Матушка Же-Же обиженно засопела.
- Никогда не могу понять, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно, - пробурчала она. - Ладно, неси. Только очень осторожно и молча. Мсье не любит, когда ему мешают болтовней.
Я взяла поднос.
- Не волнуйтесь, все будет по первому разряду!
2
Дубовая дверь была закрыта. Пришлось перехватить поднос правой рукой, а левой нажать на золотую ручку. Матушка Же-Же, пожалуй, поставила бы поднос на столик с цветами, стоявший у двери, но я не стала тратить времени на это действие - подтолкнула дверь еще и коленом. Поднос в моей руке угрожающе зазвякал, и матушкин натюрморт, выложенный с такой любовью, был бесцеремонно разрушен. Мсье оторвал взгляд от бумаг и посмотрел на меня. Я помнила, что нужно молчать, и с достоинством направилась к нему.
Большой стол весь завален письмами, посередине мигает монитор компьютера… Интересно, куца в таком случае матушка Же-Же пристраивает этот чертов поднос? Я в нерешительности остановилась, уставилась на поверхность стола, выискивая свободное местечко. Мсье Паскаль не помог мне ни единым жестом. Хотя бы бумаги сдвинул! Ни фига!
У меня было минуты две, чтобы разглядеть, чем занимается хозяин каждый день. Горы писем! Конверты разной формы, разного цвета, подписанные разными почерками и на разных языках. Многие - еще не раскрыты, кипы развернутых. В углу голубого монитора ежеминутно с мелодичным звоном появлялось уведомление о поступлении почты. Действительно, мой хозяин был солидным человеком!
Я еще немного посомневалась, потом решительно сдвинула кучку писем, лежавших с самого края. Осторожно поставила поднос. Мсье Паскаль молча кивнул мне. Можно было уходить - миссия выполнена. Но мои глаза, несмотря на все попытки умерить любопытство, прыгали по столу, как зайцы под прицелом охотника. Я это понимала, но ничего не могла с собой поделать! Письма, письма, письма, звонки монитора… Что в них? Старый мсье совсем не был похож на наркобарона, "крестного отца" или политика. Какие же сети плетет этот старый паук в своем глухом углу?
Мсье недовольно посмотрел на меня, будто говоря: "Любопытной Варваре - нос оторвали!" Вдруг зазвенела его мобилка, по форме похожая на оторванную трубку от старого уличного таксофона, та самая, что удивила меня в первый день знакомства. Мсье пришлось встать и взять ее с полки.
Он оживленно заговорил на каком-то языке - кажется, на испанском, и жестом показал мне, чтобы я подождала. Сделал несколько шагов к окну, повернулся ко мне спиной.
Уверена, это была проверка - стану ли я рыться в его документах. Конечно, как настоящая прислуга, я не пренебрегла такой возможностью! А как же иначе?
Уставилась в монитор, скосив глаза. Мне было стыдно, но… пусть он меня простит. Там был перечень каких-то вопросов. Я не успела просмотреть все, но то, что увидела, меня разочаровало…
"Что ты делаешь, когда идет дождь?"
"Я переехал! Ты хоть знаешь мой новый адрес?!"
"Почему весной, когда включаются звезды и на Землю дует теплый ветер, а вокруг тихо-тихо, мне порой хочется плакать?"
"Как это: на все воля Божья? И на лето, и на мамину болезнь, и на войну???"
"Можно мне не умирать, а?"
"Сколько тебе лет?"
"В нашем сквере растут деревья. Когда я спросил, зачем их подстригают, мне объяснили: чтобы они лучше росли. Значит, если я не буду ходить в парикмахерскую, то не буду расти, взрослеть, стареть и - не умру?"
"Почему люди влюбляются, а потом втихомолку плачут?"
"От какого существа происходит кот?"
"Чтобы мне простили грех, надо сначала его совершить?"
"Ходят ли в школу ангелы???"
"Если я дал откусить свой "Сникерс" - это любовь?"
"Где мой папа?"
"До какого возраста я буду бояться молнии?"
"С какого момента человека можно считать взрослым: когда он не боится уколов или когда ему нравится Мария?"
"Демократия - это когда одни имеют все, а другие - то, что осталось?"
- Удовлетворили свое любопытство, госпожа Иголка?
Он продолжал стоять ко мне спиной. Я не заметила, как он закончил разговор.
- Чем, мсье? - беззастенчиво спросила я. Ведь у него на спине не было глаз, а я предусмотрительно отступила от стола на два шага.
- Неужели вы не воспользовались возможностью сунуть свой острый носик, куда не следует?
- Конечно, воспользовалась, мсье… - скромно ответила я.
