* * *
Разглядывание в бинокль метромоста увлекло Психа. Он уже с десяток раз внимательно проследил, как по нему с шумом пробегает длинный поезд. Успел изучить и обстановку на своем берегу Москвы-реки. План, давно существовавший в голове, обретал законченные черты. Набережная, двигавшийся по ней не очень плотный поток автомобилей, отстоявшие от реки на приличное расстояние здания с офисами, – все как нельзя лучше подходило к задумке.
Теперь лже-Скворцов на всякий случай изучал обстановку на противоположном берегу реки. Тщательно выискивал обстоятельства, которые могут помешать осуществлению плана. Но их не было. "Отлично! Это идеальный план!" – думал Псих.
К этому моменту настроение его полностью переменилось. Больше не был неуверенным в себе, постоянно балансировавшим на краю черной пропасти сумасшедшим. Восторг от собственного плана, от преимуществ, которые сулил удачный выбор места, настолько подействовал на лже-Скворцова, – воля его окрепла. Он полностью владел собой, мысль работала четко. Ощущал себя человеком, способным свернуть горы. Впервые в жизни его посетила подобная самоуверенность.
Из-за этого чувства собственного могущества он позабыл обо всем на свете.
Это и спасло его.
* * *
Ягуткин и члены наскоро собранной группы захвата никогда не бывали в этом дворе. И уж тем более, в этом доме. Старый район с одной стороны был ограничен железной дорогой. Ее рельсы убегали израйона в унылую промышленную зону. Там по обе стороны насыпи тянулись заборы из глухих бетонных плит. За ними громоздились неприглядные заводские постройки. Другой стороной район примыкал к оживленной улице. В любое время суток по ней мчались вереницы машин. Чуть ли не до полуночи возле магазинов и кафе сновали люди.
Обычно перед такими "мероприятиями" Ягуткин тщательно изучал район, в котором придется действовать. Должен знать его не хуже тех, кого предстоит задержать.
Теперь времени шататься по окрестностям не было. Сергей Алексеевич, – так звали Ягуткина, – выбрался из милицейского автобуса. До дома, чей адрес написан на бумажке, лежавшей у него в кармане, нужно проехать еще квартал.
Вся группа осталась в длинном темно-синем "форде", а Ягуткин пошел к цели пешком.
Где находится нужный ему дом он знал, успев изучить этот район с помощью карты.
У подъезда офицер остановился. Рация, лежавшая во внутреннем кармане пиджака, молчала.
Дверь оборудована домофоном. Цифр, которые его отпирали, Ягуткин не знал. До встречи, о которой сообщил информатор – десять минут. Квартира находилась на третьем этаже.
"Да-а… Подготовили операцию!" – подумал с досадой Ягуткин.
– Мы будем последними… – раздалось за спиной.
Сергей Алексеевич обернулся. Тут же инстинктивно достал из кармана мобильный телефон. Сделал вид, что набирает номер кого-то, кто ждет его наверху, в одной из квартир…
Двое мужчин быстрым шагом подошли к подъезду. На Ягуткина не обратили ни малейшего внимания. Оба – без особых примет. Единственное, что могло выделить обоих в толпе: высокий рост и худоба.
Один из них набрал на пульте домофона номер, нажал кнопку вызова. Раздалось мелодичное пиликание.
Ягуткину удалось засечь: "Та самая квартира!"
– Все уже собрались… Точно тебе говорю! – произнес один из двоих. Не тот, что говорил прежде. – Этот черт терпеть не может, когда опаздывают.
– Ха-ха! Мне плевать на него! – откликнулся второй. – Я ученый, и больше ничего… И больше никем, и больше нигде…
Домофон запищал. Не спрашивая, кто ждет у входа в подъезд, в квартире нажали кнопку. Замок открылся.
Тот, кто говорил про черта, покосился на Ягуткина, первым нырнул в подъезд. Второй последовал за ним.
Что-то во всем этом показалось Сергею Алексеевичу странным. Эти два человека… "А с чего ты решил, что знаешь, как выглядят террористы? – спросил самого себя Ягуткин. – Они с виду такие же, как и все…"
"В том-то и дело: эти двое… В них есть что-то, что отличает их от всех" – подумал он следом.
