Я закрыл дверцу холодильника и увидел Крейга - того самого, который считался моим лучшим другом (по Шотландии). С его обычной слегка застенчивой усмешкой и в какой-то потрепанной, мятой одежде, на бритой голове круглые очочки. В ту пору, когда цвет его волос еще поддавался определению, они у него были черными, как и у меня; может, вились немного больше. Мы с Крейгом всегда были схожей, довольно стройной комплекции, только с третьего класса старшей ступени школы я обгонял его на пару дюймов. Нас иногда принимали за братьев, что каждый из нас считал для другого незаслуженной лестью. У нас были глаза разного цвета - у него карие, а у меня голубые. Рядом с Крейгом стояла, балансируя на костылях, его дочь Никки. Чтобы узнать ее, мне потребовалось несколько секунд.
В последний раз я видел Никки больше года назад, когда она еще училась в школе; угловатая, неловкая, она все время краснела. А теперь вытянулась и стала такая же высокая, как отец, и такая же красивая, как ее мама. У нее были длинные шелковистые волосы, золотистые, но с рыжинкой, наполовину скрывающие бледное личико с тонкими чертами, прямо-таки сияющее молодостью и здоровьем.
- Крейг! Никки! - воскликнул я. - Девочка, ты выглядишь неподражаемо, - я посмотрел на ее свежезагипсован-ную ступню, торчащую вперед под некоторым углом из-под высоко подвернутой штанины джинсов, - но ты, кажется, сломала ногу.
- Футбол, - И она повела плечами, так широко, насколько позволили костыли.
Мы с Крейгом обменялись тычками и похлопали друг друга по спине в полном соответствии с каледонской традицией, предписывающей подобное поведение для всех давно не видевшихся земляков-шотландцев. Я обнял и Никки, но несколько более сдержанно. Она как бы наклонилась, чтобы попасть в мои объятия, и "клюнула" меня в щеку. От нее пахло той сельской свежестью, какая встречается лишь на приличном расстоянии от Лондона.
- Слышал, ты в Оксфорд надумала, ага? - проговорил я, глядя на нее и качая головой.
Она покивала.
- Угу… Просто воду или что-нибудь вроде того, - Эго она уже обращалась к отцу.
- Китайский, кажется? - спросил я.
- Эге, - кивком подтвердила она.
- Здорово. Тебе повезло. Сможешь научить меня ругаться по-мандарински.
Она хихикнула, внезапно опять превратившись в ребенка.
- Если только пообещаешь делать это в прямом эфире, дядюшка.
Я втянул воздух сквозь зубы.
- Умоляю, не называй меня дядюшкой, о’кей? Подари мне, старику, немного счастья, пусть люди подумают, что ты просто шальная девчонка, которую мне случайно удалось подцепить.
- Кен! - И она заехала мне по ноге костылем.
- Эй ты, - пробормотал я, потирая голень, - должен же я поддерживать репутацию. Или придерживать.
- Ты ужасен!
- Да ладно тебе. Пойдем лучше где-нибудь присядем, - предложил я, протягивая руку, чтобы она могла опереться, и объявил: - Крейг, нам здесь больше делать нечего, мы двинем туда.
Он помахал мне рукой. Никки мотнула головой, подавая знак, чтобы я шел впереди.
- Хромай за мной, - распорядился я и стал протискиваться сквозь толпу, направляясь к главному "объему", а Никки заковыляла следом.
Я обернулся, чтобы опять взглянуть на нее, когда мы выбрались из кухонной толчеи, и вздохнул:
- Ах, Никки, Никки!
- В чем дело?
- Знала бы ты, сколько сердец разобьешь в Оксфорде, малютка.
- Ага, значит, вместо того чтобы ломать кости, ты советуешь взяться сразу за внутренние органы, удачная мысль.
- М-да. Так, значит, футбол?
- Девчонки, знаешь ли, нынче тоже в него поигрывают.
- Господи, не может быть! И как только вам не мешают длинные юбки… Ой! Да поосторожней ты с костылями!
- Ну…
- И кем ты на поле?
- Форвардом; меня сбили как раз в штрафной. Кстати, это был бы хет-трик.
- Вот свинство!
- Никки, Никки. Эй, Никки! - Откуда-то появилась Эмма. Она крепко обняла дочь, аж глаза закрыла.
Я немного помаячил возле, но на диванчике, на который они присели, больше не нашлось места, и к тому же Эмма, такое впечатление, сознательно меня игнорировала. Я помахал Никки и побрел прочь. Пора втянуть еще пару дорожек, а то и сыграть быстренько разок-другой на приставке "Плей-стейшн-2", которая, как я знал, есть у Кула (если вам кажется, что я похож на мальчугана, которому родители не хотят или не могут купить собственную игрушку, то, во-первых, умоляю простить мне мои приступы детства, а во-вторых, такая приставка еще недавно имелась и у меня, только я одной пьяной летней ночью сильно разозлился и выбросил ее за борт. Обитая на приспособленной под жилье барже, я иногда могу такое проделывать).
