- Почему я в этой больнице? - спросил он жену. - Нельзя было куда-нибудь получше? Ты Фрейдину-то звонила?
- Какому Фрейдину, Юрочка, - продолжала плакать Каринка. - Тебя еле успели довезти в ближайшую. Еще бы пара минут и… - она зарыдала, - и все… Доктор сказал… Еще он сказал, чудо помогло…
- Гарька знает? - спросил Юра жену и тут же вспомнил, что тот неожиданно взял отпуск и отвалил с сыном на Кипр, впервые - сам, без него… - Да… Я забыл, нет его…
На Кипр они в первый раз попали на следующий год после Вьетнама, когда у обоих гораздо раньше пожизненного плана закончились блядские дюралевые серебрянки. Пора было запасать новую обманку. Но, если серьезно, дело, конечно же, было не в этом. Дела в торговле шли славно, даже более чем. Новорусский строительный бум прибавил им приятных хлопот по добыванию и реализации многочисленных стройматериалов. А загадочное словечко "Евро", будучи приставленным спереди к любому наименованию товаров и услуг, сметало с прилавка все что угодно в одно мгновение новорусского ока, падкого на нерусскую новизну. В общем, пришла пора определяться в серьезном, оффшорном смысле слова. Прилетев в безвизовый Лимасол, они уже через час подъезжали к Ларнаке, где их поджидала пятизвездочная броня. Еще через час они стали обладателями общего счета, открытого в ближайшем отделении "Бэнк оф Сайпрус".
- Ну, вот и все, - определил их новый статус Гарик, - в принципе, можно возвращаться домой и начать загонять безнал, хоть с завтра… Или поотдыхаем еще?
- Давай к еврейцам съездим, - неожиданно предложил Юрий Лазаревич, - тут рядом совсем, паром туда-сюда - две ночи, один день, - то, что надо. Иерусалим там… Ну и еще две-три точки, исторических. Мы же ничего с тобой не знаем толком, два мудилы. Только бабки гребем да налоги прячем.
- Да еще ананасами обсираемся, - заржал Гарик. - Давай… Поехали… - Он потер переносицу. - Но только нам пятьдесят процентов дискаунта положено… Как полужидкам. Или один полный - на двоих…
Начали они с главного - прямо с парома их разбили по группам: русские - к русским, все остальные - неважно, потому что - с английским. Потом посадили в автобусы и повезли по точкам. Главная - Храм Гроба Господня - не произвела на друзей особого впечатления - ну церковь и церковь, большая, правда, но народу - ужас немереный, и к гробу - очередюга, как во Вьетнаме - за бесплатными сандалиями. Потом еще чего-то, типа Голгофы, - они не запомнили - было жарко и очень хотелось пить. К обеду их привезли в Гефсиманский сад. Гарик вообще никуда не пошел.
- В автобусе подожду, - сказал он Юрке, - а то все равно жрать хочется…
"Это где петушок трижды кукарекал, - вспомнилось Юрке что-то призрачно-знакомое, - а потом Христа повязали и на гору повели, вешать… Или, нет, распинать… Или, погоди, мы вроде там уже были…"
- Обратите внимание, уважаемые туристы, - с противным картавым выговором произнесла экскурсоводша, - этому вот оливковому дереву больше двух тысяч лет, не исключено, например, что в тени его отдыхал Иисус Христос и где он, к примеру, был предан своими соратниками, в частности, Иудой…
- Надо же, антихрист какой… - горько и искренне вздохнула толстая тетка из их группы. Она промокнула ладонью пот на лбу и, понизив голос, добавила: - Будь ты проклят…
Юра рассеянно посмотрел на тетку, затем перевел взгляд на оливу. Толстенное старое дерево с расслоенной корой и мелкими зелеными листиками находилось в числе таких же необхватных собратьев за белой кованой оградой оливкового сада. Слабо подул ветер, и листочки слегка трепыхнулись.
"Надо же, - подумал Юрий Лазаревич, - Христа видело, а все живет… И трепыхается…"
Он поймал Христово дерево в объектив мыльницы и нажал кнопку.
- Молодой человек! - потная теткина ладошка тронула его сзади за плечо. - Вы пленку для фото здесь брали? - она кокетливо улыбнулась Юре и поправила золотую брошь на платье с вырезом. - А то у нас тоже закончилась…
- Почему тоже? - удивился он. - У меня еще есть…
Такая нестыковка совершенно не смутила тетку, напротив, она даже обрадовалась завязавшемуся, с ее точки зрения, знакомству.
- Вот и хорошо, - с энтузиазмом подхватила она, - тогда, может, вместе дальше поедем, ну в церковь, где он родился, Спаситель-то, в этом, в Вилифее?..
- Вообще-то я с другом, - неуверенно начал Юра, - он в автобусе остался…
По теткиным глазам, как по индикатору, сразу стало видно, что она слегка расстроилась. Однако она тут же изменила тактику охмурения соотечественника и применила другой, более гибкий план вовлечения Юрия Лазаревича в дружбу с собой.