Надо торопиться. Слишком долго стоял перед этим подъездом! Если компания уже собралась, стоило просто вломиться в квартиру, захватить всех, а потом начать разбираться, кто есть кто.
Ягуткин засунул мобильный телефон в карман, пошел обратно к автобусу.
Он мог достать рацию и отдать приказ подогнать автобус к подъезду. Но не сделал этого. Хотел использовать время, которое ему понадобиться, чтобы дойти до ожидавшей его группы захвата, на то, чтобы обдумать – правильное ли принял решение?
Хотя в глубине души Сергей Алексеевич был уверен – ничего нового в голову не придет. Проще было сразу воспользоваться рацией и подогнать сюда автобус.
Глава семнадцатая
Более удачливый следит с насыпи за менее удачливыми
Неожиданно для себя Псих осознал: он так увлекся, что не обращает внимания на время. Но, – и это самое плохое, – он также позабыл о встрече, которая была назначена на… "Подожди, какое сегодня число?!" – от этого вопроса, заданного себе, Псих вздрогнул, опустил бинокль, который только что держал у самых глаз…
"Точно! Это сегодня!" Судорожным движением лже-Скворцов поднял с сухого, пыльного асфальта полиэтиленовый пакет, сунул туда бинокль. "Все позабыл. Не могу удержать в голове даже самые важные вещи".
Еще час назад это умозаключение повергло бы его в глубочайшую тоску. Но теперь собственная забывчивость показалась ему чем-то таким, из-за чего не стоит переживать вовсе.
Его охватило сильнейшее желание немедленно узнать, сколько сейчас времени. Он уже догадывался, что опоздает на встречу самое меньшее на час. Чтобы опоздание не оказалось еще большим, нужно скорее идти к метро…
Вместо этого он выскочил на проезжую часть. Воспользовавшись просветом в потоке автомобилей, перебежал, едва не попав под машину, на другую сторону. Но на тротуар не выскочил, остался на полосе движения. На самом краю. В этом месте набережная пересекалась с проездом. Он тянулся вдоль линии метро. Та бежала по насыпи, в которую переходил мост, и ныряла чуть дальше под землю.
Двигавшиеся в крайнем правом ряду машины перед тем, как повернуть, притормаживали.
Отчаянно размахивая руками, Псих пытался остановить их. Было понятно: он хочет поймать такси. Но в его внешности что-то не так. И место для остановки – неудобное. Десятка полтора автомобилей проехали мимо не останавливаясь, прежде чем какой-то молодой парень тормознул возле Психа старенькую отечественную легковушку с боками, изъеденными ржавчиной.
Боковое окно было немного опущено. Схватившись двумя руками за стекло, о которое с громким стуком ударился бинокль в пакете, Псих наклонился, чтобы лучше видеть сидевшего в салоне водителя. Молодой парень повернулся в его сторону, ожидая, что остановивший его человек сейчас скажет, куда ему надо ехать.
– Время!.. Не подскажешь, который час? У меня нет часов… – проговорил Псих.
– Куда тебе? – с вызовом прокричал парень. Когда лже-Скворцов повторил свой вопрос про время, выпалил ему в лицо целый набор самых грязных ругательств. Следом резко тронул легковушку с места.
Псих еле успел отпустить стекло. Бинокль с резким звуком ударился о стойку.
Лже-Скворцов еще несколько раз останавливал машины. Их водители крутили пальцем у виска, ругались, молча отворачивались и нажимали на педаль газа, пока, наконец, один дедок за рулем новенькой иномарки не отогнул левую манжету рубашки. Назвал странному человеку точное время.
Удовлетворенный Псих поблагодарил его. Быстрым шагом направился к станции метрополитена. На то, чтобы выяснить, который час, потратил не меньше двадцати минут.
Его опоздание, значительное и без этого, только увеличилось.
* * *
– А если там у них взрывчатка? Какая-нибудь штуковина, готовая к подрыву?.. Надо брать их, когда станут выходить из квартиры…
– Я уже думал об этом, – проговорил Ягуткин. – Откуда ты знаешь, что они пойдут не на "дело"?.. Снарядят устройство, выйдут с ним из квартиры. Нет, надо брать их, пока они там… И потом уже поздно – нашумели.
Полицейские стали подниматься по лестнице вверх – не третий этаж…