- Нельзя ли мне отработать свой долг? Понимаете, мне нужна машина, чтобы забирать моих девочек из школы.
Впервые после начала своей авантюры Корнелиус испытал чувство вины. Но он знал, что кто-нибудь обязательно узнает, если он согласится на предложение Паулины, и тогда вся его затея окажется под угрозой.
- Простите, Паулина, но мне не оставили другого выбора.
- То же самое написал в своём письме поверенный, - сказала Паулина, теребя листок бумаги в кармане фартука. - Имейте в виду, я никогда не доверяла адвокатам.
От этого заявления Корнелиусу стало ещё хуже, потому что он не знал более надёжного человека, чем Фрэнк Винсент.
- Я, пожалуй, пойду, но вечером загляну и, если что, приведу всё в порядок. Не могли бы вы, сэр…
- Не мог бы что? - не понял Корнелиус.
- Дать мне рекомендации? Я хочу сказать… понимаете, в моём возрасте не так просто найти работу.
- Я дам вам такую рекомендацию, что вас с радостью возьмут куда угодно, хоть в Букингемский дворец, - ответил Корнелиус.
Он сел за стол и в красках описал верную службу Паулины Крофт на протяжении двух десятилетий. Он перечитал рекомендательное письмо и протянул ей.
- Спасибо, Паулина, - поднялся он, - за всё, что вы сделали для Дэниела, Милли и, больше всего, для меня.
- К вашим услугам, сэр, - ответила Паулина.
Когда дверь за ней закрылась, Корнелиус засомневался, правду ли говорят, что кровь не вода.
Он снова сел за стол и решил кратко описать события этого утра. Закончив, он пошёл на кухню, чтобы приготовить себе обед, и обнаружил, что Паулина оставила для него салат.
После обеда Корнелиус отправился в город на автобусе - это было для него в новинку. Он долго искал автобусную остановку, а потом оказалось, что у кондуктора нет сдачи с двадцати фунтов. Он вышел в центре города и первым делом нанёс визит местному агенту по недвижимости, который не выразил особого удивления при виде Корнелиуса. Корнелиус с удовольствием отметил про себя, как быстро распространились слухи о его финансовом крахе.
- Утром я пришлю кого-нибудь в "Уиллоус", мистер Баррингтон, - сказал молодой человек, поднимаясь из-за стола. - Нам нужно всё обмерить и сделать фотографии. Вы позволите поставить табличку в саду?
- Да, пожалуйста, - без колебаний разрешил Корнелиус и едва сдержался, чтобы не добавить: "чем больше, тем лучше".
Выйдя от агента по недвижимости, Корнелиус прогулялся по улице и зашел в фирму по перевозке мебели. Он объяснил теперь уже другому молодому человеку, что ему нужно вывезти всё из дома.
- Куда вы хотите перевезти ваши вещи, сэр?
- В хранилище аукциона Боггс на Хай-стрит, - сообщил Корнелиус.
- Никаких проблем, сэр, - заверил его клерк и взял блокнот со стола. Когда Корнелиус заполнил все формы в трёх экземплярах, клерк сказал: - Подпишите здесь, сэр, - ткнув пальцем в нижнюю часть бланка. Потом, заметно волнуясь, добавил: - Мы берём задаток в размере ста фунтов.
- Разумеется, - кивнул Корнелиус и достал чековую книжку.
- Простите, сэр, но вам придётся заплатить наличными, - доверительно сообщил молодой человек.
Корнелиус улыбнулся. За тридцать лет ещё никто не отказывался принять у него чек.
- Я зайду завтра, - сказал он.
По дороге на автобусную остановку Корнелиус заглянул в окно скобяной лавки брата и заметил, что персонал не перегружен работой. Вернувшись в "Уиллоус", он прошёл в свой кабинет и сделал ещё несколько записей о том, что произошло днём.
Вечером, поднимаясь по лестнице в спальню, он вдруг подумал, что впервые за многие годы ему никто не позвонил и не поинтересовался, как он себя чувствует. Этой ночью он спал крепко как никогда.
На следующее утро Корнелиус сошёл вниз и, взяв почту с крыльца, отправился на кухню. На завтрак он съел кукурузные хлопья, потом просмотрел письма. Кто-то ему однажды сказал: как только по округе распространится весть о твоём возможном банкротстве, из почтового ящика начнут в огромном количестве сыпаться коричневые конверты - это владельцы магазинов и мелкие предприниматели постараются опередить кредиторов с преимущественными правами.
В утренней почте не было ни одного коричневого конверта, потому что Корнелиус оплатил все счета, прежде чем пуститься в своё увлекательное путешествие.
Помимо рекламных проспектов и предложений он обнаружил всего один белый конверт с лондонской почтовой маркой. Это оказалось письмо от его племянника Тимоти, который писал, что с сожалением узнал о проблемах дяди, и хотя он теперь редко бывает в Чадли, но постарается в выходные приехать в Шропшир и навестить его.
Письмо было кратким, но Корнелиус про себя отметил, что из всех членов семьи один только Тимоти проявил сочувствие к его неприятностям.
