Корнелиус решил позволить Фрэнку ещё немного насладиться сигарой, прежде чем разрушить его вечер. Зачем спешить? В конце концов, он несколько недель готовился к этому моменту и не хотел раскрывать другу свою тайну, пока всё не встанет на свои места.
Некоторое время оба молчали, расслабившись в компании друг друга. Наконец Корнелиус поставил свой бокал на журнальный столик и сказал:
- Фрэнк, мы дружим больше пятидесяти лет. К тому же, будучи моим поверенным, ты оказался проницательным адвокатом, и это не менее важно. В сущности, после безвременной кончины Милисент я никому не доверяю так, как тебе.
Фрэнк попыхивал сигарой, не перебивая друга. По выражению его лица он понял, что любезные слова - не более чем дебютный гамбит. Он подозревал, что ему придётся немного подождать, пока Корнелиус сделает следующий ход.
- Когда я основал компанию тридцать лет назад, именно ты составлял учредительные документы; и с того дня я, насколько мне известно, не подписал ни одной бумаги, не побывавшей сначала на твоём столе, - что, бесспорно, стало главной составляющей моего успеха.
- Спасибо за добрые слова, - поблагодарил Фрэнк и сделал ещё один глоток бренди, - но правда состоит в том, что компания процветала исключительно благодаря твоим оригинальным идеям и твоей предприимчивости, - Бог обделил меня такими способностями, не оставив другого выбора, кроме как стать заурядным чиновником.
- Ты всегда недооценивал свой вклад в успех компании, Фрэнк, но я-то точно знаю, какую роль ты играл все эти годы.
- К чему ты всё это ведёшь? - с улыбкой спросил Фрэнк.
- Терпение, мой друг, - ответил Корнелиус. - Мне ещё нужно сделать несколько ходов, прежде чем я открою тебе хитрость, которую задумал. - Он откинулся на спинку кресла и глубоко затянулся сигарой. - Как тебе известно, когда я продал компанию, то решил впервые за все эти годы немного сбавить обороты. Я обещал Милли, что мы поедем в длительный отпуск в Индию и на Дальний Восток… - Он замолчал. - Но мне не суждено было исполнить своё обещание.
Фрэнк понимающе кивнул.
- Её смерть напомнила мне, что я тоже смертен, может, и мне уже осталось не так много.
- Нет-нет, мой друг, - возразил Фрэнк. - У тебя ещё много лет впереди.
- Возможно, ты прав, - согласился Корнелиус, - хотя, как ни забавно, именно ты заставил меня всерьёз задуматься о будущем…
- Я? - озадаченно переспросил Фрэнк.
- Да. Помнишь, несколько недель назад ты сидел в этом же кресле и убеждал меня, что пришло время переписать моё завещание?
- Конечно, помню, - ответил Фрэнк, - но я говорил это только потому, что по нынешнему завещанию ты практически всё оставляешь Милли.
- Да, знаю, - сказал Корнелиус, - но тем не менее твои слова заставили мой мозг работать. Понимаешь, я по-прежнему встаю в шесть утра, но поскольку мне больше не надо идти на работу, у меня появилась масса свободного времени, и я провожу многие часы, размышляя, как распределить своё состояние теперь, когда не стало Милли, моей главной наследницы. - Снова пыхнув сигарой, Корнелиус продолжил: - Последний месяц я наблюдал за окружающими меня людьми - родственниками, друзьями, знакомыми и служащими - и размышлял об их отношении ко мне. И мне стало интересно, кто из них относился бы ко мне с той же любовью, заботой и преданностью, будь я не миллионером, а простым стариком без гроша за душой.
- Я чувствую себя как на экзамене, - рассмеялся Фрэнк.
- Нет-нет, мой дорогой друг, - успокоил его Корнелиус. - Ты вне подозрений. Иначе я не стал бы делиться с тобой своими мыслями.
- А тебе не кажется, что ты, мягко говоря, несправедлив по отношению к своим ближайшим родственникам, не говоря уж…
- Возможно, ты прав, но я не хочу полагаться на волю случая. Поэтому я решил выяснить для себя правду, а не терзать себя догадками. - Корнелиус опять замолчал, попыхивая сигарой, и потом продолжил: - Так что потерпи ещё немного, и я расскажу тебе, что задумал. Признаюсь, без твоей помощи я не смогу осуществить свою маленькую хитрость. Но сначала позволь я снова наполню твой бокал.
Корнелиус встал, взял из рук друга пустой бокал и подошёл к буфету.
- Как я уже говорил, - продолжал Корнелиус, вернув бокал с коньяком Фрэнку, - последнее время я думал о том, как повели бы себя окружающие меня люди, будь я нищим, и пришёл к заключению, что выяснить это можно только одним путём.
Сделав большой глоток, Фрэнк спросил:
- И что у тебя на уме? Разыграешь самоубийство?
- Нет, ничего настолько драматичного я не планирую, - ответил Корнелиус. - Но ты почти угадал… - Он сделал паузу. - …Я хочу объявить себя банкротом.
Он внимательно наблюдал за другом сквозь клубы дыма, надеясь увидеть его первую реакцию. Но, как часто бывало прежде, лицо старого адвоката оставалось непроницаемым, и не в последнюю очередь потому, что он понимал: хотя друг сделал неожиданный ход, до конца игры ещё далеко.
