховую конторку.
- Убрали бы вы их от меня… - начал было Шпульников.
- Я сказал, Гречаника разыщите, - повторил Токарев…
- Вот… - произнес Шпульников, который, очевидно, все еще думал о чем-то своем, но тут же спохватился: - Сейчас поищу, Михаил Сергеич…
5
В конторке начальника цеха никого не было. Токарев уселся за стол, усадил Таню, взял у нее документы. Ярцев сел в сторонке.
Таня потихоньку разглядывала Токарева. Сейчас он показался ей еще более суровым, чем в цехе. Загорелое лицо его было сердитым. Щетинистые брови сдвинулись, между ними на переносице вздулся тугой бугорок. Шрам, идущий наискось через его наморщенный лоб, обильная седина на висках - все это еще больше усиливало впечатление строгости. "Улыбается ли он когда-нибудь?"- подумала Таня. Она волновалась. Как-то решится ее судьба?
А Токарев не торопился. Наконец он вернул документы, сказал:
- Значит, будем работать… Ну и на какой бы участок вы хотели?
- Туда, где не слишком легко, - ответила Таня.
- Но и не слишком трудно? - спросил Токарев. "Цену себе набивает", - подумал он.
- Если мне доверят самый трудный, я буду благодарна…
"Если доверят… если доверят", - мысленно повторил Токарев, хмурясь все больше и больше. Фабрике нужны опытные, настоящие инженеры, а министерство посылает девчонок, едва успевших окончить институт. И это называется практической помощью! - Вы приехали в довольно удачное для вас время, - с заметной иронией сказал Токарев. Труднее, чем сейчас, вряд ли будет. - Он достал из внутреннего кармана пиджака сложенную газету, подал Тане. - Почитайте. Это ознакомит вас с обстановкой.
- Я уже знаю, - сказала Таня.
- Да? Тем лучше. - Выражение суровости разом исчезло с лица Токарева. Но лишь на мгновение. - Ну, а если к тому, что вы уже знаете, прибавить кой-какие сведения еще, ну, скажем, что сырья у фабрики вечно не хватает, что с кадрами негусто…
Отворилась дверь. Вошел высокий смуглый человек с узким лицом. Темные усталые глаза его казались маленькими из-за сильно вогнутых стекол больших роговых очков. Черные волосы с прямым пробором, разлетевшиеся черные брови, нос с горбинкой - все это делало его похожим на южанина.
- А вот и наш главный инженер, знакомьтесь, - сказал Токарев Тане, - товарищ Гречаник.
Гречаник суховато кивнул Тане, сел на табуретку возле стола.
Таня, поднявшаяся и уже протянувшая было руку, сконфуженно опустила ее. Покраснела и села снова.
- Пополнение вам, - сказал Токарев главному инженеру. - Решайте, куда именно. Вот документы инженера Озерцовой.
Гречаник бегло взглянул на диплом, на путевку и, взяв со стола газету, легонько потряс ею в воздухе.
- Это помогает решить, - сказал он. - Назначить бракером. Надо усиливать контроль. Ну и… девушке привыкать будет легче.
- Мда-а, - протянул Токарев. - А вот она как раз просит дело потруднее, Александр Степанович. Как же нам быть?
Гречаник молчал, барабанил пальцами по коленке.
- А твое мнение, товарищ кадровый начальник? - улыбнувшись, спросил Токарев Ярцева.
- Дело человеку надо давать по душе, - ответил парторг, - а работа контролером…
- …дело совершенно бессмысленное, - перебил Токарев. - Тем более, что с сегодняшнего дня не будет никакого отэка. Я подпишу об этом приказ.
- Но позвольте, Михаил Сергеевич, - Гречаник поднялся, - позвольте…
- Не позволю, Александр Степанович, - строго и со спокойной решительностью сказал Токарев, опуская распрямленную ладонь на стол. - Не позволю.