Услышав звонок в дверь, он положил письмо на кухонный стол и вышел в холл. За дверью стояла Элизабет, жена брата. Он взглянул на её белое, покрытое морщинами, бескровное лицо и решил, что прошлой ночью она почти не спала.
Не успев перешагнуть через порог, Элизабет обошла все комнаты, как будто проверяла, всё ли на месте, словно не могла до конца поверить словам в письме поверенного.
Все её томительные сомнения, вероятно, были развеяны, когда через несколько минут на пороге возник местный агент по недвижимости с рулеткой в руках и фотографом за спиной.
- Если бы Хью смог вернуть хотя бы часть тех ста тысяч, которые я ему одолжил, мне бы это очень помогло, - заметил Корнелиус, обходя дом вместе с невесткой.
Она ответила не сразу, хотя у неё была целая ночь, чтобы обдумать ответ.
- Это не так просто, - наконец проговорила она. - Видишь ли, ссуду взяла компания, а акции принадлежат нескольким людям.
Корнелиус был знаком со всеми тремя из этих "нескольких" человек.
- Тогда, может быть, пришло время вам с Хью продать часть своих акций?
- И позволить какому-нибудь чужаку управлять компанией, в которую мы вложили столько труда за эти годы? Нет, мы не можем этого допустить. В любом случае Хью спросил мистера Винсента о наших юридических обязательствах, и он подтвердил, что закон не обязывает нас продавать акции.
- А тебе не приходило в голову, что существуют ещё и моральные обязательства? - спросил Корнелиус, повернувшись к невестке.
- Корнелиус, - сказала она, избегая его взгляда, - причиной твоего падения стала только твоя безответственность. Мы здесь совершенно ни при чём. Ты же не хочешь, чтобы твой брат пожертвовал всем, над чем мы трудились многие годы, и тем самым поставил мою семью в такое же трудное положение, как у тебя?
Корнелиус понял, почему Элизабет не спала прошлой ночью. Она не только говорила от имени Хью, но и, судя по всему, решала за него. Корнелиус всегда считал её лидером в семье и не сомневался, что не увидит брата, пока они не придут к соглашению.
- Но если мы ещё как-то можем помочь… - Голос Элизабет смягчился, когда её рука опустилась на стол, украшенный золотыми листьями.
- Ну, раз уж ты об этом заговорила, - ответил Корнелиус, - через пару недель я выставлю дом на продажу и буду искать…
- Так скоро? - перебила его Элизабет. - А что станет с мебелью?
- Вся мебель будет продана, чтобы покрыть долги. Но, как я говорил…
- Хью всегда нравился этот стол.
- Людовик XIV, - небрежно бросил Корнелиус.
- Интересно, сколько он стоит, - задумчиво произнесла Элизабет, старательно делая вид, что для неё это не имеет особого значения.
- Понятия не имею, - пожал плечами Корнелиус. - Точно не помню, но, кажется, я заплатил за него около шестидесяти тысяч фунтов, правда, это было больше десяти лет назад.
- А шахматы? - спросила Элизабет, взяв в руки одну из фигур.
- Дешёвая подделка, - ответил Корнелиус. - Такие шахматы можно купить на любом арабском базаре за пару сотен фунтов.
- Да? А я всегда думала… - Элизабет замялась, поставив фигуру не на своё место. - Ну что ж, мне пора, - заявила она тоном человека, выполнившего свою задачу. - Не надо забывать, что я всё ещё работаю.
Она быстро зашагала по длинному коридору в сторону входной двери и, не глядя, прошла мимо портрета своего племянника Дэниела. Провожавший её Корнелиус мысленно отметил, что раньше она всегда останавливалась и говорила, как ей его не хватает.
- Я тут подумал… - начал Корнелиус, когда они вышли в холл.
- Да? - остановилась Элизабет.
- Ну, поскольку мне придётся через пару недель выехать отсюда, я надеялся, что, возможно, смогу перебраться к вам. На время, конечно, пока не подыщу себе какое-нибудь недорогое жильё.
- Если бы ты спросил неделю назад… - не моргнув глазом ответила Элизабет. - Но, к сожалению, мы буквально на днях решили пригласить к нам мою маму. Остаётся только комната Тимоти, но он приезжает домой почти каждые выходные.
- Правда? - сказал Корнелиус.
- А напольные часы? - никак не могла успокоиться Элизабет, прицениваясь, как в магазине.
- Викторианской эпохи - купил их в поместье графа Бьютского.
- Нет, я имела в виду, сколько они стоят?
- Сколько дадут, - ответил Корнелиус, подходя с ней к двери.
- Не забудь сообщить, Корнелиус, если тебе потребуется моя помощь.
- Ты так добра, Элизабет, - сказал он, открыв дверь и обнаружив за ней агента по недвижимости, который вбивал в землю стойку с табличкой "ПРОДАЁТСЯ". Корнелиус улыбнулся - это был единственный эпизод за всё утро, который выбил Элизабет из колеи.
В четверг вечером приехал Фрэнк Винсент с бутылкой коньяка и двумя пиццами.