- Я хочу рассказать тебе легенду. Когда могучий и честолюбивый царь Агамемнон, предводитель объединенного греческого войска, направляющегося для захвата Трои, узнал от своего жреца, что боги обещают попутный ветер, но лишь в обмен на жизнь его дочери Ифигении, он без раздумий повел ее на алтарь, чтобы самому принести в жертву. Но когда его нож опустился, чтобы поразить девочку, вместо нее на алтаре оказалась лань, а Ифигения очутилась вдали от родины и стала жрицей храма богини Девы-Орейлохе. А в чем состоят обязанности жрицы богини Девы, ты уже видел, и чуть было не прочувствовал это на себе.
Ливий кивнул:
- Я знаю эту легенду, а также ее продолжение. Когда много лет спустя, в руки тавров попал ее брат Орест, она его спасла и вместе с ним убежала, впоследствии став жрицей в храме Артемиды. Может, ты хочешь этим сказать, что желаешь меня спасти? Бежать вместе со мной, так как кровавая служба богине Деве тебе опостылела? - здесь он не удержался и несмотря на нависшую над ним смертельную опасность, иронично усмехнулся.
- Я приняла обет жрицы богини Девы и посвятила ей свою жизнь. Двенадцатилетней девочкой я попала в храм Девы. Вначале я была послушницей, затем стала жрицей и нахожусь здесь уже более десяти лет. Жрицы могут по истечении десяти лет службы в храме богини Девы возвратиться к своему роду, завести семью. Они освобождаются от клятвы хранить девственность, рожают детей. Мое место должна была занять одна из послушниц, которых вы вчера убили. Теперь мой срок служения жрицей будет продлен - до тех пор, пока я не подготовлю новую послушницу, которая сможет занять мое место.
- Это была война, а на ней убивают не только мужчин, - пожал плечами Ливий. - Они умерли с оружием в руках и сами убили нескольких легионеров.
- Это была не война, а избиение. Вы вероломно напали на нас. Вы не объявляли нам войну.
- А два римских триера, захваченных и разграбленных вами? Сколько римлян из их экипажей умерли под твоим ножом, жрица? В храме, где ты служишь, я видел множество предметов римской амуниции и оружие…
- За время войны с боспорским царством вы много раз грабили наши селения, забирали скот, продукты. Но, - тут жрица подняла руку, - сейчас речь идет не об этом, а о твоей жизни, точнее жизнях. В течение одного дня ты спасся от моего дротика, хотя я не могла промахнуться с такого небольшого расстояния, не погиб под ножом на жертвенном алтаре, остался жив, упав в пропасть.
"Это неполный список тех смертей, которые мне угрожали в течение дня и продолжают угрожать до сих пор", - подумал Ливий, но промолчал.
- Существует предание, что жрица богини Девы может отдать свою целомудренность тому воину, который в течение одного дня избежит смерти не менее трех раз. Перед нападением римлян на наше селение мне приснился вещий сон, и в нем я видела тебя. Это богиня Дева послала мне знак!
- Я тебя не совсем понимаю, - удивился Ливий. Его внимание было занято не столько беседой, сколько наблюдением за тавром, выражение лица которого ему все больше не нравилось.
- Готов ли ты стать возлюбленным жрицы богини Девы? Моим возлюбленным?
"Если это спасет мне жизнь и дарует свободу, то можно считать, что я это сделаю добровольно", - Ливий вспомнил прекрасное обнаженное тело жрицы, распростертое на алтаре, а вслух сказал:
- Клянусь Юпитером, это для меня будет великая честь, но, по-моему, этот страж не разделяет твоих взглядов, и ему не терпится проткнуть меня своим копьем.
- Присутствие Моттара пусть тебя не волнует. Ты знаешь, что человек увидевший лик жрицы богини Девы обречен на смерть?
- Я уже видел твое лицо, и не только его, когда тебя захватили легионеры возле святилища Девы!
- К тебе вчера были очень благосклонны твои боги, но они не отличаются постоянством. Бойся их и доверься мне. Заранее предупреждаю тебя: я должна пройти через ритуал очищения, прежде чем ты вновь увидишь мое лицо. Ты рад моему выбору?
- Я вот думаю: вряд ли обрадуются твои соплеменники, узнав, что ты покидаешь пост жрицы ради римлянина!
- Ты прав, но об этом после. Моттар не понимает по-гречески. Я ему скажу, чтобы он отвел тебя наверх - только не делай никаких попыток к бегству - твое спасение совсем близко. Поверь мне.
"А что еще мне остается делать", - подумал Ливий.
Жрица что-то сказала гортанное на незнакомом языке, и тавр довольно ухмыльнулся. Девушка сделала Ливию знак рукой, и он медленно поднялся, разминая одеревеневшие конечности от лежания на холодных камнях, восстанавливая кровообращение. В это время тавр обошел его сзади, отрезав путь к подземной речке.
