- Сделай скидку на возраст, - сказал Корнелиус. - Через несколько недель после смерти Милли меня уговорили вложить крупную сумму в компанию, которая поставляла добывающее оборудование русским. Все мы читали о неисчерпаемых запасах нефти в России, поэтому я был уверен, что эти инвестиции принесут солидный доход. В прошлую пятницу секретарь компании сообщил мне, что они стали неплатёжеспособными и объявили о банкротстве.
- Но ты же не вложил все, что у тебя есть, в одну компанию? - ошеломлённо проговорил Хью.
- Сначала, конечно, нет, - ответил Корнелиус, - но всякий раз, когда им требовалась очередная порция наличных, я увязал всё глубже и глубже. Под конец мне приходилось вкладывать всё больше, потому что казалось, что это единственный шанс вернуть мой первоначальный вклад.
- Но разве у компании нет никаких активов, которые ты мог бы прибрать к рукам? А как же всё это нефтедобывающее оборудование?
- Ржавеет где-нибудь в центральной России. До сих пор мы ещё не видели ни капли нефти.
- Почему же ты не вышел из игры раньше, когда можно было что-то поправить? - спросил Хью.
- Из самолюбия, полагаю. Из нежелания признать, что поставил не на ту лошадь, из уверенности, что мои деньги, в конечном счёте, никуда не денутся.
- Но они должны выплатить хоть какую-то компенсацию, - в отчаянии проговорил Хью.
- Ни гроша, - ответил Корнелиус. - Я не могу даже позволить себе полететь в Россию и провести там несколько дней, чтобы выяснить истинное положение дел.
- Сколько времени тебе дали?
- Извещение мне уже вручили, так что моё существование зависит от того, сколько я смогу собрать за короткое время. - Корнелиус помолчал. - Мне неловко напоминать тебе, Хью, но, думаю, ты не забыл, что некоторое время назад я одолжил тебе сто тысяч фунтов. Поэтому я надеялся…
- Но ты же знаешь, что всё до последнего пенни вложено в магазин, и с этими распродажами по вечно низкой цене вряд ли я сейчас сумею раздобыть больше, чем несколько тысяч.
Корнелиусу послышалось, что в отдалении кто-то прошептал: "И ни пенни больше".
- Да, понимаю, что ты в затруднительном положении, - сказал Корнелиус. - Но я буду благодарен тебе за любую помощь. Когда ты определишься с суммой… - он сделал паузу, - …и, разумеется, тебе нужно обсудить с Элизабет, сколько вы можете выделить, - будь добр, отправь чек прямо в контору Фрэнка Винсента. Он занимается всем этим запутанным делом.
- Похоже, адвокатам всегда удаётся урвать свой кусок, неважно - выиграл ты или проиграл.
- Честно говоря, - возразил Корнелиус, - Фрэнк отказался от своего гонорара. Да, кстати, Хью, люди, которых ты нанял для ремонта кухни, должны приступить в конце этой недели. Очень важно, чтобы они закончили работу как можно скорее. Я собираюсь выставить дом на продажу, и новая кухня повысит его в цене. Уверен, ты понимаешь.
- Посмотрю, что можно сделать, - ответил Хью, - но, возможно, мне придётся перебросить эту бригаду на другой объект. Мы ещё не выполнили несколько заказов.
- О? А я думал, у тебя сейчас туго с деньгами, - сказал Корнелиус, сдерживая смешок.
- Это так, - слишком поспешно ответил Хью. - Я хотел сказать, что нам всем приходится работать сверхурочно, чтобы держаться на плаву.
- Да, понимаю, - сказал Корнелиус. - Тем не менее, я уверен, что ты окажешь мне любую помощь, особенно теперь, зная, в какое положение я попал.
Он положил трубку и улыбнулся.
Следующая жертва не стала утруждать себя телефонным разговором, а явилась прямо домой и не отпускала кнопку звонка, пока дверь не открылась.
- Где Паулина? - первым делом спросила Маргарет, когда брат впустил её в дом. Корнелиус пристально смотрел на сестру, которая этим утром слегка переусердствовала с макияжем.
- К сожалению, ей пришлось уйти, - ответил Корнелиус, целуя сестру в щёку. - Истец в деле о банкротстве, как правило, довольно скептически относится к людям, которые не могут заплатить кредиторам, но при этом умудряются сохранить антураж. Спасибо за заботу, ты так быстро откликнулась в трудную минуту, Маргарет, но если ты рассчитывала на чашку чая, боюсь, тебе придётся приготовить его самой.
- Думаю, ты прекрасно понимаешь, что я не чай пить пришла. Я хочу знать, как ты ухитрился спустить всё своё состояние. - Не успел брат вставить отрепетированные фразы из своего сценария, как она продолжила: - Естественно, тебе придётся продать дом. Я всегда говорила, что после смерти Милли он слишком велик для тебя. Ты можешь купить однокомнатную квартиру в округе.
- Я не волен принимать теперь такие решения, - ответил Корнелиус, стараясь казаться беспомощным.
- О чём ты говоришь? - резко повернулась к нему Маргарет.
- Всего лишь о том, что истцы в деле о банкротстве уже наложили арест на дом со всем его содержимым. Если я хочу избежать банкротства, мы должны надеяться, что дом уйдёт по гораздо более высокой цене, чем предполагают агенты по недвижимости.
