Зимняя лавка Анхеля-Эусебио не очень сильно отличалась от летней, насколько я смогла ее запомнить. Тот же набор товаров, которые бойко идут в туристический сезон: посуда, трикотаж, головные уборы, шлепанцы и сандалии самых разнообразных видов и размеров; пляжные зонтики и полотенца, бамбуковые циновки (срок службы - две недели активного использования), мягкие игрушки, надувные круги и матрасы, доски из пенопласта, - интересно, найдется ли кретин, который купит здесь матрас с пляжным зонтиком, чтобы потом тащить их на побережье?.. Отдельный стенд занимали аляповатые китайские магниты на холодильник, еще один - солнцезащитные очки. А вот и то, чего не было летом: стойка с книгами!
Книг было немного, все - в мягких переплетах, испанские издания мировых бестселлеров: я обнаружила Дэна Брауна, Синди Шелдона и Паоло Коэльо. Для этой злосчастной стойки ВПЗР уж точно не пожалела бы яда, слюны и саркастических замечаний, почему я все еще пытаюсь просчитать все ее возможные реакции? Почему я все еще думаю о ней? Нас больше ничего не связывает Захламленная лавчонка со всем ее бесполезным содержимым подозрительно похожа на питерскую квартиру ВПЗР - вот почему! В разное время ВПЗР собирала:
- керамических коров (бросила, когда несколько из них разбилось едва ли не в одночасье, разве это не знак свыше?);
- керамических кошек (бросила, когда узнала, что такие же собирает один из злодеев-издателей, во время последней встречи тыкавший ей в нос заоблачными тиражами писателя Сорокина, чтоб ему пусто было, гению самопиара!);
- морские раковины (бросила, когда узнала, что такие же собирает кто-то из её литературно-критических врагов рангом не ниже писателя Быкова, чтоб ему пусто было, пакостному жрецу зомбоящика!);
- антикварные музыкальные шкатулки (бросила, когда узнала, что все шкатулки, за исключением одной-единственной, ни разу не антикварные, сплошной новодел, произведенный кустарными артелями Бомбея);
- антикварные ножи и стилеты (коллекция из трех штук выглядит убого, но старинное холодное оружие стоит баснословных денег, а ВПЗР вечно душит жаба. Вот и приходится ждать, когда ее, совершенно бесплатно, наградят именной шашкой за особые заслуги в литературе ).
Были еще курительные трубки, бонсаи, кальяны, барометры-анероиды, музыкальные инструменты и палочки для еды, занимавшие, в отличие от кальянов и инструментов, минимум места. Ах да - телефоны! Числом три, не такие старинные и вычурные, как здешний: в лучшем случае - времен культа личности. Ни один не работает, для этих утилитарных целей существует вполне современная трубка… Что, если и здесь есть современная трубка?
Но где ее искать?
Не в магазине, а в жилых помещениях, ведь Анхель-Эусебио где-нибудь да обитает!..
Прямо за прилавком находилась дверь, и дверь эта была широко распахнута. Поколебавшись секунду, я переступила ее порог и оказалась в сумрачной маленькой прихожей. Слева от меня оказался комод, высокий и узкий, а справа - крутая деревянная лестница. Где-то наверху, на втором этаже, мерно тикали часы.
Этот, вполне обыденный звук показался мне зловещим: быть может, потому, что никаких других звуков, так свойственных любому дому, не было. Ни шороха, ни скрипа, ни вздоха. Придется самой создавать звуковое сопровождение, решила я про себя и ухватилась рукой за лестничные перила. И даже поднялась на один пролет, по ходу отмечая: неизвестный мне Анхель-Эусебио - весьма своеобразный cavalillo и не такая уж деревенщина, если судить по картинам, развешанным на стенах. Вернее, это были не картины, а гравюры под стеклом, в добротных паспарту. Сумрачные, как прихожая; настораживающие, как тиканье невидимых часов. Для того чтобы разглядеть их в подробностях, света было недостаточно, но общий настрой я уловила: картинки жизни грешников, прямой репортаж из ада. Так мог бы писать Босх, живи он в наше время.
Да-да, в этих гравюрах было что-то явно сегодняшнее! Какие-то коды и ключи, понять которые может лишь современный человек, знакомый с глобальными и локальными эко-катастрофами, практикой серийных и просто массовых убийств, компьютерными вирусами, противопехотными минами, теориями заговоров и обвалом биржевых котировок.
Пока я размышляла обо всех этих безрадостных вещах, сзади послышался едва уловимый шорох и почти сразу же зажегся свет. Вскрикнув от неожиданности, я резко обернулась: внизу стояла ВПЗР в наполовину застегнутой куртке, из которой высовывалась мордочка Гимбо.
