Так они и ехали. На восток, и на восток, и на восток. С лошадьми Карп Степаныч умел обращаться еще с того далекого времени, когда жил в деревне. По пути он выменял за десять стаканов соли три мешка овса и был спокоен - они уехали от боев, в кармане у него бронь.
Но однажды случилось то, чего никто не ожидал. Супруги вынуждены были остановиться около одного городка, при въезде в который висело такое объявление: "Всем эвакуированным военнообязанным, проживающим временно, а также проезжающим, явиться в военкомат. Наличие брони от явки не освобождает". Было ясно: принимались попытки к переучету всех едущих на восток. После короткого совещания с Изидой Карп Степаныч в город не поехал, а остановился на опушке леса поразмыслить, взвесить. Тут они и заночевали.
И вот ночью на далекий тыловой городок, не имеющий особого военного значения, налетел немецкий самолет. Карп Степаныч, находясь в нескольких стах метрах от городка, отдыхал в дорожной палатке, когда услышал первые звуки "мессершмитта". Впервые он услышал, как воют бомбы. В первый раз он ощутил сотрясения земли от взрыва. В первый раз в жизни он оказался в жутком смятении от канонады зениток (видимо, какая-то воинская часть шла ночью к фронту). И было Карпу Степанычу так страшно, так страшно, что он трясся всем телом, прижимался к Изиде и искренне считал, что здесь, в этом самом месте, и находится граница его личного земного существования. Изида Ерофеевна крестилась. Ночь была беспокойной.
А утром Карп Степаныч, оставив Изиду Ерофеевну одну, отправился в военкомат, С половины пути он вернулся, но, подумав, снова пошел. Однако опасения его были напрасны: бронь возымела действие, и Карп Степаныч через два-три часа возвращался в добром расположении духа.
Потом пришел к своему табору, предполагая немедленно двинуться в глубь Сибири. Но тут, на опушке леса, он увидел войска. В лесу маскировали орудия, разбивали палатки. Свежая воинская часть шла на фронт (ее-то, наверно, и бомбил самолет), а теперь располагалась здесь до ночи. А у своей повозки Карп Степаныч увидел… Егорова Филиппа Ивановича! Тот стоял, облокотись на грядушку повозки, и разговаривал с Изидой Ерофеевной. В капитанской форме Филипп Иванович сразу внушил уважение Карпу Степанычу, и он долго тряс офицеру руку, приговаривая:
- Друзья встречаются вновь… Очень рад… Очень и очень рад… Друзья встречаются… как говорится… Очень рад… Очень рад!
- Мы, кажется, не очень-то были дружны, - сказал Филипп Иванович.
По делам и поспорить можно, но… юность, юность! Куда, куда вы удалились, и тому подобное! Очень рад!
- И все-таки попрошу вас освободить место. Здесь располагается временно мое подразделение.
- И куда же вы направляетесь? - спросил Карп Степаныч.
- Туда, - неопределенно ответил Егоров и так же неопределенно махнул рукой.
- Понимаю. Тайна, стратегический план, - многозначительно сказал Карлюк, подмигнув, и стал запрягать лошадей.
- А вы-то куда же? - спросил Филипп Иванович.
- Туда - в Сибирь, - ответил Карп Степаныч.
- Бронь, что ли, заимели?
- Как кандидат наук.
- О, уже кандидат!
Но тут вмешалась в разговор Изида Ерофеевна, возымевшая большую симпатию к Егорову с первого разговора, а потому и ставшая откровенной.
- У него ведь такие крупные знакомства. Такие крупные! Иначе ом тоже тянул бы лямку, как и вы. Не имей сто рублей, а имей сто друзей, - заболтала она. - Профессор Чернохаров и бронь-то ему… Наука, она…
Карп Степаныч опешил.
Егоров нахмурил брови и сжал зубы.
Изида Ерофеевна стушевалась и замолкла, отдаленно догадываясь о том, что она сказала что-то не так.
Егоров, круто повернувшись, отошел, остановился вполоборота и грубо, как недругу, крикнул:
- А ну живо очищайте место!
Карп Степаныч поспешил отъехать. Добра от этой дружеской встречи он не предвидел.
Долго они ехали молча. Полдня ехали. Наконец Карп Степаныч сказал первое слово:
- Дура!
Изида Ерофеевна ничего не сказала, а наотмашь ударила мужа туфлей по голове. Покормили лошадей и поехали дальше. Молчали снова до вечера. Вечером же Карп Степаныч, укладываясь спать, еще раз сказал:
- Дура!
На этот раз Изида Ерофеевна возражала не очень, так как туфлей бить не стала. Тогда Карп Степаныч стал ее воспитывать и по этой причине спросил:
- Для чего человеку дано два уха и только один рот?
- А я почем знаю, - ответила супруга.
- Два уха и один рот даны человеку для того, чтобы он, человек - высшее создание природы, слушал в два раза больше, чем говорил.
- Это ты к чему? - чуть-чуть уже соображая, спросила она.