- Ты хочешь сказать, что совсем ничего не осталось?
- Даже меньше чем ничего, - вздохнул Корнелиус. - Когда меня выгонят из "Уиллоус", мне некуда будет пойти. - Он постарался придать голосу жалобный тон. - Поэтому я надеялся, что ты разрешишь мне воспользоваться твоим любезным предложением, которое ты сделала на похоронах Милли, и переехать к тебе.
Сестра отвернулась, и Корнелиус не видел выражения её лица.
- В настоящий момент это не очень удобно, - без объяснений отказала она. - В любом случае, в доме Хью и Элизабет гораздо больше свободных комнат, чем у меня.
- Да, конечно, - согласился Корнелиус и откашлялся. - Насчёт той небольшой суммы, Маргарет, которую я одолжил тебе в прошлом году. Извини, что приходится напоминать, но…
- Все мои деньги, причём небольшие, надёжно вложены, и мои брокеры говорят, что сейчас неподходящее время для продажи активов.
- Но последние двадцать лет я выплачивал тебе ежемесячное содержание… разумеется, ты смогла немного отложить на чёрный день?
- К сожалению, нет, - ответила Маргарет. - Ты должен понять, что статус твоей сестры налагает на меня обязательства поддерживать определённый уровень жизни, и теперь, когда я больше не могу рассчитывать на своё ежемесячное пособие, мне придётся ещё осторожнее обращаться со своим скудным доходом.
- Совершенно верно, дорогая, - сказал Корнелиус. - Но если ты сочла бы возможным выделить мне любую, даже самую незначительную сумму…
- Мне пора, - заторопилась Маргарет, посмотрев на часы. - Я и так из-за тебя опоздала к моему парикмахеру.
- Ещё одна маленькая просьба, дорогая, - остановил её Корнелиус. - Раньше ты всегда любезно предлагала подвезти меня в город, когда бы…
- Я всегда говорила, Корнелиус, что тебе давным-давно надо было научиться водить машину. Если бы ты прислушался к моим словам, ты бы не ждал, что все будут в твоём распоряжении в любое время дня и ночи. Подумаю, что смогу сделать, - добавила она, когда он открыл ей дверь.
- Забавно, но я не помню, чтобы ты об этом говорила. Наверное, меня уже и память подводит, - сказал он, выходя за сестрой на крыльцо, и улыбнулся.
- Новая машина, Маргарет? - с невинным видом поинтересовался он.
- Да, - резко ответила она, садясь за руль. Корнелиусу показалось, что на её щеках выступил лёгкий румянец. Он хмыкнул про себя, когда она выехала со двора. Да, много интересного он узнал о своей семье.
Корнелиус вернулся в дом и зашёл в кабинет. Закрыв за собой дверь, он снял трубку телефона и набрал номер конторы Фрэнка.
- Винсент, Эллвуд и Хэлфон, - произнёс чопорный голос.
- Могу я поговорить с мистером Винсентом?
- Как вас представить?
- Корнелиус Баррингтон.
- Сейчас я узнаю, свободен ли он, мистер Баррингтон.
Отлично, подумал Корнелиус. Значит, Фрэнк убедил даже свою секретаршу в правдивости слухов, потому что раньше она неизменно отвечала:
- Немедленно соединяю, сэр.
- Доброе утро, Корнелиус, - приветствовал его Фрэнк. - Только что говорил с твоим братом Хью. Этим утром он звонил уже дважды.
- Что он хотел? - спросил Корнелиус.
- Подробных объяснений, а также узнать свои первоочередные обязательства.
- Хорошо, - сказал Корнелиус. - Значит, я могу рассчитывать, что получу чек на сто тысяч фунтов в ближайшем будущем?
- Сомневаюсь, - ответил Фрэнк. - Судя по его голосу, он не собирается этого делать, но я сразу же дам тебе знать, как только он снова со мной свяжется.
- Буду ждать, Фрэнк.
- Надеюсь, тебе весело, Корнелиус.
- Ещё как, - ответил тот. - Жаль только Милли не может повеселиться вместе со мной.
- Ты ведь знаешь, что бы она сказала, да?
- Нет, но, похоже, ты сейчас мне это расскажешь.
- Она сказала бы, что ты безнравственный старикан.
- И, как всегда, была бы права, - рассмеявшись, признался Корнелиус. - Пока, Фрэнк.
Едва он положил трубку, как в дверь постучали.
- Войдите, - откликнулся Корнелиус, недоумевая, кто бы это мог быть.
Дверь открылась, и в кабинет вошла экономка с подносом в руках, на котором стояли чашка чая и тарелка песочного печенья. Она выглядела как обычно - чистое опрятное платье, причёска волосок к волоску - и не проявляла признаков смущения. Должно быть, она ещё не получила письмо Фрэнка, решил Корнелиус.
- Паулина, - сказал он, когда она поставила поднос на стол, - вы получили утром письмо от моего поверенного?
- Да, получила, сэр, - ответила Паулина. - Разумеется, я немедленно продам машину и верну вам пятьсот фунтов. - Она замолчала и посмотрела ему прямо в глаза. - Но я тут подумала, сэр…
- Да, Паулина?