3
Пропустим теперь месяц-другой, и мы увидим влюбленную парочку - вроде жениха и невесты. Возвращаясь к доводам, которые она нашла в тот первый вечер, женщина доказала ему как дважды два четыре, что - убийцы там или не убийцы - каждый из нас живет под страхом смерти, однако это еще не причина для отказа от собственной доли счастья, а скорее даже основание ни от чего не отказываться. И он, отбросив, хотя и не сразу, колебания, отдался в конце концов новым для него и потому, можно сказать, девственным чувствам. Сознание хрупкости и недолговечности счастья придавало блаженству Т. особую сладостность. Впрочем, он реже и реже вспоминал о своем трудном положении: женщина строила планы на будущее, и он ей в этом не мешал, хотя его по-прежнему угнетало неотвязное чувство тревоги.
В одну из тех ночей, когда они поклялись друг другу во всем, в чем принято клясться между влюбленными, и Т. вернулся домой, беззаботно насвистывая, забыв и думать о сделке, стоившей ему шести миллионов лир, - в одну из таких ночей дверь столовой беззвучно повернулась на петлях, и его вытаращенным от удивления глазам предстал убийца. Как удалось ему проникнуть в квартиру? И неужели он пожаловал, чтобы?.. Боже мой, теперь, когда…
- А, вы… ты… пришел отрабатывать гонорар?
- Скажете тоже, - добродушно усмехнулся убийца. - За кого вы меня принимаете? Уговор дороже денег: да если б я пришел убивать, вы б меня и не увидели.
- В таком случае что вас привело?
- Решил на жертву свою глянуть. И заодно показать: ваши предосторожности ничего не дают. Главное же, интересуюсь, что вы потеряете, когда, так сказать, уйдете из жизни.
- А вдруг я?.. Мне все равно придется уйти, даже если?.. - пролепетал бедный Т.
- Черт побери! - возмутился гость, как всегда понимая с полуслова. - Я ведь подрядился и плату вперед получил. Чего мне еще надо? Это вам надо, вам причитается.
- Ну а если бы я сам попросил…
- Я дал слово и сдержу его. Имею право, - серьезно заявил убийца. - Не говоря уж о том, что это для меня дело чести. Я жажду крови, прошу не забывать.
- О небо, но мне кажется, вы в курсе моих дел, и потому теперь я вас умоляю…
- Что-что? Вы хотите, чтоб я оставил себе деньги и не выполнил вашего поручения?
- Да, так.
- Но это противоречит моей профессиональной этике!
- Умоляю вас! - в отчаянии повторил Т.
Убийца молча впился в него своими пронизывающими глазами.
- Любовь? - ухмыльнулся он.
- Да.
- Разделенная? Вы счастливы?
- Да! Да!
- Ну что ж, тем хуже, - отрезал он, - раньше нужно было думать, сейчас вас уже могло не… Короче, сожалею, но меня это не касается.
- Подождите!
- Подождал бы, да время вышло, - мрачно изрек собеседник, медленно, словно в нем три метра росту, поднимаясь с кресла (Т. вспомнилась одна долговязая дамочка, которая говаривала: "Другая десять раз успеет подняться, пока я встану").
- Красивая? - поинтересовался убийца.
- Не сказал бы. Любимая - это верно. Да, любимая.
- Выходит, раскаиваетесь?
- Вы имеете в виду соглашение с вами? Еще как раскаиваюсь!
- Отчаиваться - последнее дело. Я про тот раз, что вы к моим услугам прибегнуть решили. Никогда не надо отчаиваться, поняли? Никогда.
- Значит, вы меня обнадеживаете?
- Я? Да разве я могу? Теперь уж поздно! Я хотел сказать, что вы тогда не должны были отчаиваться, только и всего. Но это пустая болтовня. До свиданья… до последнего свиданья.
- О, прошу вас, еще минутку, у меня к вам один вопрос.
Убийца поднял палец.
- Слышите?
С улицы доносились неуверенные пока еще звуки, которые обычно предвещают день: хлопанье дверей, насвистывание первых разносчиков хлеба, харкающий кашель чернорабочих, направляющихся на стройку.
- Бьюсь об заклад, уже светает.
- Неужели! - поразился Т., бросаясь к окну и раздвигая шторы. - Нет, еще темно, можете не торопиться.
Ответа не последовало. Обернувшись, Т. увидел… вернее, ничего не увидел. Убийца исчез.
4
К вопросу, который Т. не успел задать своему удивительному палачу, убийце, нанятому им для себя самого, он вернулся в разговоре с подругой:
- Этот тип не принимает никаких доводов и не хочет отказываться от работы даже при условии, что шесть миллионов останутся у него в кармане без кровопролития - будем называть вещи своими именами. Знай твердит про свою профессиональную этику, да еще и похваляется жаждой крови.