- А вот мы еще хотим на пароходе жалобу на них писать, когда обратно поплывем, в Кипр. Именно, жа-ло-бу! У них меню в столовой по-русски нету, вы видели? Могли бы за такие деньги и для нас напечатать, а то тыкаемся вслепую, как нищие, а они говно всякое приносят, что самим не надо. Вы с нами подпишите? - она посмотрела на Юру, явно довольная своим монологом.
"А может, его вообще на свете не было? - вдруг неизвестно откуда выплыла простая по неожиданности мысль. - Иисуса Христа?"
К пяти вечера они пересекли границу Израиля и въехали в Палестину. Еще через час туристский десант был выброшен в Вифлееме, у подножия Храма Рождества Христова, и в ожидании экскурсии рассыпался по сувенирным точкам.
"Надо бы Каринке чего-нибудь взять, - подумал Юрка, - на память. Крестик какой-нибудь или духи…"
Но тут групповая экскурсоводша гикнула по-молодецки и картаво объявила:
- Друзья! Сейчас мы поочередно будем посещать место рождения Иисуса Христа, в яслях, внизу Храма. Точное место рождения его обозначено звездой из латуни, которая вмонтирована в мраморную плиту. Это самое святое место на Земле. Поэтому заранее попрошу приготовить ваши крестики, иконки, медальоны, у кого что есть, и приложить их потом к этой звезде. Вы получите уникальный талисман, который будет с вами всю вашу жизнь.
- Наверное, она до Израйловки в Одессе кондукторшей служила, - ухмыльнулся Гарик. - После нее все это прокомпостировать охота…
- Мудаки мы с тобой все-таки, - огорченно произнес Юрка. - Надо было взять чего-нибудь для освящения… У меня лично - ни хера подходящего нету. Ну, вообще - ни хера!
- А я, пожалуй, вообще туда не пойду, - равнодушно отреагировал Гарик на выпад друга. - Я опять жрать захотел чего-то…
Христовы ясли напоминали небольшой подземный грот, там было тихо, торжественно и прохладно. Запускали по несколько человек, и все туристы, проникнутые, в соответствии с количеством совершенных грехов, чувствами - от ужаса до восхищения, - разговаривали вполголоса, на всех мыслимых языках, переходя порой на еле слышный шепот. Кто-то клал руку на Богову звезду и бормотал свои молитвы, кто-то клал крестик, какое-то время прижимал его звезде и затем неистово целовал и крестик, и звездную плиту. Юрка был крайним из запущенных вниз. К моменту, когда последний перед ним идолопоклонник, увешанный дорогой фотоаппаратурой и похожий на японца, отбил молитвенную чечетку, Юрий Лазаревич все еще пребывал в глубоком раздумье.
"Ну что же положить-то туда, - никак не отпускала его неотвязная мысль, - на звезду эту? - Он сделал несколько шагов и присел на святое место. Затем он положил правую руку на латунь и немного подержал. Перевернув ладонь, подержал еще немного. - Нет, - подумал Юра, - одной руки мало. Надо обе… - Он добавил туда левую руку и, подержав, тоже перевернул. Стало немного легче, но не в два раза. Над мраморной плитой нависали подсвечники и две свечи горели. Он посмотрел на огонь и… спасительная соломинка выплыла из полумрака грота и пришвартовалась где-то совсем рядом с Юрием Лазаревичем. - Конечно! - он понял все сразу. - Ну, конечно! Как же я сразу не додумал?" - Он залез в задний боковой карман и выудил оттуда свой любимый слоновый бумажник - элефантовое портмоне. Тайком оглянувшись по сторонам, Юра положил его на звезду и немножко потер. То же самое он проделал и с другим слоновым боком.
- Все! - удовлетворенно сказал он сам себе. - Вот теперь - все!
Услышав пару незнакомых слов, японец оглянулся и угодливо заулыбался ему, мелко покачивая головой.
- А ты-то что тут вообще делаешь? - тоже улыбнувшись азиату в ответ, по-русски спросил его Юра. - У вас ведь не Христос, а этот, как его… Шестирукий Шива…
- …Юрик, мне разрешили пять минут с тобой, - продолжала рыдать Каринка, - я завтра приду, прямо с утра, мне постоянный пропуск сделают - завотделением сказал. Ты тут держись, родной, выздоравливай. И все наши велели тебе передать… - Она вытерла слезы краем Юркиной простыни и поднялась. - Там тебя капитан дожидается - опрос снимать. Ну, как все было… Ты только, пожалуйста, не волнуйся… - Из глаз жены снова полились слезы. - Ой, горе-то какое…
- Да, ладно, - тихо сказал Юра, - живой ведь…
Карина вышла, и ее место занял оперативник. Он вежливо поздоровался с Юрой и сразу перешел к делу.
- Юрий Лазаревич, меня интересует все, что вы помните о той ночи. И если можно, в деталях…
- В деталях… - Юра поднял глаза в потолок и задумался…