Глава 22
Ловушка
В школе во время большой перемены ученики завтракали тем, что брали из дома: хлеб, оладьи, шаньги.
Но Яков Владимирович, вопреки заведующему школой, придирчивому, строгому, не привыкшему до сих пор к еде северян русскому Сергею Сергеевичу, дозволил есть мерзлую рыбу и мясо, только обязательно убрать за собой. Он как зырянин понимал, что учащимся трудно отвыкать от северной, многовековой привычки.
Ребята возликовали, особенно те, у кого были нельмушки, щучки, налимчики и кариши - мелкие осетры и стерлядки. Хранили рыбу на улице, на вышке, и с нетерпением ждали большой перемены. С шумом доставали, располагались в классе на полу, расстелив малицы. И начинали айбарць - ели мерзлую рыбу или мясо.
- Эх, будем есть кариши! - Илька ликовал, спустясь на пол возле кучи рыбы. - Федюнька! Венька! Живее! Берите ножички!..
Но это было вчера, а сегодня у них не оказалось ни крошки с собою. Вот что случилось - Варов-Гриш из Березово привез часы-ходики и повесил в горнице. И все ахнули - тикают. Идут и тикают. И красивые - выпуклый циферблат, есть две стрелки, а вокруг по блестящей жести нарисованы всевозможные цветы. Внизу похожи часы на паньзи, на игрушку, на легкую деревянную лопаточку с черенком и зарубиной над ней, спускаемой с помощью шпагата вверх - называется это маятником. Маятник ходит взад-вперед, и свисает откуда-то изнутри тяжелая гиря на длинной цепочке. Сзади часов - деревянная коробка и петелька, чтоб вешать на стену. Теперь не опоздаешь на уроки или куда-нибудь - есть ходики-часы. Слышно их на всю избу. Венька даже ночевал у Гриша - спал с Федюнькой на детской кроватке, а Илька на полу под ходиками, завернувшись в меха. Слушали долго, как ходят и тикают часы. Но не могли уснуть - с непривычки, видно. В избе ночью тихо, а тут будто кузнечик стрекочет, не дает спать. Стали уже поворачиваться с боку на бок. Наконец уснули ребята. Но Гриш до утра не мог вздремнуть - тикают и тикают ходики. Не вытерпел - встал и остановил маятник. Кое-как уснул.
А когда проснулись ребята - видят-слышат: ходики стоят. Солнце пошло на юг - светит вовсю, и на улице народ.
Что тут сделалось! Ребятишки - в слезы. Проснулся Гриш - мать родная! Ругает и себя, и часы. Мальчики быстренько оделись, не поели, ничего не взяли с собой, бросились в школу и, конечно, опоздали.
Яков Владимирович нахмурился, а ученики стали дразниться.
- Больше так не будет, - обещал Илька на перемене.
Федюнька захныкал:
- Я хочу есть. Большая перемена, а Педька, жаднюга, не дает кусочек мяса. Забыл, как ел у нас в Рождество. Ухх!..
- А не сходить ли нам домой? Живем рядом, и нарточки внизу, - предложил Илька.
Вскоре они были на улице, падал легкий снег. Добрались до дому. Венька хотел перемахнуть через свою ограду, но Илька предложил остаться, похлебать простокваши с лепешками и - обратно. Они ввалились в избу.
- Вот подвели вас ходики, - сказала Елення из кухни. - Раздевайтесь. У меня суп почти готовый. Простокваши нету, и молоко кончилось - корова-то стельная…
Ребята сняли малицы, сели за столик. Елення налила в общую деревянную чашку суп-бульон, еще не сдобренный мукой, а в отдельной тарелке - мясо с костями. Похлебали бульон деревянными ложками, попробовали мясо, но оно не доварилось - долго возились с едой.
А в горнице ходики тикают - тик-так, тик-так…
- Во, часы ходят! Надо посмотреть, когда кончим… - сказал Федюнька.
Потом пили чай с сахаром. Потом пошли в горницу, а там Февра сидит на ящике, читает книжку, она скоро кончает ученье-мученье. Целых три года она проучилась и еще нулевой класс! Ходит давно во вторую смену.
- Вон тикают! - Федюнька подошел вплотную к ходикам, задел свисающую цепочку с гирей.
- Не трогайте! Папа не велел задевать! - строго сказала Февра.
Ребята чуть-чуть отошли от часов и принялись обсуждать ходики. Один говорит: гвоздь идет до конца, чтоб вешать на него маятник и гирю, другой - три гвоздя, чтоб было крепче.
Шум подняли - чуть не дерутся, а время идет - уже одиннадцать часов.
Венька не сдается, подойдя к стене, заглядывает снизу - не видны ли в часах блестящие желтые зубчики?
- Зубчики, зубчики видно!.. - заорал он и хотел выпрямиться, но задел головой гирю, и тиканье постепенно остановилось - маятник не хотел идти.
- Ой!.. Ой! - Венька, морщась, ухватился за голову.
- Испортил ходики! - завопила Февра. - Вот теперь попадет от папки!..
Венька толкнул маятник, и ходики снова затикали.
- Марш, марш! - воскликнула Елення из кухни. - На улице-то тепло, хоть снег валит, а вы спрятались вроде…
Тут спохватились ребята - опять попадет от учителя.
Они суматошно надели малицы на себя - и на улицу. А там снег валит хлопьями вовсю. Даже ограды не видно.