- А к тому: сейчас война, болтать тебе меньше надо.
- Я уж тоже думаю… Да все как-то… не получается.
- Сознание ошибки - признак доброго сердца, - заключил Карп Степаныч.
Он простил супругу. И больше не вспоминал.
И вот после долгих лет Карп Степаныч встретил Филиппа Ивановича. Теперь он сидел над анкетой и вспоминал, вспоминал. Наконец он решил мысленно:
"Здесь он может взять меня за рога. Может насплетничать. Может даже написать куда-либо. Такие люди все могут… Итак, или он меня, или я его - одно из двух. Надо сделать так, чтобы ему не поверили. Попробую. - И рассуждал дальше: - В чем сила человека? В выборе - надежного средства в борьбе. Какое средство? Это не имеет значения. Для утверждения в науке все средства хороши".
После этого Карп Степаныч стал исследовать вопросник жизни еще тщательнее. Наиболее долго он остановился на том пункте, где стоял вопрос: "Ученая степень". Ответ написан жирными буквами: "Кандидат наук". Думал он, думал и задал сам себе вопрос:
- Не могут ли они укусить здесь?
И стал вспоминать, как он защищал диссертацию и каких это стоило усилий и напряжения его большого ума и воли.
Но, повествуя об этом, нельзя обойтись без особой главы, ибо в сельскохозяйственной науке до некоторых пор защита диссертаций протекала совсем иначе, чем в таких науках, как, скажем, технические. Там-то ведь очень просто: изложил человек свои научные исследования на бумаге, толково написал о том, к чему привели эти многолетние исследования и чем практически завершились, и все. Нет, в сельскохозяйственной науке вся эта музыка была куда сложнее. Здесь надо было сначала уметь выбрать тему, каковая может быть даже и совсем бесполезна для сельскохозяйственной практики, но обязательно чтобы научная. И много-много других отличий и особенностей, о которых речь впереди. И мы не будем отвлекаться, а будем исследовать по порядку и только в связи с "Личным делом" Карпа Степаныча Карлюка - кандидата сельскохозяйственных наук. Куда уж лучше пример!
По всем этим причинам в следующей главе пойдет одна сплошная наука.
Глава восьмая
Воспоминания о том, как Карлюк сделал диссертацию и что диссертация сделала из Карлюка
Прежде всего перед Карпом Степанычем стояла проблема: где и какую тему выбрать для защиты. В то время он работал кем-то вроде научного сотрудника на поле сельскохозяйственного института под непосредственным и испытанным руководством Чернохарова. С легкой руки последнего на опытном поле института ликвидировали тогда опыты, а поставили прямую задачу: вырастить только высокий урожай вместо изучения вопроса - как его получить. Лишь два года спустя хватились: эва! А ведь без опытов-то обойтись нельзя. И стали опять же вести опытную работу. Одним словом, не углубляясь в этот вопрос особо, скажем, что несколько лет подряд сельскохозяйственный институт работал по методу ХВНЗ - НВХЗ, то есть: "Хвост вытащил - нос завяз, нос вытащил - хвост завяз". Насколько нам известно, там было так: то уничтожали травы, то снова сеяли, то рубили лесные полосы, то снова сажали.
Карп Степаныч никак не мог выбрать тему. Пробовал взять в оборот "Сорняки одного района", но оказалось, что на сорняках района, прилегающего к институту, защищено уже четыре диссертации, а сорняков там и по сей день уйма. Даже больше стало! Карп Степаныч видел, что диссертанты "питаются" сорняками, и сам он хотел питаться так же, но ему это не удалось, так как на последней по этому поводу диссертации выступил председатель колхоза, агроном, и сказал, что надо бы не только исследовать сорняки, а и научить, как их уничтожить. Нет, для Карпа Степаныча это не подходит. Да и небезопасно. Именно к этому времени и относится появление первого пункта правил защиты диссертации. Эти правила впоследствии оказались детально разработанными Карпом Степанычем Карлюком еще задолго до защиты диссертации, когда он тщательно изучал все, что связано с этим многотрудным делом.
В результате предварительных обобщений у Карпа Степаныча в его "Личном деле" (домашнем) появился такой лист. На правом углу - девиз: "Достигай!" В заголовке: "Правила защиты диссертации". И дальше следуют пункты:
"1. При выборе темы никогда не берись за такие вопросы сельского хозяйства, которые еще не апробированы, ибо на них можно сломать шею. А ученый со сломанной шеей перспективы иметь не может.
2. Самое важное в защите диссертации - выбор официальных оппонентов. Выбирай оппонента не слишком сведущего, но и не слишком далекого от защищаемого вопроса. Если выбрать совсем несведущего оппонента, то он будет тебя хвалить за то, за что надо умеренно бранить.
3. Парализуй возможного противника. Обращайся к нему за консультацией и делай вид, что следуешь только его советам. Если же эти советы нелепы, тогда тем более принимай их и не возражай.