"А если этот разговор только для того, чтобы я в целости и сохранности добрался до жертвенного алтаря?" - подумал Ливий, и тоскливое предчувствие беды вновь заполонило его. Он прошел мимо жрицы, почти сливающейся с темнотой, за ним следовал тавр, держа наизготовку копье. Внезапно Ливий услышал что-то похожее на вздох и шум падения тяжелого предмета. Он оглянулся и увидел, что на земле в предсмертных судорогах бьется тавр, лежа на животе, а в шее у него торчит кинжал и из раны бьет фонтаном кровь.
"Я свободен! - мысленно воскликнул Ливий и задрожал от радости. - Всего несколько шагов - и подземная река вынесет меня в море!" Он быстро наклонился, взял копье и щит, валявшиеся возле затихшего тавра.
- У тебя есть оружие, и ты можешь прыгнуть в реку, но чтобы добраться до римлян, надо проделать неблизкий путь, полный опасностей, и в одиночку это будет чрезвычайно трудно совершить, - жрица наклонилась и вытащила из мертвого тела тавра кинжал. - Ночью ты сорвал с меня священную маску богини Девы. Она у тебя?
- Нет, - обманул Ливий, вспомнив, что, перед тем как заснуть, спрятал маску. - Я ее выронил, и она упала в пропасть.
- А я думаю, что именно она сберегла тебе жизнь, когда ты упал в пропасть. Ведь ты единственный, кто остался в живых после такого падения. Внизу мы не обнаружили ни твоего тела, ни маски Орейлохе. Лишь чутье Моттара, опытного охотника, привело нас сюда. Как ты оказался в этом подземелье, о котором знают лишь избранные? - задумчиво произнесла жрица, спокойно подходя к римлянину. - Сейчас на поверхности земли наступило утро - плохое время для бегства. Скоро хватятся Моттара, и, твое тело внизу на камнях не обнаружили, поэтому сотни воинов будут рыскать вокруг в поисках тебя. Надо будет дождаться ночи, здесь ты находишься в безопасности. В скалах к вечеру будет приготовлена лодка и провизия на двоих - по морю безопаснее бежать, чем через горы. Ветер утих и море спокойное. Ты помнишь свое обещание? - Она обняла его за шею, и он почувствовал под легкой тканью ее горячее тело. - До ночи у нас много времени, и сюда никто не придет, - прошептала жрица Ливию в ухо и жадно поцеловала его в губы.
В голове у Ливия пронеслось: "Бежать! Путь к свободе так близок! Если я убью ее, никто в лагере варваров не узнает, что я жив, и не будет никакой погони". Но внутри его что-то воспротивилось этому, и он, отбросив в сторону щит и копье, обнял жрицу. Она на мгновение выскользнула из его объятий и загасила факел - вокруг воцарилась тьма. Когда его руки нащупали ее, она была полностью обнажена, и трепетала от желания.
Они занимались любовью на расстеленном меховом плаще убитого Моттара, лежащего неподалеку. После любовных утех он откинулся на спину.
- Ты меня обманула, - сказал Ливий. - Ты не была девственницей!
- Ты меня тоже обманул! Маска Девы ведь у тебя? Ты ее спрятал где-то неподалеку? Твое чудесное спасение было возможно лишь потому, что у тебя была маска Девы! - Жрица хрипло рассмеялась. - Где она? Неужели ты опасаешься меня, слабой женщины, ты, такой сильный, да еще и с оружием?! Я заметила, что даже занимаясь любовью со мной, ты держал рядом с собой оружие - ты меня боишься? Я пошла на убийство своего соплеменника, готовлю наш побег, а ты не доверяешь мне и не хочешь показать, где спрятал маску Девы?
- Тебе ведь нужна только маска богини! - осенило Ливия. Все происходящее стало ясным и понятным, его охватила тревога. - Все что ты мне рассказала - ложь!
Римлянин рывком поднялся, резко отбросив от себя жрицу, и схватил копье. Жрица глухо рассмеялась в темноте. Что-то в ней ему не понравилось, даже этот голос, ставший глуховатым, и этот смех. Ливий сделал выпад копьем, целясь на ее голос, но проткнул воздух.
- То, что ты рассказала о лодке и провизии, было ложью?! Ты хочешь заполучить маску! Неужели она так ценна, что ты пожертвовала ради нее жизнью своего соплеменника?
Вдруг, как по волшебству загорелся факел, оказавшийся в руке жрицы. Она стояла полностью голая, лишь ее лицо скрывала черная маска:
- Мы не так дорожим жизнью, как вы, римляне. Моттар из племени аропаев, а я из племени синхов. Скажи, где маска Девы? Видишь: я полностью обнажена, без оружия, и ты в любой момент можешь меня убить. Скажи, где она? И ты получишь лодку, провизию и возможность бежать.
Она вновь рассмеялась. Голос ее звучал глуховато, и все больше казался незнакомым. Чтобы рассеять подозрения, Ливий быстро шагнул и сорвал с лица жрицы маску - под ней открылось смеющееся лицо женщины с уродливым шрамом через все лицо.