Фрэнк осторожно выдвинул вперёд пешку.
- Как ты собираешься это провернуть? - спросил он.
- Я хочу, чтобы завтра утром, - начал Корнелиус, - ты написал пятерым главным претендентам на моё наследство: моему брату Хью, его жене Элизабет, их сыну Тимоти, моей сестре Маргарет и моей экономке Паулине.
- И что это будут за письма? - поинтересовался Фрэнк, стараясь не показать удивления.
- Ты объяснишь им, что вскоре после смерти жены я неудачно вложил деньги и в результате оказался в долгах. Без их помощи мне грозит банкротство.
- Но… - попытался возразить Фрэнк.
Корнелиус поднял руку.
- Выслушай меня, - попросил он, - потому что тебе предстоит сыграть главную роль в этой игре на доске жизни. Как только ты убедишь их, что от меня им больше ждать нечего, я перейду ко второму этапу моего плана и в результате получу убедительные доказательства, действительно они меня любят или просто стремятся заполучить моё состояние.
- Не терпится узнать, что ты задумал, - сказал Фрэнк.
Корнелиус покачивал в руке стакан с коньяком, собираясь с мыслями.
- Как тебе известно, каждый из этих пятерых в своё время брал у меня взаймы. Я никогда не требовал расписки, так как считал, что должен доверять своим близким. Суммы были самые разные: от ста тысяч фунтов моему брату Хью на аренду магазина, который, насколько я знаю, приносит хорошую прибыль, - до пятисот фунтов, которые я одолжил моей экономке Паулине на покупку подержанной машины. Даже юный Тимоти занимал у меня тысячу фунтов на погашение университетской ссуды, и, поскольку он быстро идёт в гору, то не обеднеет, если ты попросишь его - как и всех остальных - вернуть мне долг.
- А второе испытание? - поинтересовался Фрэнк.
- После смерти Милли каждый из них оказывал мне небольшие услуги, которые, как они всегда настаивали, не были им в тягость и доставляли только радость. Я собираюсь выяснить, готовы ли они делать то же самое для нищего старика.
- Но как ты узнаешь… - начал Фрэнк.
- Думаю, со временем всё станет ясно. В любом случае, есть ещё третье испытание, которое, уверен, расставит все точки над "i".
Фрэнк внимательно посмотрел на друга.
- Есть смысл пытаться отговорить тебя от этой безумной идеи? - спросил он.
- Нет, никакого, - без колебаний ответил Корнелиус. - Я настроен решительно, хотя признаю, без твоей помощи я не смогу сделать даже первый ход и тем более довести игру до конца.
- Если ты действительно этого хочешь, Корнелиус, я выполню твои указания насчёт письма, как делал это всегда. Но в данном случае у меня будет одно условие.
- Какое же? - спросил Корнелиус.
- Я не возьму с тебя ни пенни за это задание. Тогда я смогу с чистой душой сказать любому, кто спросит, что я не получил никакой выгоды от твоих интриг.
- Но…
- Никаких "но", старик. Пакет акций первого выпуска принёс мне кругленькую сумму, когда ты продал компанию. Считай это попыткой сказать тебе "спасибо".
Корнелиус улыбнулся.
- Это мне следует тебя благодарить, что я и делаю. Твоя помощь все эти годы была бесценной. Ты настоящий друг, и клянусь, я бы всё оставил тебе, не будь ты холостяком и не знай я, что это ни на йоту не изменит твою жизнь.
- Нет уж, благодарю, - хмыкнул Фрэнк. - Если бы ты так поступил, мне пришлось бы устроить точно такую же проверку, только с другими персонажами. - Он помолчал. - Итак, каков твой первый ход?
Корнелиус поднялся с кресла.
- Завтра ты разошлёшь письма всем пятерым участникам этого эксперимента о том, что меня признали банкротом, и я прошу вернуть долги как можно скорее.
Фрэнк уже делал пометки в небольшом блокноте, который всегда носил с собой. Через двадцать минут, записав последнее указание Корнелиуса, он спрятал блокнот в карман, осушил бокал и загасил сигару.
Когда Корнелиус провожал его до входной двери, Фрэнк спросил:
- А каким будет третье испытание, которое, как ты уверял, расставит всё по своим местам?
Корнелиус в общих чертах описал ему свою идею, настолько хитроумную, что старый адвокат вышел за дверь с твёрдой уверенностью, что всем жертвам придётся показать своё истинное лицо - им просто не оставят другого выбора.
Первым в субботу утром Корнелиусу позвонил его брат Хью. Судя по всему, он только что прочитал письмо Фрэнка. У Корнелиуса возникло смутное ощущение, будто при разговоре присутствует кто-то ещё.
- Я только что получил письмо от твоего адвоката, - сообщил Хью. - Не могу поверить! Прошу тебя, скажи, что это какая-то чудовищная ошибка.
- Боюсь, никакой ошибки нет, - ответил Корнелиус. - Жаль, что тебе пришлось узнать об этом таким образом.
- Но как могло такое случиться? Ты же всегда был очень проницательным!