- Ч-черт! Вы меня напугали, - бросила я.
ВПЗР расплылась в гаденькой улыбке: видимо, на этот эффект она и рассчитывала.
- Осваиваешь незаселенные площади?
- С чего вы взяли? Просто ищу телефон. Хочу убраться отсюда побыстрее… Раз уж нас не связывают больше производственные отношения.
- На твоем месте я бы не стала рисковать. Вдруг наткнешься на что-то такое, что твой утлый умишко будет не в состоянии переварить.
- Я сама решу, что мне делать… На моем месте.
- Как знаешь, - ВПЗР пожата плечами. - Но помни, что любопытство сгубило кошку.
Стоило ей только произнести эту подкупающую новизной многозначительную фразу, как Гимбо коротко мяукнула.
- Речь не о тебе, малышка. Речь об одной маленькой дряни, которая задумала побег. Задумала позвонить некоему хлыщу в Мадрид, она, видите ли, надеется на романтические отношения с ним. На ужин при свечах с последующим коитус грандиозус. И еще на то, что хлыщ спустится сюда с неба по веревочной лестнице и разом решит все ее проблемы. Но вряд ли проблемы удастся решить быстро. Телефоны-то не работают!
Сказав это, ВПЗР резко повернулась и исчезла в недрах магазинчика.
Подниматься наверх мне почему-то расхотелось. Не из-за туманных издевательских реплик ВПЗР, больше походивших на угрозы… Да нет, именно из-за них! Какой бы гнусной ни была моя (теперь уже бывшая) работодательница, в сложившейся ситуации нам лучше держаться вместе.
Вернувшись к стойке, я застала ВПЗР примеряющей головные уборы из скудного ассортимента лавчонки. Напялив очередную бейсболку, она уставилась в небольшое круглое зеркало, висевшее на стенде с солнцезащитными очками.
- С чего вы взяли, что телефоны не работают? - бросила я.
- Какая-то сволочь обрезала провод. - ВПЗР широко улыбнулась собственному отражению и надвинула бейсболку поглубже. - Сама посмотри.
Бейсболки не идут ВПЗР категорически. Как не идут меховые и вязаные шапки, платки, плоские узорчатые растаманки, капюшоны, шляпы с широкими полями и скрученные в жгут банданы. Все это упрощает облик ВПЗР. А она - совсем не проста, совсем, - провод на телефоне и вправду обрезан. Каким-то острым предметом (ножницы? нож?) и очень аккуратно. Восстановить повреждение с той же аккуратностью вряд ли получится, но сейчас не до эстетики!
- Не такая уж это и проблема, - заметила я, ухватившись за оба конца провода и поднеся их друг к другу. - Все будет готово в три секунды.
- Ну-ну. - ВПЗР подмигнула мне из зеркала. - Рискни. Ножницы и изолента в коробке под прилавком.
- Вы, я смотрю, все здесь изучили. Когда только успеваете?
- Мало сплю. Любопытствую и сопоставляю, как и положено большому писателю…
- И даже перспектива повторить судьбу архетипической кошки не пугает?
- Нисколько не пугает.
Снова этот самодовольный радийный голос! Похоже, ВПЗР подсела на него капитально. Дала ему волю - и он ускакал не то что за горизонт, он обежал всю землю в режиме оверштаг и вернулся - с ножницами и изолентой.
Ими я и воспользовалась, чтобы починить провод. После того, как операция была завершена, я снова взялась за трубку и снова не обнаружила в ней ничего, кроме гнетущей тишины.
- Тухло, да? - посочувствовала мне ВПЗР. - Ты, конечно, надеялась на другой исход.
- Ничего не понимаю…
- Думаю, что неизвестная нам… м-м… сволочь сначала обрезала провод, а потом, когда появился люфт во времени, разбила к чертям телефонный щиток. Или как там это называется?
- Вы видели разбитый щиток?
- Нет.
- Тогда почему вы решили…
- У тебя есть другие версии?
Никаких версий у меня не было, зато опять засосало под ложечкой. "Синдром Талего" - вот как я назову это не самое приятное ощущение, когда выберусь отсюда.
- Что предпримешь теперь? - поинтересовалась ВПЗР.
- А вы?
- Ты же хочешь побыстрее свалить с этого… как ты его называешь - "гребаного острова", не я.
- А вы хотите остаться?
- Важны не твои жалкие желания… И даже не мои.
- Чьи тогда?
- Той сволочи, которая обрезала провод.
- Вы думаете, она еще здесь? - Я невольно понизила голос и обернулась к двери, ведущей в прихожую с лестницей и комодом.
- О-оп! - воскликнула ВПЗР и так громко хлопнула в ладоши, что я вздрогнула.