Ничего не говоря, побежали к школе. Что-то ожидает их, оставит Яков Владимирович после уроков без обеда.
"Ну, мы малость позавтракали и пообедали уже. Можем и остаться…" - подумал Илька.
Открыли дверь, слышат - в их классе поют. Сегодня суббота - всего три урока. Вот беда!
Они пуще расстроились, разделись, а в классе разноголосо тянули известную зырянскую песню "Ай, люли-люли".
Венька приоткрыл дверь и просунул голову. Яков Владимирович дирижировал и казался почему-то сердитым.
Допели песенку, учитель увидел Веньку.
- Та-ак, пришли наконец!.. Безобразие!.. Опаздываете целый день!.. Садитесь все! Из класса ни с места! Проведем небольшое собрание.
Илька, торопясь, дополз до парты, сел.
Яков Владимирович, волнуясь и хмурясь, заговорил, что класс сегодня вел себя негодно. Ему попало от заведующего школой Сергея Сергеевича.
"Ах, вон почему учитель не в духе", - подумал Илька.
Учитель продолжал: во время большой перемены заведующий заглянул в нулевой класс и ужаснулся - ученики едят мерзлую рыбу и мясо! И на полу, на малице! Срам какой! То-то, мол, он наблюдал с зимы возле школы ораву собак и видел отбросы. Даже спрашивал у Силовны - откуда столько объедков? У вас же нет псов?
- Был он тут? - спросил Яков Владимирович хмуро.
- Был!.. А мы и не знали… - хором ответил класс.
- Вот как вы подвели меня, - учитель качал головой. Он начал говорить, что разрешил заменять завтраки мерзлой едой, зная их как детей исконных рыбаков и оленеводов, а они?.. Как попало убирают отбросы. Помойная яма возле школы. Нек-ра-си-во!
- Получил выговор, - сказал Яков Владимирович.
- А что такое "выговор"? - спросил Илька.
- Узнаешь, когда вырастешь… - Учитель верно был сильно сердит.
Долго беседовали, Яков Владимирович все-таки запретил есть в классе мерзлую рыбу и мясо.
- Ты, Иля, любознательный. Хорошо, - одобрил учитель и отпустил ребят домой.
- Ой, чернильницу забыл в парте, - крикнул Венька на пороге Ильке и Федюньке. - Вы спускайтесь, а я мигом…
На улице Илька, стоя на костылях, внимательно и напряженно смотрел на конек входной вышки. И Федюнька тоже. А Педька хохотал, глядя вверх.
Венька сбежал по лестнице и остановился на крыльце в том месте, куда поглядывали ребята.
- Что вы смотрите вверх? - спросил Венька.
- Быстрее к нам!.. - заорали все трое.
- Нарточка моя вон где! Свесилась!.. Грохнется кому-нибудь на голову!.. - волновался Илька.
Венька оторопел, согнулся, проскочил к ним, задрал голову.
- Кто-то сделал ловушку? Упадет, может ушибить…
- Не знаем… - Федюнька тоже морщил лицо. - По слуховому окошку залезли. Вон! Следы на крыше!..
- Нарточку жалко… - пожаловался Илька. - Как достанешь?
- Вернусь, может, застану Якова Владимировича. - Венька посмотрел вверх и шмыгнул в дверь.
Учитель уже собирался уходить, как в дверях появился Венька и доложил:
- Илькина нарточка висит на самом коньке вышки. Висит над входом и может ушибить кого-нибудь. Она свесилась уже - сделал кто-то ловушку…
- Да?! - сердито удивился учитель. - Может убить с такой высоты на самом деле!
Вдруг послышался треск у входа в школу и голоса. Учитель и Венька ринулись из школы. А нарточка, верно, с треском упала на крыльцо, ударилась о ступеньки и отлетела в сторону, к Ильке. Когда же Педька перевернул ее, обнаружилось, что правый полоз до копыльев треснул и веревка отрезана целиком.
Илька заплакал.
- Квайтчуня-Верзила устроил ловушку! Учитель говорит… - крикнул Венька.
- Он, он, думаю… - подтвердил учитель.
- Сломал нарточку Верзила… - канючил Илька.
- И веревка отрезана. Во, смотрите… - показал Педька.
Учитель вдруг повернулся назад и крикнул:
- Стой, стой! Вон ты где? На вышке! Слезай сейчас же!.. - И шагнул в сени.
Верзила слез, улыбаясь криво, но вдруг ойкнул - учитель потрепал за уши и выгнал на улицу.
Верзила, держась за уши, побежал быстро, как стрела из лука.
- Вот холера! - Яков Владимирович впервые выругался при учениках и покраснел. - Я тебе дам!..
Вдруг навстречу Квайтчуня-Верзиле вышел из-за угла школы Куш-Юр и нечаянно столкнулся с ним так, что Верзила упал в снег.
- Куда ты бежишь? Едва меня не сшиб… - сказал председатель. - А-а, уши надраил кто-то… - и посмотрел на ребят, увидев Якова Владимировича. - Что случилось?!
- Нахулиганил!.. - ответил учитель.
- Постой! Пойдем-ка, узнаем, что ты наделал! - Куш-Юр схватил мальчика и повел к крыльцу школы.
- Сделал ловушку! Вон там, на коньке! - волнуясь, заговорил Яков Владимирович. - Можно же убить или испугать человека… Вуся, Роман Иванович!