Он рассмеялся:
- Вот за это я вас и люблю!
- Правда, мсье? - еще скромнее потупилась я.
- По крайней мере, уважаю. Могли бы солгать.
- Зачем? Ведь и так понятно, что я сгораю от любопытства, мне так хочется знать, чем вы занимаетесь в свободное от меня время.
- А мне интересно знать, долго ли я буду терпеть ваше нахальство!
Он снова рассмеялся.
- А теперь скажите мне, что вы обо всем этом думаете?
- Я ничего не думаю, мсье, - сказала я. - Совсем ничего, клянусь.
- В чем?
- В том, что… - я смутилась, - в том, что об этом никто не узнает! Могила!
Он уже не просто смеялся - он безудержно хохотал.
- Я понял. Если бы здесь были банковские счета, это бы не показалось вам странным. А так вы думаете, что я просто сумасшедший.
- Я не знаю, что думать, мсье… Возможно, вы психоаналитик, работающий в интерактивном режиме с людьми, которые… не в своем уме…
Он снова весело рассмеялся. А потом в один миг согнал улыбку с лица, и оно стало совершенно серьезным.
- Нет. Это - нормальные люди. Более того, это - дети. И эта категория людей - самая серьезная в мире! Много лет я переписываюсь с ними. Они вырастают, и я начинаю переписываться с их детьми. Пока не придумали компьютер, приходилось туговато…
Я молчала. Я действительно не знала, что об этом думать. Просто молчала и смотрела на мсье Паскаля. Возможно, этому чудаку не дают покоя лавры Деда Мороза по прозвищу Йолопуки, который живет в Лапландии и зимой переписывается с детьми?..
- Теперь, когда вы все знаете, - продолжал он, - настало время для вашего следующего задания. Я не случайно попросил матушку Же-Же прислать вас сюда…
Вот оно как, обиженно подумала я, давление матушки - маленькая хитрость, чтобы отправить меня сюда с подносом! А мифический звонок по несуществующему телефону - уловка старика, чтобы проверить, загляну ли я в монитор! Какое коварство!
- Какое коварство с вашей стороны, мсье! - сказала я. - Неужели нельзя было действовать прямо? Клянусь, больше ни единого кнедлика из ее рук не съем!
- Не будьте так жестоки, старушка этого не перенесет! - усмехнулся он. - К тому же ничего страшного не произошло. Я хотел проверить, заинтересуетесь ли вы моей работой. А именно, заинтересовались бы вы настолько, чтобы помочь мне разгрести эту кучу писем?
- То есть? - не поняла я.
- То есть я хочу, чтобы вы взяли несколько писем и написали ответ.
- От вашего имени, мсье?!!
Моему удивлению не было предела.
- Да. Я проверю и, если все будет хорошо, - просто подпишу.
- Но, мсье… - попыталась возразить я, - я никогда этим не занималась. Я не знаю, как отвечать на такие вопросы.
- Ну, согласитесь, вы ближе к детству, чем я, - начал убеждать мсье Паскаль. - Вы втянетесь очень быстро. Единственное условие - не халтурить!
- О, мсье, я согласна жарить вепрей, разливать вино и разносить шарики на ужинах! А еще я могу стирать, шить, гладить и вышивать крестиком! Но быть секретарем! О! Мы так не договаривались.
- А мы и не договариваемся! - нахмурился старикан. - Пока вы здесь - выполняйте. В конце концов, я вам плачу.
Он был прав. Я прикусила язычок.
- Хорошо. Попробую. Но предупреждаю - мои эпистолярные способности далеки от идеала.
- Посмотрим.
Он отобрал пачку писем и протянул мне.
Я покорно взяла. А что было делать?
Вчера вечером я так же взяла тот зеленый блокнот, сегодня - письма.
- Дорогой хозяин, - безнадежным тоном произнесла я, уже собираясь закрыть за собой дверь, - имейте в виду, если завтра вы заставите меня сделать аранжировку сороковой симфонии Моцарта под хард-рок - я точно откажусь!
И поспешила закрыть дверь, успев услышать его ехидное: "Посмотрим!"
3
Я поднялась к себе и бросила письма на кровать.
Мне хорошо думается, когда я хожу. Решила прогуляться по городу, заглянуть в окно школы: подслушать, что говорит детям Иван-Джон, а потом мы вместе зайдем чего-нибудь выпить в деревянное бистро. Подсознательно я просто тянула время. С меня было достаточно всякого чтения! А тут еще надо поработать головой, что-то ответить - неизвестно кому и зачем.
Я вышла на улицу через черный ход, гордо проследовав мимо кухни, где матушка Же-Же, забыв о давлении, что-то весело напевала себе под нос.