- Ну и пусть, а ты все равно не падай духом, - ответила женщина. - Будешь осторожнее - разве это так трудно? Конечно, если ты дашь ему свободно разгуливать по квартире…
- Ничего себе, свободно! Двери и окна заперты, я тебе уже говорил, да и сигнализация включена. Поверь, это не человек, а дьявол: будто из-под земли появляется.
- Ишь ты, как сама Смерть!
- Вроде того.
- Ладно, ну и в чем же вопрос?
- А вот в чем. Предположим, чисто теоретически, что мне удается избежать встречи с моим палачом до конца, то есть до истечения условного срока - ты знаешь, у нас с ним уговор на год, - и как он тогда себя поведет?
- Может, никак.
- Ах, может? Хочешь, чтобы моя жизнь зависела от может?
- Тебя интересует, что будет, когда кончится год, - останется ли ваше соглашение, или уговор, в силе, так ведь?
- Так.
- Гм… надо бы его спросить.
- Я думаю! Только где мне его искать? Наемного убийцу не застанешь в кафе, как знакомого писателя, который сидит за своим столиком, уткнувшись в Маркузе.
- Дождись его, он появится.
- А если это будет в последний раз? Если я его даже не увижу - в том смысле, что не успею увидеть, умру раньше?..
- Послушай, - перебила она не без обиды в голосе, - представь себе человека, который согласился бы жить лишь при условии, что ему гарантируют бессмертие, да и жил бы, будто делает кому-то одолжение!.. Тоже мне! Ты счастлив? Вот и наслаждайся счастьем, вместо того чтобы о худшем думать. Нашим общим счастьем.
Он что-то пробормотал себе под нос, однако вынужден был признать, что она права.
И действительно, как они были счастливы! И как долго: аж три месяца! Иным покажется, что это немного, но за три месяца можно прожить целую жизнь, и счастье измеряется не временем. Но в дальнейшем, что верно, то верно… И вот вам обычная история, когда некий злорадный голосок спрашивает: "Ну что? Кончилось, значит, их счастье?" О господи, как будто счастье существует само по себе и может быть вечным! Если бы так!
Да, через три месяца все повернулось к худшему. Т. не узнавал свою подругу и, по-прежнему горячо в нее влюбленный, отчаянно страдал. А она вскоре попросту изменила ему: нашла себе более подходящего дружка - помоложе и не такого нытика, в результате чего муки Т. вылились в отчаяние, в жажду сгинуть, в желание умереть (как было вначале).
5
Все это время убийца не показывался. Зато он пожаловал, со своей обычной таинственностью, в ту ночь, когда Т. совсем было надумал (не знаю, можно ли в данном случае так выразиться) подложить ему свинью - иными словами, покончить с собой. Уточним: Т. сидел за письменным столом, на полированной поверхности которого чернел пистолет. Убийца вынырнул из темноты.
- О, наконец-то! - увидев его, закричал Т. - Слава тебе, господи! Вы пришли действовать?
- С чего это вы взяли? - обиделся вошедший. - Разве вы еще не поняли? Я вроде грома, - с удовольствием объяснил он, - а грома глупо бояться, ведь человек его слышит, когда опасность молнии уже позади.
- Так какого рожна?..
- Сам не знаю: может, дело в моем странном характере, может, мне приятно видеть вас довольным, счастливым. Понимаете, тогда в работе больше смаку. А убивать людей, которые мечтают умереть, - все равно что благотворительностью заниматься.
- Но кто вам сказал, что я счастлив! - запротестовал Т. - Я вас дождаться не мог, звал изо всех сил, вот…
- Неужели? - притворно удивился убийца. - А каких-нибудь два-три месяца назад вы умоляли меня отказаться от уговора, от моего права убить вас, предлагали мне грязную сделку…
- Что поделаешь! С тех пор столько воды утекло, всё теперь против меня, сама жизнь против, необъяснимая, невообразимая, невыносимая, - не жизнь, а нагромождение обломков, прибитых к плотине на повороте реки. Словом, на сегодняшний день я хочу умереть и прошу вас не откладывать. Действуйте.
- Э, спокойствие: позавчера вы хотели умереть, вчера не хотели, нынче опять хотите… Поди тут разберись!
- Но простите, вам и не надо ни в чем разбираться, ваше дело - выполнить работу, за которую вам уплачено. Вот и выполняйте, слышите!
- Верно, верно. Только позвольте полюбопытствовать: а не получится, что еще через три месяца вы опять захотите жить - не меньше, чем сегодня хотите умереть?
- Наглый вопрос! Может, и так. Но желание жить предшествовало бы последующему желанию умереть… и значит… вы меня понимаете? Жизнь имеет смысл лишь тогда, когда не признает смерти, а в противном случае все это несерьезно.
- Ну, если смотреть с такой точки зрения, то конечно…
- Впрочем, я думаю, это исключено.
- Исключено, что можно опять стать счастливым? Надеюсь, вы не правы. Пока до свидания.
И убийца снова исчез.