По тону директора, по раздражению, которое слышалось в голосе Гречаника, Таня догадалась, что начинается крупный разговор. Она сделала движение, чтобы пересесть в сторонку. Но Токарев жестом остановил ее, сказал:
- Сидите и не смущайтесь. Это не только наши внутренние дела, но и ваше определение в коллективе. - И обратился к Гречанику: - Утром, когда мы с вами прочитали статью в газете, я просил вас подумать и предложить меры. Что вы предлагаете?
- Усилить контроль.
- Посредством?..
- Увеличить аппарат отэка.
- Этого не будет. Я сказал: контролеров упраздняю.
- А борьба за качество? - Гречаник поднялся.
- Вы считаете, что она была до сих пор? Александр Степанович, дорогой мой! Не надо бороться за качество, надо просто делать хорошие вещи, хорошо делать.
- Я хочу знать, кто будет осуществлять контроль? - спросил главный инженер.
- Мастера!
- Ну, знаете! - откровенно возмутился Гречаник.
- Это единственная возможность выползти из канавы, в которой мы с вами давно барахтаемся.
- Михаил Сергеевич, - Ярцев встал и подошел к столу, - может быть, мы решим вначале с Озерцовой?
- Мы и решаем. - Токарев обернулся к Тане. - Я собираюсь назначить вас мастером в станочный цех. Вы согласны?
Таня молча крутила в пальцах ремешок своей сумочки.
- Вы согласны? - повторил Токарев. - Вы слышали: на мастеров нагрузка будет большой, даже очень большой, огромной…
- Я буду стараться, товарищ Токарев, - тихо, но твердо сказала Таня. - Только…
Дверь в конторку с шумом распахнулась, и через порог шагнул высокий и прямой как доска человек.
- Вы пришли очень кстати, Николай Иванович, - сказал Токарев. - Товарищ Озерцова, это начальник цеха Костылев. Он познакомит вас с производством, с обязанностями… Озерцова назначается мастером, Николай Иванович. До первого августа пусть поработает вместе с вами, привыкнет, а там - самостоятельно…
Пока Токарев говорил с Костылевым, Таня внимательно разглядывала лицо своего будущего начальника. Оно было прямое и угловатое, словно с нескольких ударов вытесанное топором. Большой тонкий рот рассекал лицо на две части, еще резче выделяя широкий и тупой, как бы опиленный подбородок. Костылев внимательно выслушал Токарева. В его узких, широко посаженных глазах промелькнуло выражение настороженности, которое тут же сменилось безразличием. Он понимающе наклонил голову. Его маленькие усики, похожие на приклеенный темный лоскуток, дернулись.
Когда Таня ушла с Костылевым, Ярцев хотел было заговорить, но Токарев поднял ладонь.
- Минуту, Мирон, не нужно. Я знаю, о чем ты собираешься говорить. Не дело, дескать, при новом человеке затевать принципиальный спор с главным инженером! Такт, выдержка, этика… Что, скажешь, не так? А что плохого, если другие видят, как я пытаюсь открыть глаза главному инженеру?
- Я буду спорить, я не согласен! - заявил Гречаник. - Упразднять контролеров…
- Подождите, Александр Степанович, - перебил его Ярцев. - Все это дело большое и решается не в горячке. - Он обернулся к Токареву. - В главном, Михаил, мне кажется, ты прав, но… Повторяю, все нужно взвесить.
- Значит, вы придерживаетесь позиции директора? - сухо спросил Гречаник.
- Он придерживается позиции совершенно ясной, - довольно резко ответил за Ярцева Токарев. - Нельзя вместо мебели продавать людям дрянь. А мы с вами делаем это.
- И будем делать, если разгоним отэка. Я убежден.
- Все это мы решим на партийном собрании, Александр Степанович. Обстоятельно решим, - успокоил Гречаника Ярцев.
- И сегодня, - твердо добавил Токарев…