Занюхав пару дорожек, выпив еще пару бокалов и потрепавшись еще с несколькими людьми, я почувствовал себя лучше и опять вышел на террасу, чтобы насладиться открывающимся с нее видом и сделать несколько глотков свежего осеннего воздуха. Теперь, когда Джоу ушла, у меня появилось ощущение свободы, дополненное предвкушением открывающихся возможностей, ведь впереди заманчиво расстилались и остаток дня, и вечер. У меня имелась с собой парочка "Иво-8", и я подумывал, не закатить ли колесо. Хватит на остаток дня. Хотя это означало бы, что я опять войду в противофазу с Джоу, если доведется воссоединиться с ней до конца дня. Правда, если уж вклинились ребята из "Аддикты", на скорую встречу с ней я могу не рассчитывать, но кто знает.
Чья-то рука обняла меня за пояс. Затем ко мне прижалось ласковое тело, последовал поцелуй в щеку и вкрадчивый, как у кошечки, голосок прошептал:
- Привет, мур-мур-мур.
- А, Эйми, привет и тебе.
Мы с Эйми ладили. Вообще-то первоначально она считалась одной из подруг Джоу, но, мне думается, последнее время наши с ней отношения развивались гораздо лучше, чем отношения между нею и Джоу, которая, похоже, к ней охладела. Эйми была почти одного роста со мной; ее ухоженные, доходящие до плеч темновато-белокурые волосы вились от природы. А еще у нее имелись очень длинные ноги и потрясающая фигура. Вместе с тем она словно попала в какую-то временную петлю, потому что, будучи на год младше Джоу, одевалась и вообще вела себя так, словно была на пять или даже на десять лет старше. Пресс-секретарь в фирме, занимающейся лоббированием всевозможных проектов.
- Хорошо выглядишь, Кен.
Эйми выгнулась назад, развела руки, и ее локти легли на кирпич парапета. На ней были жемчуга, синяя блуза и юбка-миди с длинным жакетом, а также баскетбольные туфли.
- Аты, как всегда, выглядишь крайне аппетитно, - проговорил я с улыбкой.
Мы с Эйми частенько встречались, чтобы на пару съесть ланч. И все время флиртовали и подшучивали друг над другом, вот уже с год изображая страстный роман, но оба знали, что на самом деле до этого никогда не дойдет. Ну, скорее всего, что так. Это с Эйми я не так давно разговаривал по телефону, когда пришлось разъединиться.
Она расслабленно улыбнулась и осмотрелась по сторонам.
- Джоу здесь?
- Была, но пришлось уйти. Работа.
- Опять эта аддиктивная банда?
- Именно.
Она изящно поднесла к губам свой бокал с белым вином и слегка пригубила.
- И как прошло венчание? - Несильный порыв ветра разметал ей волосы и забросил прядку налицо. Эйми ее сдула.
- Не знаю, - ответил я, - Меня там не было - сидел на работе, вел эфир.
- Поня-я-ятненько… Слушай, Кен, у тебя что есть при себе?
- Чутка кокса и пара доз экстази.
- Снежком не поделишься? Просто захотелось вдруг с чего-то кокаинчику, - И она мило наморщила носик, - У тебя бывает такое чувство?
- Да каждый божий день.
На свадебной тусовке присутствовала пара детишек и к тому же промелькнули двое журналюг, которым я не слишком доверял, поэтому в дальнем конце единственного на этом чердаке коридора мы отыскали подходящую комнату. Раньше здесь находился кабинет Фэй, а теперь стояло множество коробок, в которые она упаковывала подготовленное к переезду имущество.
Вернувшись вскоре на террасу, мы трепались друг с дружкой уже взахлеб, и тут Эйми заметила все еще лежащее на парапете недоеденное яблоко, взяла его и принялась разглядывать.
- Все в порядке, - успокоил я ее, - это наше.
Она бросила его мне. Вид у яблока теперь был отвратный: там, где я его надкусил, оно все покоричневело. Я перегнулся через кирпичную кладку и подержал яблоко на весу, примериваясь, куда оно может упасть, если его отпустить. Эйми, стоявшая рядом, тоже перегнулась через парапет. Я отпустил яблоко. Медленно переворачиваясь в воздухе, оно падало, почти исчезая из виду.
Ударившись об асфальт автостоянки, оно взорвалось множеством брызг, и его белые кусочки широко разлетелись по темной поверхности; я был в высшей степени удовлетворен.
- Прекрасно!
Эйми даже захлопала в ладоши. Перегнувшись через парапет, мы обменялись взглядами. Внезапно я опять почувствовал себя школьником.
- Послушай, - сказал я.
- Что?
- Давай еще что-нибудь сбросим.
- Мне только что самой пришла в голову подобная мысль.
- Я знаю.
Вот так и вышло, что мы в конце концов перекидали за парапет едва ли не половину того, что было на чердаке у Ку-ла и Фэй. Начали с фруктов.
- Что-то у них там многовато еды, - заявила Эйми, помогая мне подтаскивать к парапету апельсины и бананы; сбросив их, мы принесли дыню и еще яблок.
Затем стали разглядывать на асфальте в сотне футов под нами результаты своих трудов. Они нас разочаровали.
- Как-то не очень, да? - сказал я, в очередной раз оглядывая раздавленное месиво, оставшееся от пары сброшенных нами апельсинов. - Похоже, цитрусовые не подойдут. Фрагментация у них подкачала.
- И у бананов тоже.